Пожарный из Сохо

Критическое время никогда резиновым не становилось. Он уже потратил драгоценные минуты на сообщения, которые Северус непременно назовёт шизофреническими воровскими бреднями. На курьера, на Рона с Тео, на миссис Спраут, — и снова, вы только посмотрите, — пытался всё уладить, но, кажется, лишь вбил последний гвоздь в крышку гроба. Изнутри. — Блять, — прошептал, прикрывая дверь. Хоть звони Перси и спрашивай совета. Он же дипломат, он подскажет, как вылезать из задницы мамонта с покерфейсом. Или скажет, что Гарри безнадёжно про… как там было дальше? Промотал возможности продуктивного диалога? Плодотворного взаимодействия? Конструктивного раздела случайно наворованного кота? Начал срывать с себя одежду и тут же отбросил идею связываться с Перси. Пока будет объяснять, что происходит, Перси заявит: «Дьявол в деталях» и заставит вообще всё-всё припоминать. Уйдёт полдня, а потом что? Перси скажет, что пребывает в полнейшей замешательстве и уже записал Гарри на уроки словесности, а далее медицина бессильна? Или сделает исключение — похлопает по плечу со словами: «Ты безнадёжен, иди в полицию и выдай чистосердечное признание. Ссылайся на нервное потрясение». А котов… котов-то обычно не крадут. А если его заподозрят в тесных отношениях с животными… Он же… в конце концов вазелин купил. Гарри попросит крышку гроба никогда не срывать. Сам будет вжиматься в землю. Покорно. Что только ни крали. Даже Камень Судьбы для коронации. Четверо студентов из Глазго. Проникли в Вестминстерское аббатство, а потом… ну, потом они его случайно разбили на две части. «Упс и всё такое», — выдало сознание голосом Рона. А Гарри что? Неужели нельзя было украсть что-нибудь неодушевлённое? «Так я же вообще-то не собирался», — напомнил себе и бросил одежду безобразной кучей у входа, будто она ему что-то сделала, едва отмечая, как скомкалась ткань. «Вазелин купил, а лапки котёнку не смазал, — прикрыл рукой глаза, — и, конечно, со стороны это не выглядит так, будто я собирался оставить его себе… Просто заботливый. Но лапки не смазал! Может, даже хорошо, что на коте не будет следов вазелина? Если только он не изваляется в нём сам… А вдруг вазелин с кошачьей мятой? Даже не спросил…» Забыл закрыть дверь на замок, внимание привлекла вода, уже утекающая в перелив. Некогда спускать её. Пока в дверь не постучали китайцы с предложением купить чай, пробуждающий драконью силу, чтобы это ни значило, нужно срочно помыться. Вступил в ванную. Вода пролилась на плитку. Много. Но ждать-то больше нельзя. Он опустился, накренился вперёд и облил волосы. Потянулся к бутылке. Вспенил шампунь, ногтями царапая голову, а мысли всё не унимались, бесконечно дребезжа. Гарри простонал от отчаяния и досады. Начал медленно погружаться. Над головой уже сошлась вода, но невидимые внутренние бури и тут продолжили мучить его. Каким хорошим был прошлый вечер. Сам себе завидовал вчера! А теперь это дурацкое клеймо стало настолько давить, что вспомнил аттракцион в Лондонском подземелье. Видимо, занесло его туда не просто так. Их подняли на высоту. Потом начали читать обвинительную речь. Вверху висели петли и возвышались фигуры палача, судьи и неизвестного обвиняемого на очереди. Судья покачивался то немного влево, то немного вправо, будто для массового гипноза. Когда приговор к смерти дочитали до конца, а это заняло некоторое время… под усиливающийся бой барабанов они резко сорвались вниз в темноте. И сейчас кажется, что крики тогда не оборвались, а обвинение было обезличенным. Совсем другое дело, если бы произнесли речь: Граждане, сегодня мы собрались вынести приговор лицу, которое осрамило наше