Прости меня, отец

– Значит возникла эрекция? – спросил духовник, качая головой. – Ох, готов поспорить, ты сильно напугался? Владислав кивнул головой, сидя на одной из передних скамей и следя за работой священника. До ужина ещё оставалось время, поэтому монахи решили посвятить его «исповеди» Владислава. Поговорить с игуменом не получилось – сам Господь Бог велел довериться духовнику, который сейчас мирно тушил свечи в храме, убирая прилипший воск в ведро и слушал раскаяние Влада. Трудники давно покинули монастырь, поэтому заниматься порядком храма приходилось только ему. – Я тебя успокою, – начал он, с искоркой в глазах посмотрев на смущённого юношу. – ты просто взрослеешь! Эротические сны и эрекция по утрам символизируют о начале поллюции. Влад нахмурил брови, всё ещё не совсем понимая слова наставника. Его руки слегка дрожали, всё переминая намокшую от пота чёрно-белую рясу в руках. – Отец Андрей, то есть это не моя вина?.. – с искренней надеждой спросил он, недоумённо хлопая глазами. – Упаси Господь!.. Конечно не твоя! – хохотнул священник, возвращаясь к своей работе. – Поллюция – это естественный физиологический процесс, которому даже самый верующий монах не сможет противиться! Владислав вдруг повеселел. С его души словно упал тот сизифов камень, что он пытался удержать на себе весь день. Инок живо кивал головой на каждое слово наставника, уже не слушая о том, что такое непроизвольное семяизвержение и эротические сны – его последние мысли о собственной вине растворились, оставляя лишь спокойствие и умиротворение на душе. Как спокойный океан после недолгой бури. – Благодарю тебя, отец!.. – радостно подпрыгнул со скамьи юноша, стоило духовнику закрыть рот. Он резво поклонился в пояс и кинулся к священнику на шею, искренне и нежно обнимая. Тот усмехнулся, чуть не выронив ведро с воском и осторожно приобнимая инока. Он никогда не испытывал подобных чувств, ведь никогда не имел собственных детей. Потрепав юнца по голове, он мягко отстранился и внимательно посмотрел в его смиренные карие глаза. – Впредь не утаивай от меня ничего, Владислав. – серьёзно произнёс он, но не как указ, а как просьбу. – Другие могут тебя не так понять… Монах кивнул головой и вскоре отправился на ужин в трапезную. Священник закончил с уборкой храма и покосился на дверь, тяжело и устало вздохнув. Ведь если бы юный малосхимник рассказал об этом игумену, то он бы уже лишился своего титула.

***

Как и пророчил отец Андрей, гроза действительно разыгралась за окнами монастыря: небо быстро окрасилось тёмно-фиолетовым цветом и скрылось за чёрными густыми тучами, а из далека послышались первые раскаты грома. Закончив с молитвой, Владислав лёг в постель, поспешно прикрывая глаза и набирая в лёгкие побольше воздуха – чем быстрее он уснёт, тем меньше будет бояться. Стремительно погружаясь в сон, юный монах даже не догадывался, чего ему придётся бояться этой ночью на самом деле… Пока с полки вновь не сорвалась икона. Влад подскочил, испуганно вглядываясь в красный угол. Сознание играло с ним злую шутку, или там кто-то стоял?.. Сглотнув и поспешно поджигая свечу дрожащими руками, юноша осторожно поднялся с кровати. Крестясь правой рукой, а левой – вытягивая светило вперёд, монах подошёл к упавшей иконе. Бережно поднимая изображения Святого и собираясь поставить его на место, Владислав вдруг остановился. С иконой было что-то не так, но вот что, он никак не мог разглядеть в полумраке кельи. Крутя изображение и щурясь, поднося тонкую церковную свечу ближе и отдаляя её, монах так и не находил никакой странности, однако икона казалась ему не такой, как в дневном свете: размытой, не качественной и даже уродливой. Молния резко ударила у самого окна, освещая комнату ярким светом. И за эту секундную вспышку малосхимник вдруг увидел искажённое перекошенное лицо: к лику Святого были пририсованы рога, а