Дай бой морали!

      "Гордая грязь, Бесплатная дикая ебля, Воздушные орки, Атака последних январей, Струпья цвета бычьей крови, Дай бой морали, Стреляй-беги! Хардкор, Ска, Краст Панк, Фолк панк" — чёрно-красный свежий плакат неважного качества, напечатанный на четырёх листах обычной бумаги, составленных вместе, висел прилипший к кирпичной стене бара. Этот город всегда удивлял тем, что там, где до самого центра — рукой подать, может залегать сеть подворотен столь зассаных алкашами и маргиналами. В округе одно заведение злачнее другого, центр внимания разные быстрые вещи: выпивка, музыка, секс — всё, что в сочетании привлекает те самые «высокоморальные» слои населения.       Толпа лениво попивала у дверей клуба "Нулевой этаж" разного рода алкоголь, преимущественно дешманский, в неказистых бутылках. Для многих цена входного билета сегодня соизмерима с пятью бутылками их каждодневного пойла, а значит тяга к прекрасному проигрывает перед перспективой выпить больше сегодняшним вечером. И кажется их вполне устраивает такой расклад. Цветастый такой, патлатый народ. Цветные шнурки и головы, клёпаные куртки и косухи, леопардовые плащи и кепки, множество пришитых к месту и нет разнообразных нашивок с логотипами музыкальных групп и мусора, который на одежде не часто встретишь: пивные крышки и ключики, фантики неизвестного происхождения железяки и прочие неопознанные предметы. Лица преимущественно не то криминальные, не то уставшие и измученные. Не понять о чём идут их диалоги: смотрят друг на друга чаще с недоверием, стоят сбитые кучками и, должно быть, обмениваются недовольными репликами и историями прошедшего дня.       У входа в «Нулевой» стоит парень, медленно потягивая через фильтр сигаретный дым. Один из тех парней, что не похожи на амбалов, но при этом будут последними, с кем тебе захочется полезть в драку даже в пьяном угаре. Высокий, закованный сверху в броню из кожи и алюминиевых шипов, в чёрных расшитых кричащими слоганами и логотипами штанах и обвитых красными полосами шнурков берцах. Острые черты лица подчёркивала причёска дикобраза — опрокинутый назад не то ирокез, не то неудачная модная укладка синих выцветших волос.       Парень затушил окурок, покрутив им меж кирпичей, прямо под сегодняшней афишей, сунул его в карман и зашёл внутрь. Охрана — двое плотных боевых парней — расступилась, открывая путь в зал: к бару и, что главное, к сцене, на которой второй час подряд прыгали и валялись под оглушительный рёв гитарных мониторов музыканты. — Эй, Цинк, — хрупкая девушка в ярко-зелёном обняла его сзади за плечи и приблизилась к уху, чтобы дать себе возможность перекричать сходящую со сцены водопадом музыку, — Вы нихерово сыграли, как всегда. Ты просто бешеный! «Для вас в этой замечательной помойке играли сегодня ваши скромные Стреляй-беги!», — проревело со сцены после энергичной коды. — Идём, мы уже заждались, вечно куда-то сбегаешь сразу после выступления, — проговорила девушка, уже таща Цинка за руку в дальний угол небольшого зала. — Мать твою, Илона, — проговорил он скорее в смирении, чем пытаясь оказать сопротивление.       Илона прошмыгнула за тёмную плотную штору под лестницей, и ему пришлось влезть вслед за ней. Он привычно опустился на свободное просиженное кресло рядом с кучкой шумных своих сородичей по «Дай бой морали!» и их друзей из «Бесплатной дикой ебли». Особого желания смотреть в потные счастливые после первого крупного апрельского гига лица не было, но он сделал над собой усилие и поднял голову на стоящих против красного света лампы. Мужики и пара дам выглядели так, будто совсем не школьники старших классов и новоиспечённые безработные бунтари наполняли собой ту гримёрку. В глаза бросались в первую очередь похотливые жесты и прикосновения между парнями и девушками, отводя разгорячённые речи на второй план. Обсуждалась грядущая совместная поездка, тур, если так можно выразиться, по нескольким городам необъятной. Вопрос отсутствия денег у большей части присутствующих стоял острее всех остальных вопросов, однако о нём упоминали лишь вскользь, отдавая больше времени обсуждению предстоящего кутежа.              