«Эквестрийские Хроники»

      ...Напряжение...виной тому долгое молчание, повисшее между дочерью и отцом. Ничто его не могло разрушить. Фиер просто молчал и сурово, с долей задумчивости, глядел в лицо дочери, по щекам которой уже текли слёзы. Её глаза лишь безнадёжно смотрели на него, давая понять, что подробностей ему сейчас не узнать. Громко вздохнув и молча встав, Фиер вышел за дверь, закрывая её за собой, оставляя Кризалис наедине с собой. Через тонкие стены она услышала голоса.       — Ну что?— спросил твёрдый голос главы семьи Раль-ё.— Ты разобрался с этой...неприятностью?       —...Да...всё нормально...— тихо проговорил Фиер, после чего Кризалис почувствовала новый подступ слёз.—Помолвка отменена. Моя дочь не выйдет за господина Раль-ё Януна. Я вынужден просить вас покинуть мой дом.— так-же тихо ответил глава семьи. Услышав эти слова, ставшие как гром средь ясного неба, Кризалис с шоком и неверием подняла голову на дверь, через которою виднелся силуэт её отца.       —А...эк-к-кэээ...Т..ты...ты...— хотел начать шокированный глава дома Раль-ё, но Фиер тут-же его прервал.       —Мои слуги проведут вас до ваших корет. Мирного пути.— прервал его Фиер, после чего он снова зашёл в комнату к Кризалис и закрыл перед собой дверь, не поворачиваясь к дочери. Через секунду от Раль-ё начали сыпаться проклятия и угрозы, но подошедшие Кодо-но-Сенши семьи Намазу, заставили его смолкнуть и удалиться прочь. После минуты молчания, за которую Фиер так и не повернулся к дочери, Кризалис прервала его.       —П-почему?...Они-же...они-же теперь пойдут с Сагуном войной на нас...из-за...из-за моей глупости и...       —Кризалис...—мрачно прервал дочь Фиер.—...Я тебя очень...очень люблю...но если ты снова назовёшь свой поступок "глупым", то я сделаю то, что очень не хочу...я тебя ударю.—произнёс Фиер, после чего отпрянул от двери и, развернувшись к дочери, сел перед ней.—...Полюбила другого, говоришь?...В нашей семье избирать спутника жизни не по бумаге, а сердцем — традиция, которой много веков. А я хотел эту традицию прервать лишь из-за того, что хотел сохранить семью, сам того не понимая, что так я её разрушу. И я даже не спрашивал тебя. Я просто поставил тебя перед фактом...Нет, Кризалис. Это не ты, а я совершил глупость. И если бы не ты...я бы так и не остановился и не смог бы смотреть по ту сторону в глаза своим предкам. Я виноват перед ними...но ещё сильнее...я виноват перед тобой...прости меня...—выдавил Фиер, совершая крайне низкий и смиренный поклон пред дочерью, которая всё это время молча и шокирована смотрела на отца. Но данный его жест вывел её из ступора и она сразу же кинулась к отцу.       —Отец! Что ты! Ты не должен так унижаться передо мной!       —НЕТ! ДОЛЖЕН! ПРОСТО ОБЯЗАН!— повысил он голос, от чего Кризалис немного задрожала.—...Я даже и сметь не могу просто просить у тебя прощения...это — меньшее, что я могу сделать. Молю, прости меня.       —Отец, я...—но не успела Кризалис договорить, как дверь с треском распахнулась и в комнату ворвался нервный Кизуцу с катаной в ножнах, которые он держал в левой руке.       —БРАТ! Я ВИДЕЛ КАК КОДО-НО-СЕНШИ УВОДЯТ ЧЛЕНОВ СЕМЬИ РАЛЬ-Ё! ГЛАВА СЕМЬИ ВЫГЛЯДЕЛ КРАЙНЕ НЕДОВОЛЬНЫМ! ЧТО-ТО ПРОШЛО НЕ ТАК!?— громогласно спросил он, после чего наконец обратил внимание на то, в каком положении находился брат перед его племянницей.—Э...э...э...—выдавил из себя Кизуцу, после чего закрыл дверь и вновь её распахнул. Однако ничего не изменилось.—...Брат, Кризалис, а в чём дело?

