Жмыр в мешке!

«Нам нужен кто-то помоложе, чтобы девочки чувствовали себя комфортно!» Окинув строгим взглядом группу то и дело хихикающих семикурсниц, Чиё вздохнула. С какой стати вообще это поручили делать ей? Взяли бы Мирабель и дело с концом, эту дамочку смутить совершенно невозможно! Напридумывала бы им цветочных аллегорий, остальное бы в книжке прочитали. Тренер кисло уставилась в противоположную стену, как будто это та была виновницей её положения. Сейчас бы в родную Японию. «Нет, нам нужен кто-то, кто сможет удержать дисциплину, дело деликатное!» Лиса Уизли. Очевидно же, что работёнка была по её душу. Но Матильда знала, на что давить, и вот — Когава стоит перед стайкой с интересом глазеющих то на неё, то на доску школьниц, красных от едва сдерживаемого хохота. Зачарованный мел вырисовывал на доске особенности строения мужского и женского тела, возможно, немного менее схематично, чем планировала Чиё. Набрав в грудь побольше воздуха, она попыталась найти взглядом Имельду — родственная душа, в конце концов, — если представить, что это всё она объясняет ей одной, то давящее на горло смущение наверняка её отпустит. Но Рейес хохотала в голос и показывала какие-то слишком уж неприличные жесты гриффиндорке Натсай Онай, которая, поймав её взгляд, расширила глаза и смущённо отвернулась. «Чиё, ты отлично справишься, девочки тебя уважают, и я абсолютно уверена, что после этого станут уважать ещё больше!» Спасибо хоть, что без парней. После судьбоносного собрания всех преподавателей, они с Шарпом переглянулись и, не перебросившись и словом, полностью осознали незавидное положение друг друга. С чего вообще решили ввести такую дисциплину? Её, например, в Махотокоро такому не учили. «А может и стоило бы», — мысль проскочила настолько быстро, что Когава даже на своей любимой метле бы не смогла за ней угнаться. Подростки всегда находили то, что им нужно было найти. Грязные романы, анатомические энциклопедии, пересказы сплетен в коридорах. Чиё снова вспомнила Махотокоро и Асуку. Как-то раз её подруга пришла с горящими глазами, сжимая книгу под названием «Секреты гейши». Девушки взахлёб прочитали пособие от корки до корки, а потом… Щёки тренера на мгновение полыхнули красным, но она тут же взяла себя в руки, Не время и не место вспоминать о том опыте. И вообще, Асука предала её. И вообще, у самой Чиё сейчас совершенно другая проблема. Поппи Свитинг с горящими глазами рассказывала во все уши слушающим её Эверли и Моррисон о брачном периоде болтрушаек, Саманта Дейл и Вайолет Макдауэл что-то увлечённо рисовали на клочке бумаги и хихикали в кулак. Аделаида и Нерида уже, не стесняясь, начали делать расклад на картах, чуткий слух тренера уловил звенящий шёпот “нет, ну у него не может быть настолько большой!”. Лихорадочно бегая глазами по ни на секунду не умолкающим подросткам, Когава искала хотя бы одно лицо, что выражало бы исключительный академический интерес, и взгляд её остановился на кучерявой голове. Крессида Блюм осуждающе качала головой, игнорируя однокурсниц, и крепко сжимала перо в руках, готовая в любую секунду начать записывать лекцию. Чиё плохо была знакома с этой гриффиндоркой — особой страсти к квиддичу та не разделяла, а пару лет назад, вздёрнув важный нос, заявила тренеру прямо в лицо, что не собирается тратить своё драгоценное время на изучение тонкостей полётов, когда существует Трансгрессия. Неуклюжая, тепличная. Но сейчас других вариантов слушающих студенток у Когавы совершенно не было, и, прочистив горло, она начала лекцию, концентрируясь на круглой оправе очков и сморщенном лбе Крессиды. — Тишина! — привычно гаркнула она, едва не поморщившись от собственного голоса. Из-за специфики своей должности Чиё нужно было едва ли не кричать на тренировочной площадке — сейчас же, в небольшом помещении, сказанные ей слова громко отрикошетили от стен. — Сегодня я надеюсь увидеть поведение, достойное семикурсниц Хогвартса, а не лепет легкомысленных девиц магловского пансиона, это понятно? Девушки затихли, всё ещё подавляя смешки. Уголки губ Крессиды в одобрении дрогнули, заставляя тренера немного расслабиться.