общество своими злодеяниями. Перед вами стоит Гарри Джеймс Поттер, осуждённый за воровство у достопочтенного Северуса Снейпа. Да низвергнет Господь свой гнев с нашей помощью. В соответствии с установленным порядком, мы приговариваем мерзавца к казни через повешение. Привести в исполнение немедленно. Гарри мотает головой. Воздух заканчивается. Раздался глухой звук. Он уже собирался вынырнуть, когда почувствовал руки на своей шее. И понял, что они ему не показались. Следом пришла паническая мысль, что у него не хватит сил разжать эту хватку. Теперь воздуха в лёгких не осталось и он сам в этом виноват. Конвульсивно дёрнулся. Тео оказался психом?.. Рон слишком им недоволен? Или владельцы аттракциона решили: те, кто хочет острых ощущений, заслуживают страха настоящего, и теперь приходят за такими вот, как Гарри, которые не читали мелкий шрифт на предупреждениях, и зарабатывали себе седые волосы нечестным путём. Вот что называется — полное погружение в атмосферу. Как-нибудь внезапно. Вдруг… приводится в исполнение немедленно. «Я же не виноват, — глухо повторяет про себя, — почему именно сегодня?» — забредает в голову абсурдная мысль. Будто мог быть более удобный день для того, чтобы быть задушенным в собственной ванне. Гарри не чувствовал себя так, словно земные дела закончены. Сейчас особенно остро. Вытянул руки и вцепился ими в чужие. Не сразу понял, что шею ему не только сильно сдавили, но ещё и наверх потянули, а не только сам он пытается вынырнуть. Широко распахнул глаза. Они стали краснеть от попавшей в них мыльной пены. Гарри ожидал чего угодно, но с удивлением застыл, увидев перед собой приоткрытые тонкие губы, болезненно искривлённые в страхе и недоверии, и краем зрения лишь мог отмечать как течёт по этим рукам. Манжеты рубашки темнеют и тяжелеют от наполняющей их воды. Гарри мотнул головой, и капли попали на тонкие бледные скулы Снейпа. Он шокирован и очень медленно опускает руку вниз. И с неё… конечно же, с неё капает. Тёмная вода. Когда-то Гарри считал, сколько в мистере Снейпе процентов от человека. Теперь он не в состоянии понять, насколько он сейчас неожиданный. Или ожидаемый гость. Стоит на очень мокром полу. На очень мокром. Гарри и внимания не обратил, что её так много. Как будто пытался утопиться, но не сразу смог заставить себя перестать дышать и вода лилась. Лилась. Гарри провожает взглядом стекающие ручейки с кончиков пальцев Северуса, и снова поднимает глаза к его лицу, содрогаясь всем телом и лихорадочно вдыхая воздух. Не желая искать себе оправдания. Не желая оправдываться. Помещение на этот аттракцион обозначено «Дверью должника». Там только вешали. Играли в повешение, чтобы люди вспоминали тёмные страницы истории снова и снова. Ну а теперь у него появился человек, который играть не будет. Северус пришёл за своими долгами. Но он слишком удивлён чужому отчаянию. Сердце в груди тут же передумало разрываться на кусочки. Северус… благословенный или проклятый — ему уже неважно. — Зачем, Поттер? — спрашивает низким голосом. Гарри смотрит на него и чувствует себя прямо как тогда на набережной, когда Снейп всё услышал, а он в ужасе не мог оторвать от него взгляда. — Я не забирал, — еле выдохнул. Северус прикрывает веки. День был сумасшедшим. — Он сам залез ко мне. Поттер пытается облить глаза водой, а затем выбраться из ванной. Линия челюсти Снейпа болезненно напряжена, но он разжимает тонкие губы и смотрит так, будто готов проломить рукой кафель. Дальше чеканит каждое своё слово. — Какого дьявола лежал под водой?! Гарри уже вылез и делает крошечный шаг назад. — Обычное дело. Подводная медитация в домашних условиях. — Я помешал тебе