Я оставил с тобой половинку меня...

Сумрак окутывал лес. Дорога была мокрой от дождя. Импала довольно резво неслась по ней, разгоняя тьму светом фар. Сэм с силой сжимал руль и напряжённо всматривался в темноту трассы. Дождь лил стеной, и дворники работали не переставая, разгоняя потоки воды, поливающие лобовое стекло. Изредка он кидал мрачный взгляд в зеркало заднего вида и хмурился ещё больше. Они возвращались с охоты. Все прошло гораздо хуже, чем они предполагали. Угодив в хитрую ловушку, они выкарабкались из сетей с большим трудом, потеряв при этом товарища. Дин был ранен. И сейчас он лежал на заднем сидении, с трудом дыша и тихо постанывая от боли. Сознание его было затуманенным: он не отвечал на вопросы брата, не реагировал на попытки Сэмми подложить ему под голову подушку и лишь с силой сжимал бок, пытаясь интуитивно прикрыть рану. Сэм давил на педаль газа, нервничая и матерясь про себя. Только бы доехать. До ближайшей больницы ещё прилично, а Дин потерял много крови. Первое, что пришло на ум Сэму, когда он с трудом запихал Дина на заднее сиденье — позвать Кастиэля. Ангел способен мгновенно «подлатать» брата. Но Кас почему-то не отзывался. После ряда безуспешных попыток Сэм сдался и, не получив помощи ангельской, решил прибегнуть к обычной человеческой. Брата надо доставить в больницу. Определив по навигатору ближайшую, Сэм утопил в пол педаль газа и понёсся по мокрому шоссе. Однако периодически он звал ангела, в надежде, что тот откликнется. — Ну же, Кас! Где ты? Дину нужна твоя помощь! Пожалуйста, отзовись! Я понимаю, обычно ты слышишь лишь его зов, потому что у вас с ним, как ты однажды сказал, более глубокая связь. Но он сейчас не может обратиться к тебе. За него прошу я. Кастиэль! — тихо шептал Сэм, косясь на какое-то синюшное лицо брата. — Сэм, ты звал меня? — раздался лёгкий шелест крыльев, и на сидении рядом появился Кастиэль. Его рубашка была порвана, галстук, наполовину развязанный, нелепым кровавым шнурком болтался на груди. Светлый плащ весь в брызгах крови, губа разбита, и ручейки крови стекают по подбородку. — Прости, я не смог сразу. Что-то странное сегодня происходит. Кругом засады. Охотники во всех штатах попадают в ловушки и гибнут пачками. Ангелы пришли на помощь, но нас мало, мы не справляемся. Что за «Вальпургиева ночь» на земле? Что случилось? Сэм с трудом сглотнул и кивком указал на заднее сиденье. Кас обернулся. Его лицо побелело как стена, он моментально переместился туда и оказался рядом с Дином. — Сэм! Почему ты не сказал, что все так плохо? Я бы мертвым пришел. Он быстро разорвал окровавленную рубашку и положил ладонь на зияющую рану. Благодать ярким синим светом полилась из его пальцев, затягивая рану прямо на глазах. Один момент — и от раны не осталось и следа. Дин шумно выдохнул, всхлипнул и стал дышать ровно и спокойно. На его лицо возвращались краски. Но в себя он не приходил. — Все в порядке, Кас? — Сэм выжал педаль тормоза, и Импала, резко взвизгнув тормозами, остановилась. — Все хорошо, Сэм. Ему надо поспать. Он поправится, — Кас рукавом ветер пот со лба. Он снова переместился на переднее сиденье и устало откинул голову. — Спасибо, Кас. Ты успел, — Сэмми с тревогой всматривался в усталое и бледное лицо ангела. — Все нормально, Сэмюэль. А сейчас, можно я немного посплю. Правда, сил нет. И это странно для меня, но я чувствую себя опустошенным, — Кас прикрыл глаза и практически моментально задремал. Дин очнулся. Ровная тряска, потолок над головой. Он в Импале. Он окинул взглядом переднее сиденье. Сэм уверенно ведёт машину, а рядом спит Кас. Дин прокрутил в голове все, что случилось сегодня. Кас. Его снова спас ангел. Да, эта