Вероятности

      Этот день тянулся бесконечно и, казалось, не закончится никогда. Путешествие в прошлое, в Министерство, было как будто несколько дней назад, а с их утренней ссоры и вовсе прошла целая вечность – но тем не менее, это был все тот же день. День, в который все шло не так, как было задумано, день, когда ничего не получалось так, как нужно.       Уже битых несколько часов Гермиона сидела над листками чистой белой бумаги и пыталась сочинить сказку. Казалось бы, что может быть проще? Законы жанра известны, сюжет определен заранее содержанием пророчества, всего и делов – просто найти подходящие слова и записать. Однако дальше “Давным-давно… “ дело все никак не шло. -      Грейнджер!.. - рискнул наконец нарушить её бездеятельную задумчивость Драко, который до этого момента предпочитал молча пялиться на неё с почтительного расстояния. - О чем ты думаешь? -      О сказке, о чем же еще! - раздраженно рыкнула она в ответ и отбросила в сторону ручку. -      И что именно ты думаешь о сказке? - невинно поинтересовался Малфой. - Расскажи её сперва мне, может, так будет проще?.. -      Ну, это должна быть сказка о каком-нибудь королевстве, - с сомнением в голосе начала она. - Оно было очень уединенное, и его жители думали, что они живут в самой прекрасной стране на свете, а все остальные народы – варвары и вообще дикари. И вот однажды принц этого королевства заскучал и отправился странствовать… -      Оступился, совершил плохой поступок и был изгнан, - поправил её Драко. - Так будет ближе… к правде. -      Ну ладно, пусть так, - покладисто согласилась Гермиона. - Он не знал, куда ему теперь идти, но встретил девушку-чужестранку, и она согласилась проводить его в свой мир. И вот он добрался до чужих земель, и оказалось… И, честно говоря, понятия не имею, что там оказалось, чтобы не было совсем уж напрямик. -      Оказалось, что там все не так, как он думал. По-другому, иначе, чем принято в его мире, но жили там не дикари и не варвары, а такие же люди, которые просто… ну, например, у них было не пять пальцев на руках, а четыре, - чуть насмешливо предложил Драко. - И вот он остался жить среди них, и многому научился – но учиться ему пришлось заново, потому что в том мире все было сделано для людей с четырьмя пальцами. -      А в это время в его родном королевстве начались распри и ссоры, потому что король лишился наследника, и все перессорились из-за того, кто станет следующим королем! - воодушевленно подхватила Гермиона. - И тогда король отправил гонцов найти и вернуть принца, чтобы вместе с ним вернулся мир. -      А принц отказался возвращаться один, и отправил гонцов прочь! - рассмеялся Драко. -      И тогда король разозлился, и решил пойти войной на эту страну, чтобы завоевать её, и принц увидел, что их королевство самое лучшее! - в глазах Гермионы пожаром разгорался азарт, и он невольно залюбовался ею в этот момент. Но потом она вдруг замолчала и растерянно глянула на него. - А дальше-то что? Вышли они, держась за руки, навстречу королевской армии, как два идиота?.. -      Ну примерно так все и было, да, - усмехнулся Малфой. - На каком-нибудь поле встали друг напротив друга две армии, готовые биться не на жизнь, а на смерть, и тут вышли они, как два идиота. А девушка была непростая, а тоже дочка того короля, и народ той страны её очень любил. Вот правители, скрепя сердце, и помирились. Наладили экономическое сотрудничество и обмен опытом. А через много лет, когда подрос их сын, он объединил обе страны в одно большое и дружное государство, в котором неважно было, у кого сколько пальцев.       Вопреки ожиданиям парня, на лице Гермионы не отразилось ни капли облегчения, наоборот, оно в один миг как будто посерело. -      Что не так, Грейнджер? - спросил он. - Тебе не нравится конец? Ведь это же “долго и счастливо”. Разве ты не этого хотела? -      Этого… - рассеянно кивнула она, думая о чем-то другом. -      И что тогда тебе не нравится? - продолжал допытываться Драко. -      Скажи, каково тебе было? - вместо ответа спросила Гермиона. - Ну, расти и знать, что ты – наследник рода, должен не посрамить честь, быть достойным и все такое?.. Все эти надежды и ожидания родителей и всех остальных?..       