Любовь в холодном октябре

      В первый день сентября Азирафаэль встречался с Селафиилом – архангелом, сотканным из солнечных лучей. Приближенный к Богу, он светился этой божественной любовью, ощущавшейся другими как особое уютное тепло. Стрекозы прятались меж его рыжеватых кудрей, бродячие кошки боялись отстать от его мягкого шага; он улыбался – и ему улыбались в ответ, чувствуя приятный огонёк, охвативший сердце.       Селафиил зашёл в кофейню – ясный, как безоблачное небо, бесконечно счастливый. Азирафаэль вспомнил, как тысячи лет назад они стояли в Райском саду, говоря о доброте и вечности, и архангел медленно шевелил огромными белыми крыльями, отливающими золотом. В их тягучей беседе не было ничего, кроме покоя и величия.       – Приятно знать, что ни ты, ни Земля не меняются из года в год, – Селафиил ласково улыбнулся, протягивая ладони, усыпанные божьими коровками.       Азирафаэль осторожно пожал чужие тонкие руки:       – Напротив, всё постоянно меняется. Ты просто редко бываешь здесь.       – Чувствую твою тревогу и напряжение… – Селафиил прищурил нежно-голубые глаза. – Да, ты изменился. Земля не идёт тебе на пользу.       – Ты ошибаешься, – Азирафаэль отвёл взгляд, попробовал засмеяться, но вышло неловко.       – Нет, – божьи коровки расползлись по деревянному столу, – никогда.       Официантка принесла ароматный чай с молоком и два медовых пирожных. Селафиил с восторгом смотрел на изящные чашечки с изображением полевых цветов – он обожал изучать предметы, созданные человеком. Азирафаэль, ощущая исходящий от него покой, подумал, что переживать, наверное, нет смысла – каждый год они видятся, говорят о Небесах, и ничего страшного не происходит.       Селафиил попробовал чай с молоком и довольно зажмурился. Его голос зазвучал тихо, почти опустился до шёпота:       – Я слышал кое-что о тебе и…       – Чем ты сейчас занимаешься? – Азирафаэль перебил собеседника, и его ложка соскочила с медового коржика, звонко ударившись о тарелку. Он почувствовал себя этим звоном – нелепым, странным. – Гавриил упоминал какой-то новый проект.       – Да, – быстро ответил Селафиил, будто ему самому не хотелось продолжать начатую тему, – Бог желает построить новый мир, и я счастлив быть полезным в его создании.       – Он будет сильно отличаться от этого?       – Сложно сказать, – архангел на несколько секунд задумался. – Знаю, что небо будет таким же. И плывущие по нему облака.       – Ты снова придумываешь им формы? – Азирафаэль надеялся, что его голос звучал заинтересованно.       – Да. Уже набросал триста пятьдесят четыре штуки.       Раньше Селафиил работал не только над облаками. Он раскрашивал крылья бабочек, вылепливал цветочные лепестки, придавал жемчугу блеск и выбирал оттенки для рассветов. Бог доверяла ему очерчивать контуры озёр, рисовать полоски на тиграх и сыпать на человеческие щёки веснушки. Некоторые ангелы немножко – настолько, насколько им было позволено – завидовали его таланту, его умению создать красоту и довести её до совершенства; Азирафаэль же относился к нему с уважением и восхищением (поэтому они когда-то подружились), и только немножко – настолько, насколько он сам себе позволял – хотел быть на него похожим.       Большой коричневый жук взбирался по щеке Селафиила; чай с молоком кончился, от пирожных остались крошки.       – Азирафаэль, всё-таки… Я слышал кое-что о тебе.       Ангел, не отрываясь, глядел на жука – его спинка блестела на солнце, светящем в небольшие окошки. Селафиил продолжил:       – О тебе и Кроули.       Жук спрятался среди светлых густых волос; Азирафаэль переключился на пустую тарелочку с тонкой золотистой каёмкой. Он тихо спросил:       – И ты разочарован?       Селафиил удивился – вряд ли он когда-нибудь чувствовал что-то, кроме любви и счастья. Он слишком редко спускался на Землю, слишком редко отходил от Бога.       – Нет, – архангел покачал головой, опуская руку к проскользнувшему в кофейню чёрному коту. Животное замурчало, когда его несколько раз погладили. – Тебе всегда хотелось кого-нибудь спасти, а Кроули, конечно же, нужно спасать. Просто будь аккуратен, чтобы потом не пришлось спасать тебя.       Азирафаэль растерянно улыбнулся; теперь чёрный кот подошёл к нему и потёрся мордочкой о его ногу.