ловушка была незапланированной, но Дин был рад ей. Именно рад. Почему? Да потому что в последнее время он действительно буквально напрашивался на неприятности, порой откровенно играя со смертью. Сначала он и сам не понимал своих порывов. А потом понял. Это открытие повергло его в шок. И чтобы проверить это, Дин в очередной раз нарвался на работе, получив приличные раны. Зачем он это делал? Дин с трудом признался себе. Все до банального просто. Когда ему угрожает опасность, его ангел, бросив все дела примчится к нему, чтобы спасти. Он излечит раны своей благодатью, просто нежно коснувшись руками. И с каждым таким прикосновением Дин получал не просто исцеление, он получал нечто большее. Да, ангелы способны вот так лечить, но дело было не в этом. Кас, совершенно по-особенному относясь к Дину, не только чинил его, но и делился с ним тем, чего не знал никто. Тем, что он тщательно прятал от всех. Дин поначалу не понимал этого странного томления в груди, вызванного «сеансами лечения». Просто тепло, расползаясь карамелью по венам, согревало сердце, заставляя его гореть и трепетать. А потом оно сползало вниз и давало настолько сильный прилив, что Дин невольно сжимался в комок, чтоб удержать рвущееся наружу желание кончить. Непонятно почему, но это так. И Дин реально кайфовал от этих ощущений, с мазохистским упорством нарываясь на неприятности. Лишь бы теплые руки ангела снова коснулись его, лишь бы часть его тепла вновь побежала по венам, поднимая в штыки всех бабочек в животе. Поначалу это бесило невероятно. Да оно и понятно. Как он, нормальный мужик, вот так странно реагирует на ангела? Но потом стало удивительно наплевать на все правильности и странности. Дин хотел снова и снова ощущать это. Вот и сегодня, хоть это и не было запланировано, но Дин таки получил серьезные раны. И как результат, снова явился ангел, поделившись с ним своей благодатью, исцелил его. И сейчас Дин просто блаженно лежал на сиденье Импалы, внимая потокам наслаждения, волнами перекатывающимся по его телу. Это стало необходимым. Это стало его наркотиком. И ради этого он был готов снова и снова получать травмы. Он из-под полуопущенных ресниц наблюдал за спящим ангелом. Красивый. Взъерошенные волосы торчат в разные стороны, бледное лицо выглядит усталым и напряжённым. Подбородок перепачкан в засохшей крови. А красивые пухлые губы разбиты. Дико захотелось сейчас взять и обтереть кровь с этих губ, а потом прикоснуться к ним губами, зализать раны. Дин испугался этого порыва. Поцелуй? Нет! Это невозможно! Он ангел. И мужик. Будь он в женском сосуде… А причем тут сосуд? Мысли потекли совсем уж в странном направлении. Да, ангел! Да, мужик! Но, черт возьми, почему так тянет к нему? Почему, каждый раз смотря ему в глаза, взгляд невольно перескакивает на губы, а язык сам высовывается, облизываясь? И почему он не может нормально спать ночами? Ворочаясь в своей постели, он раз за разом видит, как теплые руки ангела касаются его, как бежит по венам благодать, даря наслаждение. Как нервно напрягается член, утопая в потоках этой благодати. И как приходится вскакивать посреди ночи и делать ряд физических упражнений или принимать холодный отрезвляющий душ, чтобы тупо сбить стояк. А ещё он странным образом стал ловить волну Каса. Будто слышать его мысли. Нечётко, обрывками. Но с каждым разом все больше и чётче. Вот и сейчас, когда Кас снова делился ним благодатью, Дин явно слышал его слова, звучащие где-то в голове, на особых частотах: «Дин, ну же! Давай! Ну как же ты умудряешься влипать в неприятности? А если меня не будет рядом? Господи! Я не должен так часто этого делать. Но твоя жизнь для меня важнее всего. А