Долг аристократа. Начало войны

Младшекурсник-слизеринец, который обрушил на Бэя новость, тут же сжался и посерел от ужаса. Бэй не знал, как выглядел в этот момент, в общем-то, ему было плевать. Мальчишка, который нёсся по коридору, чтобы первым рассказать всей гостиной Слизерина, что «Нотт и Крэбб напали на друзей Поттера», был ни в чём не виноват, но Бэй сдержался только потому, что «гонец» выглядел совсем ребёнком. Кого-нибудь убить, голыми руками. Желательно, Нотта или Малфоя. Хотелось тут же ворваться в спальню Драко, найти его и встряхнуть как следует, а потом бить, бить… Но неизвестность давила сильнее, и Бэй пулей вылетел из гостиной. Кажется, до мгновения, как он ворвался в Больничное крыло, прошло слишком много времени. Бэй боялся, что опоздал, а ещё — проклинал себя за то, что Гермиона вообще оказалась в Хогвартсе. «Это моя вина. Если с ней…» — Бэй! Он схватил, желая больше никогда не отпускать. Гермиона прижалась к нему всем телом и позволила успокоить бешеный ритм сердца в своих объятиях. Зуд в ладонях не пропал, Бэй всё ещё был готов рвать и метать, но прикосновение к непослушным волосам Гермионы, её запах на кончике языка, а ещё дыхание, прерывистое и такое родное, успокоили его. — Я убью его, — только и смог процедить Бэй, и это прозвучало так зло, что Гермиона в первое мгновение испуганно отшатнулась. — Где он? — Сбежал, — ответила девушка и положила руки ему на грудь, будто желая то ли остановить, то ли утешить. — Сразу. Его Хагрид вспугнул. Я думала… Она не договорила, но по болезненному блеску в глазах Бэй и так всё понял и снова притянул к себе Гермиону. Схватить и бежать, сейчас же. Плевать, что дом не восстановлен, он больше не позволит ей рисковать жизнью из упрямства. Но, словно услышав его мысли, Гермиона выскользнула из его объятий. Стало невыносимо пусто, но она была рядом и потянула за собой. — Рон вот-вот должен очнуться. Только теперь Бэй заметил, что они в Больничном крыле были не одни. Одна из кроватей была закрыта ширмой, и мадам Помфри с озабоченным видом то скользила туда, то выходила, качая головой и шёпотом причитая. Впрочем, Рон лежал в другой стороне, но, проходя мимо, Гермиона кинула несчастный взгляд на ширму, что не укрылось от Бэя. Он сильнее сжал её руку и твёрдо, но осторожно спросил: — Что произошло? Гермиона села на пустую кровать рядом с Роном и обратила взгляд на него, словно желала пробудить его силой мысли. — Это я виновата, — тихо сказала она, и её лицо болезненно исказилось. Бэй покачал головой и обнял её за плечи. С ним снова был её запах, её тепло. Внутри ещё что-то дрожало, он будто с отчаянием готовился, что Гермиона ускользнёт от него в любой момент. Но сейчас она была рядом и нуждалась в нём, поэтому Бэй сделал, как учил отец: закрыл дверцу гнева, смирил его, чтобы выплеснуть позже. А сейчас он успокаивающе погладил Гермиону по плечам и уверенно сказал: — Это не так. — Я сглупила, — отрывисто возразила она, и Бэй увидел в ней тот упрямый огонёк отличницы, которая допустила небольшую ошибку и теперь чувствует себя совершенно безмозглой. — Я отправила тебе письмо и не дождалась ответа. Я должна была дождаться ответа… Бэй не стал констатировать очевидное: никакого письма он не получал. Очевидно, сову перехватил Нотт, которому вдруг захотелось действовать. Или это приказ Малфоя? Бэй стиснул зубы — держать гнев на привязи было сложно, и он не знал: это от недостатка практики или потому, что происходящее касалось Гермионы? — Единственный, кто виноват — это Нотт, — твёрдо заявил Бэй. — И он ещё ответит. Он что-то сказал? Это из-за Малфоя? Гермиона замялась, но этой секунды хватило, чтобы Бэя окатило осознанием, как ледяной водой. Отчаяние поднялось изнутри и распространило по всему телу свою ядовитую слабость. Он тут же отдёрнул руки от Гермионы, словно одним своим прикосновением отравлял её жизнь. По сути, так и было… — Это из-за меня, — едко констатировал Бэй, ощущая, как эта правда разъедает изнутри. — Он пытался убить тебя из-за нашей помолвки. — Нет, это не так, — покачала головой Гермиона, но, встретив тяжёлый взгляд Бэя, неохотно призналась: — Только отчасти. Он хотел отомстить мне за арест отца. Он сказал, что за мной долг, раз… — …раз ты почти аристократка, — закончил за неё Бэй и покачал головой. — Это