***

      —Понятно...—выдохнул Кизуцу, со сложенными на груди руками и закрытыми глазами, после чего он устало глянул на брата.—...Иными словами...мне объявить на все подконтрольные земли о мобилизации юношей и Кодо-но-Сенши?       —Пока нет, брат.— ответил Фиер.— Сначала я хочу поговорить с Сагуном и убедить его дать нам шанс вести самостоятельную борьбу, если конфликта не избежать.       —Что значит "если конфликта не избежать"? Он дал ясно понять. Или мы им Кризалис или они нам войну. Никаких ответвлений и лазеек с уловками. Крайне. Всё. Чётко. И. Прямолинейно. А ты ещё собрался с ними переговоры вести.       —Не лично. Я почти уверен, что если я явлюсь к ним лично после такого оскорбления, меня убьют сразу, не дав и рта раскрыть. Хочу отправить письмо.       —...Мой совет, разреши мне провести мобилизацию и договориться о военной помощи от других домов.       —Я сомневаюсь, что против Сагуна пойдёт хоть один из домов...—влезла Кризалис, после чего братья резко переключили на неё своё внимание, от чего она немного вжалась в себя.— В с-смысле...авторитет Сагуна — абсолютен и в его войсках было наименьшее количество потерь в, сравнительно недавней, войне с жёлтыми повстанцами. Остальные дома до сих пор не восстановились, даже наш.       —...А ты повзрослела, Кризи. Умные вещи говоришь.— похвалил племянницу Кизуцу.— Она права, Фиер. Всё таки не стоит тратить драгоценное время на просьбы о помощи. По этому предлагаю собрать все возможные силы и сесть в осаду. Измотать врага, заставив его бросать на нас силы и истощая себя. А когда они ослабнут, мы введём резерв и уничтожим солдат Раль-ё, а после и вынудим Сагуна ещё одним генеральным сражением согласиться на мир в статусе-кво.       —Брат, нам всё равно не хватит сил для удержание дворца. Нужно решать проблему миром всеми возможными достойными путями!       —Брат! Ты цепляешься за соломинку! Очнись! Если Кризалис не выйдет за Раль-ё Януна, то кроме как войны, итога никакого не будет! А учитывая нынешние обстоятельства, я не отдам ему свою племянницу!       —Нам не хватит сил!       —Ну так значит мы все поляжем с гордостью, как и полагается по кодексу Куи'идэ!       —...Подождите...—вновь прервала братьев Кризалис.—...Точно! Чазаке может помочь!       —...Кто?— спросил Кизуцу.       —Её избранник.— ответил Фиер. —...Хм...Чазаке...Йорма Чазаке, да?— спросил младший из братьев, после чего Кризалис лишь коротко кивнула.—...Хм...Йорма не участвовали в войне. Нынешний глава дома оскорбил Сагуна, не отправив своих войск. Таким образом, дом Йорма считается равным нам по силе, но их никто не уважает. Даже мы редко с ними общаемся, ибо из-за этого отказа Сагун обозлился на главу их дома и отказался признавать его Кодо-но-Сенши и с тех пор он только и пытается добиться от Сагуна прощения...Кризалис, я не думаю, что он станет нам помогать, рискуя ещё больше разозлить Сагуна.       —Но Чазаке может убедить Сагуна разрешить его отцу искупить вину через ритуальное самоубийство! Если Сагун даст добро, то Чазаке унаследует титул главы дома и...       —И тогда он не сможет отказать в помощи своей любимой принцессе юга...—лукаво закончил за Кризалис Кизуцу, от чего первая залилась краской.—...И так...у Раль-ё двадцать пять тысяч. После того, как мы их оскорбили, Сагун наверняка отправит "длань Никк'О" в урезанном количестве из-за неполноценного восстановления, а это ещё семь тысяч...Итого: тридцать два.       —А сколько у нас?— спросила Кризалис.       —...Молись богам судьб, что бы пять тысяч хотя бы набралось после мобилизации...Ну...если всё-таки воины Йорма встанут на нашу сторону...Возможно мы даже сможем сразу провести маневренное генеральное сражение, а дальше идти в быстрое и непрерывное наступление.       —...Вы оба забыли, что можно решить всё миром.— подал голос Фиер.       —Нет, брат. Это ты не понимаешь, что есть лишь один мирный выход из сложившийся ситуации. Но сам рассмотр этого варианта я считаю позором, не говоря уже о его применении...Я не дам Кризалис породняться с Раль-ё.— отрезал Кизуцу, после чего Фиер лишь молча смотрел то на дочь, то на брата. Спустя три минуты раздумий, Фиер шумно выдохнул и устало глянул на брата.       —Я даю своё разрешение. Объявляй мобилизацию всех мужчин и женщин добровольцев от 14 до 45 лет. А Кризалис...       —Я приведу Чазаке, что бы попросить о помощи!— радостно воскликнула девушка, после чего отец одарил её недоумевающим взглядом, от чего она сразу притихла.— Если...вы позволите, отец.       —...Тс...тсха-ха-ха-ха-ха! До чего прекрасна любовь! Я даже готов с жизнью расстаться, если главная ценность семьи Намазу никогда не отправиться в забвение! Ступай! Я должен обсудить с твоим избранником вопрос о помощи...и вашей помолвке...—последние слова Кризалис услышала особенно чётко.       —Отец?— оживлённо обратилась девушка к мужчине, который лишь кивнул ей с улыбкой. Повернувшись к дяде, он лишь хмыкнул с ухмылкой. Через несколько секунд, она прыгнула на отца, заключая его в объятиях.— Спасибо, отец!— выпалила она и, подбежав к раздвижной двери у стены, вылетела наружу, оставляя братьев наедине с собой.       —...Мда...ты был такой-же, брат.— сказал Фиер, от чего Кизуцу сразу смутился.       —Я?! Я...я таким не был.       —Ну да, конечно, а кто со мной бодался из-за Хаде?       —...Хоть бы раз сказал спасибо за то, что я пожалел тебя и уступил в нашей гонке.       —...Влюбился в кицунэ, так не возмущайся.       —...Я не влюблялся в Широ. Она меня околдовала и хотела съесть моё сердце.       —Околдовала и влюбила, после чего и сама влюбилась.       —Ой, как будто ты такой умный и всё знаешь.       —Да знаю я, куда и зачем ты два раза в год крылья в леса наматываешь.— с ухмылкой проговорил Фиер, на что Кизуцу угрюмо и с долей смущения посмотрел на брата.

