Долг аристократа. Начало войны

Ответ Дамблдора только сильнее насторожил Бэя. Он уже подозревал, что директор что-то скрывает от своих учеников, а теперь практически в этом убедился. Но тем не менее добраться до кабинета директора в обход его желания было не так-то просто. Дамблдор посоветовал обратиться к МакГонагалл или к Снеггу. Значит, кто-то из них мог помочь Бею, оставалось понять, через кого удастся достучаться до Дамблдора и вынудить его встретиться. В Большом зале он вовсе перестал появляться. Тревожные шепотки бродили среди студентов, особенно эффект усилился возвращением ещё нескольких слизеринцев, в их числе — Теодора Нотта. Таким образом свита Малфоя увеличилась снова. Бэй думал, что это могло быть вызвано недавней стычкой с Забини, хотя это была пустая догадка. Кто знает, что происходило в голове Блейза, всем ли он делился с Малфоем? Тревога росла, особенно когда у шестого курса Гриффиндора и Слизерина были сдвоенные пары. — Я уже думаю, что это было плохой идеей, — поделился Бэй, когда они с Гермионой оказались наедине. — Возвращать тебя в Хогвартс. Кажется, всё хуже, чем я думал. — У нас не было выбора, — твёрдо заявила Гермиона. — Поместье разрушено… Куда ещё мне идти? — Теперь я думаю, что рядом с Поттером тебе было бы безопаснее, — горько усмехнулся Бэй. — У Гарри сейчас достаточно проблем, я не хочу, чтобы он ещё переживал обо мне, — покачала головой Гермиона. — А он будет, ещё сильнее, чем ты. Я справлюсь. Не знаю, что ты там себе надумал, но слизеринцы меня больше не трогают. Похоже, у Малфоя есть дела поважнее, чем донимать меня, как прежде. А Блейз как-то придержал мне дверь аудитории… Уверена, он ни капли меня не уважает, но хотя бы ведёт себя нормально. — За Блейза я не волнуюсь, — отозвался Бэй, хотя это не было правдой. — Вокруг Драко всё больше союзников, скоро у меня не будет ни единого шанса до него добраться, чтобы поговорить. У наших семей нет никаких общих дел, как и неразрешённых конфликтов. И подкараулить его в одиночку пока не получается. — Может, мы с Роном всё-таки сможем? — подхватила Гермиона, и в её глазах мелькнул тот самый огонёк решимости, который одновременно пугал и восхищал Бэя. — Аккуратно… Так сказать, потычем волшебной палочкой в змеиное гнездо. — Отвратительная идея, — от души заявил Бэй. — Двое на шестерых? Ты думаешь, у вас есть шансы? — Гарри выпутывался и из худших ситуаций, — напомнила Гермиона и вдруг упрямо сдвинула брови. — Не надо во мне сомневаться. — Я и не сомневаюсь, — обречённо вздохнул Бэй. — Просто пытаюсь примириться с мыслью, что не могу тебя контролировать. — Давно пора, — буркнула Гермиона и положила голову ему на плечо. — Обещаю, мы будем осторожны. Попробуем расшевелить эту компанию. Эта идея Бэю не нравилась совершенно, но у него не было аргументов переубедить Гермиону. Он понимал, что ей надоело сидеть и ждать, особенно когда учёба уже не была такой привлекательной. После всего произошедшего Гермиона явно не желала возвращаться к прежней жизни, где на первом месте была учёба. Мир перевернулся после взрыва — и уже ничто не могло встать на места. Взяв с неё слово не отходить от Рона ни на шаг и говорить со слизеринцами при свидетелях, Бэй рассказал, что сам собирался кое-кого потыкать палкой, образно выражаясь. Точнее — вежливо попросить о помощи деканов и посмотреть, что из этого выйдет. Разумеется, первой в списке была профессор МакГонагалл. Перед разговором со своим деканом Бэю нужно было тщательно обдумать каждое слово. С деканом Гриффиндора такой предосторожности можно было избежать. — Мистер Солсбери, в чём дело? — с тревогой спросила профессор МакГонагалл, когда Бэй появился в её кабинете после деликатного стука в дверь. — Здравствуйте, профессор. У меня есть к вам разговор. Личный. Профессор Дамблдор заверил, что я могу обратиться к вам. МакГонагалл прищурилась, отложила пергамент, который до этого момента изучала, и указала Бэю на стул перед собой. — Слушаю, мистер Солсбери. — Насколько вам известно, я и мисс Грейнджер помолвлены, — начал Бэй, выдерживая нейтральный тон, как и учил отец. Эмоции были крайней мерой, которую Крофорд и вовсе никогда не использовал. — Разрушение моего имения вынудило нас с Гермионой вернуться в Хогвартс. — Я слышала о вашей трагедии, — серьёзно кивнула профессор. — Как ваша мать? Как я знаю, никто серьёзно не пострадал. — Мама в порядке, спасибо. Большинство отделалось ссадинами и порезами. Дворецкий прошёл лечение в Мунго, сейчас он тоже в порядке. Думаю, вы