***

Когава шумно выдохнула. До сих пор ей казалось, что самым позорным моментом в её жизни будут отборочные в «Тоёхаши Тенгу», когда Асука подлила им обеим в чай Жидкую Удачу. Больше в этом она не была уверена. Рассказывать стайке вчерашней мелюзги о строении интимных органов и механике полового акта — врагу не пожелаешь. Хотя теперь девушки мало напоминали тех детей, какими они впервые предстали перед тренером несколько лет назад. Конечно, со многими из них Чиё часто пересекалась на квиддичном поле и не особо обращала внимания на их неизбежное взросление. Девушки, галдя и обсуждая прошедшую лекцию, уплывали из предоставленного им помещения. Когава прикрыла глаза и подумала, что после такого опыта будет совершенно незазорно опрокинуть рюмочку сакэ, что она берегла для особо стрессовых моментов или захватывающих матчей. Голоса затихли. Чиё, не оборачиваясь, взмахнула палочкой и пикантные изображения на доске исчезли. Слава Мерлину, это закончилось. Больше на такие авантюры она точно не согласится. Матильда знала, на что давить, но теперь тренер на своей коже прочувствовала, чего это стоит. Совершенно точно, больше никаких… — Мадам Когава, прошу прощения, у меня есть вопрос! — раздался голос из-за спины, едва не заставляя японку подпрыгнуть. Через толстые стёкла круглых очков на неё смотрела кучерявая гриффиндорка. Лицо Чиё мгновенно приняло суровое выражение. — Что такое, мисс Блюм? Если вы что-то забыли записать, я не намерена повторять дважды! — раздражённо заявила тренер. Крессида обиженно поджала губы и укоризненно моргнула. Когава почувствовала укол совести. В отличие от всех остальных, девушка ни на секунду не отпустила перо, записывая всё, даже самые маленькие ремарки. Поправив очки в пол-лица, Блюм вздёрнула подбородок и взглянула на Чиё пылающими истинным академическим огнём глазами. — Я взяла на себя смелость немного изучить тему предварительно, и хотела уточнить у вас некоторые моменты, которые вызвали у меня вопросы! — отчеканила без тени смущения девушка. — Я могу порекомендовать вам замечательные пособия, мисс Блюм, уверена, что вы найдёте там всю интересующую вас информацию! — Когава уже начала догадываться, что от бойкой гриффиндорки ей так просто не отделаться. — Я прочитала все анатомические сборники, которые только смогла найти в библиотеке, также копию Камасутры, что хранится в личном резерве мадам Пергамм, романы разных годов издания и другие пособия. Вопрос, который я хотела уточнить имеет больше отношения к вашему культурному наследию, мадам Когава! Боюсь, только вы сможете мне помочь! Чиё вздёрнула бровь. Меньше всего Крессида напоминала ей озабоченного подростка, которого интересуют пошлые пересказы и похабные рисуночки в книгах. Неужели она и правда прочитала все эти книги? Тренер не могла не оценить подобного упорства. — Культурному наследию? — осторожно уточнила она. — Да, мадам. В одном из пособий мне попалось упоминание японской практики под названием «шибари». Вы знакомы с подобной терминологией? Брови Когавы поползли наверх. Перед глазами начали мельтешить картинки из прошлой жизни и блестящие в полутьме глаза Асуки. — Кимбаку, — пробормотала тренер на родном языке, не сводя глаз с выражения лица студентки. — Зачем это вам, мисс Блюм? — Я хотела бы проанализировать технику связывания, чтобы отточить заклинание Инкарцеро, — со звенящим честностью и духом исследований голосом отчеканила Крессида и поправила очки. — Я работаю над совершенствованием многих заклинаний, и не могу обойти его стороной, особенно, когда в нём есть такой вопиющий недостаток! — Вопиющий недостаток? — Чиё лихорадочно соображала, преподают ли вообще в Хогвартсе Инкарцеро. — Вы о том, что из него можно освободиться, если узнать за какую часть тела было произведено связывание? Блюм кивнула так энергично, что её непослушные кудри разметались по лицу. Когава снова вспомнила Асуку — у той тоже были тёмные вьющиеся волосы — и неосознанно засмотрелась на семикурсницу, тут же себя одёргивая. Совместить кимбаку и Инкарцеро? Чиё с уважением хмыкнула. Она всегда старалась поощрять в людях упорство и любознательность. Похоже, эта гриффиндорка настроена серьёзно. — Что ж, мисс Блюм, я подумаю над вашей просьбой. Ожидайте мою сову.