страдать? Гарри бросает осторожный взгляд на его лицо и сам сжимает губы. Планета в сияющем свете. Говорила же Гермиона, что можно себе представлять, лёжа в кровати. А он вместо этого подыскал себе чуточку более рискованный способ снимать стресс… И, к сожалению, он тоже не помог. — Ужасно, — тихо буркнул Северус, будто сам себе, и отвернулся к двери. — Хотел меня пожалеть? — чуть не упал, когда мужчина резко обернулся и впечатал его в кафель. Прижался к нему вплотную, едва поведя бёдрами. — Хотел ещё раз взглянуть на… кота, — пробормотал в его приоткрытые губы, сильнее сжимая пальцами. Гарри поёрзал, ощущая мокрой спиной холодную поверхность. — Так и знал, что больше о Салеме переживаешь… — Да. О Салеме, — тяжело выдохнул мужчина, сжимая пальцами его за талию, позволяя им соскальзывать немного ниже. Гарри ощутил как он прикусил кожу у его плеча и задрожал. — Когда ты это придумал, — услышал шёпот у своего уха. — Что… — сорвалось с его губ невнятное. Северус, напротив, понизил голос. — Украденного кота! Ты заносчивый, легкомысленный и не в своём уме к тому же! Из-за тебя Салем мог стать дешёвой шаурмой! — А ты бы предпочёл, чтобы он стал корнуэльским пирожком? Господи, зря он это сказал. Северус зарычал. — Бессмертный, да? Ты забрал его! Весело было? Кретин. — Не смей! — закричал Поттер, толкая его в грудь обеими руками, — Я тебе написал, позаботился, чтобы Салем не сбежал из квартиры! Написал как только смог. Недавно! Сам кретин! Достал обвинять! Достал! Я… я не зоофил! — зачем-то добавил Поттер, — вазелин был для лапок! Продавщица сказала… лучше смазывать. Ты смазывал, Северус? Я не успел. Надеюсь, лапки не треснули. Мужчина одним движением вытащил телефон, убийственно взглянув на Поттера ещё раз. Но на экране вспыхнуло лишь сообщение в красной рамке: батарея разряжена. Гарри подумал, что, возможно, это к лучшему. Сделав часть работы, Северус бросил его в карман пальто перед уходом, уверенный, что теперь ему остаётся только личный визит в Сохо, а Люциус, в свете недавних событий, сделает скидку на его состояние и выест меньше мозгов, чем обычно. Да и на фотки белого шпица смотреть надоело. Люциус всё присылал их, конца и края не было видно. Северус недовольно поджал губы. — Подождёшь меня? Я собирался привести себя в порядок и поехать к тебе с котом. Вернее, без Салема… Но… — Неужели, — Северус бегло спрятал бесполезный сейчас гаджет, — ты настолько непостоянен в своих желаниях? Заявлял, что выбросишь телефон в Темзу, Салема заберёшь, здесь не останешься. Я не верил тебе, но позже пришлось поверить… Люди умеют шутить с серьёзным лицом, и говорить правду как будто шутя. Где же была правда? — Да ты меня совсем не знаешь! Телефон выбросил не в реку, а под машину. Случайно прочитал хорошие новости о себе и как-то само собой получилось. — Ответь, мать твою, на вопрос! — рявкнул Северус и сильно сжал его за волосы. Гарри даже не попытался спрятаться. — Я не хотел от тебя уходить вообще никогда… Северус едва ли дрогнул. Удивлённо наблюдал целую гамму эмоций. Поттер выглядел решительным, обиженным до глубины души и едва мог с собой совладать, но вместе с этим, последние его слова, произнесённые под давлением, прозвучали слишком горько. Северус побледнел и медленно отмер. — Но тебе это больше не нужно… Твой котёнок на кухне, — махнул рукой в сторону, пытаясь не расклеиться до предела. Выскользнул из рук, хватка которых ослабла, и дал Северусу пройти, забрать мохнатого путешественника и ретироваться. Не за ним же он приехал. Кому он вообще нужен! Мальчик, который всегда может сгореть. А не сгорев, убирает могилы. Гарри прикрыл веки на мгновение, и