я виноват. Не надо было возвращаться. — У нас не было выбора, — упрямо возразила Гермиона. — И вообще, я потеряла бдительность. Нотт меня запутал, застал врасплох, и я совершила глупость. Если кого и винить, то меня. — Хватит уже, — вдруг раздался хриплый голос Рона. — Дайте поспать… Он не открывал глаз, но губы шевелились, складывая звуки в слова. Гермиона тут же кинулась к нему и коснулась руки. — Рон, ты как? — Словно по мне потоптался Хагрид, — сморщившись, отозвался Рон и всё-таки открыл глаза. — Но жив. — С возвращением, друг, — сказал Бэй раньше, чем сообразил, что именно. Гермиона с удивлением посмотрела на него, но ещё и еле заметно улыбнулась. Рон же, казалось, не услышал, но через некоторое время вдруг отозвался: — Теперь меня домой не пустят, раз у меня друг — слизеринец. Бэй усмехнулся. Рон был в порядке и уже даже приподнялся на локтях, но Бэя всё занимала фигура за ширмой. Гермиона поймала его взгляд и помрачнела. — Я не целилась специально, — сказала она тихо, — но так вышло. Получив её молчаливое согласие, Бэй приблизился к ширме и отодвинул её. На кровати лежал Крэбб, неподвижный и такой бледный, каким Бэй его никогда не видел. Мадам Помфри подняла взгляд и покачала головой: — У вас что-то срочное, мистер Солсбери? Я очень занята. — Нет-нет, я зашёл, чтобы узнать, как дела у него, — кивнул Бэй на Винсента. — Как он? — Головой ударился, контузило взрывом. — Он… выживет? Мадам Помфри как-то странно на него посмотрела и всплеснула руками. — Конечно, выживет, мистер Солсбери, что вы говорите! Но ему пока надо полежать, подлечиться… Она снова закудахтала над Крэббом, и Бэй оставил её в покое. Видимо, Нотт взял его в качестве щита, полагаться на магические способности Винсента было бы глупо, значит, не в характере Тео. Что ж, Крэбб выживет, поэтому Гермиона избежит катастрофических последствий самозащиты. И где сейчас Дамблдор, почему он не у кровати Уизли, или такой чести удостаивается только Гарри Поттера, а его друзья не входят в список важных? В груди снова забурлила ярость, но теперь уже в адрес директора. Эти-то чувства выплеснуть кулаками никак не выйдет… — Стой, ты куда? Гермиона остановила его уже на выходе, и Бэй скрипнул зубами, но смирил зверя в себе, надеясь, что она ничего не заметит. Зря — гриффиндорка была слишком умной, чтобы её можно было так легко провести. — Нужно кое с кем поговорить… — Пожалуйста, не надо, — прошептала Гермиона и вцепилась в рукав Бэя. — Станет только хуже. Я уеду в Нору, обещаю, но не трогай Нотта. — Твоё милосердие сейчас вообще не вовремя, — нахмурился Бэй. — Милосердие? — вскинула брови Гермиона и тут же поджала губы. — Если Нотт рискнёт попасть мне под руки, ему не поздоровится. Но я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Или чтобы аристократы решили, что теперь у них развязаны руки и они могут напасть твои земли, разорить их. Бэй, ты не можешь рисковать жизнями своих людей, лишь бы утолить жажду мести. Я тебе не позволю. Бэй стиснул зубы. Разумеется, она была права, но он не мог так просто это оставить. — Я буду благоразумен, обещаю, — сказал он и коснулся губами её лба. — Но сейчас мне и правда нужно идти. Останься с Роном, здесь ты будешь в безопасности, пока я не вернусь. Он видел по лицу, что Гермионе ещё было что сказать, но вышел из крыла прежде, чем она что-то ещё произнесла. Пальцы сами по себе сжались в кулаки, а ноги уже несли Бэя в гостиную Слизерина. Если после этого Нотт остался в замке, то он самый большой идиот на свете. Слухи и сплетни разносятся в Хогвартсе очень быстро, поэтому ни одна живая душа не попыталась заговорить с Бэем или как-то остановить, когда он вихрем промчался к спальням шестого курса. Дверь с чувством ударилась о стену, но прежде, чем Бэй смог опознать хоть что-то или кого-то в комнате, раздался спокойный голос: — Он уехал полчаса назад. Забини сидел на своей кровати и выглядел так, будто только и ждал визита взбешённого старшекурсника. — С чего я должен тебе верить? — отрывисто спросил Бэй, войдя в комнату и внимательно осмотревшись. Кровать Нотта и правда выглядела слишком безукоризненной, а шкаф рядом был распахнут и пуст. — Можешь не верить, — равнодушно протянул Забини, — но врать тебе мне незачем. Тео сглупил и сам это прекрасно понимает. Вот и сбежал. Что