***

Когава взмахнула палочкой, и несколько столов превратились в тренировочных манекенов — не совсем похожих на тех, что использовала на своих занятиях Дина Гекат — эти больше напоминали кукол-марионеток с гнущимися суставами. В темноте подземелья огни в жаровнях отбрасывали немного зловещие тени на висящие под потолком клетки. Помещение для наказаний всё-таки не претендовало на звание самого радужного места в Хогвартсе, но для подобной практики подходило идеально. Цепи с тихим скрипом покачивались над забитыми ненужными пергаментами шкафчиками. Песочные часы поблёскивали выпуклыми боками. Дверь распахнулась и минута в минуту к назначенному времени в тёмном проходе появилась фигура в гриффиндорской мантии. — Мисс Блюм, — коротким кивком поприветствовала её тренер, с внутренним удовольствием отмечая пунктуальность студентки. — Добрый вечер, мадам Когава! Благодарю, что согласились помочь мне в моих исследованиях! — снова важно вздёргивая подбородок, семикурсница зашла внутрь. Чиё проследила взглядом за тем, как заколдованное перо выпрыгнуло из её сумки вместе с пергаментом и замерло в ожидании, пока хозяйка внимательно разглядывала помещение. — Что ж, начнём с теории. Шибари, или как вернее будет назвать данную практику, кимбаку, восходит именно к техникам боевого связывания, но к настоящему моменту приобрело более чувственный аспект… Перо с тихим скрипом скользило по пергаменту, записывая каждое слово тренера. Крессида внимательно слушала, иногда задавая уточняющие вопросы и, параллельно с самопишущим пером, делая пометки своим в толстом, потрёпанном блокноте. Тренер закончила лекцию и достала палочку. — Сейчас я продемонстрирую вам разницу техник связывания с применением связывающего заклинания и кимбаку, — ещё одним взмахом Когава поманила задрожавший деревянными конечностями манекен к себе и, направив палочку на него в упор, произнесла. — Инкарцеро! Манекен вновь мелко затрясся, деревянные бока стягивали плотные грубые верёвки, хаотично переплетающиеся между собой. Крессида подошла к манекену вплотную и внимательно изучила со всех сторон, всё ещё делая пометки. Чиё терпеливо дождалась, пока студентка вдоволь насмотрится на результат, и поманила к себе другой манекен. — Кимбаку — это искусство маглов, но волшебники могут адаптировать его для своеобразного использования. Следите внимательно, мисс Блюм. Тренер направила палочку на другой манекен и из её кончика выползли, словно змеи, совершенно другие верёвки — они, едва ли не шипя, ползком устремились к тренировочному болванчику и с двух концов принялись исследовать его, извиваясь в невероятные узлы и стягиваясь туже — деревянные руки плотно связаны за спиной, ноги согнуты в коленях, а лодыжки максимально притянуты к запястьям. Крессида не могла поверить, что все эти переплетения образовывала всего одна верёвка — обвязка, казалось, опутала почти всю поверхность тела манекена. Два юрких конца сошлись в самом верху, образовывая что-то наподобие петли, за которую Когава и подвесила полностью скованный образец. — Эта обвязка называется «эби», или креветка, — пояснила тренер, довольная восторженным выражением на лице студентки. — Подобное связывание не только обеспечивает полный контроль движений объекта, но в длительном пребывании может вызывать физический дискомфорт и даже боль. Блюм смотрела за каждым движением шелковистой верёвки и, подобравшись ближе, постаралась, проводя пальцами по тугим узлам понять, где же всё-таки начало, а где конец. После долгих минут тщательного изучения она с горящими глазами вновь уставилась на тренера. — Это потрясающе! — казалось, Крессида готова была рукоплескать, её голос звенел словно от мандража. — Я бы хотела добраться до самой сути, чтобы применить эти навыки в усовершенствованном Инкарцеро! Мадам Когава, прошу, продемонстрируйте эту