Сёстры

      — Ну? Ещё колет?       — Мне словно в зад иголок запихали! — ныла Кира, бесстыдно поглаживая руками ноющее место.       — Иголки не так приятны, как отмычки, а? — Кира утаила от злорадствующей сестры ответ. — Потому и не стоит каждый раз поступать так опрометчиво! — рычала старшая, отчасти довольная тем, что выходка младшей вышла ей боком. Авось в голове родится несколько извилин… в придачу к парочке имеющихся, полученных тем же опытом…       — Откуда мне было знать, что сраные поножи прокляты?       — Соглашусь с твоей сестрой, — вмешался Ифан. — Я наслышан о короле Истока. Думаю, все о нём хоть что-то знают. Глупо было их надевать, учитывая, в каком месте мы находились.       — И почему ты их к херам не выбросила, чёртова клептоманка?!       — Они могут денег стоить! Да и о проклятье покупателю знать не обязательно…       Они вернулись в форт тем же путём, которым пришли в подземелье. Ныне же сидели в тени статуи Люциана и переводили силы до воссоединения с Киллисой и Красным Принцем.       — Чёт скучно, — Кира не без труда уселась на всё ещё ноющую пятую точку. — О! Анекдот вспомнила! Поднять настроение?       — Пусть валяется…       — Хм… — огорчённая отказом сестры, младшая залезла в сумку, достав из той флягу.       — Мать твою рептилию за хвост и мать твою эльфийку за ухо! — прорычала старшая. — Где ты это всё берёшь?!       — Всё тебе надо знать!       — Это моя обязанность — всё знать и следить, чтобы две идиотки, за которых я в ответе, не угодили в яму, из которой не смогут вылезти. Не лишились ног, ступив в собственный капкан. И, — погрозила Калиста когтистым пальцем сестре, — чтобы они не выпили какой-то мути, после которой им придётся ставить клизму!!!       — Ой, та ладно! Последнее всего раза три случалось!       — Это только при мне! — гаркнула синяя в приступе ярости и резко смягчилась. — Хах… в который раз убеждаюсь: у Киры всё через задницу!       — Думай что хочешь! — отхлебнув дешёвого вина, голубая протянула флягу Одинокому Волку. — Будешь?       Наёмник явно удивился, но с радостью принял предложенный напиток и хорошенько к нему приложился.       — Вот это я понимаю, — громко выдавил из себя он, утерев губы рукавом. — Хм? — он предложил выпить Калисте, но та отмахнулась.       — Не пью. С этими дурочками голову стоит держать трезвой двадцать четыре на семь. Да и просто вредно всё это.       — Тебе же лучше, сестричка, — отпил ещё Ифан. — Немногие в этом мире могут жить по собственным правилам, — с тоской взирал он на горлышко открытой фляги и поддался воспоминаниям, как бывает после алкоголя. — Когда мы бухали в лагере с Рустом и парнями, то всегда ставили одного караульным. Звали его «Утро доброе» — у нас-то утро добрым не будет.       — Хи-хи-хи, жиза! — закатила глаза Кира, к хмурой физиономии сестры.       — А вот скажите мне, — отпил наёмник, — если бы мы не застряли тут, чем бы вы занялись по жизни? К примеру, ты?       — Я бы отправилась на поиски истины за пределами обозримой вселенной… — видя приподнятые брови у обоих слушателей, Кира усмехнулась и смягчилась в своих желаниях: — А вообще, не могу придумать ничего лучше, чем распивать брагу с наёмным убийцей, сидя на ноющей жопе и мотая срок на тюремном острове, — улыбнулась она с усмешкой.       Ифан тоже усмехнулся, произнеся чуть заплетающимся языком:       — Ну вот, другое дело! Вот это… вот такое… вот это и есть жизнь! Хех. А ты?       Калиста всерьёз задумалась, чего ей хотелось. Имелось несколько вариантов, и в каждом фигурировали две глупые, но такие родные мордашки.       Наконец, она изрекла:       — Хотелось бы с этими дурочками, — схватила синяя сестру за голову, поглаживая по ней и прижимая к груди. Не слишком ласково. Так сказать, против шерсти, — вернуться в целости и сохранности домой. К маме, Даэле, Марти, Грому…       — Быть со своей семьёй. Достойная мечта, подруга. Очень достойная.       — Иф, — обратилась голубая, ещё прикованная к сестринской груди, — вот нас поймали… не будем уточнять, как… — синяя нахмурилась, видно не обрадованная напоминанием этого инцидента, — а ты намеренно попался, чтобы выполнить… поручение?       Весёлое настроение наёмника подгнило от упоминания работы. Он попытался дать вразумительный ответ, но…       — Не совсем… это… такая себе история… — вдруг бен Мезд зашипел. — Ралик копчёный! Это пойло пробило меня сразу до мочевого пузыря. Если позволите…       Наёмник встал и поспешил удалиться — наверное, разговор о таком не повышал его настроение — для облегчения вышеупомянутого органа. Его примеру последовала и голубая рептилия, вырвавшись из объятий старшей.       Вскоре пришло долгожданное облегчение, и младшая поспешила вернуться к остальным за статую, но её план разрушил окрик:       — Эй! Я тебя знаю!       Рептилия обернулась и заметила… вот так да! Девушку с затонувшего корабля! Лоусе! Они вместе пытались обдурить детей, представившись замужней парой. Забавно вышло. Точнее, не вышло. Но всё равно забавно.       — О! — подошла ближе Кира с растущей улыбкой. — И я тебя знаю! Кажется… некая госпожа Жозефина Грибблз де Пиб, с которой мы состояли в браке на том корыте, если не ошибаюсь.       — Ха! Верно, — кивнула темноглазая шутница, весело постучав себя по коленке, будучи чуть смущённой тем спектаклем, —тогда я была, кхм, госпожой Жозефиной Грибблз де Пиб, — присела рыжеволосая в насмешливом реверансе. — А ты, значит…       — Кира.       — Да, точно! Это же ты. Рада, что ты смогла сюда добраться. Чудесно бодрит, а, получить щупальцем по морде?       — Не то слово, — почесала с весельем младшая затылок, будто он побывал жертвой агрессивного щупальца.       — Как ты спаслась?       — Признаться честно… — уже без веселья чесала ящерица затылок, — ни я, ни мои сёстры точно не помним. Помнится… мы угодили в воду и чуть не утонули. Хех. Кали повезло меньше всего, — она наклонилась к девушке и заговорщически прошептала на ухо: — Ей пришлось походить некоторое время с голым задом!       — Хи-хи-хи… — в ладошки посмеялась Лоусе. — У меня сложилось приблизительно так же… кроме той части, где мне пришлось светить голой попой. Хи-хи-хи… а ты или твои сёстры… — вдруг стала серьёзной рыжеволосая, — что-нибудь… слышали? Ну, когда были в воде.       — Да! — кивнула голубая. — Я и не только я слышали странный голос. Кажется, он хотел, чтобы я с сёстрами выжила.       — Я слышала, по сути, тоже самое! — поразительно вытаращилась на рептилию девушка. — Знаешь, что это значит? — собеседница пожала плечи в лёгком недоумении. — Это значит, что я не одна такая…       Слова застряли в горле колдуньи. Выражение радости сползло с лица. Глаза её утратили фокус, тело обрело жёсткость и утратило подвижность. И сама она побледнела. Ни дать ни взять раскрашенный памятник!       Дальше — больше! Кожа напоминала спустя полминуты воск, а глаза почернели. От них вниз по скулам расползлась тёмная сетка сосудов.       — Э-э-э-эй! — мягко окликнула девушку рептилия, ласково потряся за плечо. — Лоусе, что с тобой?       Рыжая голова повернулась к собеседнице, будто на шарнире, а глаза посмотрели прямо в глаза Киры. Они обрели непроглядную тьму и утратили искорки жизни, расширенные зрачки — словно две бездны. Внезапно лицо её озарилось светом. Серые вены пропали, кожа порозовела, тело целиком расслабилось, и певица продолжила, будто ничего не случилось:       — Ко-о-ороче… о чём мы там говорили?       Но ящерица не намеревалась продолжать диалог в прежнем русле. Она желала ответа.       — Что это только что с тобой случилось?       — А, — издала девушка и продолжила с неловкостью: — Да ничего такого, это просто… я просто… ну, я просто слишком гостеприимная.       — Оу, — лихо заломила бровь Кира со сверкнувшей хитрой улыбкой, — не намёк ли это, чтобы я чувствовала себя с тобою рядом как дома?       — Ха! — усмехается изрядно повеселевшая Лоусе. — Я хочу сказать, что… Слушай, в тебя никто не… вселялся? — в этот раз рептилия заломила бровь недоумённо. — Потому что ты… ну, просто куча листьев на обочине. И это здорово, — поспешила успокоить девушка, — я бы что угодно отдала, чтобы быть такой, как ты. Но я… я какой-то придорожный трактир. Красная дверь, цветочки, дружелюбная хозяйка зазывает внутрь всего за полцены. Прямо любимый постоялый двор для бесплотных духов.       — Я много всякого начиталась. Не только своих излюбленных энциклопедий — и Киллиса много чего рассказать успела… — Кира серьёзно взглянула на Лоусе. — Возможно, я понимаю тебя лучше, чем ты думаешь.       — Хм, — изучающе оглядела рыжая ящерицу, — у тебя-то вполне спокойный вид.       — Хех. Внешность может быть обманчивой.       — Что есть, то есть.       Между ними воцарилась тишина. Мучительно растянулась та. Ибо ни одна не решалась продолжить, и тогда Лоусе просто сменила тему:       — Ну, и как тебе «Радость»? Радостно?       — Ну-у-у… за время, проведённое на острове, я обзавелась двумя новостями: хорошей и плохой. С какой начать?       — Хм… с плохой?       — Я забыла хорошую, — совместно с Лоусе посмеявшись, Кира вернулась к ответу на заданный вопрос: — Я была наслышана об острове. Поговаривали о его райских условиях, и я лично приплыла удостовериться в их правдивости. Чтоб сэкономить на личном транспорте, воспользовалась, так сказать, общественным. А сёстры за мной увязались…       — Вот уж воистину! — закивала девушка. — Живи сколько хочешь — причём совершенно бесплатно!       — Ну, а вообще … — невесело продолжила младшая, — магистры нас с сёстрами повязали. Сказали, мол, вы представляете опасность для окружающих. И это после той взбучки, что Кали им учинила! Я удивлена, что магистры обошлись без бранных слов…       — Ага, — подтвердила Лоусе прискорбно, — та же история. Кроме взбучки магистрам. Впрочем, в моём случае они, возможно, правы.       — Ну-ну, не стоит грустить, — похлопала голубая ладонь человеческую спину. — Здесь зато не скучно! А в хорошей компании — и подавно!       — Да ну? — всерьёз задумалась рыжая. — Я как раз про что-то такое думала. Итак. Хочешь, вместе тут всё осмотрим? Вместе мы сильнее, и всё такое.       — Звучит неплохо!       — Правда? — немного удивилась Лоусе быстроте ответа. — Тогда, кхм, прежде чем мы отправимся… У меня припасено несколько козырей. В последнее время я балуюсь заклинательством, но умею ещё и стрелять, рубить, призывать, воровать… всё, что твоя тёмная душенька пожелает, — отвесила галантный поклон девушка.       — Ого! — изумилась ящерица. — Талантливой быть — значит во всём?       — Через многое меня жизнь потягала, — усмехнулась с толикой печали девушка. — Ну так что?       — Принята!       — Да? Ого! Это оказалось легче, чем я думала. Я приложу все силы, чтобы оставаться… собой. Хе-хе…       — А большего и не надо! Идём! Хи-хи-хи. Я уже слышу недовольное ворчание сестрицы, что устала меня терять!       — Ах ты ж… ещё одна великанша! Кверкус… откуда в тебе столько радости?!