медленно оседал. Как же ему было обидно. Он не слышал никакого движения. — Почему ты стоишь? — тихо спросил. — Или ещё не закончил допрос? Тогда уйди со всеми своими вопросами… Гарри дёрнул полотенце и стал поспешно обматывать бёдра. Собственный вид показался настолько неуместным, что был готов пробить стену, и выйти отсюда через квартиру Панси. Неважно, как она закричит. Пусть там хоть травертином отделано или калькуттским мрамором. Только бы не стоять таким уязвимым перед Северусом и подавать сердце на блюде, не в силах выколупать из него гвозди. Так холодно. И с какой же злостью Гарри поднимает сейчас на Северуса глаза. Его — тоже сверкнули. Сузились до тонких щелей. Гарри даже не понял, когда Северус вцепился в предплечья. Почти молниеносно и неприятно. Очень хочется отпихнуть от себя. Сделать это болезненно. Но ещё больше — прокусить до крови его губы, что так близки. И застонать. Наивно думает: «застонать», а не отчаянно завыть, и пытается не трогать плечи, как делает это Северус, и не умереть от боли, когда он уйдёт, громко хлопнет дверью, и всё стихнет. Но как он уйдёт, если так крепко держит? Искусать бы его всего, как будто страсть сейчас граничит с желанием убивать так тесно, что хотел бы как минимум… искусать. — Из-за тебя я собой не владею! — кричит и задыхается от досады. Губы эти по-прежнему белы; никакой карминовой красноты, которой они наливались, стоило ему целовать их долгими минутами… такие близкие и недоступные. Прямо перед его глазами. Проклятые губы его верховного демона. — Посмотри на меня. — Я и так смотрю на тебя! — на повышенных тонах выдал Гарри. Кровожадность почти не утихала. — Хорошо, — снова нахмурился Снейп. — Да где ж тут «хорошо»… — пролепетал и почувствовал как в него упираются… телефоном в кармане. Немного подался назад. Не хватало ещё сломать телефон и Северусу тоже. Гарри был уверен, что ещё немного и всё полетит в пропасть. И что по привычке первый туда прыгнет. — Тебе настолько неприятны мои прикосновения? — выдают эти бледные тонкие губы, а взгляд на месте прижигает его, как щепку, и неважно, что Гарри весь мокрый, и что на коже переливаются капли воды под тускловатой лампой ванной комнаты. С силой зажмуривается. По позвоночнику течёт огонь. Сейчас он ненавидит себя за это, мотает головой. И запоздало думает, Северус решит: это значит «нет». — Не закрывай глаза, — слышит у самого уха, и вдруг сдаётся, тихо стонет, устало, мучительно и… — Я же сказал, — хрипло выговаривает Гарри. Ведёт кончиком носа по не менее бледной красивой шее, и пытается держать зубы сомкнутыми, чтобы не напасть. — Не знаю о чём ты говоришь, — тихо выдаёт Снейп, и смещает пальцы с предплечий ниже, поддевает полотенце и замирает, — Поттер… ты хочешь? Гарри стонет и прокусывает собственную губу. Не в состоянии принять такую правду, и представить, что совсем не хочет её. Не до этих мудацких желаний, терзающих тогда, когда душа его возмущается. Нужно бороться с Северусом, а кожу покалывает и ему хочется этого мужчину с каждой секундой больше. Где справедливость? — Одно слово. Определись. Северус решил, что он запутался? — А ты сам? Хочешь? — говорит, вдыхая запах его кожи и волос. Кажется, лёгкие не насытятся тем, как вкусно он пахнет, даже без морского парфюма с нотами иланг-иланга. Готов проклясть это великолепие и зарыться в него. — …Сев, — он почти сдаётся, и голос тихо срывается, а взгляд опускается к ногам. Но мужчина не спешит крепче прижать к себе или развернуть, заставить наклониться, когда придавит его за шею сзади, зажмёт между собой и кафелем, так, чтобы ни миллиметра не осталось. В сознании Гарри его уже елозят по