технику на мне! Улыбка медленно сползла с лица Чиё, она с ужасом уставилась на студентку. Показывать кимбаку на манекене было одно, но на живом человеке, к тому же на ученице! Против её воли, в сознании вновь всплыли изображения Асуки, связанной той же обвязкой, что и покачивающийся на петле манекен, только вместо блестящих деревянных боков из-под верёвок выступала белая кожа, набухшая под давлением грудь, и… — Исключено! — опомнилась тренер, ощущая, как щёки её вновь начинают гореть, и отвернулась. — Мадам Когава, прошу! — тут же взмолилась студентка, мгновенно огибая Чиё со стороны и падая перед ней на колени. — Прошу, без вашей помощи мне никак не справиться, я столько времени и сил потратила на эти исследования, я умоляю вас! Чиё замерла. Неужели эта гриффиндорка готова зайти так далеко всего лишь чтобы попытаться усовершенствовать одно заклинание? В который раз Блюм вызвала в ней всплеск уважения. Молящий взгляд из-под очков стягивал тренерское сердце сильнее, чем плотно обхватывающие манекен верёвки. Когава шумно выдохнула. — Хорошо, мисс Блюм. Но только один раз, — она отвела глаза, успев на секунду уловить, как лицо Крессиды озарила счастливая улыбка. — Исключительно ради ваших исследований. Гриффиндорка мгновенно подскочила и начала стаскивать с себя мантию. Тоненькая рубашка, заправленная в длинную юбку, белела в полумраке комнаты. Кудри разметались по лицу. — Я вас не разочарую, мадам Когава! Я буду внимательно следить за каждым движением! Чиё вдохнула глубже. В конце концов, Матильда сама попросила её заняться щепетильным вопросом сексуального образования. Из всех многочисленных практик, в которых эта ненасытная до пошлостей молодёжь могла бы быть заинтересована, кимбаку можно было считать почти невинной. Она вновь подняла взгляд на студентку. — Вам придётся снять очки, мисс Блюм, — зацепившись взглядом за блеснувшие стёкла, констатировала тренер. — Но… — Крессида, казалось, растерялась впервые за вечер. — Я же ничего не смогу увидеть! Когава покачала головой и поманила очки к себе, те, осторожно выпутавшись из кудрей растерянной обладательницы, послушно легли Чиё в руку. Впервые она смогла толком взглянуть на лицо студентки, которая отчаянно щурилась и хмурила брови. Ещё один взмах палочкой — и шелковистые верёвки медленно начали подползать к гриффиндорке. — Кимбаку — это в первую очередь практика, которая используется для того, чтобы укрепить доверие между связывающим и связываемым, — чуть тише произнесла тренер, приближаясь к Крессиде нерасторопными шагами и наблюдая, как та дрожит, пока верёвки-змеи скользят вдоль её тела. — Вам не нужно смотреть, мисс Блюм. Учитесь ощущать. Природа наделила вас всеми пятью чувствами: зрением, обонянием, слухом, вкусом и осязанием. Сконцентрируйтесь на последнем. Её низкий голос словно баюкал Крессиду, заставляя расслабиться, подчиняясь незнакомым ощущениям. Это было немного похоже на тот раз, когда она случайно забрела в чулан с дьявольскими силками и те попытались накинуться на неё. Сейчас же шелковистые верёвки словно исследовали изгибы её тела, заставляя мышцы непроизвольно напрягаться. — Отпустите контроль, мисс Блюм, — продолжала Чиё, приблизившись уже совсем близко. — Если вы хотите постигнуть суть кимбаку — вам нужно прислушаться к своему телу. Гриффиндорка перестала нервно дёргаться. Верёвки, добравшись до её запястий, сначала опутали их, Когава стояла рядом и контролировала давление. Блюм судорожно вздохнула, когда шелковистый бок скользнул по её шее и начал обвязываться вокруг груди, заставляя дыхание участиться. Слушать своё тело? Блюм отлично владела Чарами, могла с лёгкостью трансфигурировать почти всё что угодно, и Трансгрессия ей далась одной из первых на всём курсе. Но заставить мышцы не напрягаться, когда ожившие верёвки так плотно и беззастенчиво