.

.

.

      — Ладно, я готов дать Вам шанс, — снизошёл до эльфийки Красный Принц, — если Вы ответите на пару моих вопросов.       — Хм, попытайтесь, Ваше Величество, — похоже, это изрядно позабавило Себиллу.       — Итак, умеете ли Вы шить?        — Я отлично управляюсь с иглой, — заверила Себилла, поигрывая со своей маленькой убийственной подругой, — но вряд ли так, как Вы себе это представляете. И уж тем более вряд ли так, как Вам бы хотелось.       — Вероятно, это надо расценить как «нет», — догадался принц. — Жаль. И думаю, остальные вопросы будут бессмысленными. Я прав?       — Носители голубой крови никогда не ошибаются. Разве нет?       — Эх… в округе не сыщешь ни одной сносной персоны, годящейся в рабы! Эх… придётся делать всё самому.       — Не стоит расстраивается, Ваше Величество, — галантно заговорила длинноухая. — Я знаю один трюк, что может Вас повеселить.       — Трюк? Какой ещё трюк? Не пытайтесь со мной играть!       — Себилла… — заговорила всё время молчавшая Киллиса, — Вы ведь не соби…       Носительница иглы улыбнулась краем губ розовой, отчего та сглотнула и убедилась в своей догадке. Она собиралась попросить принца…       — Дайте руку, Ваше Высочество. И я гарантирую, что смогу удивить Вас.       — Хм… — неуверенно ящер подал ей ладонь. А эльфийка, приняв руку, принялась её лизать. Принц резко отдёрнул ладонь с возмущением. — Это как понимать изволите?!       — Без этого трюк не удался бы. А теперь я расскажу Вам, что мне открылось…       Она приблизилась к принцу, к самому его уху, начав шептать, чтобы Киллиса не подслушала открывшийся ей вкус. Принц едва заметно вздрогнул, но остался стоять на прежнем месте, слушая слова Себиллы.       — Вы были… в подвале с другими колдунами, — звучал её шёпот обдуманный. — Пока все спали, голод терзал и мучил Вас, пока не подавил все остатки здравого смысла.       Принц ужаснулся. Он и не думал, что она способна читать воспоминания таким образом. Ужас и стыд парализовали ящера и сделали послушным слушателем истории пересказа сего постыдного момента из его жизни.       — Обнаружив, что дверь в подвал приоткрыта, Вы, вместо того чтобы сбежать, проникли в кладовую, как воришка, но там не оказалось ничего, кроме подгнившей репы.       Принц сглотнул.       — Вы там стояли, когда зашёл магистр. По-прежнему голодным… чувствуя себя при этом полным дураком, — Себилла не в меру близко приблизила губы к его уху. — Хотите, перескажу более ранние воспоминания?       — Да Вы… да Вы…       Выведенный из себя принц попросту отдалился от эльфийки, не находя слов, способных выразить его негодование. Киллисе же оставалось лишь гадать причину, по которой принц вышел из себя. Хотя… холодный взгляд, направленный на неё, с такой же прохладной улыбкой эльфийки давал массу подсказок…       — Килли! Вот и мы! О! Так и ты не без новых знакомых?! — обрадовалась Кира, заметив ступающую следом за сестрой эльфийку, которую она видела краем глаз на корабле. Красный Принц всеми фибрами души высказывал крайнее возмущение, вернувшись к старой теме, а длинноухая спутница ехидничала с полуулыбкой:       — А что Вы делаете со своими обидчиками, Ваше Высочество?       — Не пытайтесь сравнивать меня с собою! Это так дико! Так грязно и подло, что… что… Ах! Я не нахожу слов! Настолько это неприемлемо! Так относиться к сновидцу! — яростно жестикулируя, он удалился, бормоча раздражённо под нос. И всё на потеху жутковатой эльфийки.       — Ого… Даже Кали его из себя так не могла вывести… — поразилась младшая, взирая на старшую. Та хмыкнула:       — Я себе такой цели не ставила. Кто твоя новая знакомая, Киллиса?       — Это Себилла, — представила она эльфийку, что театрально поклонилась с пугающей улыбкой. — Мы познакомились на корабле. Я о ней упоминала.       — Чёрт побери! Ещё одна великанша! Они плодятся немыслимыми темпами! Совсем скоро, Кверкус, даже ты со своим многолетним опытом не сможешь маневрировать у них всех под ногами!       — А это — госпожа Жозефина Грибблз де Пиб! — торжественно представила младшая сестра рыжеволосую девушку.       — Право, Кира, хи-хи-хи, — усмехалась та. — Ты будешь до конца дней припоминать?       — Если хочешь…       — Киллиса, — обратилась Калиста, — что там с фруктами?       — Я их отыскала…       Насчёт подробностей она умолчала. Но старшая сразу заприметила неладное, когда на долю секунды в пальцах эльфийских сверкнула на солнце игла.       — Если фрукты у нас, то мы можем освободить Амиро! — обрадовалась Кира.       — Бедняга, должно быть, намучился в этой треклятой клетке, — согласился Ифан.       — Это же действо происходит на кухне? На кухне же, вроде как? — затараторила Лоусе. — Там… э… найдётся что-нибудь съестное? Умираю от голода! Только… деньжат маловато…       — Я тебе одолжу, — подмигнула Кира с ухмылкой, протянув горсть монет.       — Спасибо, — кивнула благодарственно Лоусе, с усмешкой добавив: — Очень романтично оплатить даме обед… пусть в таком зашкварном месте…       — Кира, а ты время зря не теряешь… Уже ударяешь за сомнительными дамочками…       — Кали! Я вовсе не…       Старшая с реакции младшей знатно посмеялась. Посмеялась также и Лоусе, пусть и смущённо. А Кира попросту отвернулась, стараясь не показывать румянца.       — Ладно вам, — усмехнулся заодно Одинокий Волк. — Топаем на кухню. Я был бы тоже не прочь перекусить. Та брага… не только по мочевому, оказывается, бьёт.       — У меня на кухне тоже найдётся дельце, которое стоит исполнить… — напомнила Себилла Киллисе. Та в ответ кивнула, припоминая её намерение пообщаться с Гриффом, которому она уже слегка сочувствовала.       Отряд тронулся на кухню. Калиста пропустила всех вперёд и схватила за кисть (которая обычно вершила самосуд) идущую последней эльфийку, крепко ту сжав, чтобы не вырвалась. Наклонилась совсем близко к лицу, изуродованному шрамом, и произнесла убийственно холодно:       — Вижу, ты носишься со своей иголочкой, маленькая эльфийка, — глаза Себиллы опасно сузились, а Калиста подтянула ту ближе, прорычав в самое ухо, отчего даже по телу бывалой убийцы пробежались мурашки: — Я догадываюсь, что она тебе нужна не для швейных дел. Если она окажется близко к одной из них, ты своими силами не извлечёшь её из недр глазницы своей.       Грубо отпустив девушку, ящерица вернулась к остальным, как и Себилла. Та же поравнялась с Киллисой и сказала:       — Твои сёстры и правда неплохи. С одной тебе не бывает скучно. А с другой ты чувствуешь себя такой защищённой. Я права?       — Они намного лучше, чем я могла бы Вам рассказать, Себилла.       — Значит, им ещё удастся меня удивить… и, возможно, даже приятно.

.

.

.