Малфой отвел глаза. Потом встал, сунув руки в карманы, и подошел к окну, как будто хотел что-то разглядеть там, вдалеке – может, ответ?.. Но Гермиона ждала, и в конце концов он заговорил: -      Ты знаешь, мне было нормально. Пока я считал, что мои притязания обоснованы, и мир обязан дать мне то, чего я хочу – мне было легко. Неудачи… все это были мелочи. Ведь мне предназначено от рождения. Мне дано! - тут он обернулся к Гермионе и впился в неё взглядом. - Вот только я был дураком, Грейнджер. Я считал данностью то, что на самом деле было зыбко и ненадежно. Что, собственно, мне и доказала жизнь, легким щелчком пальцев отняв почти все – кроме свободы и денег, но тут я не себя должен благодарить. Если ты хочешь спросить меня, желаю ли я такой судьбы своему ребенку – чтобы он с детства знал, что он особенный, и от него ожидают свершений и великих дел… Я отвечу тебе: нет, своему ребенку я бы такого не хотел. Но тут понимаешь вот какое дело… У меня не может быть какого-то моего личного ребенка. У него непременно должна быть мать. А если его матерью станешь ты, которая привыкла выгрызать свое место под солнцем зубами, жертвовать всем ради других, общества, мира… Такая, как ты, может вырастить героя. Настоящего Избранного, по характеру, а не только по пророчеству. Не избалованного маленького принца, который будет уверен, что судьба ему сама принесет все подарки и сложит у ног, а такого, который будет осознавать свой долг и руки себе сдерет в кровь, но вскарабкается к своей цели. Будет ли ему в жизни легко? Нет, ну так и нам не было – ни тебе, ни мне. Справится ли он с этим? Я не знаю. Будет ли он счастлив с грузом ответственности за мир на плечах?.. Едва ли. Вот Поттер счастлив? -      Кажется, был… - неуверенно сказала Гермиона, не замечая стоявших в глазах слез. - И год назад, пока Северус не рассказал мне, я думала, что он будет… все мы будем. -      Сколько было Поттеру, когда он узнал о пророчестве? - спросил Драко. -      Пятнадцать… почти шестнадцать, - тихо проговорила она. - И в тот день он потерял Сириуса. Ему было тяжело, очень. -      А тот, кого мы с тобой сейчас легкой рукой назначим в Избранные, будет знать с самого детства, - кивнул Драко своим мыслям. - Он будет засыпать под эту сказку. Его будут встречать, как Избранного. На него будут смотреть, как на мессию, если… если нам удастся, и мы вправду сделаем это. Но зато мы, возможно, спасем этим весь мир. -      Не такой же ценой... - прошептала едва слышно Гермиона. -      А в чем разница, Грейнджер? - грустно улыбнулся Малфой. - Ты делаешь то же самое. Ломаешь свою жизнь ради этого. Мою жизнь. Я не говорю, что передумал и отказываюсь – но подумай сама, что мы творим. Мы собираемся, как два идиота, выйти на поле боя между двумя армиями, которые уже взвели палочки и готовы вот-вот наброситься друг на друга. С пророчеством в руках и сказкой за плечами, надеясь только на то, что им хватит благоразумия остановиться в последний момент. И одним полем это не закончится – вся наша жизнь станет боем, каждый день нам придется оглядываться, следить за каждым словом, жестом, взглядом. Потому что одна ошибка – и все будет зря. Бросить в эту топку еще одну судьбу… есть ли выбор? -      Но у нас-то он был! - возразила она. - Я решила за себя, и ты – за себя. А это… мы решаем за него! За того, кого еще даже нет! Это неправильно, так не должно быть! -      А что у нас было, Грейнджер? - устало спросил Драко. - Когда ты поставила меня перед выбором: спасти сотни тысяч жизней или сбежать – это был не выбор, а ловушка, потому что, как выяснилось, никто не сделает этого кроме нас. Ты хочешь это сделать или сделает кто-нибудь другой – вот это выбор. Когда ты можешь отказаться и заплатить за это только тем, что героем станешь не ты. А то, что происходит с нами – это не выбор. Выбора нет, ни у тебя, ни у меня. И у него не будет – или будет точно такой же. Это жизнь, Грейнджер. Ты хочешь сделать из нас знамя, этакий пропагандистский плакат: смотрите, чистокровный и магглорожденная, бывший Пожиратель смерти и героиня войны объединились во имя мира, так следуйте нашему примеру!.. И все должно быть красиво и гладко, как в рекламе: счастливые улыбки и переплетенные руки. А еще – искренне, иначе не сработает. А что там будет за кулисами, с обратной стороны плаката – никто не узнает, и не нужно никому знать. Ему будет легче, чем нам. Он не будет знать иной жизни, он никогда не узнает, что могло быть по-другому. А вот мы с тобой будем помнить об этом каждый день. -      Я не думала, что ты смотришь на все это… так, - потрясенно проговорила Гермиона. -      Я не думал, что на это можно смотреть как-то иначе, - криво усмехнулся Малфой. - И я не уверен, что ввязался бы во все это, если бы не ты. Не в том смысле, что ты прилипла, как репей к собачьему хвосту – хотя и это тоже, а в том, что я ни за что не пошел бы на такое, если бы на твоем месте был кто-то другой. Но с тобой, Грейнджер, я