также знаете, что к произошедшему причастны родители некоторых студентов Слизерина. МакГонагалл поджала губы, но возражать не стала. Бэй понял, что она вряд ли изменит привычке защищать всех студентов вне зависимости от факультета, но намеревался сказать всё, что собирался. — Профессор, меня беспокоит возвращение в замок некоторых однокурсников Гермионы. Они прибыли практически сразу за нами. Их поведение вызывает у меня некоторые подозрения. — О чём именно идёт речь, мистер Солсбери? — строго спросила профессор. — Если вы собираетесь выдвигать обвинения, то у вас должны быть доказательства. Иначе… — Профессор, — мягко, но уверенно прервал её Бэй, понимая, что ходит по краю. — Знаю, за шесть лет учёбы мистера Поттера вам довелось не раз слышать обвинения в адрес Драко Малфоя и его друзей, но я — не он. Я просил директора о встрече, он отправил меня к вам. Надеюсь, вы войдёте в моё положение и взглянете на ситуацию моими глазами. — Я понимаю вас, мистер Солсбери, — недовольно нахмурившись, но не давая сильным эмоциям взять над ней верх, сказала профессор. — Вы переживаете о безопасности мисс Грейнджер, вашей… невесты. Это естественно, но я не могу принять никаких мер, пока ничего не произошло. Мистер Малфой и его друзья — члены серьёзных и уважаемых аристократических семей. То, о чём вы просите… — Я ещё ни о чём не просил, — ровно возразил Бэй. Тон с самого начала был взят неудачный, но Бэю всегда сложно давалось общение с не аристократами, с теми, кто не выбирал слова и не пытался звучать двусмысленно. Профессор МакГонагалл заслуживала более душевного и вежливого обхождения, но Бэй слишком привык проводить какие-либо переговоры сдержанным тоном. Определённо не стоило её так часто перебивать: профессор прищурилась, но всё-таки знаком попросила его продолжить. — Я прошу вас только донести мои опасения до профессора Дамблдора. Мне необходимо встретиться с ним лично и обговорить детали, в которые посвящён только он. Возможно, моё письмо он расценил как каприз подростка, оказавшегося в неприятной ситуации. Я здесь, чтобы показать: это не так. Я обладаю информацией, которую должен узнать профессор Дамблдор, и передать её я могу только при личной встрече. По лицу профессора мало что было понятно, но Бэй догадывался, что не был её любимым учеником. Тем не менее он был уверен, что Минерва не настолько мелочна, чтобы просто из вредности не поверить его намерениям и попытаться помешать их с Дамблдором встрече. Всё-таки, защищая Малфоя со свитой, она действовала поистине благородно. Бэй надеялся, что однажды студенты оценят широту души этой женщины. — Я при первой же возможности передам профессору Дамблдору ваши слова, мистер Солсбери, — кивнула МакГонагалл. — Но не могу гарантировать вашу встречу. — Я понимаю, профессор, — кивнул Бэй, поднимаясь. — Спасибо, что выслушали. Не смею больше вам мешать. У самой двери его настиг сухой, но всё-таки по-старчески тёплый голос декана: — Поздравляю вас и мисс Грейнджер с помолвкой. Уверена, вы достойный избранник для неё. Бэй обернулся, и во взгляде женщины ему почудился вопрос, поэтому он склонил голову и честно отозвался: — Я сделаю всё, чтобы быть достойным. Только оказавшись в коридоре, Бэй понял, что этого недостаточно. Он был уверен, что МакГонагалл передаст его слова Дамблдору, но посчитает ли он его опасения достаточными, чтобы одобрить встречу? Особенно если он на самом деле в курсе, что замышляется и с какими целями Малфой приехал в Хогвартс. Было необходимо навестить и Снегга. Отец всегда советовал быть настороже с профессором. У Бэя никогда не было острого желания подружиться с мастером зелий, но знал, что, как для представителя аристократии, для него дверь профессора Снегга была приоткрыта. Оставалось только продумать стратегию разговора и прошмыгнуть в эту щель. Несмотря на то, что с большой вероятностью они были по разные стороны баррикад, Бэю переступить порог его кабинета было как-то легче, чем начать разговор с Минервой МакГонагалл. В подземелье Северуса Снегга — вот где пригодится всё, чему учил его отец. — Профессор, позволите? — спросил Бэй, постучав в тяжёлую дверь и слегка её приоткрыв. Снегг был за столом и с явным недовольством отвлёкся от работы. — Я вас не вызывал, мистер Солсбери. — Верно, я пришёл по собственной инициативе. Профессор Дамблдор уверил меня, что к вам можно обратиться по любому вопросу. Пока ещё имя директора действовало магически в стенах школы, так как Снегг еле уловимо кивнул Бэю на парту прямо напротив