Пять лет спустя

      —Проклятье...снова промах...—произнесла семнадцатилетняя девушка, тяжело дыша и находясь в полусогнутом состоянии с опущенной деревянной катаной.       —Кризалис, вроде я тебе сразу говорил, что Кодо-но-Сенши думают головой, а не оружием. Я тебя даже ни разу не коснулся, а ты уже валишься без сил.— с насмешкой сказал Кизуцу, стоя ровно с откинутым оружием в руках.— Татакаи ва угокиде ва аримасен. Сенто ва кагакудесу. Бой — не движение. Бой — наука. Ты изучаешь это дело уже пять лет, но сдвиги минимальны...такими темпами, ты даже не успеешь освоить магические навыки для боя с настоящим оружием...— но не успел чейнджлинг закончить, как он резко поднял своё оружие, по которому проскользила оружие Кризалис, сделавшая длинный выпад. Как итог — Кизуцу отразил атаку племянницы и он сменился с ней местами—...Уже лучше...но всё ещё на уровне ребёнка.— подытожил мужчина, после чего сверкнул глазами и рванул вперёд. Через секунду он стоял позади Кризалис, прижимая кончик тренировочного оружие к её затылку.— Поздравляю, Кризи. Ты умерла.       —...Бестолку...от меня не будет пользы на поле брани...я буду лишь мешаться...—выдавила из себя девушка, после чего оружие Кизуцу ударилось со шлепком по её шее и та, выдав сдавленное кряхтение, упала на колени, оперевшись на оружие. Подняв взгляд на дядю, она увидела его крайне серьёзное лицо.       —...Будешь допускать появление подобных мыслей, семье точно конец.— проскрипел он, приставляя оружие к её переносице.—...Перерыв десять минут...используй их с толком.— проговорил он, после чего убрал оружие за пояс и направился к наблюдающим — Фиеру и Хаде. К Кризалис же поспешил Чазаке.       —Всё нормально...ты сегодня была на высоте...—пытался её приободрить парень.       —Я вновь проиграла...—напомнила жениху Кризалис.— Или ты не заметил?       —...Ну...я...Ты хотя-бы держалась дольше, чем обычно.— ответил он ей, отводя к крыльцу, где они вместе уединились.— Твой дядя прав...—выдал Чазаке, после чего Кризалис недобро зыркнула на него голубыми глазами.— Я-я-я имею в-в-в виду, ч-что ты не д-д-думаешь головой...— попытался он оправдаться невесте, но сделал хуже.       —...Ты меня тупой называешь? Захотелось отправиться в урну до войны?— спросила она, делая угрожающую гримасу безразличия и приподнимая деревянную катану.       —Тьсх!...Н-нет...даже и в мыслях не было...       —Хм— довольно хмыкнула девушка.— Вот и не думай...бака.— с последним словом, Кризалис, с довольным выражением лица, легонько стукнула Чазаке по макушке.       —Ауч...Эй, как ты можешь называть своего жениха бакой*?       —Ну, ты почти назвал свою вооружённую невесту, которая сидит у тебя под боком, не самой умной...так что либо у тебя у самого ума маловато, либо ты смог притупить инстинкт самосохранения.       —...Нет, твой дядя действительно прав. Тебе правда нужно больше думать во время боя...это...как игра в сёги*.       —...Ты видишь под нашими ногами сетки?       —Что?...Нет, хватит шутить. Ты просто пытаешься его...ммм...задавить, в то время, как против него эффективнее будет использовать точечные удары в уязвимые места. Тебе просто надо отбросить лишнее, почувствовать оружие, сосредоточиться и...       —Сосредоточиться!? Да он каждую секунду напоминает мне, какая я неумёха, при этом присыпая их своими шуточками! Или ты этого до сих пор не заметил?       —...Ну...если честно, я был сосредоточен на самой прекрасной девушке всех близлежащих земель...—лукаво произнёс Чазаке, заглянув в глаза Кризалис, после чего она покраснела. Через несколько секунд он положил ей одну ладонь на плечо, а второй легонько взял за подбородок и, прикрыв глаза, медленно пошёл на сближение...как вдруг...       —Совсем ошалел?— спросила она, смотря на жениха как на дурочка, после чего ткнула того пальцами под ребро, от чего тот остановился и схватился за больное место.— Тут мои родители, между прочим.       —...Ну зачем-же так больно-то?...—выдавил парень, после чего сложил руки на груди и отвернулся, надув щёки.—...Бака...       —Ха?...Эй! Как ты можешь называть свою невесту бакой?       —А всё потому-что моей невесте, видимо, нравиться меня бить...—выдавил Чазаке, после чего они молча сидели. Через несколько секунд молчания, Кризалис вздохнула, закатив глаза, и чмокнула парня в щёку.       —Полегчало?       —...Немного...— ответил парень, после чего они вновь стали молча сидеть.       —Так что там было про сосредоточение? Ах да...Сам попробуй выслушивать все эти...— прервала девушка тишину, но...       —Так не слушай.— прервал её Чазаке.       —...Чего?       —Не слушай его. Просто игнорируй и думай о том, куда ему кольнуть побольнее, при этом избежав его атаки...Лучше всего это сделать, пока он разглагольствует.       —Эй! Перерыв окончен!— крикнул вдалеке Кизуцу, выходя назад на импровизированное тренировочное поле. Взглянув на Чазаке, тот лишь кивнул девушке и та, глубоко вздохнув, направилась к дяде. Спустя несколько секунд они снова были на поле и приняли боевые стойки...вот только...       —Ха?...Это ещё что такое?— спросил Кизуцу, указывая на тренировочное оружие Кризалис.— Я не так тебя учил держать оружие.       —Так удобнее...       —...Что значит удобнее? Не ты первая, не ты последняя, кому не слишком комфортно использовать стандартные приёмы.— ответил ей мужчина, но Кризалис лишь крепче сжала оружие.—...Вот как?...Девочка хочет поиграть в бравого воина? Ну что-ж...порхай как бабочка, жаль как пчела...— заявил Кизуцу и рванул на племянницу, но она ловко перехватила его удар и пресекла его попытку нырнуть ей за спину, после чего она оттолкнулась от него и приготовилась делать выпад.—...Ась?— сощурил он глаза, но в эту секунду Кризалис сделала один рывок и сильно кольнула дяде в тыльную часть колена, за тем ещё рывок и уже под левое ребро, заставив того ослабить защиту. И наконец, встав перед ним, она быстро нарисовала магией три руны, через которые рванула с оружием впереди...Через секунду прозвучал громкий стук об дерево и его лёгкий треск. Кризалис зависла в воздухе над Кизуцу, уткнув конец своего оружие в "лезвие" его, немного проткнув дерево. Спустя десять секунд безуспешных попыток пробить защиту, Кризалис приземлилась на землю. Серьёзно глянув на племянницу и осмотрев повреждённый участок тренировочного оружия, Кизуцу выдал лёгкий смешок.—Порхай как бабочка...—прошептал он.       —Жаль как пчела.— закончила она за него.

