Ты ещё об этом помнишь?...

Третий Рейх сидел в своём кабинете в абсолютной тишине, нарушаемой лишь тихим постукиванием дождя за окном. Нацист любил такую погоду, но сейчас эта морось как будто специально напоминала о его мрачном душевном состоянии. Ему было тошно от всей атмосферы, но по мере развивающейся скорости его удручающих мыслей обстановка становилась только мрачнее. Прошло уже 4 года с начала этой кровопролитной войны, но только сейчас я осознал свою ошибку. Я предал, нет, бесцеремонно воткнул нож в спину своему единственному другу. И всё из-за своего «эго», которое на тот момент ослепло в жажде абсолютной власти. Даже до сих пор непонятно, что мной руководило в тот момент, какое чувство? Союз всегда и во всём старался меня поддержать, защитить, потому что я рос в тени моего кровожадного отца, хотя, чем я сейчас лучше него? Все дети, которые видели меня, пытались что-нибудь сделать, как-то задеть меня, так как они понимали, что ответить я ничем не смогу. Наверное, прав был отец, когда называл меня ничтожеством. Да, каким я был, жалким, трусливым и лживым, таким и остался. СССР всё же странный… Почему, когда все называли меня монстром, говорили, что «яблоко от яблони недалеко падает», ты начал дружбу со мной? Ты поклялся, что никогда в жизни меня не назовёшь так… Странно, что ты до сих пор сдержал эту клятву. Даже когда был у меня в плену, когда я причинял тебе невыносимую боль, ты сдержался. Что же тобой движет? Это мне непонятно до сих пор. А я помню нашу первую встречу. Очередная компания мальчишек начала меня публично унижать. В эту «приятную» беседу вскоре вступились и другие ребята, пребывающие рядом. Затем, кто-то выкрикнул: «Да подойдите к нему ближе, он всё равно ничего не сможет сделать! Силёнок не хватит!». Затем последовал смех, удар в живот, удар по спине, после чего, меня, сложившегося в гармошку и валяющегося по земле от неистовой боли, начали бесцеремонно бить ногами. Так бы продолжалось ещё долго, пока не послышался незнакомый мне до этого голос: «Эй! Отойдите от него!». От боли я ничего не мог видеть, но по атмосфере было понятно, что мальчишкам досадно бросать меня, но почему-то они отступили, напоследок с размаха пнув меня ногой в живот. Совет подошёл ко мне и каким-то ласковым, мягким голосом спросил: «С тобой всё в порядке? Тебя не сильно избили?». Я не мог ничего ответить, а лишь выплюнул кровь изо рта и сильно закашлялся, после чего, прохрипел, что всё в норме. Мне было чуждо такое заботливое отношение к себе, мне до этого никто не задавал подобные вопросы, да и в принципе не интересовался моим самочувствием и здоровьем в целом. Ты помог мне подняться тогда… Почему же ты не отвернулся от меня, как все остальные? Это загадка, ответ на которую я точно никогда не узнаю…. За этими горькими раздумьями, Третий Рейх не заметил, как прошло полтора часа. Встав из-за стола, он встряхнувшись произнёс то, о чём 4 года назад, точно не подозревал: - Я проиграл… Я проиграл, предав всё, благодаря чему я сейчас вообще живу…. Немец подошёл к карте мира и увидел внизу приписку красной краской или… кровью, в чём можно было и не сомневаться: «Alles wird mir gehören!» [Всё будет моим!]. - Хах, а в итоге, я ничего и не добился… - горько усмехнулся Рейх. – Сколько смертей… Зачем? Зачем это всё было нужно?! – чуть ли не сорвался на крик нацист. Вдруг картина происходящего изменилась, и вместо карты мира объявились какие-то маленькие фотографии, коряво подписанные сбоку. Если сказать, что Третий был в шоке, ничего не сказать. - Ч…Что это такое? – тихо спросил он. - Это люди, Рейх! Люди, погибшие из-за тебя! – послышался в ответ эхом разлетевшийся по, вдруг ставшей просторной, комнате. Немец был в ужасе. Сколько же было невинных смертей, буквально ни за что! Как теперь смотреть в глаза всем остальным? Правы были люди, которые называли меня монстром. Так и есть… Вернул нациста в реальность лишь голос адъютанта, который уже пять минут пытался дозваться фрица. Он стоял в дверном проходе, переминаясь с ноги на ногу и не слишком громко звал того по имени. Видимо, после безуспешных попыток нервы сдали, и паренёк почти прокричал: - Третий Рейх! - А? Да, что? – вздрогнув, дрожащим от тихого ужаса голосом вопросил немец. - Там… Союз ССР к вам пришёл. Думаю, для заключения мирного догово… - адъютант не договорил, так как его тут же перебил виновник такого внезапного визита. - Ну здравствуй, дружище, - сказал вполне спокойно коммунист, лишь выделив последнее слово. Такое обращение для хозяина кабинета служило только сильной, но тихой угрозой…