Прости, прощай, привет…

      Руслана устало потирает виски, продолжая неотрывно переводить взгляд с одной бумажки на другую — это все, конечно, хорошо, её не забывают, на шоу вон приглашают.       Сразу на два.       Первое — чистая формальность, на которую точно стоит ответить отказом. Её не ждут в старом штабе, тренер скорее удавиться, чем позволит ей живой и здоровой выйти на лёд на радость болельщикам. Воронова не из пугливых, но что ей делать среди бывших сокомандниц, которые с малолетства только и делают, что штампуют квады, со злорадством поглядывая на старушку?       Второе — гораздо интереснее. Плющенко и платит хорошо, и атмосфера у него более дружественная, и зла он на нее в душе не таит. Удивительный он все-таки: хоть и расстались они напряженно, но мужчина продолжает интересоваться её жизнью, с дебютом в роли тренера поздравил, мимолетно вкинув, что если молодым вражеским воспитанницам будет не хватать льда или опыта, он готов подсобить. Аня удивилась, а Руслана хищно улыбнулась — во всём выгоду стоит искать, — он ей, а она ему.       Третья бумажка скорее была радостью для Вики и Кирилла — их официально пригласили на командный турнир, а значит стоит увеличить нагрузки и сделать всё, чтобы не ударить в грязь лицом.       Девушка запихивает бумажки вглубь стола, откидываясь на спинку кресла, и вздрагивает от резкого мигания фонарика. Очередные отметки посыпались, уведомления-то во всех чатах отключены, ну, либо опять мать досаждает своими истериками, давно поняв, что дочь способна выжить и без её важных советов. Воронова ведь даже трубку с неё брать не стала, когда с неделю назад эта женщина, что по ошибке родила её, трезвонила каждую секунду, приводя занятую фигуристку в бешенство.       Блондинка даже знала о причине выжратой валерьянки — Никита любезно слил, что Воронова тесно с одним парнем общается, её фотки из бара были довольно существенным доказательством, потому что ровно напротив довольной и весьма пьяной девицы сидел не менее довольный, и не менее пьяный Шепс.       Потом Сосунок любезно согласился сфоткаться с подростками, а те естественно выложили это в сеть, подтвердив, что медиум был в Ледовом. И насрать все хотели, что Матвеев тоже был там, а они вроде как друзья.       Хейтеров у Вороновой прибавилось.       А как же по другому.       Сам Олег Шепс обратил внимание на ноунеймовую фигуристку, у которой за плечами ни один чемпионат России, выйгранный Финал Гран-при, и золотой чемпионат Европы. Она никто, а он победитель, мать её, Битвы Экстрасенсов.       Девушка открывает так и не переименованный контакт, рассматривая фотку темноволосого молодого мужчины. Ну, хер с ним, симпатичный. Но и по лучше видели. В занавеске продолжают всплывать уведомления, и среди них давно затерялось сообщение от Щербаковой, пока взгляд не цепляется за знакомый ник.        «vlad_cherevatyi подписался на ваши обновления.»       «А этому, что надо?» — палец сам нажимает на уведомления, открывая страничку еще одного Чертилы. Постов на страничке Череватого не то, что много, их слишком дохуя, чтобы суметь долистать до самого конца. Хотя, если смотреть правде в глаза, руки у его менеджера растут откуда надо: глазам приятно смотреть на единую цветовую гамму, — пусть на скромное мнение фигуристки и слишком мрачновато, — вырезки как с нового испытания, так и со старых периодически мешаются друг с другом, как бы напоминая, что он не просто пиздабол, а реальный чернокнижник.       Забавно.       