готов попробовать – а там будь что будет. -      Даже не знаю, радоваться мне или чувствовать себя виноватой, - опустила кудрявую голову шатенка. -      Не нужно вины, - попросил её парень. - Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой в том, что сделала. Вне зависимости от того, по каким причинам ты решила это сделать. -      Но как обречь на такую судьбу ребенка?.. Ни в чем не повинного ребенка, как взвалить на него такое… И какова будет цена ошибки, если мы все-таки ошибаемся?.. -      Ты знаешь цену, - мрачно бросил Малфой. -      А что, если мы не будем… про это? - она с надеждой посмотрела на него. - Оставим так. Пусть они просто помирятся. -      Не получится просто помириться, Грейнджер, - вздохнул Драко. - Как ты себе это представляешь? Не в сказке, на практике. Вопрос ведь даже не в чьих-то там убеждениях и предрассудках. Волшебный мир застыл в развитии, и застыл давно. Богатые семьи очень давно богатые, а бедные такими и остаются – если, конечно, не брать экстраординарные случаи вроде близнецов Уизли. Министерство дает работу многим, но это не та работа, на которой можно существенно разбогатеть. Так только, с голоду не сдохнуть… Конечно, новое поколение хочет забрать кормушки себе, а старое не желает отдавать. Вопрос всегда сводится к банальному – к деньгам. А в магическом мире их столько, сколько есть, и больше не будет. Поэтому либо это будут бесконечные драки за ресурс, либо нужно искать новые ресурсы – и мир магглов ими просто переполнен, поверь. Начиная от просто инвестирования денег в их экономику и заканчивая интеграцией волшебства в маггловские технологии. У Тео, например, полно идей по внедрению разных зелий в маггловскую фармацевтику и косметологию. А целители, а те же волшебные игрушки и забавы – да море возможностей! Но нужны правки в Статут, нужно юридическое сопровождение, нужны договоренности с магглами… Объединение с миром магглов даст волшебникам мощнейший толчок вперед – и в экономическом плане, и в плане прогресса. И тогда уж всем станет не до войн и не до бесконечного передела одной и той же лужайки. Это чертовски сложный процесс, и удержать баланс будет очень сложно, да и много будет страхов и сопротивления. Будут протесты, больше тебе скажу – будет буря. Но если мы с тобой сможем пройти через эту бурю и провести за собой других… я бы, конечно, не смог. А вот ты, Грейнджер, сможешь. С поддержкой Поттера и Ордена, с деньгами Малфоев, с пророчеством в руках и старинными легендами за спиной – ты расчистишь дорогу новому Избранному, в это я верю. И тогда, возможно, его путь окажется хоть немного, но легче. -      Ты правда так считаешь? - с сомнением в голосе спросила Гермиона. -      Правда, - он кивнул. - Так что прекращай терзаться, для этого у тебя еще будет сколько угодно времени. А сейчас предлагаю пойти спать. Сегодня был чертовски трудный день, а нам завтра еще этого барда искать.       Она кивнула, с отвращением отодвигая от себя белые листы, на которых так и не появилось ни буковки. Их сказка отчего-то получалась совсем не похожей на то, что считается настоящими сказками – а может быть, дело было просто в том, что раньше ей никогда не приходило в голову заглянуть внутрь?.. Кто знает, может быть, Золушка вовсе не была так уж счастлива выйти замуж за того, кого интересовал лишь размер её ноги, и кто даже не смог запомнить её лица, а третий брат не рад был своей долгой жизни невидимки после потери братьев, и прятался от смерти только назло, из чистого упрямства, чтобы не дать ей окончательно победить?..       Процедура подготовки ко сну в этом доме за две недели стала уже вполне привычной рутиной, но в последний момент перед тем, как выйти из ванной, Гермиона остановилась. Взглянула на свое отражение в огромном зеркале – с распущенными по плечам еще чуть влажными волосами, в ставшей уже привычной мужской шелковой рубашке, которая ей доходила до середины бедер… а потом расстегнула пуговицы одну за другой и оставила её в ванной. Это было больше не нужно. Не нужно прятаться, не нужно возводить вокруг себя стены и преграды. Возможно, Драко – единственный человек, который способен был понимать её даже там, где она сама себя не до конца понимала, а главное – единственный, кто готов принять её такой, как она есть. Какой смысл скрывать тело, если он видит душу и мысли?..       Малфой не повел и бровью и никак не прокомментировал её внезапный демарш. Только сгреб в охапку покрепче, укрыл их обоих одеялом и тихо перебирал её кудри до тех пор, пока она, убаюканная его теплом и нежными руками, не провалилась в сон.