этому клочку стены, а он сладко, отчаянно стонет, до упора принимая… или факты или член. Вздрагивает, когда Северус прикасается кончиком пальца к центру его нижней губы. — Я уже забыл, зачем пришёл. Гарри сглатывает, и молится, чтобы палец не отделился. Будь его воля, он так бы и чувствовал его на своём лице, надавливающим, едва очерчивающим. И в то же время, он и сейчас не уверен, что хотел бы позволить ему продолжить. — Чему так упрямишься… — Гарри приоткрывает веки, тихо рычит про себя. Только сейчас понимает: одним взглядом уже раздет. Но Северус оставил его в живых, чтобы снова и снова пытать; врываться, как в эту дверь, тянуть к себе, как резко из воды… недавно. Сейчас. — Хочешь призвать меня к ответу? Остановись… — с трудом выговаривает Поттер, и тонет в чёрных глазах, с танцующими в них желтоватыми бликами. — Ты сказал, что не хочешь уходить от меня никогда… — надавливает на его губу сильнее, заставляя приоткрыть рот, — Кажется, Гарри, ты не уверен. Но если ты нагло соврал, а я не остановлюсь… в самом деле невероятно пострадаешь. Предупреждающе. Хриплым голосом. Грудь Гарри поднимается и опускается, он тяжело дышит, и смотрит теперь на губы почти растерянно. Он бы стал их собственником, он бы терзал его… и терзался сам. Он всегда бы ими владел. Но может ли? — Ты здесь? — от Северуса не укрывается взгляд, в котором обожание, как морская пена, но злость Поттера так и не покинула, и эта пена разбивается. Желание его остаётся раненым, в своей тюрьме с прозрачными стенами обособленным. — Ты не представляешь, насколько, — протянул Гарри, и молился, чтобы Северус умел читать мысли, и дал себя поцеловать. Он согласен не спать и не есть, только их пить, выцеловывать каждый уголок внутри, дышать воздухом из этих лёгких. Он бы вырвал его из этих альвеол и часы спустя, если останутся силы, попросил бы за это прощения.

***

С волос текло. Воду с себя он так и не вытер. Сначала поверить не мог, что его сладко целуют, а лишиться полотенца и застонать от сжатия пальцев оказывается легче, чем он думал… выдохнуть в эти губы, и опять застонать. Северус, прерывая эту последовательность, прихватывает его нижнюю губу зубами. Гарри боится пошевелиться, и это несмотря на то, что ему хотелось сделать движение вперёд в тоннель руки, схватившей его за основание члена. Северус прикусывает… и ни слова не может сказать, ему тоже не позволяет. Будто в чём-то хочет удостовериться, и для этого способен отринуть нежность. Зло сминает в своих руках. Наконец, пальцы правой руки вжимаются в его лопатку сзади, ещё ближе придвигают к себе. — Всё в порядке? — раздаётся за дверью. Они оба не в состоянии ответить, лишь отметить краем сознания досадные шумовые помехи. — А-у-у! Всё ок? Гарри, это тот самый Себастьян? Я не впустил случайно маньяка какого? Поттер тяжело дышит, и смотрит в глаза, что продолжают поглощать в ответ. — Он так и не забрал животное. Наверное, зря предложил забрать. Нужно было дождаться Себастьяна? Может, это не тот, про кого ты говорил? — снова кричит. — Ох, чёрт, — тихо простонал Гарри. Северус прикусил его мочку уха в ответ. — Да больно же… — Тогда почему постанываешь? — Это случайно… — неуверенно промямлил Поттер, — дай… пусти… Северус нехотя ослабил хватку и Гарри выскользнул. Открыл дверь, и увидел взволнованное лицо Рона. — Я тут заметил, что долго из ванной не выходишь. Сказал, не можешь выйти, ванну принимаешь. А он… сказал, что это неважно. Гарри поднял бровь. — Сказал, что должен срочно тебя увидеть. Значит, Себастьяна теперь не нужно ждать? — недовольно произнёс Рон. — Это Северус! Что ж ты сам не проконтролировал? Рон почесал шею. Гарри с