Костя, ты экстра попал!

— Что-что они должны будут сделать? — недоверчиво переспросила Рина. — Написать письмо на наше с ними расставание после долгой семейной жизни, — повторил Константин, явно довольный своей идеей. — Пиздец, — оценила Рина. — Как-то жестоко, тебе не кажется? Мало того, что девочки будут нервничать, так ещё и тебе пять раз подряд слушать про свою смерть. Оно тебе надо? — Почему про смерть? — удивился Гецати. — Ну как… Если уж выходить за тебя замуж — так это на всю жизнь, пока смерть не разлучит вас, разве нет? Иначе какой вообще во всём этом смысл? — Так думаю я, — помолчав, мягко и грустно улыбнулся Константин. — И об этом сразу подумала ты. Но девочки же могут думать по-другому, не все мыслят так, как мы с тобой. Вот мне и интересно посмотреть, что для них расставание, из-за чего именно мы можем расстаться, и как они к этому отнесутся. — Ладно… Я найду место, где это можно провести, — тяжело вздохнула Рина.

***

— Покайтесь, дети мои, ибо грехи ваши многочисленны и тяжелы, они отравляют душу! — пафосно прокричала Рина. — Покайтесь, ибо грядёт, и без покаяния не видать вам искупления и жизни на небесах! — Наконец-то всем будет видно, что она сошла с ума, — мечтательно протянул Пал Саныч. — Все и так знают, а что толку? — возразила Мила. — Не сдадим же мы её в психушку? Она там всех построит, сделает из психов армию и придёт за Константином как за пленной принцессой. И вот тогда нам всем окончательно кабздец. — Что, не будете каяться? — обиженно переспросила Рина. — А надо? — с опаской уточнил Вася. — Васенька, золотце моё, ну конечно надо! Мы же едем в церковь! — воскликнула Рина. — Испытание будет проходить в католическом храме, такие грешники как мы там просто сгорят. — Свети другим, сгорая сам, — тяжело вздохнул Пал Саныч. — У тебя уже лет пять на рабочем столе эта цитата стоит, так что не рассказывай мне тут сказки. Иди пни всех, надо уже выезжать на точку. — Иди пинай, иди сгорай, — проворчала Рина, заходя в особняк съёмочной группы. — Что ж такое, когда мои рабочие обязанности свелись к этому? Однако пинать и сгорать Рина умела очень хорошо. Как никто другой, пожалуй. Так что вскоре все уже выдвинулись на съёмки в католический храм. Невесты экстрасенса должны были подъехать чуть позже, и Рина уже предвкушала выражения их лиц, когда Константин объяснит им суть сегодняшнего испытания. Самого Гецати Рина нашла на задней скамье, в укромном уголке, где до него пока не добрались вездесущие операторы и гримёры. — Переживаешь? — как бы между делом уточнила Рина, присаживаясь рядом. — Немного, — признался Костя. — С каждой минутой я всё больше думаю, что, возможно, это была не такая хорошая идея, как мне показалось с самого начала. — Не сомневайся в принятых решениях, — посоветовала ему девушка. — Я же вижу, что тебе правда важно это узнать. Отказываться только из-за страха перед расставанием глупо, да уже и поздно. — Тебе же изначально не понравилась эта идея? — Просто она довольно суровая. Причём как по отношению к девочкам, так и по отношению к тебе. Но, может, твоим невестам тоже будет полезно что-то такое узнать о себе… да и о тебе тоже. Так что не парься, Кость. Если что, пустырничек я купила, будем откачивать девочек. Тебе я могу чем-то помочь? — Останешься где-нибудь неподалёку? — помедлив, попросил Гецати. — Тут и так будет толпа съёмочной группы, будет здорово, если будешь и ты. — Я буду, — кивнула Рина. — Не в толпе, конечно, спрячусь где-нибудь за занавеской. Ты ж экстрасенс, почувствуешь меня? — Я всегда чувствую тебя, — заверил её Константин. — За какой бы занавеской ты не пряталась. Когда невесты экстрасенса получили своё задание и все как одна озадаченно уставились на листы бумаги, Рина тяжело вздохнула и всё же выбралась из своего убежища, чтобы раздать им по стаканчику кофе. Задание было действительно сложным, она сочувствовала девушкам и хотела поддержать их хоть как-то. Вернувшись в своё убежище в дальней части церкви, Рина тяжело вздохнула и достала из рюкзака бумагу и ручку. Ей поддерживающий кофе никто не принёс, но пройти испытание менеджер решила вместе с невестами. Разумеется, не зачитывая своё письмо к расставанию Константину — хватит с него на сегодня переживаний. Да и писала Рина скорее для себя, чем для Гецати… Давно стоило это сделать. Финал проекта всё ближе, а значит, до расставания осталось совсем немного, и ничего с этим поделать было нельзя. На листе одна за другой появлялись буквы, которые Рина с воинской дисциплиной упорно складывала в слова, которые ей совсем не хотелось писать, о которых не хотелось даже думать. Но так было нужно… Вскоре письмо было готово. «Привет, Кость. Как хорошо, что ты это не прочитаешь. Впрочем, ты же экстрасенс, верно? Что для тебя стоит взглянуть сквозь стену? Видимо, много стоит, раз ты не смотришь, даже не оглядываешься. Хорошо, что ты не оглядываешься. Это ни к чему. Для меня это твоё задание одновременно и самое простое, и самое сложное. Сложное, потому что расстаться с тобой — всё равно что вырвать сердце из груди. Но простое, потому что даже особо задумываться не нужно, не нужно фантазировать. Я знаю, из-за чего мы расстанемся, и случится это довольно скоро. Я отдам тебя кому-то из этих девочек. Лучше бы, конечно, Алиске, но это уж как сам решишь, я твоему выбору доверяю, ты мальчик умный. А после я исчезну из твоей жизни. Хватит с меня. Оставаться рядом с тобой простой боевой подругой с «Битвы» будет слишком больно, я на такое не подписывалась. Особенно если действительно дело дойдёт до свадьбы… А зная тебя, до свадьбы обязательно дойдёт. Ты не из тех, что, пройдя так много, бросает на полпути. За своё ты держишься крепко, и я действительно это в тебе ценю. Я сама сделаю так, чтобы ты не держался за старую дружбу со мной. Нам бы с тобой, Кость, прожить до конца шоу, а дальше уж я разберусь. Давай только доживём. И ничего не сломаем. Пожалуйста. Если мою психику не сломаем — будет вообще круто. Но это, конечно, вряд ли. Так что надо сберечь хотя бы тебя и девочек. Так, всё, это меня уже понесло. Спасибо тебе за всё, Кость. Будь счастлив. Ну а я… уж буду как-нибудь. Прощай»

