Сборник B. (mineshield)

      Пугод приподнимается на носочках чуть выше, когда в него снова входит член, пытается сменить угол проникновения, но получается неловко, нелепо; он даже наступает на ногу Модди, который лишь ближе притягивает его к себе за талию, насаживая глубже, до звездочек в глазах. У Пугода в голове звенящая пустота, все мысли ушли к паху, что даже былое смущение не мешает ему так бесстыдно ёрзать, прося большего. Модди задирает подол и так короткого платья, находит его член рукой и обхватывает в кольцо, надрачивая в такт своему темпу. Пугод же ему только помогает, придерживает подол, скорее, даже неосознанно, а потому что он попал под руку.       Да, это такая банальщина — платье горничной, такое короткое и откровенное для Пугода, но такое желанное для того, чтобы попробовать очередную странную идею. Он против такого девяносто девять процентов своего времени, но этот один процент и мысль «а что, если…». «А что, если заняться сексом в платье горничной?». Сначала это было только смешно, потому что они оба выглядели, как два идиота-извращенца, но сейчас Пугод чувствует себя возбужденным настолько, каким не был никогда, и это возбуждение заставляет его вести себя как блядь, потому что он слишком бесстыдно пытается самостоятельно насаживаться на член, и в его глазах сейчас так мало осознанности. Все его мышление сейчас крутилось вокруг члена Модди в нем и вокруг рук на талии. Модди держал его так непривычно сильно, позволяя себе входить на всю длину, так что Пугоду становилось до стонов хорошо; член каждый раз попадал по простате, отчего колени подгибались — Пугод, наверное, был бы не против, если бы его просто разложили на кровати, потому что стоять уже не было сил.       Пугод ослабленно ложится на стол перед собой и на рефлексе выгибается, чувствуя очередной толчок. Модди снова поправляет платье — задирает и так уже потрепанный подол, открывая вид на ягодицы — в другое время Пугод бы умер от стыда, только подумав о том, что они делают, да что уж там, Модди бы тоже умер от стыда, но, тем не менее, они здесь — возбуждение — страшная вещь, которая заставила их обоих вести себя как извращенцы. Возможно, пожалеют об этом. Но потом.