трудом пришёл в себя и заметил на ней засос. Видимо, демонстрация бицепсов не прошла бесследно. — Можешь не отвечать, — Поттер поставил мысленную пометку, что Рон в озабоченном состоянии может впустить в квартиру кого угодно. — Извини!.. Гарри, — жалобно добавил он, — можно мне кусочек торта? — Какого то… а-а-а… — вспомнил, — он с золотом. — Так что, не жрать теперь? — недовольно подбоченился Рон. Гарри постоял в ступоре какое-то время. А потом вспомнил, что курьер говорил про надпись. — Подождите… — тихо проговорил Гарри и рванул на кухню, крепко держась за край полотенца, чтобы оно не сползло. Оказавшись там, быстро обвязал его вокруг талии. Подошёл к столу и дёрнул за верёвку. Отодрал полоски скотча, чтобы вскрыть цветастую коробку с логотипом фирмы. Потянул её вверх. Кажется, какое-то время пялился на надпись, потому что услышал шорох позади. — Мило, информативно и всё понятно, — услышал он, а ещё почувствовал прикосновение чужих волос к своей шее. — Северус, подожди… я здесь ни при чём… Раздался стук двери и Северус застыл на месте. — Гарри! — закричали в прихожей, — ты получил подарок? Как я тобой горжусь! Давно надо было утереть этот большой нос. Умничка! Послушал меня и всё правильно… — тут он появился на пороге кухни и голос его резко потерял свою восторженную тональность, — сделал… Блэк закончил неуверенно и с недоверием посмотрел на высокую фигуру Снейпа. Гарри про себя застонал. — Чё забыл у нас дома? — тон Сириуса поменялся в мгновение ока. Гарри не стал ждать, пока он ему съязвит что-нибудь в ответ. До него дошло, что котёнка нет на кухне. — Где Салем? На кухню неуверенно вошёл Тео, держа его в руках. А Рон, прикусив губу, бросил один из самых своих сложных взглядов на Сириуса. — Забежал в комнату и занял подушку… — Отдай, — Северус выступил вперёд, расстегнул несколько пуговиц рубашки, выхватил котёнка и разместил у себя на груди, под тканью, прямо у сердца. Такая забота! Такая нежность! Гарри сглотнул и снова приревновал. — Я всё понимаю, — неуверенно произнёс, — но такие отчаянные меры не нужны… — От этого… сборища, — выплюнул Снейп, — всего можно ждать, — и от тебя, Поттер, в первую очередь. — Какой взъерошенный котёнок, — проговорил Тео, — может Гарри нужно было повести его к ветеринару? Или… на груминг? — Так это бы Себастьян решал, если бы пришёл. Гарри здесь при чём? Может, котёнка вернёте? — вставил Рон. Гарри в отчаянии прижал ладони к глазам. — Будь так любезен отравиться своей мелочностью. Уверен, что у тебя получится, Блэк. Катитесь оба к чёртовой матери! — Северус, прости! — закричал Гарри, отцепив руки от лица, когда тот сделал шаг, толкнув в плечо крёстного. — Нет. Ты за ним не пойдёшь! Я сказал нет! — Сириус, вместо того, чтобы сцепиться со Снейпом, перекрыл дорогу Гарри. — Эй! Да отпустите вы его… — А я сказал, пойду! — выдохнул Поттер и прорвался со стороны Рона за Северусом. — Северус, я не имею к этому отношения. Прости меня! Постой… В коридоре Снейп обернулся. — Тогда за что же ты извиняешься, если тебе не за что? За спиной Гарри услышал, как кто-то ударил по столешнице. Глаза лишились своего блеска. Гарри вздохнул. Потянулся к нему. Но Снейп сделал шаг назад. — Потому что мне неловко. — Конечно, ловко не получилось. — Ты что же, прощаешься со мной? Из-за Сириуса? — Гарри проговорил не без дрожи, — ты действительно не хочешь меня больше видеть? Я… я могу поехать с тобой? Снейп возвёл глаза кверху. Потянул на себя дверь и вышел, будто ему не задавали никаких вопросов. Будто Гарри был сейчас пустым местом. Гарри ещё долго смотрел на дверь, уставившись на дверную ручку. И одна мысль переполнила его до краёв.

