Дневник Геллерта Гриндевальда.

Прошло пять дней. Пять долгих, мучительных дней с того момента, как Альбус задал мне самый глупый вопрос в моей жизни. Но несмотря на мои слова и попытки вернуть его к нормальной жизни, он всё никак не мог успокоиться. Я видел это во всём — в его рассеянном взгляде, в том, как он избегал моих объятий, как каждый раз находил повод уйти домой раньше. — Нужно присмотреть за Аберфортом и Арианой, — говорил он, избегая смотреть мне в глаза. Видеть, как он так отдаляется, было больно, невыносимо. Моё рыжее солнце, которое всегда согревало меня своим светом, теперь угасало. А вместе с ним я угасал и сам. Я сидел в своей комнате, лихорадочно перебирая варианты, которые могли бы всё исправить. Всё, что угодно, лишь бы снова увидеть его привычную улыбку. Решение дать друг другу непреложный обет мелькнуло в мыслях, но я тут же отбросил его. Для этого нужен третий маг, а я не доверял никому достаточно, чтобы допустить их к столь важному моменту. Мои глаза случайно упали на ромбовидный кулон, лежавший на столе. Внутри стеклянного сосуда поблескивала пустота, которая могла стать символом чего-то гораздо большего. Я резко выпрямился, и, схватив кулон, уже через несколько минут летел к дому Дамблдоров. Я постучал в окно комнаты Альбуса так, что чуть не выбил его. Он выглянул, нахмурившись, и, конечно же, тут же начал ворчать: — Геллерт! Ты хоть понимаешь, сколько сейчас времени? Ты сошёл с ума? — Быстрее, — перебил я его, совсем не обращая внимания на возмущение. — Иди сюда. — Что? Куда? — Его голубые глаза сверкнули от непонимания, но я протянул ему руку. — Просто доверься мне, Альбус. На одну ночь. Он вздохнул, но всё же согласился, осторожно перебираясь через подоконник. Мы взлетели, и я почувствовал, как его руки крепко обхватили мою талию, когда метла набрала скорость. — Геллерт, куда мы летим? — спросил он, пытаясь перекричать ветер. — Скоро узнаешь, — загадочно ответил я, едва сдерживая довольную улыбку. Через несколько минут мы приземлились у старого кладбища. Альбус тут же замер, напряжённо глядя на ряды покосившихся надгробий. — Геллерт, что всё это значит? — Его голос звучал осторожно, но с оттенком подозрения. Я повернулся к нему, достал кулон и сжал его в руке. — Мы заключим договор, Альбус, — сказал я серьёзно, глядя прямо в его глаза. — Ты должен знать, что я никогда не причиню тебе вреда. Но если слова для тебя недостаточно, мы сделаем это магически. Он нахмурился, глядя на кулон в моей руке. — Магия крови? — Да, — подтвердил я, чувствуя, как внутри меня разгорается решимость. — Мы запечатаем нашу клятву в этом кулоне. Он молчал, словно раздумывая, но потом его лицо смягчилось. Уголки его губ слегка приподнялись, и он мягко сказал: — Геллерт... ты иногда бываешь невыносимо упрямым, но... спасибо. Я лишь усмехнулся и протянул ему нож. — Тогда начнём. Мы оба сделали порезы на ладонях, и я протянул руку, чтобы соединить нашу кровь. — Клянись, Альбус, — прошептал я, чувствуя, как магия вокруг нас начинает сжиматься, словно невидимый вихрь. — Я клянусь, что никогда не причиню тебе вреда, Геллерт, — его голос звучал чётко и уверенно, несмотря на дрожь в пальцах. — А я клянусь никогда не направлять на тебя свою палочку, Альбус, — ответил я, чувствуя, как магическая энергия скапливается в кулоне. Как только наша кровь капнула внутрь сосуда, магия взорвалась мягким, теплым светом, окружив нас. Я почувствовал, как её волны прокатываются по телу, заполняя каждую клетку невыразимой лёгкостью. Мы оба рухнули на землю, пытаясь перевести дыхание, но на губах каждого из нас играла улыбка. — Это... было неожиданно, — прошептал Альбус, глядя на звёздное небо. — Это было правильно, — поправил я, подняв кулон, который теперь сиял мягким красным светом. — Теперь ты знаешь, что можешь доверять мне. Он повернул голову ко мне, и в его глазах я снова увидел то тёплое сияние, которое так долго ждал. Моё рыжее солнце вернулось. Глядя на лицо Альбуса в тот момент, я сам не знаю, что на меня нашло. Это было неосознанно, как если бы что-то внутри меня сломало все барьеры и толкнуло вперёд. Моя рука сама собой метнулась к его затылку, пальцы зарылись в его мягкие рыжие волосы, и прежде чем я успел осознать, что делаю, я притянул его к себе и жадно поцеловал. Вкус. Боже, этот вкус. Тепло его губ обжигало меня, будто я прикасался к живому огню. Они были немного шероховатыми, с тонким, едва уловимым ароматом мармелада, который пробуждал во мне ещё больше желания. — Геллерт... — прошептал Альбус, слегка отстраняясь, но я не дал ему завершить фразу. — Шшш... — мои слова были мягкими, но полными уверенности. — Если это неправильно, то мне плевать. Он попытался что-то сказать, но его слова утонули в очередном поцелуе. Сначала он был напряжённым, его руки упёрлись в мою грудь, словно он хотел оттолкнуть меня. — Геллерт, мы не можем... — начал он, но я перебил его. — Почему? Потому что мы парни? Потому что это не вписывается в чьи-то правила? — мои глаза встретились с его, и я вложил в этот взгляд всю свою решимость. — Если ты скажешь, что испытываешь отвращение, я остановлюсь. Скажи это, Альбус. Он замер, словно застыл в нерешительности. Но в его глазах не было отвращения. Там были сомнения, страх... и что-то ещё. Что-то, от чего моё сердце забилось быстрее. — Я... не знаю — наконец пробормотал он, его голос был тихим, почти неслышным. — Тогда не думай — ответил я, прежде чем снова накрыть его губы своими. На этот раз он не сопротивлялся. Его руки, которые ещё минуту назад пытались меня оттолкнуть, скользнули к моей шее, обвивая её. Его пальцы касались моей кожи, и это было словно прикосновение самого солнца. Альбус отвечал на поцелуй неуверенно, но с каждым мгновением его движения становились всё более решительными. Он был нежным, но в то же время его напористость завораживала. Казалось, он пытался утолить жажду, которую сам не мог объяснить. Я почувствовал, как он чуть сдвинулся, и теперь лежал подо мной, его тело прижималось к земле, а его руки всё ещё крепко держали меня за шею. Я оторвался от его губ, чтобы перевести дыхание, но не смог удержаться и провёл носом по его щеке, ощущая тепло его кожи. — Ты... странный, Геллерт — прошептал он, и в его голосе я уловил нотки смущения. — А ты — прекрасный — ответил я, не отрывая взгляда от его лица. Он отвернулся, его щеки стали ярко-алыми, но улыбка, едва заметная, появилась на его губах. — Это всё... неправильно — пробормотал он, но его руки всё ещё держали меня, а глаза, полные света, смотрели прямо на меня. — Тогда я хочу быть неправым вместе с тобой, Альбус, — прошептал я, снова наклоняясь к его губам. На этот раз он не возражал.