бы ты ни думал, но в наших кругах к тебе относятся достаточно уважительно, чтобы не провоцировать конфликт. — Видимо, недостаточно, раз он решился напасть на Гермиону, — процедил Бэй. — Ты об этом знал? — Нет. И Малфой тоже не знал. Нотт провернул это сам. Бэй не мог до конца верить Забини, но пока у него не было никаких доказательств, чтобы обвинить во лжи или помощи Нотту. Стиснув зубы, Бэй кивнул и вышел из комнаты. Отчасти он сожалел, что Тео так быстро уехал из замка — несмотря на справедливость слов Гермионы, Бэю всё-таки хотелось врезать Нотту хотя бы раз, чтобы освободить ярость, пульсирующую в груди. Ему приходилось напоминать себе, что Гермиона жива и невредима, что даже Рон уже очухался после заклинания, потому что волны страха и предчувствия очередной потери так его и не покидали. В полумраке коридоров слизеринцы часто не могли разглядеть лиц друг друга, что создавало идеальную атмосферу для каких-нибудь обидных выходок. И Бэй шёл, погружённый в себя, но тут перед ним появился платиновый блондин, слишком узнаваемый не только на их факультете, но и во всём Хогвартсе. И прежде, чем разум взял на себя главенство, чувства вспыхнули в Бэе сильнее, заставив схватить Малфоя за грудки и с силой швырнуть о стену. Драко не успел отреагировать, явно был тоже погружён в себя и свои неизвестные размышления, поэтому охнул от боли и наугад попытался отбиться, но Бэй не дал ему взять верх. Они были примерно одного роста и схожей комплекции, но ярости в Бэе было намного больше, она-то и придавала ему сил. — Скажи, что это всё не твоя идея! — прошипел Бэй, вдавливая Малфоя в стену руками. Тот, поражённый такой неожиданной яростью, замер и будто бы передумал вырываться. — О чём ты? — быстро спросил он, и Бэй по глазам понял, что он ещё надеялся разыграть карту дурачка. — Не испытывай моё терпение, Малфой! Нотт и Крэбб напали на Гермиону и Рона. Твой приказ? Малфой скривился и надменно заявил: — Мне нет никакого дела до грязнокровки и этого помойного аристократа. — Следи за словами, — прорычал Бэй. — Не играй со мной, тебе не понравятся последствия. — И что ты мне сделаешь, Солсбери? — вернув себе привычный самодовольный апломб, спросил Драко. — Мой отец… — Ничего, — холодно отозвался Бэй, вдруг взяв себя в руки и отпустив Малфоя. — Но ты потеряешь единственного, кто мог бы в будущем вытащить тебя из того дерьма, в которое втянула тебя твоя семья. Малфой побледнел, но тут же скривился, снова пытаясь прикрыться маской. — У Нотта были свои интересы. Я тут ни при чём. Хочешь свести с ним счёты? — Не сейчас, — неопределённо мотнул головой Бэй. — Зачем ты и твои дружки вернулись? Что происходит? В глазах Малфоя мелькнул страх или же Бэю в темноте только показалось? Это был всего миг, который тут же испарился, когда Драко вернул себе самообладание. — Это не твоё дело, Солсбери. — Значит, это никак не связано со мной и Гермионой? — Мир не вертится вокруг вас. У меня есть дела намного важнее. — И кто поручил тебе эти «дела»? Отец? Тёмный лорд? По лицу Малфоя пробежала волна тревоги. Не ответив, он рванулся прочь, но Бэй ловко схватил его за левую руку, а именно — за предплечье. Малфой неожиданно резко вырвался и отпрянул. Его черты исказились, словно только что Бэй причинил ему адскую боль. Этого было достаточно, чтобы развеять последние сомнения. — Драко… Ты принял её?.. — Оставь меня! — выкрикнул Малфой, пытаясь выглядеть злее, чем был на самом деле, но поздно: Бэй уже видел этот панический страх в его глазах, страх ребёнка, который не знает, в какую сторону бежать, чтобы не погибнуть. — Стой! Драко бегом бросился в гостиную, где был спасительный выход. Бэй не желал отставать, он не хотел оставлять Малфоя вот так. В каком-то смысле они ведь были друзьями… — Малфой! Увидев их, слизеринцы в гостиной настороженно притихли: никто не знал, что произошло в коридоре, поэтому они логично предполагали, что стали невольными очевидцами развития конфликта. Но Бэй и не думал нападать, его целью было только догнать Малфоя и поговорить, спокойно, предложить помощь… Дать понять, что он не один. Малфой прошмыгнул в коридор, Бэй сделал шаг за ним, но наткнулся на профессора Снегга. Тот смерил ученика тяжёлым взглядом и медленно произнёс: — Мистер Солсбери, профессор Дамблдор вызывает вас к себе.