      — Эй, что это у тебя такое блестящее? — полюбопытствовала Кира, заметив нечто мелкое и красивое в ладони Киллисы.       — Мне этот камушек подарил добрый эльф на берегу. Он немного странный, но очень добрый. Я рассказала по его просьбе про себя, и потом он подарил мне…       — Блин! — не на шутку обиженно проронила младшая. — А на мою грустную, слезливую…       — Вымаливающую… — добавила Калиста.        — …историю он подарил мне верёвку! Объясняя это тем, что она мне якобы понадобится в странствиях… вообще, подарок очень неплохой… никогда не знаешь, когда пригодится. Но я однозначно наговорила ещё и на табуретку с мылом!       — Кира, я тебе подарю ту же участь без всего перечисленного, если не перестанешь!       С раздражения старшей Лоусе усмехнулась и краем глаз приметила светловолосого мальчика, что игрался с зеркалом в тени у одной из разрушенных стен форта.       — О! — проследила за взглядом девушки Кира. — Это же Тэм!       — Ты его знаешь? — приподняла бровь рыжая. Ящерица уверенно кивнула.       — Тэм славный малый! Мы с ним на берегу познакомились! Ну… вернее, мы с Киллисой, потому что в это время кто-то был занят прикрытием своей сра…       — Ещё одно слово…       От угрозы синей голубая жестом застегнула губы и обратилась к рыжей:       — Пойдём! Поздороваемся!       — А как насчёт остальных?       — Мы быстро!       Ящерица с девушкой отлучились от основной группы на встречу с мальчиком. При подходе Киры он заулыбался, однозначно вспомнив её. После серии весёлых коротких приветствий ящерица представила свою новую подругу:       — Единственная и несравнимая госпожа…       — Кхм-кхм, — кашель Лоусе вызвал усмешку у Киры, и она представила её по-нормальному:       — Это Лоусе, в общем. Но такая же единственная и несравнимая!       Представленная девушка с насмешливым видом отвесила театральный поклон. Мальчик представился без бьющего через край энтузиазма:       — Привет, Лоусе. А я Тэм. Ты тоже колдунья?       — Ха-ха-ха, а ты видишь во мне Исток?       Ребёнок покривил лицо, хмуро взирая на Лоусе. Поднял маленькое зеркальце и внимательно начал изучать её отражение.       Глаза его расширились. Зеркало выпало из маленьких ручек на землю и разбилось. Кира чуть-чуть не успела спасти его от гибели.       — Я… мне надо идти! — мальчик сбежал, на ходу роняя слёзы.       — Эм… — поражённо глядела на спутницу ящерица. Та и сама поразилась не меньше случившимся и потому подошла к Тэму, что забежал за стену.       — Оставьте меня… пожалуйста! — хныкал белобрысый пацан.       — Эй-эй-эй! Тебе нечего бояться! — руками придавала больший вес своим словам Лоусе. — Я знаю кучу забавных историй и песен… О! О! О! Я могу научить тебя ходить колесом!       — Перестаньте! Вы ненастоящая. Вы притворяетесь настоящей. Пожалуйста! Не делайте мне больно!       — Ну ты чего? Я бы не сделала тебе больно ни за что на све… — видя тянущуюся руку рыжей колдуньи, мальчик в страхе отбежал, прячась за другой стеной. Потрясённая Лоусе стояла памятником, переваривая произошедшее.       К мальчику в этот раз подошла Кира. Она оставила полуминутную попытку достучаться до подруги и решила расспросить Тэма.       — Она ушла? — шмыгая носом, хныкнул мальчик присевшей на корточки подле него ящерице.       — Почему ты так боишься мою подругу? — обеспокоенно спросила голубая.       Всхлипывая, Тэм объяснил:       — Эта тётенька… Лоусе… она не настоящий человек. У неё внутри нечто… оно просто её надело, как рубашку. Я видел.       — Нет-нет! Что ты! — успокаивающе молвила рептилия. — Я знаю Лоусе. Она очень хорошая!       — Вы бы не говорили так, если бы видели то, что видел я. Она на самом деле не тётенька по имени Лоусе. Она что-то другое.       — Она бы ни за что не причинила тебе вреда, — мальчику слабо верилось. Кира вздохнула. — Если ты так боишься, то тебе не обязательно общаться с Лоусе.       — Хорошо, — шмыгнул Тэм носом. — Вы можете со мной общаться. Вы вроде не страшная.       — Хе-хе-хе, — усмехается Кира, — лучший комплимент за день, малыш. Вот, — когтистая ладонь протянула несколько монет, — купишь себе новое зеркальце.       Мальчик с благодарностью принял деньги и выказал желание побыть в одиночестве. Кира исполнила его просьбу и вернулась к Лоусе. Та предпочла не отвечать на вопросы и догнать остальных, что уже добрались до кухни. Вид её при этом казался печальным и таким отстранённым. Кире захотелось обнять её и на ухо шептать чепуху на уровне «всё будет хорошо», но Лоусе определённо хотелось совершенно иного.

.

.

.

