Сын человеческий

До Чхонджу всего два часа езды на автобусе от Сеула. Минхо за эти два часа не успевает толком осмыслить ничего. Прошлые два дня он провёл в библиотеке, изучая некрологи и используя все те осколки знаний, что у него есть о Чанхи. Теперь же он просто едет. За это время стоило бы вздремнуть, но Минхо потерял желание и смысл вообще хоть как-то поддаваться подобию жизни. Он просто... Пока существует. Пока мозг функционирует. Минхо уже чувствует, что потерял божественное покровительство, так что тело его долго не протянет, в этом он уверен. Найти кладбище не так уж и сложно, все провинциальные города похожи по своему строению. Куда труднее найти нужную могилу, но Минхо знает в каких примерно годах искать, так что он просто устало бредет до той самой секции, пока не останавливается у могилы юноши. С фотографии на него смотрит юноша с озорным блеском в глазах, он такой... Трогательный. Минхо невольно поджимает губы, опускаясь перед могилой на колени. Он слишком хорошо знает и этот лукавый взгляд и этот наклон головы. Чанхи ни на день не постарел за прошедший век. Это почти неправильно, что он младше Минхо на этом фото на целых два года. Минхо медленно протягивает ладонь и гладит камень, на который нанесено фото. Он мало что знает о прошлой жизни Чанхи, но прекрасно знает, что просто так жнецами не становятся. Просто так из жизни добровольно не уходят и... Пожалуй, сейчас он как никогда чувствует, насколько сам хочет уйти из жизни: без цели, без смысла, без семьи и того, кто поддерживал в нём жизнь. Без дома. Без места, где он может чувствовать себя в безопасности. - Прости, Чанхи-я, я больше не могу, - тихо говорит Минхо, закрывая лицо руками. Он так и остаётся сидеть там, прислоняясь к надгробию. Идти всё равно больше некуда. Минхо закрывает глаза и сдаётся.