ты. Ты скоро всё поймёшь. Я уже почти дошел до края. Половинка. «Половинка луны». Ведь есть предел благодати, которую я могу тебе дать. Дальше опасно. Для тебя. Потому что тогда ты все узнаешь. А я не могу. Не могу показать тебе этого. Ты — мой друг. И должен им остаться. Не больше. Я не смею желать от тебя большего. Но ради спасения твоей жизни я готов рисковать всем. Потому что…» И в этот момент Дин очнулся. Потому что ЧТО? Он не узнал. Но это явно что-то важное. Значит, есть предел? «Что ж, ангел. Я добьюсь этого. Я узнаю все, даже если это мне снова будет стоить здоровья! Потому что мне важно знать. Поэтому лучше скажи это сам!» — Дин буквально просверлил его взглядом. Кас вздрогнул и посмотрел на него. — Дин? Ты проснулся? Как ты себя чувствуешь? — Отлично. Спасибо, Кас. Ты снова починил меня. Вот интересно, сколько раз ты ещё будешь это делать? У тебя же явно благодать не бесконечная? — Дин с вызовом посмотрел в синие глаза. Кас вздохнул и спрятал взгляд. — Сколько потребуется, Дин. Нет, не волнуйся, лимита у благодати нет, но дело не в этом. Есть кое-что другое. Впрочем, неважно. Как и сказал я, сколько потребуется, столько и буду я приходить к вам с Сэмом на помощь. «Кас, зачем ты сейчас врешь мне? Ты же не умеешь. Что за лимит ограничивает тебя? Почему тебе нельзя дальше? Что за «половинка луны?» — Дин смотрел внимательно. Его губы сжались в нитку, а желваки нервно подергивались. Кас вскинул на него удивлённые глаза. Он услышал то, что сказал ему Дин мысленно. Не просто думал, а именно говорил с ним. И это могло означать только одно. «Половинка луны» в его крови. Лимит исчерпан. — Нам надо поговорить, Дин, — Кас попытался привести себя в порядок, привязывая испачканный кровью галстук. — Говори. Сэмми тоже наверняка хочет знать. Что случилось, Кас? Ты не сможешь больше меня спасать? — Дин хитро ухмыльнулся. — О, нет! — хохотнул Сэм. Ваши разговоры я предпочитаю не слушать. Вы ведете себя как дети, ей-богу! А порой и как прожившие лет двадцать в браке супруги. Слушать ваши ругачки я точно не намерен. Так что давайте приедем в бункер, я со спокойной душой отправлюсь спать, а в сритесь хоть до потери пульса. Кстати, мы уже подъезжаем. И Сэм демонстративно врубил магнитолу погромче, давая понять, что он свое мнение высказал, а на их мнение плевать хотел с высокой колокольни. Импала затормозила у бункера. Сэм пулей выскочил из-за руля, предпочитая поскорее оказаться внутри. Там тепло и уютно. Там можно выпить горячий кофе и, скинув промокшую и пропитанную кровью одежду, погрузиться в теплую ванну. А потом… Сэм зажмурился. Он знал, что стоит ему позвать, как явится тот, кто стал близок и дорог. Тот, кто готов на любые безумства ради него. Тот, чьи руки и губы сводят с ума. Однажды появившись в его жизни, он поменял все, став необходимым и бесконечно любимым. Габриэль. Архангел. Сын Божий. Сэмми широким шагом прошел через гостиную и, помахав рукой вошедшим за ним Касу и Дину, быстро направился к себе. Сбросив одежду, он швырнул ее в бак и заскочил в ванну. Теплые струи воды окрасились в алый, закружив в водовороте на дне кипенно-белого акрила. Сэм закрыл глаза. — Гейб! Где ты? Я соскучился. Иди сюда. В ответ — тишина. Сэм отодвинул шторку и окинул взглядом пустую ванну. Никого. И это странно. Гейб не отозвался. Впрочем, как и тогда, в машине. В безуспешных попытках достучаться до Каса, Сэм в отчаянии позвал своего архангела. Но даже он, всегда по первому его зову являвшийся к нему, вдруг не откликнулся. И сейчас Сэму стало страшно. Кас, явившийся таки на его отчаянные мольбы, выглядел более чем нехорошо. А Гейб… Что с ним? Сэм опустился на дно ванны и закрыл