Семь лет спустя

      Лес. Глубокая чаща с густым туманом. Кругом деревья и кусты, корни которых еле находили места в земле из-за вулканической породы, от чего создавалось ощущение, будто они живут своей жизнью. По давно протоптанной тропе медленно ковыляла женщина двадцати четырёх лет, истекая кровью и снимая с себя сегменты доспеха. Единственное, что у неё осталось от образа воина — катана — древняя реликвия семьи. Тяжёлое дыхание — единственное, что разрывало тишину леса...Она потеряла всё...дом...семью...любовь...Когда началась война, часть армии, которой управляла девушка, была на голову разбита превосходящим противником во время обороны замка её семьи. Противник разорил весь дворец, но ей удалось уйти. Однако, вражеский командующий сообщил страшную весть для неё...Её сестра...мать...дядя...отец...супруг...все уже либо пали в бою, либо их сейчас добивают от того, что она не смогла защитить последнюю линию обороны...из-за неё им некуда отступать...Она понимала...они уже мертвы, даже если кто-то из них всё ещё дышит...и их кровь на её совести.       Взглянув на катану, которую ей вверили по окончанию её обучения как воина Кодо-но-Сенши для того, что бы она смогла и дальше вести в будущее за собой свет семьи, девушка лишь с болью сжала лезвие и из её ладони потекла кровь. Найдя взглядом ближайшее дерево, она доковыляла до него и, облокотившись на него спиной, сползла на сырую землю. Взглянув на свою окровавленную ладонь, она вытащила единственный оставшийся кусок пергамента и стала писать на нём единственным, что находилось под рукой...собственной кровью. Место хватило лишь для одного слова...гомен...простите...Взглянув на пасмурное светло-серое небо, девушка закрыла глаза и, захлёбываясь слезами, взялась крепче за рукоять катаны, направляя её лезвие к себе.       —На твоём месте, я бы не стал этого делать...—произнёс эхом чей-то скрипучий, но молодой голос, заставивший девушку встрепенуться и начала лихорадочно оглядываться.— Я здесь...— позвал её голос, после чего девушка обернулась и увидела в тумане силуэт мужчины в кимоно и оленьими рогами, сидящий на громадном корне дерева, на которое она опёрлась спиной.       —К-кто ты?...— спросила она дрожащим голосом, после чего заметила странные зелёные свечения на силуэте, а после и пронзительный взгляд зелёных огоньков. Встав с корня, мужчина поднял в руках к лицу два сегмента маски, которые защёлкнулись в одно целое. За тем он взял ещё один сегмент, но поднёс его уже к затылку. Маска была собрана. После этого фигура медленно направилась к девушке, пряча руки в рукавах кимоно. Через несколько секунд девушка увидела незнакомца полностью. Голубое кимоно с серебряными краями, зелёный пояс, множество жёлтых бинтов, пропитанных редким мёдом, шест Бо за спиной, обмотанный в центре тёмно-синим лианами. Гэта из тёмного дерева. Через правое плечо находилась зелёная повязка с синими краями и чейнджлингскими иероглифами. Уши были острыми и длинными, а волосы буд-то пепел. Трёх-сегментная маска сделана из разных видов дерева. Перед, покрывающий нос и чать лба, сделанный в виде чешуек, а так-же две пластины, выполненные в виде бровей, изготовлены из красного дерева. Пластины, с глазными отверстиями, а так-же лобная и затылочная часть была крайне светлой. Всю маску покрывали тёмно-зелёные узоры, которые слабо пульсировали. Но самым главным отличием были даже не рога, которые были не стандартными костными отростками, а чем-то корне-подобным, а сама кожа...её не было. Вместо неё тело покрывала светлая и пластичная кора с узорами, аналогичными узорам маски с тем единственным отличием, что они были уже ядовито-зелёного цвета и пульсировали более ярко. На груди, там, где обычно находиться сердце, был такой-же пульсирующий большой символ, чуть скрытый одеждой. Пальцы существа больше напоминали ветви, а его глаза были чёрными и бездонными, в которых был лишь тусклый огонь радужки и более яркий огонь зрачка.       —Полагаю, стоит представиться...Я — Шигеми Кёхи-Джиньсей. Дабы у вас не возникло осложнений с произношением моего имени, я дозволяю вам обращаться ко мне просто Шигеми.— поклонилось существо, разводя руками, после чего он снова выпрямился и спрятал их в рукава.       —...Ты...демон?       —...Сколько лет я живу на свете, но демоном меня зовут в первые.— отозвался он, с саркастичной улыбкой.— Нет. Я — лесной дух и хранитель этого леса.       —...Не ври мне...у меня было хорошее образование и я знаю всех духов всех лесов Земель Чейнджлингов...или мы...       —Нет-нет. Мы на твоей родине...Просто это не самоё моё распространённое имя. Обычно, вы, смертные, называете меня именем этого леса...       —...И как-же?       —...Аокиногара...— спокойно ответил дух леса.       —Что?— испуганно спросила девушка.       —Всё нормально. Я не такой, как меня описывают в ваших сказаниях...но таков лес, Кризалис.       —...Откуда ты знаешь моё имя?       —...Позволь тебе поведать, от чего за Аокиногарой закрепилась такая дурная слава проклятого леса. Когда-то, примерно...не знаю, лет триста назад, смертные начали вывозить в чащу немощных детей, стариков и инвалидов, которые мешали вашему тогдашнему обществу. Они все умирали в чаще леса, прямо в его сердце...от этого лес стал зависим...ему понравился вкус смерти и отчаянья...Духи леса не влияют на сам лес, ибо он независим. Мы — лишь хранители. Я пытался очистить его, но его жажда стала сильнее...со временем "отбросов общества" перестали отвозить сюда из-за неоднократных пропаж людей...Лес стал давить на психику каждого, кто явиться сюда и он заставлял их совершать самоубийство. Однако, даже не смотря на то, что смертные сюда уже не ходят из-за запрета, лес чувствует всех отчаявшихся и манит к себе...Я стараюсь препятствовать смертям и пытаюсь отговорить несчастных от суицида. Иногда получается и на утро они забывают всё, что было, как страшный сон...лесу это не нравится...По этому я вынужден воевать с тем, кого охраняю. Можно сказать я охраняю не его от смертных, а смертных от него...Но ты...—последние слова дух леса прошептал задумчиво.— Ты другая, Кризалис. Ты спросила откуда я знаю твоё имя? Лес всегда узнаёт имя каждого, кто приходит сюда, так ему легче манипулировать смертными. Так-же он копается и в воспоминаниях. Я же имею с ним связь и то, что знает он, знаю и я. С тем, что он забывает как уже использованную и ненужную информацию, работает в той-же аналогии...Ты пришла сюда не осознанно но сама. И цель, которую ты себе поставила, была навязана не лесом...Мой совет. Откажить от неё.— сказал он, присев перед девушкой, и отодвигая лезвие её катаны от её груди.       —...Я всё потеряла...зачем мне идти по этому миру? Восстанавливать всё из пепла? Это не реально.       —Мы сами решаем, что есть реальность, а что есть игра нашей фантазии. Поставь цель, двигайся к ней и ты восстановишь всё. И главное — сохранишь главную ценность своей семьи.       —...Ты и это знаешь...       —...Я не могу сказать, живы ли они или нет. Но я точно могу сказать, что ты сама не уверенна в их кончине...Не лучше ли...       —Нет...—прервала она духа, после чего посмотрела на него гневным взглядом и слезами.— Я знаю, что у них нету шансов...им некуда возвращаться...они либо уже убиты, либо их добивают...я не смогу жить дальше, зная, что мои любимые смотрят на ту, кто лишила их шанса выжить своей самоуверенностью...я не хочу жить с таким грузом и позором...— прошептала она, после чего твёрже взяла катану и направила лезвие к груди.— Откажусь я от себя...ведь нет смысла бытия...Коль свободу обрету, может счастье я найду...—пропела она немного, после чего перед ней резко появился бестелесный дух из голубого дыма...Кризалис сразу же увидела в нём лицо дяди.       —ВНОВЬ НАДЕЖДУ ОБРЕТИ!— выдал он, наклоняясь над племянницей, но та лишь вновь со слезами посмотрела на оружие.       —Иль клинком жизнь оборви...— ответила она и появился второй дух. Дух старшей сестры.       —РАЗВЕ ДАР НЕ ЦЕНИШЬ СЕЙ?— спросила она, на что Кризалис лишь провела ладонью по лезвию, испачкав его запёкшийся кровью.       —Меч его в стократ ценней.— ответила девушка и появился дух Фиера. Дух отца.       —Грех желаешь совершить...— начал он, приседая перед дочерью и обнимая её за плечи.       —Этот Тартар не даст мне жить.— перебила она, после чего пришёл четвёртый дух матери, и тот начал гладить девушку по голове.       —Мы скучаем за тобой...— ласково нашептала она, после чего Кризалис подняла глаза и осмотрела всех духов. В конце концов появился пятый дух, принявший обличие Чазаке...но для Кризалис...они были все мертвы, даже не смотря на их столь живой облик. Сделав взмах клинком, она рассекла духов...       —ВСЁ РАВНО ВАМ, ЧТО СО МНОЙ!— взревела она и...одним движением сделала удар в живот. В мгновение ока она почувствовала что-то тёплое в той области и без сил упала на землю. Подняв опустошённый взгляд на небо, единственное, что вырывалось из её уст...—Простите...мне так жаль...Аокиногаааараааа... Аокиногаааараааа... Аокиногаааараааа, ногаааааарааа, ногаааааарааа...— напевала она тихим стоном...через минуту...с её уст сошло последнее дыхание. Печально вздохнув, дух леса подошёл в плотную и, аккуратно вынув оружие из тела девушки, прицепил к его рукояти записку с кровью. За тем он воткнул катану в землю, перед телом, а само тело магией закрыл корнями дерева.       —Ну что...доволен?— спросил он в некуда. Ответом ему послужил лишь слабый ветер.—...Зря ты это сделала святым клинком...да упокоиться твоя душа в спокойствии вечности...—прошептал он, поклонившись корневым наростам, принявшие облик девушки, после чего он тоскливо посмотрел на меч и, развернувшись, медленно побрёл прочь. Одновременно с этим на деревьях стали проявляться красные ленты...