      — Вот, ваши «апельсины», — положила на стол Гриффа фрукты Киллиса. Тот с ножа в руках перевёл взгляд на пришедшую, затем — на принесённые цитрусовые.       Двумя руками он разодрал один из них пополам. Яростно порылся в мякоти, отчего сок обильно стекал по его рукам.       — Похоже, всё на месте, — кивнул он. — Но остаётся важный вопрос, — перевёл он взгляд на нож, — кто вор?       — В этом нет необходимости… — вклинилась в разговор Себилла, да так неожиданно, что Киллиса резко отошла вбок, не сразу сообразив, чем её слова могут обернуться для одного сновидца…       Эльфийка вполне могла сдать Жалохвоста. Не убила сама, так почему бы не заставить других вырвать ему каждую чешуйку? С волнением Киллиса ожидала, что скажет ушастая компаньонка. И её холодный тон и краткость, обычно пугающие розовую ящерицу, принесли успокоение.       — С ним покончено.       — Правда? — не скрыл скепсиса шеф-повар форта, глазами пытаясь выведать у Себиллы истину касательно судьбы вора.       — У меня была к нему личная вендетта. Теперь веришь?       Не отыскав в глазах собеседницы и намёка на ложь, Грифф кивнул.        — Ну и хер с ним. Поделом.       Он указал на эльфийского пленника в клетке, позвенев ключами, удерживаемыми пальцами другой руки.       — Можете забрать своего приятеля. Может, он даже поправится. Когда-нибудь.       Приняв ключ, Киллиса подошла к клетке и освободила Амиро. Тот страдал слабостью и сам подняться был не в состоянии. С этим помогли Кира и Калиста. Вернее, последняя. Та, оттолкнув сестру, самолично вытащила бедного эльфа, усадив на ближайшей скамейке.       Остальные тем временем удалились на обеденный перерыв. А Себилла воспользовалась шансом поболтать с Гриффом о личном.       Грифф вернулся к медленной и сосредоточенной чистке овощей. Почуяв у себя за спиной чьё-то присутствие, вновь обернулся, положив неочищенный овощ на стол и не убрав из рук ножа, с которым он, видимо, предпочитал не расставаться как минимум с момента прибытия в стены форта. Неспроста он стал вожаком.       — Чё? — покосился он на эльфийку, что так удачно расправилась с похитителем его «апельсинов».       — Я в поисках Одиноких Волков. И как раз недавно мне одна птичка с парой выдернутых пёрышек напела песенку, в сюжете которой ты фигурировал в роли информатора по теме Одиноких Волков.       — Да ладно? — он скрестил руки на груди, но с ножом не расстался. — И по какому же это праву?       — По праву того, кто рад, что выжил.       — Вот это пустое, — нахмурился Грифф. — Выясню, кто языком треплет лишнее — хуже будет, — под убийственным взглядом выжидающей ответов эльфийки Грифф вернулся к изначальной теме: — Ладно. Одинокие Волки, я понял. Тогда вопрос: с какой стати мне отвлекаться от чистки картошки, чтобы базарить с кем-то про Одиноких Волков?       — Когда дама спрашивает, галантному кавалеру лучше бы ей ответить.       — Никакой я не кавалер, — отмахнулся он, — да и ты на даму не шибко похожа. А теперь слушай сюда, — выступил он, — я по-простому тебе разъясню: пошаришь сейчас по карманам и выудишь оттуда немножечко золотых монеток. И попробуй только, я на тебя волков натравлю, и пусть они с тобой разбираются. Идёт?       Себилла с каменным лицом сделала как тот просил и вручила ему горсть монет. Грифф с жадностью пересчитал деньги и, спрятав их в недрах одежды, вздохнул огорчённо.       — Эх, надо было больше просить… Так вот. Одинокие Волки, — припомнил Грифф суть дела под взглядом холодных глаз неулыбчивой собеседницы. — Одного я знаю, звать его Залескар — а что, нормальное имя. Магистры думают, что у них на корабле полный порядок и дисциплина, вот только их посудина протекает, что вымя у старой козы. Деньги уходят наружу, контрабанда приходит внутрь. И занимается всем этим Залескар.       — Мне нужна с ним встреча, — вымолвила Себилла. — Организуешь?       — О, ну конечно. Такое совпадение — он как раз на чай обещался после обеда, — ни одна мышца не дрогнула на лице, изуродованном шрамом. Грифф фыркнул. — Да не могу я, конечно, дубина. Он где-то там, на болотах за фортом. Так вот, если хочешь с ним потолковать, сперва надо улизнуть от магистров…       — Это несложная часть. Мне интереснее услышать о другом: о каком болоте речь?       — Разрази вас гром, салаги бестолковые. Совсем ни во что не врубаетесь, да?       Он театрально вздохнул и продолжил:       — Там, снаружи, громадное болото — называется Гулкие Топи. Пакостное место, зловредное. Туда даже магистры не ходят, — видя, что даже это известие не вызвало тревоги у длинноухой слушательницы, Грифф поведал: — Кто-то говорит, там кишат демоны. Другие брешут, что там воля вольная. А я скажу, что в башке у них всех — что в гномьем нужнике на празднике — говно по самую крышу.       — Ответь: на что наёмнику из Одиноких Волков промышлять контрабандой?       — Да ясное дело — потому что тут наварить можно! Удобства тут дорого стоят, под бдительным-то оком магистров. А вот сам Залескар — нет, его магистрам видеть нельзя. Потому он и ошивается на болотах за стенами форта.       — Я узнала всё, что нужно.       — Ясное дело, цыпочка, — провожал Грифф её взглядом, вернувшись к резке овощей.

.

.

.