***

Алиса вышла на задний двор церкви. Там на газоне уже сидела Рина. В одной руке она держала сложенный в несколько раз лист бумаги, в другой — раскрытую пачку сигарет. Взгляд её был расфокусирован и потерян в пространстве. Кретова осторожно присела рядом, понимающе покосилась на менеджера и тоже начала смотреть в пространство. — Пиздец, — сказала она спустя пару минут. — Пиздец, — тут же согласилась Рина. Взаимопонимание было достигнуто. — Этот гениальный перформанс Константин придумал, не ты, я правильно понимаю? — уточнила Алиса. Покосившись на неё, Рина закатила глаза и фыркнула. Ответ был очевиден. — Есть зажигалка? Или спички? — спросила Рина и покрутила в руке сложенный листок. — Я решила поддержать вас морально, тоже написала это ебучее письмо на расставание. — Константин там умер? — деловито уточнила Кретова. — Жив. — Тогда ты умерла? Потому что в любом другом случае вы смотритесь как незыблемый монолит. — И что, если вы поженитесь, не будешь меня из вашего дома выгонять? — горько усмехнулась Рина. — Чушь, — спокойно отозвалась Алиса. — Чуть, что выгонишь? — Чушь, что мы поженимся. Я, конечно, хотела бы оставаться оптимистом, но я слишком долго воспитывала в себе проницательность, чтобы не понять, кого выберет Константин. С этими словами Алиса залезла в карман и протянула менеджеру зажигалку. — Спасибо, — кивнула Рина, решив не комментировать последнее высказывание Кретовой. «Ну да, Леру выберет, понятно же, — тоскливо подумала она. — Хотя Алиске я бы его более спокойно отдала». Вновь повисла тишина. До того, как она стала гнетущей, Рина чиркнула колёсиком зажигалки и подожгла лист бумаги. Обе девушки в глубокой задумчивости наблюдали, как беспощадный огонь пожирает всё то, что Рина так и не сказала Гецати.