его стола. Бэй не сел, только опёрся на неё, не желая быть на фоне возвышающегося профессора ещё более незаметным, чем был уже. — Надеюсь, вы не отнимете у меня много времени, — с нескрываемым раздражением произнёс Снегг. — Я ненадолго. Хотел поговорить с вами о ситуации в школе. Профессор смерил Бэя холодным взглядом и уточнил: — И какая же в школе ситуация? — Некоторые лица — не буду называть имён — считают уместным преследовать меня без явной на то причины, — медленно проговорил Бэй. — Как я помню, профессор Дамблдор поручил вам пресекать любого рода конфликты между представителями аристократии. — Если вы хотите указать на кого-то конкретно — говорите, иначе не тратьте моё время, мистер Солсбери, — скрипнув зубами, протянул Снегг. Было дерзко указывать на некомпетентность профессора, путь и так двусмысленно, но Бэю нужно было вести себя, как обычно, поэтому такой шаг был оправдан. — Я справился с этой ситуацией сам, без вашего вмешательства, — ровно отозвался Бэй, — но хочу обратить ваше внимание на волнения, которые происходят на факультете. Представители аристократии один за другим возвращаются в школу. Конечно, это может говорить о восстановлении мира, но мы с вами ведь не так наивны, верно? Вероятнее всего в скором времени столкновения между родителями могут по наследству перейти и детям. — Могу вас уверить, я держу всё под контролем, — холодно отрезал профессор, и Бэй понял, что ступил на очень тонкий лёд. — Советую вам, мистер Солсбери, следить за собой и своей… невестой. Ваше шаткое положение может дурно на ней сказаться. Бэй стиснул зубы и прищурился. Разумеется, Снегг не мог не упомянуть Гермиону в разговоре, но всё же это было неприятно. — Моё положение — это только моё дело, профессор, — спокойно сказал Бэй. — Но вот безопасность мисс Грейнджер теперь и ваша забота, не так ли? Она практически член аристократической семьи. — Если этот брак состоится, — отозвался профессор, сделав ударение на слове «если», — то мисс Грейнджер станет частью аристократии, но ни секундой раньше. Ваше имя, мистер Солсбери, стоит не так дорого, как вы думаете. — Осторожнее, профессор, иначе вы окажетесь в неловком положении, — закипая внутри, но внешне всё ещё держа лицо, проговорил Бэй. — Оскорбление имени аристократа может дорого вам обойтись. — Я просто озвучил объективный факт, — пожал плечами Снегг и еле заметно усмехнулся. — У вас есть право требовать уважения, но нет силы его добиться. Бэй усилием воли пропустил это мимо ушей. Доля истины в словах профессора была: Бэй был не в том положении, чтобы упирать на свою власть. Он пришёл вовсе не за этим. — К тому же я хотел высказать беспокойство состоянием моего друга, — сказал он, смягчая тон и давая понять, что не собирается гнуть свою линию. — Драко Малфоя. Снегг приподнял подбородок, и теперь Бэй вовсе видел не глаза, а чёрные воронки, которые будто бы не могли принадлежать человеку. — Что вы имеете в виду? — Его здоровье, разумеется. С момента приезда Драко выглядит измождённым и слабым, словно перенёс тяжёлую болезнь. Или же является её носителем. — Почему вас это беспокоит, мистер Солсбери? — протянул профессор, всё ещё не демонстрируя никаких эмоций. — Он мой друг, я имею право за него волноваться, — пожал плечами Бэй, отлично отыгрывая нужную роль. Ему всегда быстро удавалось взять себя в руки и собраться с мыслями. — Тем более, если природа его заболевания неизвестна, необходимо поместить его в карантин. Ради блага окружающих. Полагаю, мадам Помфри с радостью осмотрит Драко и поможет с его недугом. Как вы считаете? Что-то еле уловимое мелькнуло на лице Снегга, но этого было достаточно. Да, теперь он слушает предельно внимательно. — Это лишнее. — При всём уважении, профессор, я волнуюсь за Драко и готов лично сопроводить его в больничное крыло, — склонив голову, возразил Бэй. — Сделаю это безотлагательно, с вашего разрешения. Он развернулся на каблуках и направился к двремя, но успел сделать лишь два шага, когда плечо сдавила сильная рука профессора. Они оказались лицом к лицу, и Бэй понял, что добился нужного эффекта. — С мистером Малфоем разберусь я, — процедил Снегг. — Можете быть спокойны, мистер Солсбери. — Хорошо, — легко согласился Бэй и добавил: — Полагаю, очень скоро метки… его болезни пропадут без следа. Профессор еле заметно прищурился, но ничего не ответил, только разжал руку. Бэй слегка кивнул и покинул кабинет. Оставалось ждать и надеяться, что Дамблдор верно расценит намерения Бэя и решит его остановить.