глаза горели красным дьявольским огнём. Вскрикнув, монах выронил из рук изображение и свечу, и комната погрузилась во мрак. Икона была адописной. Ночь была неспокойной. Стихия не на шутку разошлась: молнии агрессивно били в землю, дождь, идущий непроглядной стеной, заставлял чувствовать себя слепым, а гром яростно гремел, эхом разнося свои раскаты на несколько миль вперёд. Владислав, вжавшись в стену, трясся на кровати и молил Господа Бога лишь о том, чтобы эта ночь скорее закончилась. Ставни маленького оконца кельи стучали, впуская в комнату холодный грозный ветер, но бедняга был слишком напуган, чтобы закрыть их. Внезапно яркая вспышка молнии вновь озарила келью. Перед кроватью стоял чей-то огромный массивный силуэт. – А-А-А-А-А! – прокричал Владислав, ничком падая на кровать и закрывая лицо руками. Паника захлестнула его с головой, заставляя неистово дрожать, как не выключенный вибратор. Состояние тихого ужаса: когда тело немеет, а дар речи теряется. Почти как сонный паралич, но единственное незначительное отличие – это не сон. Юноша долго не мог решиться открыть глаза – где-то с минуты-две. Но, собрав всю волю в кулак, он слегка раздвинул пальцы, открывая маленькие щёлочки для взора. Силуэт всё ещё стоял напротив, неподвижно и чудовищно, словно святой образ. Взвизгнув, инок вновь закрыл глаза и икнул. – Как ребёнок, ей Богу!.. – фыркнул таинственный незнакомец, и вдруг в его глазах загорелся игривый огонёк. – Вставай, раб Божий! Настал твой черёд! Его голос басом разнёсся по комнате вместе с раскатом грома, заставляя бедного Влада вздрогнуть и опять икнуть. – Ты смерть?! – прокричал он, жмурясь и дрожа, но больше не открывая глаз. – Но почему так рано?! Гость из царства теней рассмеялся, слегка склонившись над кроватью и утерев слезу с уголка глаз. Ситуация казалась ему крайне потешной – он любил эффектные появления с нотками эпатажа. – Я шучу, мой милый святоша! – произнёс он, осклабившись и скрестив руки на груди. – Открывай свои прекрасные глазки и узри настоящее чудо! Владислав вновь раздвинул пальцы, глядя на незнакомца через щёлочки – удивительно, что с таким огромным ростом он вообще вместился в комнату. Его чёрные глаза так и искрились какой-то странной, незнакомой юному малосхимнику эмоцией, которую сложно описать словами. Чёрные волосы были собраны в хвост, открывая вид на причудливые мерцающие в полумраке комнаты татуировки на багряно-красной коже. Владислав был настолько напуган, что даже не заметил демонических рогов на его голове. Когда ветер вновь прорвался сквозь стучащие ставни, незнакомец поморщился и в один шаг оказался около окна. Влад поспешно укутался в одеяло, скрывая свой тонкий подрясник и вжимаясь в стену. На полу что-то шевельнулось. Боязливо опустив взор вниз, юноша широко открыл глаза, стараясь не закричать слишком громко – длинный хвост с причудливой кисточкой метался из стороны в сторону, протянувшись от поясницы таинственного гостя через всю комнату. – Демон! Ты демон! – завопил Влад, крестясь и поджимая ноги под одеяло. Незнакомец из Преисподней захлопнул ставни, слегка обернувшись к напуганной жертве. Острый подбородок и изящный нос даже в профиль казались идеальными. В его глазах мелькнула озорная искра. Резко разведя массивные руки в стороны, демон громко и торжественно объявил: – Меня зовут Калле! Раскат грома, словно в подтверждение его слов, оглушил бедного Влада, заставляя закрыть уши и зажмурится. – Ка́лле?.. – тихо переспросил он, силой пытаясь убрать дрожащие ладони от лица и не прятаться. – КАЛЛЕ́! – ещё громче крикнул демон, с похотливой улыбкой наслаждаясь беспомощным и напуганным состоянием юного монаха. По спине незнакомца из ада прошёлся сноп огненных искр, заставляя Владислава приоткрыть рот и замереть – он никогда не видел ничего подобного. Отмахиваясь и мотая головой, юный монах зажмурился. – Сон!.. Это