***

      Кроули читал статью по выращиванию лимонов, когда Азирафаэль устроился рядом, положив голову ему на живот. Энтони оценивающе взглянул на него и, заметив нахмурившиеся брови, осторожно поинтересовался:       – Как всё прошло?       – Лучше, чем я думал, – откликнулся ангел, переворачиваясь на бок – голубые глаза уставились на Кроули. – Сложно было придумывать звёзды?       Быстро переключиться с лимонов на звёзды оказалось трудно – демон помолчал несколько минут, забывая об особенностях полива и вспоминая эксперименты с водородом и гелием.       – Нет, – наконец ответил он, гладя Азирафаэля по мягким волосам, – сложнее было смириться с тем, что эта Вселенная не навсегда.       – Ничего вечного не существует.       Кроули убрал руку со светлых кудрей и недовольно проговорил:       – Ты ошибаешься.       Они немного помолчали, надеясь, что возникшее напряжение пройдёт само собой. Энтони попытался вернуться к лимонам, но созвездия заполонили всю голову.       – Почему ты вообще об этом спросил? – демон снова отложил статью.       – Селафиил работает над новым миром. Наполняет его красками, создаёт моря и горы. Я понял, что никогда не участвовал в чём-то похожем: всегда охранял кого-то, наставлял, возвращал на истинный путь. Творил чудеса, однако они не становились частью Вселенной, а тут же исчезали. Конечно, Бог выбирает лучших для своих дел, но так здорово иметь возможность нарисовать хотя бы одно пятнышко на жирафе.       Кроули снова коснулся его пальцами – очертил подбородок, кончик носа, дотронулся до нежной кожи щёк. Азирафаэль поцеловал его ладонь – медленно, вдумчиво.       – Тебе необязательно иметь жирафа или распорядок дня Селафиила, чтобы создавать миры, – Энтони улыбнулся на вопросительный ангельский взгляд. – Пару веков назад ты пробовал что-то писать, и у тебя это неплохо получалось. По крайней мере, тот роман про… Рафаэля и Гроули?.. мне понравился гораздо больше, чем шекспировские пьесы.       Азирафаэль покраснел – ему очень везло, что Кроули плохо понимал намёки.       – Ты, кстати, так и не закончил их историю – они оказались в спальне Гроули после похода в театр, а потом…       – Да, я был очень занят работой, – протараторил Азирафаэль. Он попытался вспомнить, где сейчас находятся черновики начатой постельной сцены. – Не знаю, книги – это немного другое.       – Книги лучше, – демон пожал плечами, – потому что они подчинены тебе, а не наоборот.       Через неделю Азирафаэль взволнованно протянул Кроули пять листков А4. Энтони хотел спросить, что это, но броское «Глава 1», напечатанное жирным шрифтом, ответило на его вопрос. Он с тихим стоном отложил табличку со сравнением сортов лимонов и принялся читать.       В самых светлых красках Азирафаэль описывал людей – таких, которым удалось добраться до XXI века без проливания крови, болезней и катастроф. Они жили вечно, учили друг друга добру и не знали проблем, кроме сильных ливней и скучных фильмов. В сущности, они были ангелами, но без крыльев и чудес, влюблёнными в абсолютно счастливую жизнь и помнящими о Всевышнем.       – Думаю, никто не отказался бы от такого мира, – Кроули улыбнулся, и Азирафаэль радостно закивал. – У тебя отлично получается.       Ещё через неделю Азирафаэль протянул другие листы. Они снова начинались с первой главы, и Энтони, наконец-то заказавший семена лимонов, с интересом погрузился в чтение.       Теперь Азирафаэль пересматривал целую Небесную систему – уравнивал подчинённых, сокращал миллионные ранги. Божественные планы всё ещё были непоколебимы, но про них можно было спрашивать. Архангелы не имели столько власти – практически никто её не имел, всё решалось голосованием и разговорами.       Энтони был удивлён:       – Очень смело. Лучше сожги это, пока Гавриил не вспомнил о твоём существовании.       – Тебе нравится этот мир? – спрашивая, Азирафаэль явно нервничал. Он тревожно дёргал себя за левый рукав, всматривался в лицо Кроули.       – Не знаю. Демонов же в нём не существует, так?       – Да, потому что никто не становится ими.       Энтони кивнул, но как-то неуверенно, непонятно:       – Да, звучит неплохо. Наверное.       Прошло ещё две недели, прежде чем Азирафаэль принёс Энтони другое произведение. Увидев привычную «Главу 1», Кроули понял, что ангел не любит большие литературные формы. Он вытер испачканные в земле руки о полотенце, бросил в пакетик лимонное семечко и принялся читать.       Главный герой Рафаэль владел небольшим книжным магазином. Он просыпался под классическую музыку, заваривал чай с корицей и апельсином, читал несколько глав и шёл на работу. Демону показалось, что тут есть какой-то намёк, но придуманный герой действительно продавал книги, так что сходство с автором стало незначительным. Рафаэль близко дружил с Гроули – красивым мужчиной без определённого вида деятельности, ездящим на шикарной машине и любящим сажать цветы. За очередным разговором они решили добраться до звёзд – прямо на упомянутом автомобиле.       – Подожди, – Кроули изумлённо посмотрел на Азирафаэля, излучавшего восторг, – они обычные люди?       – Абсолютно обычные.       – И как же они поедут? Это невозможно.       Ангел засмеялся и уже хотел что-то сказать, но Энтони перебил его:       – Я понял. Это мир, где можно легко добраться до звёзд. Звучит прекрасно, мне нравится. И что, они доедут до них? Посмотрят каждое созвездие?       Азирафаэль уверенно кивнул, понимая, что этот роман ему всё-таки придётся закончить. Пожалуй, он обойдётся без постельных сцен и ангелов с демонами. Кроули улыбнулся – его глаза потеплели от осознания того, что кто-то из людей, пусть придуманных, так близко увидит его творение. Он поцеловал ангела в уголок губ и, забыв о лимонном семечке, уткнулся носом в его шею.