Особо не раздумывая, она даже нажимает на иконку историй, приходя в ужас. Да у Бузовой, блять, их меньше! Пролистывая одно видео за другим, ей даже завидно становится — его фанаты штампуют эдиты, будто на конвейере, приправляя всё иногда забавными, а иногда и действительно достойными рисунками. Приятно. У неё такого практически не было…       Несколько историй с кладбища, с машины, из офиса, Чертила, не стесняясь, матерился и дико ржал прямо в камеру, демонстрируя островатые клыки и широкую улыбку. Пусть и жутковатую, зато настоящую, лет через десять у него точно морщины от через чур выраженной мимики появятся. Скрепя сердцем, Руслана лайкает карусель из фотографий, но только из-за того, что среди них есть её собственное изображение: она сама, стоя, в небольшом отдалении от колдующего чернокнижника, весьма скептичным взглядом смотрит на его работу. Даже и не заметила ведь, что одна из бровей весьма высоко поднялась, демонстрируя явное недоверие ко всем его действиям.       И опять эта же бровь выгнулась, от прилетевшей реакции уже на одну из её фотографий. Ладно, этот пижон имеет вкус — выбрал её портрет с последнего старта: уже тогда спортсменка знала, что это последний выход, грусть не скрывал даже яркий макияж и легкая улыбка. Как вчера помнит ненавистный взгляд тренерского штаба, когда прямо в зоне слез и поцелуев заявила, что благодарит всех и каждого, но она, как Ельцин, устала и уходит.       Сама не зная зачем, Руслана ставит сердечко на еще одну фотку, только уже с финала его сезона. Не тупая ведь, по этой страшной синей руке, около которой он неверяще застыл, поняла.       — Ах ты ж сука! — два: два.       Он точно издевается!       На этот раз, Череватый выбрал победный пьедестал, на котором справа расположилась довольная Щербакова, а слева улыбающаяся Трусова. Интересно, насколько его хватит? Руслана уже с интересом листает всё ниже, в попытках найти хоть какую-нибудь стремную фотку. Он вообще человек?! Одни фотосессии вперемешку со съемками, даже рекламы никакой нет, чтобы уличить его хотя бы в чём-то.       — Руслан, ты идешь? — Мапановна заглядывает в тренерскую, недовольно поджимая губы от созерцания заброшенных на письменный стол ног. Подопечная кивает, продолжая что-то усиленно рассматривать в телефоне, иногда приправляя гневными комментаторами о всяких чертилах. Фигуристка себе не изменяет, разве что чуть больше сдержанности в ней появилось — работа с детьми обязала, даже Вороновой не хочется выслушивать гневные оры родителей о её некомпетентности.       Так и не найдя ничего стоящего и размышляя какого хера её втянули эти детские игры, блондинка поднимается из-за стола, хватает неизменную спортивную сумку, направляясь к все еще ожидающей женщине.       — Надумала что-то?       — График съемок не совпадает только с Союзом Чемпионов, а на командник я успею только на второй день. — Степановна только понимающе хмыкает, она бы тоже не захотела пересекаться с людьми, которые знатно подпортили ей жизнь, при этом упоминая абсолютно в каждом интервью, как предательницу и лентяйку. Руслана могла вести себя как угодно, но только не работать спустя рукава. Это еще из детства шло — девчонка не любила проигрывать, от того буквально зубами прогрызала себе путь на вершину.       — И отчего я не удивлена. — девушка только плечами пожимает, от этой женщины все равно ничего не скрыть, а так хоть какую-никакую поддержку можно получить. — Лан, кататься нужно в удовольствие. А если его тебе приносит Союз — значит нужно кататься там.       Разговор наконец-то перетекает в более привычное русло обсуждения очередных ошибок Воронят. Работы не початый край, а времени пиздецки мало, чтобы хотя бы вкилиниться в борьбу — Руслана намерена вывести Вику из юниоров, а значит стоит усложнять контент, работать над скольжением, одной смазливой мордашкой не обойдешься. На весьма правдивый подкол о том, что саму фигуристку любили как раз таки за эту самую мордашку, блондинка только раздраженно закатила глаза. Лучше бы четверные штамповала, ей богу, чем запомниться своими слезливыми программами.       — Саше это не мешает.       — Не путай хрен с палкой. — игнорируя одиноко стоящих болельщиков, две фигуры движутся к ожидающим их такси. — Трусова физически тебя сильнее, но заметь, даже ей аксель не покорился.       — Это не помешало ей стать второй на Олимпиаде. — седая женщина даже замахивается, чтобы отвесить легкого подзатыльника, но вовремя себя останавливает. Вокруг ведь фанаты, и без того все только и норовят поставить вопрос о тренерских способностях фигуристки. В чем-то ведь воспитанница права, рыжеволосая ракета навсегда вписала свое имя в историю, но дойдет до нее это только через время, когда выветрятся из головы все установки Хрустальной школы о важности золотой медали. Радовались бы, идиоты, что хотя бы двух девчонок незапятнанными привезли. Хотя, то ли еще будет, языка то никто из них держать за зубами не умеет.       — Вот и учи своих спортсменов, что гораздо важнее выдать прокат жизни, а не то, какого цвета медаль ты получишь. — в голове сразу образ подруги всплыл, Щербакова ведь и правда себя на том льду оставила, каждая из тройки выложилась в отведенное ей время, а дальше дело оставалось только за цифрами.       Руслана слишком глубоко в свои раздумья упала, даже с тренером не попращалась, усевшись в автомобиль. Иногда хотелось просто зарыться в одеяло и никогда не покидать этого теплого кокона, не всегда же строить из себя язву. Сколько себя помнит, она всегда жила на автопилоте, а сейчас и времени свободного стало навалом, и жизнь обязывала взрослеть. За её спиной слишком большая ответственность перед двумя мечтающими ребятами, сама она перестала мечтать уже давно, с той самой фразы: «После сегодня, завтра уже нет…»       На экране застыло пришедшее пятнадцать минут назад уведомление, Чертила должно быть решил, что вышел из этого боя победителем, но взбалмошную фигуристку это снова только раззадорило, и пока водитель гнал в сторону ее скромного жилища, а на часах застыла добрая половина первого ночи, Руслана выбирает два самых последних поста, украшая их своими сердечками. С победным выдохом уже убирает телефон в наружный карман сумки, как фонарик снова мигает — да ну нет, нахуй.       — «Поднимаешь ставки?»       — «Расчленяешь очередную беззащитную мышь?       Ему точно нечем заняться на ночь глядя, все нормальные люди в это время рассматривают красочные сны, а не действуют на и без того слабенькие нервы всяким блондинистым спортсменкам.       — Ты вроде все ещё живая. Мышь.       От такой наглости, вперемешку с истерическим смешком, девушка даже не замечает разгневанный взгляд водителя, когда дверь закрывается с через чур уж сильным хлопком. Сейчас мысли Русланы заняты только достойным ответом этому типу, который вроде и вызывал исключительно отрицательные эмоции, но отчего то с его ребяческого поведения смешно становилось.       По коже мороз пробежал, заставляя нервно передернуться и обернуться, судорожно сжимая ручку подъездной двери. У них, конечно, район спальный, далек от криминальных сводок, но чужой испытывающий взгляд ощущался каждый стянутым в тугой пучок волосиком. Воронова поспешила закрыть за собой единственную преграду, и поспешила укрыться от этого ощущения в квартире.       — «А мышь то еще и трусливая.»       Блондинка нервно сглатывает и, не включая свет в квартире, проходит к окну, вглядываясь в абсолютно пустую улицу. Он не мог пробраться на территорию, таксисту то пришлось останавливаться перед глухими воротами, потому что из пропусков у нее только ключ от домофона.       Это точно ее разыгравшееся больное воображение. Насмотрелась на всяких магов, вот теперь эта хуйня её преследует. Руслана вздергивает плечами, сбрасывая с себя липкий след от выдуманного взгляда и наконец-то щелкает выключателем, наполняя комнату холодным светом.       Чертила все еще в сети, и отчего-то она готова свой гонорар за недельные шоу поставить, что мужчина сверлит пронзительным взглядом открытый диалог, в ожидании от нее хотя бы какой-то реакции. Ну, пусть ждет.       