      — Сделано, — прошептал Амиро, почуяв облегчение от целительной магии Киллисы, оставшись с той же бледной кожей и усталыми глазами, — и быстро. Спасибо вам, добрые ящерицы. Большое вам спасибо. Но… у меня есть ещё одна просьба.       — Ничего не говорите! — требовательно кинула розовая, борясь с самыми страшными травмами эльфа. — Вам сильно досталось. Вам нужно думать о другом.       — Да, да, со мной… всё будет хорошо, — не унимался Амиро, — особенно если вы согласитесь закончить то, что я начал. Сахейла. Она… она всё для нас. Правительница… провидица…       — Провидица, — чуть не прыснула со смеху Кира, вспомнив, что у Сахейлы отсутствуют глаза.       — Ведунья… дитя, — не прекращал Амиро, — она не может… кха-кха-кха… не может здесь пропасть.       — Ты это про что? — встряла Калиста.       — Мы сделаем всё, что потребуется, — уверила Киллиса.       — Ради всего нашего народа. Ради… всего мира. Дайте мне карту.       Приступ кашля прерывал его. Когда карта (откуда-то взявшаяся у Киры) мелькнула перед его лицом, он указал пальцем на потайной путь.       — Он опасный. Но он ведёт к свободе. Я дам вам амулет, — дрожащая рука вытянула оный из недр тряпья. — Доберитесь до оставшихся эльфов. Отдайте им амулет. Скажите им, что Сахейла здесь. Они пришлют подмогу. Пожалуйста. Это очень важно!       Борясь со слабостью, он поднялся, но не без помощи. Синяя рептилия без восторга, но с лёгкостью подняла его и помогла устоять на ногах. Он поблагодарил Калисту и обратился ко всем:       — Я пойду к Сахейле. Желаю вам удачи — и благодарю от имени всех нас.       Хромая, он удалялся, а Киллиса поднесла амулет к глазам. На том искусно изображена восьмиконечная звезда — символ Семерых и высшего духа, связующего их с человечеством. Церковь считает этот знак еретическим.       — Охрененно, — вздохнула Калиста, оторвав глаза от амулета, — мало того, что помогать ему пришлось, так ещё и нелегальщину подкинул!

.

.

.

      — С-Себилла?       — Что? — повернулась эльфийка к розовой рептилии. Благодаря глазам, метающимся из стороны в сторону, до длинноухой дошло, отчего она спросила с вязкой полуулыбкой: — Ты думала, я сдам Жалохвоста?       — Д-да… и… я рада, что ошиблась на Ваш счёт.       — Я бы не стала скидывать на других то, что могла бы сделать и сама, — обронила Себилла с оттенком прохлады. — И раз уж я решила пощадить эту пародию на живое существо, то…       — Вы куда лучше, чем я думала. Спасибо.       В ответ — тишина. Эльфийка словно язык проглотила. Какая же вежливая. И не наигранная. Настоящая… Давно Себилла не видела таких прямоходящих… особенно с хвостом и покрытых чешуёй…       — Мне… — на мгновение холод покинул её речь, но быстро слова покрылись новым слоем льда, — надо закончить начатое.       — Вы про… ч-что?       — Я разве не говорила, что раз искомый мною Грифф на кухне, то почему бы ещё и не утолить голод заодно? Урчащий живот может поведать врагам, в какой тени скрывается их погибель.       — Не стану Вас отвлекать.       Кратко кивнула Себилла, развернулась и ушла, ища, чем утолить голод.       Светловолосая девушка с косой. Такая улыбчивая. Не сводит взгляд с рептилии. Не хочется ей врать. Снова. Но… враньё слетает с уст само собой:       — Не могу перестать о тебе думать, Пенка.       — Я… я понимаю, о чём ты. Скорее бы выбраться отсюда. Я больше ни о чём думать не могу.       — Я, — встаёт совсем близко Кира. Почти вплотную к собеседнице и шепчет, склонив голову: — Я не хочу ждать так долго.       — Боюсь, тут я не могу ничего изменить, — развела руками Пенка, — как бы ни хотела. А я действительно этого хочу!       — Докажи, — рептилия опустила ещё ниже голову, поближе к губам Пенки, и повернула боком. С тихой усмешкой девушка чмокнула Киру в щёку. Затем, подумав, повернула её лицо к себе и одарила ещё одним быстрым поцелуем в губы. Улыбки не сходят с лиц обеих, как и покраснение со щёк, пока они вновь не прощаются, надеясь на новую встречу, но уже вне стен форта.       — Ты чего там медлишь, дурёха? Давай к нам!       — Я иду. До встречи, Пенка.       — До встречи, Кира.       Только Амиро захромал к пещере, в которой ожидала его возвращения Сахейла, как к рептилиям, собравшимся последовать за ним, подошла светловолосая загорелая дамочка. Да не одна! А с видом хитрым, заговорщическим тоном и шёпотом:       — Хотите сразиться в матче? — сёстры обернулись. У одной на лице интерес, у второй — неуверенность, у третьей — гримаса. — Ваша троица на голову выше всех соперников, это сразу видно. И ещё на хвост. Бедняги даже не поймут, кто свалил их на землю.       — Я одолевала ящеров, намного превосходящих меня в размерах, — скрестила руки на груди ящерица с моноклем и видом надменным, погрузившись в приятные воспоминания из детства. — Для победы рост и возраст второстепены.       — Вот как? — заинтригованно проронила женщина. — Что ж, тогда докажи это. Спускайся, — палец указал на неплохо сокрытые от глаз двери, ведущие в подвал или погреб, как могло показаться.       — Простите… — отошла от неожиданного умозаключения Киллиса, — это Арена Избранного? Дом легендарного культа воинов? Расскажите поподробнее, прошу вас.       — Всё, что я могу тебе рассказать, ты сможешь сама узнать, спустившись туда. Если, конечно, тебе хватит духу.        Больше молвить — она не молвила. Удалилась, надеясь заманить кого-нибудь на арену.       — Нет.       — Но…       — Кира, не стоит этого делать! — повторила громче Калиста.       — Это запрет?       — Рекомендация…       — Значит, я пойду и посмотрю, что там да как!       — Киллиса, ну хоть ты… — но и она заинтересовалась ареной. — Чёрт бы вас побрал!       Оставалось только пойти на поводу сестёр и спуститься.

