На Небеса

      — Для начала я проверила бы, где истинная Воля Божья, а где факсимиль стоит.        Всё находящиеся в Холле замерли в шоке: подобная крамольная мысль никому не приходила в голову. Кто-то довольствоваться тем, что Непостижимый План непостижим, кто-то просто верил, что они понимают Великий План.       — Я не поняла, а чему вы удивляетесь. Насколько я помню первоначальный План — не было в нём ни Апокалипсиса, ни Армагеддона, ни Второго Пришествия, а вот Аудит и как раз через шесть тысяч лет был, — фыркнула Вита.       — А ведь точно? — махнула рукой Михаил.       — Мюриэль для начала восстановите в звании Главного Писца и Архивариуса. Чья была идея понизить её до писаря тридцать седьмого ранга? — Вита смотрела на них, как на несмышленышей.       — Ты не можешь…       — Этого не может быть…       В Холл торопливо вошёл благообразно выглядящий старец в чёрном костюме. Он нетерпеливо передёрнул плечами и сердито поглядел на замершую посреди Небесного Холла компанию.       — Да, что здесь происходит…никуда пройти невозможно. Почему никто не работает? Из-за чего было решено провести эвакуацию… Вы? — он с яростью посмотрел на Кроули и Виту, казалось только сейчас заметив их. — Кто вас…       — Это ведь вы говорили об Армагеддоне… — тут же перестроилась Михаил.       — Постоянно… — переметнулась вслед за ней Уриил. Даже подошла к ней ближе.       — И Мюриэль понизили по вашему приказу… — сдавали его архангелы-старожилы.       — Да как вы… — вспыхнул Метатрон. — Надоело. Я кем я работаю?! Да, так будет проще. Я вас просто сотру из Книги Жизни, — тут же остыл он.       — Приступай… Меня ведь ты уже стёр оттуда, — выплюнула Вита, с насмешкой глядя на него.       Метатрон щёлкнул пальцами призывая фолиант и перо, которые тут же появились перед ним и зависли в воздухе, чуть заметно мерцая.       — Вот и сейчас… Сейчас точно сотру… Всех сотру, — он начал что-то чиркать в Книге. — Вы все исчезнете, — бормотал он, утратив свой благостный и добрый образ.       И тут что-то дрогнуло в самой основе космоса, щёлкнуло и Глас Божий исчез.       — Кроули, солнышко ты моё ненаглядное, не мог бы ты проверить, куда этот себя забросил?       — Он почему-то стёр себя, — хмыкнул Иешуа. — А солнышко, потому что создавал звёзды? — спросил уже Джошуа.       Кроули кивнул, подтверждая — да, стёр. И постарался незаметно стереть холодный пот, проступивший на лбу.       — И не только… Например, фотосинтез и хлорофилл… Эту идею тоже подал он… И он так светился, когда творил… Он был так расстроен, когда ему сказали, что больше звёзд не нужно… ни звёзд, ни Туманностей, — она грустно улыбнулась, но при этом щебетала, как птица.       — Ага… И ты тогда стала творить всяких химер, — надулась Михаил. — А ещё и его зачем-то схватила за руку и утянула в свои лаборатории… — она обвиняюще ткнула в демона, словно это он был виноват в сумасбродстве Ангела Жизни.       — Кроули, вообще-то здесь, — мягко проговорил Азирафаэль.       — Я вдохновлялась его работами… Тогда была Туманность Конской головы.       — А разве не наоборот? — нахмурился Адам.       — Для людей, да… Но не для нас, бессмертных. Вначале было создано Небо, все Звезды и планеты Небесные, и всякие тела Небесные, а потом уже сотворили Землю и начали её заселять… Но…       — Я понял, — хмыкнул Адам с уважением глядя на Кроули, на щеках которого проступил румянец смущения. Из-за чего бывший Творец, отвернулся к белой стене.       — И что было? Все лошади…       — Не только лошади, но и зебры, пони… А одна модель никак не шла… И Кроули нарисовал единорога, довёл модель до совершенства, когда его попросили.       — Так единороги были на самом деле?! — ахнули Иешуа и Антихрист, совсем как дети. И глаза их засверкали, предвкушением сказки.       — Были… — проворчал рыжеволосый. — Но про девственниц — средневековые выдумки.       — А потом ты насоздавала оленей… — хихикнула Сариил, въезжая в Холл.       — Поверь, когда их создавали, вдохновлялись не только Туманностью IC 434 и единорогами, но и отдельными Ангелами и Архангелами.        — А это твоя жуть на тонких ножках грап… краб, — передернуло Уриил.       — Крабовая Туманность.       — А кошки — это кошачий глаз?       Вита степенно кивнула.       — Ты его потом в свою вотчину и уволокла…       — Бла-бла-бла, какая плохая Вита, — сердито прошипел Кроули. — Только вот писарь из меня был так себе…       — Согласен, дорогой мой мальчик, — мягко и смущённо улыбнулся Азирафаэль. — А совсем недавно я узнал, что идея круговорота воды и фотосинтеза, принадлежат тебе, — он с таким восхищением смотрел на рыжеволосого демона, что казалось вот-вот вспыхнет, как звезда. А Рафаил-Кроули залился краской от смущения ещё больше.       — О, он такую флору и фауну проектировал. Один трубкозуб, чего стоит… или сумчатые… А дельфины, киты, гориллы, — она захлебывалась от восторга.       — Ты вот прям всё помнишь, — прошипел красный от смущения Кроули. Красным он был весь: и лицо, и шея, и руки — каждый кусочек его видимой кожи приобрел красный оттенок.