Красная метка

      Пламя, пожиравшее коммуникационный узел, стало их лучшим союзником. Чёрный, удушливый дым вынудил солдат во дворе отступить, поднялась паника, крики «Пожар!» заглушили всё остальное. — Вниз! — скомандовал Тейп, и они, не раздумывая, спрыгнули с карниза в клубящиеся облака дыма, приземлившись на груду пустых бочек.       В этот момент с другой стороны казармы раздался новый взрыв — более мощный, оглушительный. Стены содрогнулись. Это была работа Рея — он нашёл склад с сигнальными ракетами.       Получив драгоценные секунды, они просочились через хаос, словно тени, выскользнув за ворота казармы, которые теперь охраняли лишь растерянные новобранцы. Рей ждал их в условленном месте — в сточной канаве за улицей, его лицо было черно от копоти, но он ухмылялся. — Ну что, подпалили им хвост? — он бросил взгляд на тлеющие полы их плащей. — Цель достигнута. Нервный узел уничтожен, — доложил Тейп, его дыхание было ровным, будто он только что вернулся с прогулки. Он вытащил из-за пазухи несколько свитков, — Доказательства. — Не только, — хрипло сказал Наиль. Он разжал кулак. На его ладони лежал небольшой глиняный горшочек, туго запечатанный, — Образец «Очищения» для анализа.       Тейп кивнул, одобряя инициативу. — Теперь — отход. У них уйдёт не менее часа на организацию преследования. ---       В это время в своей личной покоях в Храме Науки верховный жрец Акраб стоял у окна, глядя на зарево на окраине города и столбы чёрного дыма. Его худое, аскетичное лицо было спокойно, но пальцы, сжимавшие край стола, были белы от напряжения.       В дверь постучали. Вошёл капитан стражи, бледный, как полотно. — Господин... казарма Железного Храма... пожар. Коммуникационный узел уничтожен. Капитан Варен мёртв. — Диверсанты? — голос Акраба был ровным, холодным, как сталь. — Мы... мы считаем, что это беглый еретик Наиль. С ним были двое других. Они действовали... с неестественной точностью.       Имя «Наиль» повисло в воздухе. Акраб медленно повернулся. — Наиль... — произнёс он, растягивая имя. — Он вернулся. И привёл с собой огонь. Интересно.       Он подошёл к столу и провёл рукой над массивным кристаллом, лежавшим на бархатной подушке. Камень слабо вспыхнул. — Он не мог действовать один. У него появились... покровители. Те самые «Призраки», что творят чудеса в трущобах на западе, — Акраб улыбнулся, и это было страшнее любой гримасы гнева, — Отлично. Теперь у нас есть живая мишень.       Пусть думают, что одержали победу. Мы же начнём настоящую охоту. ---       Ребята уже были далеко, пробираясь обратно к дренажному туннелю. Город, пробуждающийся от ночного кошмара, был полон суеты, что работало на них. — Мы сделали это, — выдохнул Наиль, когда они снова оказались в относительной безопасности подземелья. Тело горело от усталости, но на душе было странно светло, — мы остановили их. — Мы задержали их, — поправил Тейп, безжалостно точный. Он остановился и повернулся к Наилю, его лицо в свете лампы было серьёзным, — ты убил сегодня человека?       Вопрос повис в сыром воздухе, как удар. Наиль замер. — Я... нет. Ты... — Я убил, — холодно констатировал Тейп. — Чтобы мы выжили. Чтобы ты выжил. Варен был лишь первой переменной в этом уравнении. Их будет больше. Ты готов к этому? Готов стать частью механизма войны? Не только лекарем, но и солдатом? Мне нужны твои руки на моем плече.       Он смотрел на Наиля, требуя не оправданий, а чистого, честного ответа. Ответа, который определит всё их будущее.       Наиль посмотрел на свои руки — руки врача, созданные спасать. Потом поднял взгляд на Тейпа. На его упрямый подбородок, на глаза, в которых он видел не жажду убийства, а холодную необходимость. — Я готов, — тихо, но чётко сказал Наиль, — если этот механизм, который уничтожает таких, как Акраб. Тогда да. Я буду её частью.       Тейп долго смотрел на него, а затем кивнул. Это был кивок не одобрения, скорее принятия. — Тогда пошли домой, солдат, — сказал он и повернулся, чтобы вести их дальше по туннелю. В его спине читалась не только решимость лидера, но и тяжесть ответственности за того, кто только что пересёк свою линию. И впервые он нёс эту тяжесть не в одиночку.