С обычным девичьим злорадством блондинка сначала неспеша нежиться в ванной, потом закидывает в желудок первую порцию пищи за день, — хотя по времени, это скорее уже новый завтрак, — и только когда принимает горизонтальное положение, по привычке снова беря телефон в руки, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм, замечает перекинутый в их диалог документ.       Японская мать!       Даже у неё не было контакта приглашенного фотографа, а организаторы благополучно забыли поделиться с ней снимками с прошедших соревнований. Не то чтобы Воронова желала найти себя хотя бы на одном кадре, все-таки не для нее мероприятие задумывалось, но сейчас, разглядывая их с Аней сосредоточенные лица, хотелось визжать от восторга. Мысль о том, что вообще-то этот снимок по-любому пришлось выкупать у настоящего профессионала своего дела, даже не задержалась в её голове.       И все-таки хорошо она выглядела, — Анька естественно тоже, но Руслана давно не видела себя с настолько удачного ракурса, — зубы хоть и сжаты в этот самый момент первого прыжка Кирилла, но это только подчеркнуло старательно выделенные скулы, сложенные за спиной руки не обрубали силуэт, а как будто заставляли представить, что они вот-вот расправяться крыльями, стальной взгляд кричал о том, что для неё нет ничего важнее происходящего где-то там, за пределами кадра, из крупных струящихся локонов не выбилось даже ни одной волосинки, только играл свет вспышки и переливались тени.       Богиня, епта.

@anna_sherbakova Мир, готовься. Мы идем тебя покорять.

P.s Отдельное спасибо за фото)

      — «Всегда знал, что по ночам только мыши бродят.»       — «Заведи себе кошку, и бродить не будут.»       — «Толик будет не в восторге, у него аллергия на мохнатую жратву.»       Руслана привставает с кровати, и складывая ноги лотосом, набирает очередное сообщение, но тут же громко взвигивает, когда две лампочки резко мигают и моментально гаснут, заставляя фигуристку схватиться за сердце и тяжело задышать.       — «Ну что, мышь, веришь?»       Девушка нервно сглатывает и оглядывается в абсолютных потемках, включая на ходу фонарик, добирается до выключателя и несколько раз щелкает пластиной. Ничего.       Ничего, нахуй.       На кухне едва слышимо гудит холодильник, а плита продолжает отображать поздний час. Значит это точно не пробки, да и свет в коридоре включается, только спальня остается погруженной в кромешную темноту, и заходить туда обратно совершенно не хочется.       — «Не дрейфь. Хочешь, поменяю завтра тебе лампочки)»       — «Иди в задницу, Чертила, блять!»       Лампочки?! Откуда?!       — «Сама адрес скинешь, или опять водку на тебя тратить?»       Она, конечно, могла бы в очередной раз съязвить, но слишком велика вероятность окончательно отбросить коньки от какого-то очередного стечения обстоятельств, успешно сыгравших в пользу этого уж слишком странного Череватого, да что говорить, попахивает маньячеством: фотка эта, чужой взгляд на улице, теперь вот, лампочки…       Ну, не убьет же он её в конце-концов, Руслане еще Битву вести целый сезон — её пропажу быстро заметят, а она еще и Щербаковой напишет. Чтобы наверняка. Блондинка возвращается в кровать, повыше натягивая одеяло, скрываясь под ним практически с головой, чтобы лишний раз мозг не утруждал себя рисованием всяких страшных картинок, ей и правда становится спокойнее и теплее.       Череватому остается довольствоваться только адресом Ледового дворца и временем, когда фигуристка заканчивает свою работу, на что он тут же отвечает простеньким «ок».       — «А за фото правда, спасибо)»       — «Правда, пожалуйста) Мышь.»       — «Чертила!»       Молодой мужчина только качает головой, оставляя это мелкое сражение за погружающейся в сон девчонкой.