***

Как угодно, только не так. Он не задумывался о порядке — бросал всё подряд на постель, чтобы потом сложить и утрамбовать. Казалось, вещей будет мало. Потом понял, что ноутбук, наушники, лампа, отпариватель для его рубашек как минимум потребуют отдельной сумки. Точно, есть старая. В чемодане оказались основные вещи из гардероба. Туфли тоже. Но зимняя куртка уже ни в какую не влазила. В рюкзак бросил документы, зубную щётку, бритву, свою небольшую металлическую чашку и некоторые книги. Просто удивительно, как много вещей может оказаться, когда считаешь, что их у тебя мало. Сириус подошёл к дверному проёму, с тревогой наблюдая за ним. Поссорились так, как никогда ранее, и отговорить упрямого Поттера он не смог. Гарри метался по комнате, как молния, и сердце Сириуса сжималось при виде столь поспешных сборов. — Гарри, — позвал он. — Нет, Сириус, подобное больше не повторится, — ответил, не останавливаясь ни на секунду. — Я не могу больше оставаться здесь, с тобой. Мне нужна своя жизнь, и никаких больше подстав от тебя! Сириус опустил голову. Отошёл. Но даже минуты не прошло, прежде, чем он вернулся. — Куда ты пойдёшь? — К Гермионе ненадолго, — ответил почти сквозь зубы, — она всегда мне рада, когда её книги не рвут собаки. Начну искать отдельное жильё. Не жди, что «остыну и вернусь». Теперь сможешь сделать здесь второй склад. Или съезжайся с Ребеккой, если она пережила страсть к мотоциклам, то и покрывало твоё с пекинесами переживёт. — Да ты хоть знаешь, сколько это стоит? По-твоему, я своего сына заставлю уйти, чтобы жить с Бекки? Ну уж нет! — Я тебе не сын. Спасибо за беспокойство. — Всё равно, что сын. Гарри, не делай этого… Когда чемодан был почти заполнен, Гарри оглядел комнату. Взгляд остановился на стене: фотография родителей в осеннем парке. С Роном из бара. Домашнее фото с Сириусом. Потом несколько фотографий, где он обнимал Гермиону в китайском квартале Лондона и ещё одну, где он на выпускном с ней танцует. Старое фото с его мохнатой шевелюрой на Пикадилли. Фото их пожарной бригады с рождественского корпоратива, когда Грегори ещё был жив. И галстук отца. Он аккуратно снял все кусочки воспоминаний со стены и уложил в рюкзак. Замер на мгновение. Покидать место, которое всю сознательную жизнь называл домом, было не так просто. Но отступать тоже был не намерен. — Я всё равно буду приходить проведать тебя. Но это случится нескоро, — негромко отозвался Гарри. Закрыл чемодан и сумку. Прошёл на кухню и схватил свою огромную банку с протеином. Закрыть рюкзак оказалось той ещё задачей. Направился к выходу. Сириус стоял в коридоре и вид имел крайне встревоженный. — Прости, что был резок… Я не хочу для тебя проблем. Он гораздо старше и одна только мысль, что Снейп… Одна только мысль омерзительна!.. Гарри бросил очередной возмущённый взгляд, но одновременно с этим, уже понял, что на эту тему до Сириуса не достучаться. Они со Снейпом не переносят друг друга до зубовного скрежета, и он больше не будет настолько глуп, чтобы мечтать о худом мире. — Я могу перед ним извиниться. Только… не уходи! Подобное предложение дорого ему стоило, но попытка закончится тем, что Сириус снова сорвётся и обольёт его дерьмом. Поттер хмыкнул. Почему до некоторых доходит что-то по-настоящему лишь тогда, когда всерьёз собираешься уйти? Доверие Гарри отправлено в утиль. — Разве неискренние извинения кому-то нужны, Сириус? — отстранился и направился к выходу, — Я не вернусь жить, но я уже сказал, что буду навещать тебя. Покончим с этим так или иначе. Демонстративно задержал ладонь с ключами в кулаке и бросил крёстному в руки. — Не делай никаких глупостей. Если хочешь, побудь с Гермионой, но вернись. Отвернулся. Это было тяжело. В конце концов, Сириуса он любил, но на этот раз тот зашёл слишком далеко. Поттер не знал, почему в жизни появляется человек, которого знаешь не так уж долго, и не понимаешь, в какой именно момент бездействие становится невыносимым. Защитить его от печали, которая могла бы ему и не достаться, будь крёстный приветливее. Сделает это позже, чем мог. Но лучше поздно, чем никогда. Если только Северус когда-нибудь выслушает его и поймёт. — Нет. Хватит. В который раз за вечер дверь двенадцатого дома на Ньюман-стрит хлопнула.