***

      ...Пустота...пустота без жара и холода. Отсутствие поверхности, на которую можно было бы ступить, повергло бы обычного смертного в шок...но девушка только разлепила глаза и увидела, что вокруг не мрак, а космическая туманность, а она сама находиться в непосредственной близости от пурпурной звезды.       —Г-где я?...—спросила Кризалис в некуда и её голос раздался эхом.— Эй! Тут кто нибудь есть!?— крикнула она, уже приходя в себя.— Меня кто нибудь слышит!?— вновь задала она вопрос, но ответом так-же послужило эхо.—Что-же это...это и есть загробный мир?...       —Его переходная часть.— ответил чей-то женский голос, после чего из звезды медленно вышла безликая женщина из пламени. Подойдя к Кризалис, пламя стало тише, что стало возможно разглядеть глаза и рот женщины.       —...Кто ты?— осторожно спросила Кризалис.       —Я — одна из тех, кого вы, смертные, завёте Богами Судеб.— ответила женщина, от чего лицо девушки исказилось в неверии и шоке.       —...Вы отправите меня в Тартар за мои прегрешения?       —...Нет. Этот мир, давно был нами заброшен. За последнее столетие впервые Божество Судеб одарило это место своим присутствием. А павшие смертные отправляются в Тартар или Вечность, он-же Парадиз, сами. Их судят ещё при жизни и за несколько секунд до кончины мы заранее определяем куда они попадут.       —...Но...раз мне не в Тартар...я иду в Вечность?       —Нет. Ты идёшь назад, в мир смертных.       —...Что?...       —Ты осквернила святой меч своей семьи. Он был создан из души нашего первого орудия для несения нашей воли. А ты использовала его, дабы избавить себя от тяжёлой участи, которая тебе даже не светила...И тем самым...пускай не осознанно...ты нарушила одно из главнейших правил кодекса своего народа. Почитать святость и не использовать её в своих целях.       —Но я...—попыталась оправдаться Кризалис, но огонь женщины резко вспыхнул, заставив её замолчать.—...Я признаю свой грех и осознаю его глубину...молю об искуплении...как мне загладить вину? Сделаю всё, но пожалуйста...не возвращайте меня назад...       —...Ты можешь получить искупление. Но цена будет слишком велика и тебе придётся вернуться в мир смертных.       —Нет! Прошу!       —Такова наша воля! Кризалис! Твоё наказание было предрешено за долю секунды до твоей смерти! Ты станешь нашим новым инструментом! Ты вернёшься в мир смертных как новая вознесённая Богиня Хвори! На твоей совести будут все болезни смертного мира! В твоей власти так-же будет и здравничество с алхимией! Воздвигни свой храм! Заставь смертных узреть себя! От количества тех, кто будет покланяться тебе, будет зависеть и твоя сила! Коли от тебя отрекутся, ты умрёшь навеки и ты обретёшь желанный покой в Вечности! А если ты сама вздумаешь лишить себя дара жизни вновь, твоей участи не позавидует ни один обитатель Тартара! Такова воля богов судьб!— прокричала женщина так, что слова её были подобны грому. Через несколько секунд испуганную Кризалис стал окутывать туман туманности, а после она перестала различать звуки, а взор был затуманен.

***

Яркий и ясный день. Идеальная погода для пикника и семейного отдыха. Птицы поют, трава и деревья зеленеет, а насекомые заняты своими хлопотами. На большом корне, поросшего мхом, сидел в позе лотоса и медитировал дух леса. Внизу, возле корня, находилась старая катана, покрывшаяся мхом и ржавчиной. На её рукояти была пожелтевшая бумага с чёрными символами, о которых уже не скажешь, что они были написаны кровью. У подножья дерева находилось шесть вырезанных изображений. Три женских и три мужских. Вот только это была не резьба, а корни приняли такую внешность. Одно из изображений стало трескаться и дух леса лениво приоткрыл один глаз. Через ещё пару секунд трещины разрослись и из них стал литься зелёный свет и вытекать болотная дымка. Через двадцать секунд изображение взорвалось, разлетевшись на осколки, и из образовавшегося пещерки вылезла когтистая рука, ухватившаяся за ствол. Подтянув тело вперёд, когти отпустили дерево, оставив на нём след. Перед духом стояла молодая женщина чуть больше двадцати лет. Её волосы были сине-зеленые и повисшие, словно водоросли. Кожа серая с редкими, более светлыми, пятнами. Одета она была в кимоно более тёмного оттенка серого с зелёными краями. На боку был вышит узор в виде дырявого цветка сакуры с цветом волос женщины. Пояс был тёмно-синим с иероглифами имени женщины, которые разделялись по центру металлическим лёгким тросом. Руки были когтистые и из-за серости кожи грань между когтем и самим пальцем была еле заметна. Крылья были ядовито-зелёного цвета с лёгким панцирем цвета морской пучины. В груди находился слабопульсирующий треугольный камень. Брови были тонкими. Часть кожи была ещё беловато-медового оттенка, но её быстро покрывала серость, буд-то масло воду. Левый глаз был зелёным с радужкой ядовито-зелёного, в то время как правый всё ещё пытался сохранить прежнюю голубизну. Через несколько секунд старые участи кожи полностью посерели и уже оба глаза были как у хищной кошки. Переведя дух, девушка осмотрела свои руки, а после взглянула на духа леса, который уже встал на ноги. Заметив, что его одарили взглядом, он поклонился.       —Приветствую вас, Богиня Кризалис. Это честь для меня, лицезреть вознесение нового Бога лично и одним из первых.— произнёс он, после чего Кризалис устало посмотрела вверх.       —...Так это не сон...—выдавила она, после чего заметила изменения.—...Этот лес выглядел иначе...       —...Госпожа Кризалис...вы отсутствовали в мире живых не одно десятилетие...       —Что?!...Но...но ведь прошло всего-то десять минут от силы!       —...Скорее всего...для Богов Судеб десятилетия здесь сравнимы с десятками минут.       —...Ух...—шокировано выдала Кризалис, оперевшись спиной об корень.—...