скользят прямо под грудью? Крессида отчаянно зажмурила глаза. — Расслабьтесь, — совсем близко прозвучал голос тренера, девушке даже на секунду показалось, что она почувствовала её горячее дыхание. Верёвки, ни на секунду не прекращающие хозяйничать на её теле, перевязавшись в тугой узел у основания груди, продолжили путь вниз, создавая давление вокруг бёдер и бесстыдно подмяли под себя юбку, юркий конец протянулся ровно между ног и как ни в чём не бывало, устремился обратно к спине. Блюм от неожиданности громко вздохнула и широко раскрыла глаза. Расплывчатое лицо Когавы вырисовалось прямо напротив. И когда она только успела подойти так близко? Узлы стягивались на самых неожиданных точках, спутывая вместе ноги и сгибая их в коленях — теперь Крессида вновь словно умоляла тренера о чём-то, как всего несколько минут назад, когда верёвки, проскользнув через самую первую петлю, сковывающую её запястья, перестали шевелиться и замерли. Блюм попыталась подвигаться — не получилось. Со всеми новыми будоражащими ощущениями она совершенно забыла и об Инкарцеро и о цели этого «урока». Теперь она вовсю пыталась сконцентрироваться на ощущениях от давящих узлов. — Как вы себя чувствуете, мисс Блюм? — Чиё присела прямо напротив, её лицо снова оказалось совсем рядом. — Вам не больно? — Нет, я… — Крессида не знала, что и сказать, настолько сильно она была увлечена считыванием собственных ощущений. — Я чувствую, как внутри циркулирует кровь. Когава подняла бровь и хмыкнула. Лицо раскрасневшейся студентки больше не хмурилось, но ещё и не было до конца расслабленным. Обойдя Блюм сзади, она хотела проверить, не слишком ли сильно стянуты её запястья, когда случайно коснулась одного из них. Крессида встрепенулась и шумно выдохнула. — Больно? — тут же испуганно спросила тренер, заглядывая в веснушчатое лицо. Блюм отрицательно помотала головой и поджала губы. Лёгкий румянец всё ещё не сходил с её щёк. — Нет, я просто… Не ожидала, — смущённо пролепетала гриффиндорка, опуская плечи и пытаясь словно немного поёрзать бёдрами. — Странные ощущения, будто… Будто всё стягивается к низу живота. Когава довольно ухмыльнулась, зная, что без очков Крессида этого всё равно не увидит. Такая чувствительная и честная. Тренер вновь обошла девушку и, с интересом разглядывая её лицо, продолжила. — Скажите мне, когда развязать вас, мисс Блюм, — с едва различимым сожалением выдохнула она. Крессида подняла на неё рассеянный взгляд. Беззащитная, чистая. Чиё наклонила голову, взгляд её скользнул к шее, вздымающейся груди, что теперь, обвязанная верёвками, выделялась ещё сильнее. Гриффиндорка всё продолжала крутить бёдрами, заставляя верёвку между ног впиваться всё сильнее. — Мадам Когава? — подала хрипловатый голос студентка. — Да? — А можно… Увеличить натяжение? Чиё нервно вдохнула. Мысли, которые забирались сейчас в её голову были далеки от достойных преподавателя. Но ведь она не переступает черту? Просто передаёт знания. Взмах палочки. Верёвки стянулись туже, потрескавшиеся губы Блюм приоткрылись в шумном выдохе. Тренер отвела глаза. После такого «урока» одной рюмкой сакэ ей не отделаться. Крессида, похоже, полностью расслабилась. Руки заведены назад, запрокинутая голова и открытая шея словно так и просят, чтобы провести по ним пальцами. Ей казалось, словно каждый оголённый участок её кожи сейчас стал в сотни раз чувствительнее, сердце билось медленно, но оглушительно громко, с каждым ударом заставляя кровь сильнее приливать к низу живота, где так приятно, хоть даже и через слои юбки и белья, врезалась в промежность шелковистая верёвка. Блюм закрыла глаза и вспомнила, какой разряд прошёлся по её телу, когда тренер дотронулась всего лишь до её запястья. Внизу потянуло сильнее, словно вторя её бесконтрольным мыслям, требуя внимания. Чиё наблюдала за ней уже в открытую. Приоткрытый