руками лицо. — Малыш, я здесь, — тихий голос заставил его вздрогнуть, — Прости. Я слышал тебя. Но не мог прийти. Все слишком плохо. Эта битва… Многие мои братья погибли, но я постарался помочь. Прикрыл Каса, чтобы он смог выбраться из ловушки на твой зов. — Гейб! Что стряслось? Ты не отзывался. Я так испугался… за тебя. — Сэм подскочил и тут же схватил в охапку своего архангела. Бесконечно целуя, он не отпускал ни на секунду. — Я знаю. Я все чувствовал. Но не мог. Прости. А сейчас молчи. Пойдем. Я очень соскучился. Сэм окинул его взглядом. Синяки, кровоподтёки и жуткая большая рана на груди. — Гейб, почему ты не исцелился? — Сейчас не могу. Мне не хватит сил. Сначала я должен излечить тебя и Каса, — Гейб грустно улыбнулся. Сэм подхватил его на руки отнес в кровать. — Ну я понимаю твое стремление излечить меня, хотя это бестолковая трата благодати. Я не настолько пострадал. А с Касом что? — А ты не знаешь? Бедный мой братишка. В постоянных попытках спасти Дина, он уже на грани и скоро перейдет черту. Он отдает слишком большое количество благодати каждый раз, леча Дина. Но дело не в ней. Пытаясь усилить эффект, он делится и тем, что сокрыто, что нельзя отдавать. Так что скоро, очень скоро, Дин, став обладателем «половинки луны», сможет читать его мысли, чувства и желания. А это плохо. Потому что… — Гейб замолчал. — Что, Габриэль? — Сэм посмотрел на него щенячьим взглядом. И архангел, впрочем как и всегда, видя эти любимые глаза, растаял. — Потому что Кас любит Дина. Да, малыш. Ты не ослышался. Он любит его настолько сильно, что готов отдать всю благодать, лишь бы в очередной раз вытащить его из лап смерти. И если Дин узнает, что он чувствует, будет беда. Потому что твой брат, в отличие от тебя, никогда не примет этого. Поэтому Кас скрывал чувства. Он готов был быть даже просто другом, лишь бы быть рядом. А теперь… Я не знаю, что будет. Сэм подскочил с кровати. Так вот оно что! Он сам всеми правдами и неправдами скрывал Гейба от Дина. Никто не знал, что Сэмюэль, вполне себе нормальный парень, любивший Джессику, вот так резко переобулся. И Сэм не мог этого объяснить. Не готов. Ни себе, ни кому бы то ни было. Он знал лишь одно. Его архангел — лучшее, что случалось в его жизни! Да, он боялся раскрыть правду брату. А тут ещё и такое! Так вот почему эти двое ведут себя так странно. Кас. Господи! Угораздило же его. Дин не примет. И не ответит. — И что ты намерен сделать? — Сэм сел рядом, не сводя глаз с Габриэля. — Мне нужно сейчас помочь Касу. Он почти лишился сил. И, боюсь, сегодня он отдал запретное. И эта доза благодати опустошила его. Он не справится сам. Как мне помочь ему? — Я знаю. Я сейчас уведу Дина в его комнату. Ну, например, попрошу его помочь обработать мне раны, а ты хватай Кастиэля и лечи. — Сэм быстро накинул на плечи халат. — Хочешь, я приведу его сюда? Кстати, он в курсе? Ну, про тебя и меня? — Да. И бесконечно рад за нас. Я помогу ему. Ему предстоит сложный разговор с Дином. Придется объяснять всю суть его чувств. Нужны силы. Но чтобы я справился, силы нужны мне. Сэмми. Только ты можешь мне их дать. Ты понимаешь? — Габриэль растянулся на кровати и поманил пальцем. — Ты поможешь? Сэм минуту оценивал его взглядом, потом зарычал и упал на кровать рядом. — Что именно ты хочешь, мой архангел? Тебе нужна энергия власти или наоборот, ты хочешь получить мою покорность? — он легко погладил рану на щеке Проказника. — Сэмюэль Винчестер! Сегодня твой архангел вручает бразды правления тебе! — торжественно провозгласил он и уронил голову на подушку. — Иди сюда, мой хороший. Надели меня своей силой. Сэм обвил его руками и впечатался в его губы страстным поцелуем.