Ересь. Певчие свободы

      Скрипнувшие двери, маскировавшиеся под нерабочий силовой шкаф-распределитель, знаменовали появление в подвале Каролины в сопровождении двоих телохранителей и третьего невыразительных габаритов типа в полном слайдер-комбезе и глухом шлеме. Силестий встрепенулся, стряхивая болезненную дрему.       — Тетя Ханна! — делать максимально здоровый и бодрый вид, скорее всего, было действием бессмысленным, но младший Плиний-Демокрит очень постарался, в том числе поплотнее завернувшись в принесенный сверху плед, чтобы скрыть свежие синяки. — Хоть бы позвонила, я бы обед сделал. Ну или ужин… Сколько времени?       — Полдник, — тетушка нахмурилась, давая знак сопровождению подниматься. — Встречный вопрос, дорогой — сколько времени ты тут уже сидишь?       — Я тут задремал, — честно признался Силестий. — Таскал инструменты с самого утра, устал немного. Спасибо, сегодня нет пар. Ты успеешь выпить чаю?       — В понедельник — нет пар? — уточнила Ханна Фелецитас Плиния-Демокрит. Положила ладонь на лоб племяннику, убеждаясь в наличии жара. — Так. Сейчас мы идем наверх. Я отправляю «курьера». А ты даешься Хэдесу на лечение, пока я делаю чай. И потом подробно рассказываешь мне, что произошло.       — Не надо на лечение. Само заживет, правда, — младший Плиний-Демокрит закусил губу, понимая, как бездарно попался. — Я… ездил в поместье забрать синтезатор и гитару. Ничего страшного.       — Так, дорогой. Точно на лечение. Безо всяких «само заживет» и «копье не мешает», серьезно и по-взрослому, — тетушка поджала губы, без дальнейших сантиментов сгребая слабо зашипевшего племянника прямо в пледе и конвоируя его наверх из подземелья.       — Просто синяки! Ну, может, пара ребер треснула, — возмутился Силестий, слабо пытаясь вырываться. Его совершенно не радовала перспектива показывать кому бы то ни было повреждения от столкновения с Бенедиктом и его очередным срывом. — Тетя Ханна, пожалуйста, не надо пыток. Мне инструменты было жалко, они там пылью покрылись за год так, как будто ее специально сверху кто-то сыпал.       — «Просто синяки» и «просто царапины» входят в тот же список, милый. Хэдес! Медпомощь, — тон восхитительным переливом изменился с воркующего на звучащий стальным промышленным молотом. — Ясон. За медикаментами на станцию, сейчас.       — Каролина. Если я больше ничего не должен услышать, то пойду, — парень, так и не снявший защиты, крутнул в пальцах ключ от слайдера. Глава Юга кивнула, указывая ему в направлении прихожей.       — Замок открывается в противоположную обычной сторону, — подсказал Силестий, садясь на диван. Подступивший телохранитель — темноглазый и молчаливый — сделал короткий жест, предлагая ему самому размотаться из пледа, и младший Плиний-Демокрит с тихим вздохом выполнил немую просьбу, даже сняв еще и рубашку. За, как оказалось, больше суток коматозной дремы места побоев опухли и приобрели «веселенькую» желтовато-синюю с вкраплением багряного расцветку. Старшая Плиния-Демокрит дождалась щелчка двери, лишь после того позволив себе всплеснуть руками, скрываясь на кухне.       — Потерпи немного. Будет неприятно, — невозмутимый телохранитель легкими нажимами прощупал грудную глетку, отозвавшуюся особенно острой болью в двух местах, затем живот и бока. Хмыкнул, одной рукой выудив из сумки на поясе заготовленный шприц и стремительно вкатив подскочившему от неожиданности болезненный укол в бедро прямиком сквозь ткань домашних штанов. — Я не золотой. Но лучше тебе вытерпеть еще один укол. А после перевязки — принимать антибиотик по стандартному курсу, обрабатывать гематомы и раз в три дня менять повязки. И лишний раз не дергаться.       — Нужно — значит, вытерплю, — Силестий вздохнул, косясь на кухню, где скрылась тетушка. — Вы с братом на Каролину недавно работаете? Я вас еще не видел.       — Перешли к ней на службу пару недель назад. По договоренности с северо-востоком, — второй телохранитель, вернувшийся с сумкой из подвала, охотно развернул немногословное «угум» по всей видимости, брата-близнеца. — Кстати, аптечка на этой станции унылая и бедная, имей в виду. Вообще, по-хорошему провести бы инвентаризацию…       — Ты мне спазмолитик дашь или будешь про него рассказывать? — поинтересовался Хэдес. — Пластыри-сетки, противовоспалительное внутрь и наружу, бинт. Ножницы.       Младший Плиний-Демокрит тихо фыркнул, не сопротивляясь дальнейшему лечению. Голова слегка кружилась, похоже, от температуры, идущей под руку с воспалением. Собственный низкий болевой порог и хорошая, но очень злая по отношению к общему самочувствию регенерация его всегда раздражали, но поделать с этим ничего было нельзя.       — Аптечку заменю. Не знал, что она вообще там есть и тем более что ее нужно инвентаризировать.       — Ну, не только аптечку, но и все обеспечение станции… — доброжелательно оскалился в акульей улыбке телохранитель, передавая брату запрошенное. — Инструктаж проспал, что ли?       Его прервал короткий кашель от двери на кухню. Каролина выразительно посмотрела на говорливого «нелюдя», советуя заткнуться. После чего перевела взгляд на обмазываемого и перевязываемого Силестия.       — Дорогой, скажи мне, пожалуйста, сколько стоят эти инструменты?       — Не знаю, — младший Плиний-Демокрит отвернулся, понимая, что к нему пришел серьезный разговор, но не желая смотреть в глаза тетушке. — Дорого. Дороже, чем сумма, на которую я тут живу плюс стипендия. А к квартире, оказывается, полагался инструктаж и какая-то помощь со станцией?       — Полагался, но это не горящая задача, решаемая приезжающим сюда человеком, — отмахнулась Ханна. — Допустим, они дорогие. Они дороже твоего здоровья?       — Зачем приезжающий специалист, если я здесь живу? И вообще-то несколько раз тебя спрашивал, чем могу быть полезным, — Силестий упрямо мотнул головой. — Не дороже. Но Бенедикт должен был быть на работе. А если я хоть еще чем-то не буду заниматься, кроме учебы… — он замолчал, подбирая слова. — Не знаю. В любом случае я их уже забрал.       — Мы, кажется, договаривались с тобой, дорогой, что ближайшие годы ты потратишь на образование и на укрепление своих позиций здесь. И что с моей стороны есть обязательство избавить тебя от общества Бенедикта. Как, скажи на милость, я могу это выполнить, если точкой разрешения каких-то вопросов все еще остается он, и ты сам идешь на контакт и лезешь в логово выродка?       — Я учусь. И ты уже избавила, тетя Ханна. Просто… — младший Плиний-Демокрит снова замолчал. — Я не хочу ничего просить, пока вишу на твоей шее бесполезным грузом! Даже эта станция… я мог бы делать хоть что-то. А сейчас возвращаюсь домой и…. думаю, как не сойти с ума следом за братом. Недостаточно знаком с Внешним кругом, чтобы сказать, как живешь и что слышишь ты, но здесь… Намного лучше, когда можешь выйти из дома и говорить хоть с кем-то, кроме свихнувшегося наркомана и его коллег со знакомыми. И все равно слишком много… не знаю, как объяснить. А здесь только тишина, и сначала становится легче, а потом начинаешь в ней тонуть. Дай мне какое-нибудь задание. Любое. Пожалуйста!       Старшая Плиния-Демокрит устало потерла виски.       — Дорогой, давай договоримся с тобой. Ты помогаешь. Вернее, прокладываешь себе путь к тому, — жестом останавливая готового начать возражать племянника. — При всех моих возможностях мне все еще критически не хватает надежных и вхожих в высокие круги информаторов. Не вызывавших бы подозрений и обладающих крепким, как стена прикрытием. Понимаешь, к чему я клоню?       — Понимаю, но на это у меня уйдет несколько лет.       — До начала совсем плотной подобной занятости — года два-три, не более, — тетушка улыбнулась. — До тех пор ты занят наработкой той самой неподкопаемой легенды и надежной базы себе. Сейчас ты уже можешь завести новые знакомства, общаясь со сверстниками, узнавать новые слухи, присутствовать в местах каких-либо событий. Но — тихо и не привлекая внимания.       — Тогда если с кого и следует начать, то как раз с Бенедикта, — Силестий покусал губу, размышляя. — Он глава ордена, через него проходит огромный поток информации, и, будучи пьяным или упоротым, он не следит за языком. Осталось только понять, как из него эту информацию добывать, при этом не нарываясь всякий раз на… вот это.       — По комму, — жестко отозвалась Ханна, оценивая ценность и верность мысли в перспективе профессионального информатора, но несогласная признавать ее целесообразность. — И нерегулярно. В конце концов, зеленолисты тоже свое жалование не зря получают и могут следить за переговорами, сопоставив их с информированностью Внешнего круга. Лучше сосредоточься сейчас на ровесниках и близких к ним. И да, я перешлю тебе лэптоп с листами инвентарного и технического учета станции. Надеюсь на своевременные отчеты, если возьмешься за это.       — Возьмусь, — племянник коротко кивнул. Поморщился от боли в перевязываемой Хэдесом грудной клетке. — Только пришли еще, пожалуйста, инструкцию. Там у вас, кажется, оружие есть, его, наверное, тоже надо как-то обслуживать, а я не то чтобы умею собирать-разбирать автоматы.       — Инструктаж приедет вместе с лэптопом. И будет приезжать раз в неделю с обучением, — кивнула тетушка, немного расслабляя плечи. Улыбнулась. — Как закончишь с перевязкой, приходи на кухню. Тебе надо поесть.