.

.

.

      Полчаса шла борьба. Все следили, затаив дыхание, не в силах предсказать исход. Юная, но способная Калиста или бывалый ящер, близкий к преклонному возрасту? Кто сегодня одержит верх?       В глубоком молчании пребывала что она, что зрелый ящер. Публика тоже столпилась вокруг них, не произнося ни звука. Ставки были высоки, и многие давно промокли до нитки от пота или искусали ногти до основания, испытывая непривычное им волнение.       За противостоянием следили её сёстры. Обе сохраняли лицо, как могли, не выдавая волнения или сомнений. Своими сомкнутыми губами и почти не моргающими глазками поддерживали они старшую из них, за что та им была благодарна.       Калиста сама не моргнула ещё с начала поединка. И старший ящер сидел с глазами красными-красными, испещрёнными рубиновыми трещинами. Следовало решиться. Сделать шаг. Наконец-то продолжить, ибо время поджимало и публика то и дело поглядывала на часы всё больше начиная в нём сомневаться. И он, моргнув впервые с начала матча… сделал ход.       Ход неверный. И понял напрягшийся мозг сие лишь с выросшей зубастой улыбкой Калисты.       — Не-е-ет… — прохрипел ящер, а рука синей ящерки с растопыренными когтями взмыла высоко.       Сёстры ахнули, как и некоторые знатоки, поняв, как сильно облажался оппонент младшей рептилии…       Видя взмывшую руку ящерицы и понимая, чем движение это ему чревато, крепко зажмуривается ящер. Помышляет секундой позже прикрыть ещё уши плотно ладонями, но запоздалая мысль пропускает вперёд то, чего он так не хотел, боялся услышать:       — Шах и мат!       — О-О-О-О-О!!! — поднимается по всему помещению гвалт. Зрители кричат, прыгают, трясутся, ругаются, хлопают, считают выигрыш или убытки со ставок.       Сёстры подлетают к Калисте сзади и обнимают, осыпая похвалами и восхищаясь ею не прикрыто. И лишь одна душа оставалась неподвижной в игровом клубе.              Единственный по-настоящему проигравший. Наконец-то разлепив глаза, ещё обильнее покрасневшие, вскакивает он со своего стула, опрокидывая тот, да задевая сам стол, отчего оставшиеся живые фигурки на доске опрокидываются. Так что победитель остался бы для любого вошедшего неизвестным, увидь он поле брани опрокинутых фигур.       — Как… как?! — повышает он тон ухватившись за голову. — Я одолевал всякого, кто решится бросить мне вызов! Со всего города! Со всего округа! Со всей, всей, всей… как ты, такая маленькая, меня обыграла?!       Зал умолкает. Все устремляют взоры на Калисту, ожидая, что та поделится мудростью, а то и рецептом большинства побед.       С сёстрами за спиной поправляет рука монокль, пока уста покидают слова, полные самодовольства:       — Для победы рост и возраст второстепенны.       — О-О-О-О-О!!! — вновь комната взрывается криками и гвалтом. Ящер, покачав огорчённо головой, обеими руками пожал сопернице ладонь и, не оборачиваясь, покинул заведение.       Покидают вскоре сёстры клуб, наслышавшись ещё криков, просьб об наставничестве, где-то расписаться и прочего. Одна Кира ненадолго задержалась, чтобы забрать свою ставку, самым наглым образом выхватив ту из ладони гнома, ответственного за выдачу выигрышей.       Пересчитанные монеты отправляются со звоном в карман рубашки, а ноги догоняют Киллису с Калистой, пока губы вопрошают:       — Как думаете, мама поверит в правду?       — Да. История более приземлённая. И в этот раз мы хоть не голыми вернёмся... — вспомнила Киллиса недавний случай, тут же залившись красками.       — Думаю, поверить, что из-за шахмат мы проторчали вне дома до полуночи сложнее, чем в лес, браконьеров, розыгрыш и забывчивость. — помолчав, Кира восторженно начала: — А давайте…       — Вернёмся домой в том же виде, что и тогда? Голышом? — приподняла бровь Калиста, не горя энтузиазмом по данному поводу, как и раскрасневшаяся Киллиса.       — Ага! Будто мы снова за старое! А то как это звучит: гуляли до ночи в шахматы… ни одна мама в такое не поверит!       — Отчего-то мне твой план всё больше по душе.       — Калиста!       — Аха-ха.       — Хи-хи-хи.       — Ваши редкие объединения заставляют меня вздрагивать каждый раз…