Обычно подобного рода сцены раздражали его не так сильно, но сейчас голову хотелось занять хоть чем-то полезным, бездействие в тяжелые дни его тяготило. «Они и подумать не могут, что я уже одной ногой не с ними. Фронтмена за месяц вроде как не найти, да и без моих денег они вряд ли потянут все расходы. Сказать им об этом и смотреть на их кислые морды, выслушивая абсурдные догадки о причинах произошедшего и вшивые предложения? Ебать я всё это хотел. Но наверное тянуть смысла большого нет», — мысль остановилась в голове Цинка, и он тут же встал, похлопывая по плечам впереди стоящих корешей. — Родные мои, вынужден признать, мы изрядно обосрались со своими смелыми планами, — тут же замолкли все, кроме Лейки, продолжающего вещать (уже в никуда) о модификациях своего комбаря, но пару секунд спустя, засмущавшись окружившей его тишины, заткнулся и он. — Чего? Ты это о чём говоришь? , — вставил понемногу уже трезвеющий лидер «Бесплатной». — Нет больше моего капитала, всего под ноль — вроде как спизжен. — Все бабки? Кто? Ку-куда? А когда это? Чего делать теперь… — раздался разрозненный недовольный, но даже немного сочувствующий утрате, шум. — Набить ебало на этот раз не выйдет, ребята, даже не думайте. Деньги забрала мать и этот её синий гадёныш, ничего не поделаешь. Все шестьдесят три тысячи рублей, оставили только пару соток в кармане штанов, и то наверное только потому, что они им не попались на глаза. Этот педик вместе с мамкой затирал мне про то, что им мол компания моя не нравится и все деньги я, должно быть, обязательно спущу на наркотики. Потом что-то про катаракту матери, якобы лечить надо, а я сволочь неблагодарная, и деньги я эти будто бы вовсе у них украл, а не заработал. — Ну хоть дело благое, мать всё-таки, — послышалось среди ахуевающих возгласов от новенького в их компании, кажется Ломом он себя называл. — О-о, да, дело-то безусловно благое. Я бы даже сказал блаженное, видя, как сегодня днём они уже были в стельку ужранные алкашкой побогаче. Я не обидчивый, но ты сперва думай, что и о ком говоришь, чел, — с этими словами Цинк, секунду поколебавшись, вышел на улицу из душного, пропахшего потом и сигаретами «Этажа».       Вслед за ним вылетела Илона, а парой секунд позже пошла и пара его друзей: высокий, болезненно тощий гитарист Болт и барабанщик Спирт (как ни удивительно, редкий совсем непьющий человек в компании, однако обожающий фокусы с разного рода горящими жидкостями). — Ты почему мне сразу не рассказал?! Моё мнение для тебя ничего не значит получается? — успела проговорить вскипевшая Илона, пока парни ещё только шли в их направлении, позвякивая цепями и прочими металлическими финтифлюшками. Цинк со вздохом сдержался от комментариев, закусив губу. — Ты не парься братан, заработаем. Времени ещё полно, всё за нас, — попытался обнадёжить Болт, неудачно подобрав слова. — Радость моя, родной, а ты прикинь теперь, достав голову из жопы, что эти бабки я полгода копил, батрача как чёрт, пока вы только обещали, что вот-вот дружно оторвётесь от тусовок и наконец сделаете хоть что-то полезное для тура. И, между прочим, мне ещё жить на что-то нужно, пока большинству из вас если не в очко дуют, то по крайней мере пожрать всегда ставят на стол и денег отваливают, лишь бы чадо в музыке совершенствовалось, вклад в будущее, видите ли. И хоть бы один! Хоть бы один использовал это на общее благо. А вы ведь даже заплатить за себя на репточке не в состоянии оказываетесь по неведомым причинам. Болт виновато тёр носком тяжелого ботинка трещину на асфальте. — Ты не обижайся, просто я не могу тянуть всё один. И обидно за мать, за идиота этого, и за то, что от вас большой помощи ждать не стоит. — Братан, у нас тоже не всё так гладко, поверь. Да, мозгов ребятам часто не хватает на рациональные поступки, но взваливать на тебя всё это точно никто не хотел. Давай всё же попробуем успеть в срок? Лично помогу, только бы работу найти, — речь Спирта заметно остудила Цинка и заставила перейти к холодному планированию. — Ну, могу и вариант сразу подкинуть. На химпром северный не хочешь, а? Как раз нагретое местечко грузчика освободилось, как я стал задыхаться уже не к концу, а в самом начале смены.Ты не подумай, у меня просто лёгкие слабоваты, другие ребята там втрое больше обычно выдерживают, не то что я. Зато берут без документов и на возраст всем срать, если нигде не отсвечиваешь. — Да знаешь… — Спирт пытался не повторять ошибку Болта и подбирал слова тщательнее — я боюсь не потяну таскать такие тяжести, мать когда-то предлагала ей в магазине помогать по вечерам, может ей нужно ещё. Я поинтересуюсь сегодня же, правда. — Да что-то я и не сомневался в тебе, — без злобы подколол Цинк — Буду рад помощи, сам знаешь. А то нам и зал не на что сейчас арендовать даже в ближайшей точке маршрута. — А у тебя-то самого есть вариант? — Не то что бы… На завод я в ближайшее время точно не вернусь, так что ещё поискать придётся какое-то время. — Ну я с тобой чувак, ты знаешь — Спирт ободряюще потряс друга за плечи — Пиши как будут новости, а мне домой нужно, до встречи, брат!       Они остались втроём и обменявшись парой неловких фраз разошлись по своим делам, оставив все проблемы и обиды на какие-нибудь другие дни. На сегодня херовых вестей было достаточно.