И сколько прошло времени с момента моего...ну...ты понял...       —...Двести пятьдесят шесть лет.       —...И что-же такого случилось, что лес Аокиногара стал менее...мрачным?       —Всё просто. Это место теперь не подвластно ему. Эта его бывшая область теперь совсем другой лес. Ему около ста двадцати лет...по сравнению с тысячелетним Аокиногарой — относительно молодой...А Аокиногара теперь только там.— ответил дух, указывая своим палкоподобным пальцем вдаль. Повернувшись в указанное направление, Кризалис увидела серый и черноватый лес с туманом.— Натуру свою он не переборол. Но он теперь окончательно умирает. Без хранителя ему осталось меньше трёх тысячелетий.       —...По меркам смертных — это много.       —Ну, для вас-то теперь это должно быть как год.       —...Да...наверное...—поговорила Кризалис, после чего медленно повернулась к дереву...и её лицо охватил ужас. Помимо дыры, из которой она вылезла, на дереве была изображена её мать, сестра, её отец и дядя...и её супруг... Медленно повернувшись к духу, который с прискорбием склонил голову, она стала прожигать его взглядом, полный ужаса и слёз.— Что это?...Отвечай!       —...Госпожа...когда вы отошли в иной мир я не знал мертвы ли они или нет. Я знал только то, что знал Аокиногара и вы...а вы не были уверены в том, что они живы...Но они не погибли...—ответил дух, после чего Кризалис резко повернулась к дереву и, сделав всего от силы два шага, упала на колени, закрыв глаза ладонью.—...Те духи...не были наваждением леса...ваша родня чувствовала, что именно вы собирались совершить и понимая, что они не успеют до вас добраться...использовали дистанционную магию...они прибыли сюда через пять часов после вашей кончины...Понимая, что для них всё кончено, они все совершили ритуальное самоубийство, не желая оставаться на милость противнику...       —Замолчи...—сквозь слёзы выдавила Кризалис, после чего повисло напряжённое молчание длинной в три минуты.—...Я хотела себя утешить тем, что они погибли из-за моего провала...а они погибли из-за моего нежелания слушать и верить в свет...это хуже, чем могло бы быть...—выдавила она, после чего глянула на катану. Спустя десять секунд колебаний, она схватила рукоять и активированная аура меча уничтожила покрывавший его мох и ржавчину. Вынув его из земли, Кризалис заметила его зеленоватый свет. Проведя им по воздуху, он оставлял слабоватый зелёный след. Через несколько мгновений она убрала оружие в пояс.— Что случилось с моим народом?       —Позволь об этом поведать мне.— раздался чей-то голос сверху. Неспешно подняв суровый взгляд наверх, Кризалис увидела двухметрового мужчину, зависшего в воздухе. Сама его внешность казалась весьма чудаковатой, однако Кризалис привлекли лишь его янтарно-золотые глаза с кроваво-красными радужками и лисьими зрачками. Медленно спустившись вниз, незнакомец выставил одну ногу вперёд и, откинув одну руку и приложив вторую к плечу, поклонился Кризалис.— Бог хаоса и раздора — Дискорд. Первый дисгармоничный бог за тысячелетия. К своим услугам.— представился он, после чего выпрямился и ухмыльнулся.       —...Он обращается ко мне на "вы".— махнула Кризалис на духа.       —Шигеми — высший дух. Он не относиться даже к низшим Божествам или Порождениям. Я же являюсь самым, что ни на есть, Богом, как и ты теперь. По сему я общаюсь с тобой на равных, хотя учитывая, что я сильнее и могущественнее тебя, твоё уважительное обращение ко мне будет себе разумеющимся. А Шигеми относиться к нам обоим с более чем уважительным отношением из-за своей принадлежности.— ответил ей Бог хаоса.       —...У тебя акцент?       —Да, я крайниец, но чейнджленгский мне доводилось изучать.—ответил Бог, после почесав бороду.—...И так. Ты спрашивала, что случилось с твоим народом? Ну так вот. После уничтожения твоей семьи, против Сагуна сформировался новый заговор. Война длилась сорок лет. Начиналась она с общим населением в три с лишним миллионом чейнджлингов, а закончилась всего лишь с пятидесятью тысячами или где-то так...       —...Что?...За сорок лет...население...сократилось...в шестьдесят...раз?...       —Ваша страна была изолирована. А смертные любят воевать...если они не воюют с кем-то из вне...они ищут врагов внутри. В итоге в той гражданской войне было максимум тринадцать сторон и каждая со своими идеями и принципами...Победил Сагун, но из-за ослабления страны соседи начали кидать ультиматумы одни за другим. В итоге всё что осталось от былой империи — кучка островов и побережье. Даже столицу пришлось переместить. Сагун решил, что теперь им ловить на континенте нечего и стал строить экспедиционный флот. Он решил найти новые земли на другом континенте и колонизировать их...но только тогда был ещё всего один единый континент, территория которого была уже распределена и новых земель не было. Ну в день начала экспедиции произошло громадное цунами...выжило только девяносто шесть чейнджлингов...с этим популяцию уже не восстановишь, сама понимаешь. Всех разбросало кого куда. Кто-то умер от голода или жажды, кого-то растерзали хищники, кто-то от безнадёги покончил с собой. Более удачливые завели семьи с другими расами или им посчастливилось найти себе подобных и так-же завести семьи...Самый хитрозадый всё-таки тоже выжил...       —...Сагун?       —Он, родимый. Поселился на юге, в королевстве драконокровок.       —...И они, при своём настрое, впустили его?       —Этот чёрт умел убеждать. Прожил в их столице до самой смерти. Оставшуюся жизнь он посвятил написанию мемуаров "Последний Чейнджлинг — хроники Сагуна". Название красивое, но книга не особо популярна оказалась из-за того, что её смысл мало кто смог понять. Самые умные драконокровки просто переписали её и переделали в учебник по истории вашего народа.       —...Кто нибудь ещё...из моих родичей...