рот, едва заметно вздымающаяся грудь, непослушные кудри откинуты назад. Вздёрнутый небольшой нос, островатый подбородок. Когаву охватило внезапное желание схватить его и сжать сильнее, утопая в чувстве собственного контроля над ней, снова ощутить, как тело девушки дрожит от одного лишь прикосновения её загрубевших пальцев. Потянуть за верёвки сзади сильнее, вынуждая гриффиндорку выгнуть спину сильнее, и… — М-мадам? — прервал её голодные мысли тихий покорный голос. — Да, Крессида? — тренер старалась дышать глубже, чтобы отогнать наваждение. — Не могли бы вы немного ослабить мой галстук? Он мешает мне сконцентрироваться, — всё ещё не открывая глаз и немного раскачиваясь, попросила студентка. Японка тут же опустилась на корточки перед Блюм, протягивая руку к красному узлу на её шее, когда девушка внезапно дёрнулась вперёд. Выработанная годами игры в квиддич реакция не подвела тренера, и та мгновенно подхватила её одной рукой за талию, вторая же ладонь проехалась вдоль оголённой шеи, посылая волны мурашек и разряды по всему телу гриффиндорки. Крессида не смогла сдержать легкого стона и подалась ближе, открывая глаза и снова ощущая горячее дыхание Чиё на своих щеках. Импульс, прокатившийся по всему её телу лишь от одного прикосновения к шее, ушёл вниз, к тому самому месту, где верёвка так мучительно приятно давила на промежность. С такого расстояния лицо тренера наконец перестало казаться расплывчатым пятном, тёмные глаза напротив жадно смотрели на неё. Крессида облизала пересохшие губы и, подогреваемая близостью и возбуждением, снова подалась вперёд, ловя своим рот Когавы и приглушая поцелуем очередной рвущийся из неё стон. Чиё, всё ещё поддерживающая студентку, на секунды поддаваясь внутреннему порыву, притянула её, всё ещё связанную, к себе и ответила на поцелуй. На секунды её рука скользнула в непослушные волосы, немного оттягивая их назад, заставляя гриффиндорку мелко задрожать. На секунды другая рука, придерживающая спину, к которой прилипла взмокшая рубашка, нащупала узел, соединяющий запястья и лодыжки, и чуть дёрнула на себя, заставляя девушку выгнуться ещё больше, а верёвку, впивающуюся ей между ног, тереться ещё сильнее. Крессида застонала ей в рот, доверчиво толкаясь бёдрами и всем телом вперёд. Через подмятую под узлами светло-красную юбку начали проступать тёмные влажные пятна. Когава опомнилась, лишь когда оторвалась от небольшога рта для порции воздуха. Она тут же отпрянула, тяжело дыша и отошла на несколько шагов. Крессида, красная и растрёпанная, растерянно моргала. — Наш урок окончен, мисс Блюм, — взмах — и все путы, сковывающие гриффиндорку, мгновенно исчезли. — Удачи в ваших исследованиях. Студентка смущённо оглядела себя и медленно поднялась. Мышцы затекли, губы горели, все узлы, стягивающие её тело пропали, кроме одного — внизу живота всё так же сумасшедше пульсировала кровь, требуя завершения. Крессида, неуклюже спотыкаясь и потирая запястья, начала беспомощно озираться в поисках своих очков. Чиё, избегая смотреть ей в глаза, тут же протянула круглые стёклышки, соединённые тонкой оправой и отошла к преподавательскому столу, разворачиваясь к студентке спиной. — Благодарю вас, мадам Когава, вы мне невероятно помогли! — всё ещё смущённо и немного разочарованно протянула Блюм и, наспех накинув мантию и запихнув вещи в сумку, направилась к выходу. Тренер шумно выдохнула и спрятала лицо в руках, как только дверь в помещение для наказаний с грохотом закрылась. Губы всё ещё приятно покалывали от долгого и жадного поцелуя. Сакэ. Ей срочно нужно сакэ. Дверь снова со скрипом распахнулась, заставляя Чиё обернуться. Кровь зашумела в ушах. — Вы что-то забыли, мисс Блюм? — дрогнувшим голосом спросила Когава. — Да, мадам. Крессида достала палочку и, хитро сверкнув глазами, направила её прямо на Чиё. – Инкарцеро.