жив?       —...Я бы хотел тебе ответить "да", Кризалис...но не люблю врать...К сожалению ты — последний ныне живущий чейнджлинг. Да и то отличный от тех, кто был раньше.       —...В смысле? Магия есть. Крылья есть. Хитиновый покров тоже никуда не делся. Лишь окрас...и я немного дырявой стала.       —...У тебя добавился новый голод.       —...Ась?       —Точнее теперь все чейнджлинги будут голодать от любви, что для них будет считаться такой-же пищей, как и обычная еда. Если этот голод не удовлетворять, чейнджлинг умрёт от голода.— ответил Дискорд, после чего Кризалис уже хотела задать новый вопрос, как он её перебил.— Ты теперь Богиня. Ни во сне, ни в питье, ни в еде у тебя нужды нету.       —...Ты так говоришь, буд-то у меня всё ещё есть свой народ и я не единственный его представитель?       —Нууу...—протянул Дискорд, после чего наклонился к Кризалис и что-то прошептал.— Такие дела. Если раньше вы были похожи на насекомых, то сейчас вы ими стали ещё больше.       —...А...а у меня уже...—начала Кризалис, медленно покрываясь краской.       —А?...Да, у тебя уже есть несколько оплодотворённых яиц. Всё что теперь требуется — изъять их и поместить в коконы, а после можешь строить новое государство.       —На бывших землях моей страны кто-то есть?       —Да, она поделена между тремя государствами.       —Значит...придётся прослыть завоевателями...А ты вообще откуда взялся?       —Я родился в Священном Рейхе Крайц. Уроженец маленькой деревушки одного из королевства в составе Рейха. Стал святым рыцарем и стал, из-за ослеплённой юношеской влюблённости, служить королеве того королевства. А за тем, благодаря моим завоеваниям, она стала Кайзериной, то есть императрицей, но ею были недовольны, я прозрел от совершённых злодеяний, казнил её, убил себя, но меня вернули на руины империи как Бога в наказание за то, что я нарушил священную клятву и при этом "МИЛОСТИВЫЕ БОГИ СУДЬБ" наградили меня очень даже мерзким и страшным проклятием. Но, в отличие от тебя, я вернулся в мир смертных через десять лет! И богом я являюсь уже более сорока годов...а Рейх погряз в своих разборках и он распался окончательно лишь пол века назад...как-то так...       —...Мда...твой случай интереснее моего...а ты не знаешь откуда появилось цунами?       —...В свою защиту скажу, что они бы всё равно умерли, а так я избавил большую часть от стра...— но не успел Бог хаоса договорить, как у его шеи уже был клинок богини.—...Могу я получить время, чтобы объясниться?       —...У тебя минута...—гневно процедила Кризалис., после чего Дискорд выдохнул.       —В этом мире уже есть Гармоничные Боги. Две сестры — Селестия и Луна. Первая — старшая и Богиня дня и огня, а вторая — младшая и Богиня ночи, погоды и снов. С первой у меня отношения не задались. Ну...они обе моложе меня, и мы все не до конца осознали тогда нашу власть...в общем Селестия напала на меня а я держал уверенную оборону в своей цитадели в центре континента. Но она ТААААААК разошлась, что пришлось использовать крайние меры...       —Время вышло...       —Неразделилбыконтинетосталосьбылишьпобережье...—быстро пролепетал он, когда Кризалис уже занесла меч для удара.       —...Ты...сделал...что?       —Я не смог провести контр заклятие, по этому пришлось парировать ударом на удар. Из-за этого произошло глобально землетрясение и континент раскололся на три части. Да, другие народы тоже пострадали, но на исчезновение не повезло лишь только твоему...Пойми, я хотел не допустить жертв...Но я не добился идеала. Всё что я смог сделать — свести эти жертвы к минимуму...       —...Вины твоей я здесь не вижу. Во всём виноват Сагун. Если бы он умел уступать и идти в ногу со временем, мой народ бы не получил бы таких потерь и у нас был бы шанс сохранить более чем достаточную популяцию...его ошибок я допускать не собираюсь.— прошептала Богиня, после чего убрала катану обратно и, развернувшись, направилась прочь.— Ещё увидимся...Бог хаоса, Дискорд.— махнула она ему, после чего взмыла на крыльях ввысь, а через мгновение она уже исчезла в голубом небе.       —...Думаете, у неё всё выйдет, Владыка Дискорд?— спросил дух леса.       —Мне предельно ясно, что Боги Судеб не слишком то нас жалуют...и коль они не ставят нам палки в колёса...думаю с этой Богиней миру придётся считаться.—ответил Дискорд, после чего он посмотрел на собеседника.—Ну так что ты решил? Станешь Порождением? ***       Тёмная и сырая пещера. Вокруг лишь один источник света от свечи, а снаружи бушевал небывалый тропический шторм. Вся пещера, с верху до низу, была заставлена зелёными, склизкими коконами в которых, сложившись эмбрионом, спали тёмно-серые существа с крыльями жуков и гребнями вместо волос. Возле свечи, за столом, на котором лежал тёмно-серый кусок ткани, сидела Кризалис с кистью чёрных чернил. Её клинок мирно стоял у стола, по этому она была готова отразить внезапные удары. На ткани же был изображён синий цветок сакуры — символ мира, чёрный змеевидный дракон — символ чести, и такой-же чёрный аист — символ семьи. Три символа главных ценностей государства, которому ещё предстояло родиться. Напротив столбом были написаны символы этих ценностей. Мейё — честь, казоку — семья, и хейва — мир. Дописав последнюю палочку последнего символа, Кризалис довольно вздохнула и посмотрела на меч, в котором было её прошлое счастье и печаль, а после, посмотрев на коконы, прошептала с улыбкой...       —Мы новый мир построим...       Так, началось зарождение нового вида и новой империи. Империи Чейнджлингов. На их счету будет множество свершений. Захват бывших территорий, кража любви с соседских земель, попытка захвата Кантерлота...но это всё потом...ну а пока...некогда великий народ...продолжает вновь писать свою историю. Таково было её прошлое. Таково вознесение богини хвори.