просто очередной кошмарный сон, и ты мне в нём снишься, да?.. – протараторил он, видимо пытаясь заставить себя проснуться. Калле хихикнул, оборачиваясь к напуганному юноше и распуская свои густые длинные волосы. Те свободно рассыпались из собранного хвоста по его массивным плечам, теперь скрывая изумительные тату. – Если бы это был сон, – прорычал демон, слегка прищурившись. – я бы уже давным-давно высосал из тебя всю душу! Юный инок похолодел от его слов, сжимаясь под одеялом и покрываясь потом. – Это сон?.. Кто ты такой?.. – дрожащим шёпотом переспросил он, отводя полный вопиющего ужаса взгляд в пол. Ветер взвыл за окнами, как брошенный уличный пёс. Калле расплылся в нахальной улыбке, складывая руки на груди и всем своим видом показывая, что не даст ответов на его вопросы. Вдруг глаза юного монаха широко распахнулись от осознания. – Если ты со мной ничего не делал и раньше, то неужели… – он поднял напуганный взгляд на высокого гостя из Преисподней. – Ты являлся ко мне наяву?! Демон расплылся в улыбке и удовлетворительно кивнул головой, глядя на юношу перед собой со странным садистским удовольствием. Он не сводил с него своих пристальных, чёрных, слабо выражающих эмоции глаз, так и норовя сорвать это глупое одеяло. Его огромные когтистые ладони скользили по кровати и незаметно приближались к жертве. – Я так долго следил за тобой… – мягко, словно гипнотизирующе произнёс Калле, мягко опуская колено на кровать и закусывая губу. – Позволь же мне теперь… Его хвост крутился за спиной как гибкая хлёсткая плеть, слегка дрожа и вибрируя. По плечам и пояснице каскадом сыпались яркие искры. Когда кончик когтистого, чёрного, обугленного пальца подцепил краешек одеяла, Владислав беспокойно заметался, как мелкая птица в лапах кошки. Он попытался встать с кровати, но так сильно укутался в одеяле, что не смог распутаться. С тихим вскриком юноша упал на пол, ворочаясь и скуля. Калле фыркнул и закатил глаза, поднимаясь с кровати и склоняясь над дрожащим комком – из-под него слышались слёзные молитвы дрожащим шёпотом. – Такой святой! Думаешь, молитва поможет тебе, когда я уже стою прямо над тобой?! – грозно прорычал демон, сверкнув глазами вместе с ударом молнии. Слегка пнув ком одеяла, Калле услышал сдавленный вздох и икание. Он удовлетворённо усмехнулся и одной рукой вытащил дрожащего напуганного монаха из оков одеяла, поднимая его под потолок и рассматривая со всех сторон. Его взгляд скользил по разным частям тела, но всё время возвращался к глазам. – Немыслимо!.. – словно заворожённый, пробормотал он. – Ты идеален для греха… Его хвост коснулся болтающейся в воздухе ноги Влада, обвивая её и неумолимо поднимаясь выше. Юный малосхимник попытался одёрнуть подрясник и отбиться от гибкого демонического атавизма, дёргаясь и извиваясь. Паника вновь начала охватывать его тело, заставляя покрыться холодным потом и значительно ослабнуть. – Тише-тише… Не дрожи так сильно, мой святой мальчик!.. – прикусил губу Калле, притягивая свою жертву ближе к себе и жадно обхватывая его под ягодицы. Монах смутился, когда демон подтянул его совсем близко к себе. Жар, исходящий от его тела, заставил вспотеть, или это ему мерещилось?.. – Ты горячий!.. – сглотнул Влад, не смотря в глаза искусителя и стараясь восстановить дыхание. Демон усмехнулся, услышав в этой фразе двойной контекст. Обнажая клыки, он игриво прижал юношу ещё немного ближе. – Я знаю, милый!.. – маняще сладко прошептал он беззащитному иноку на ухо, едва касаясь его губами. Калле был выше него примерно на две головы, что делало ситуацию более напряжённой. В глубине души малосхимник понимал, что если не сбежит сейчас, то навряд ли останется живым к утру. Будто бы соглашаясь с его мыслями вдалеке гаркнул гром и слабо сверкнула молния – природа понемногу успокаивала свои капризы. – Посмотри мне в глаза. – утробно прорычал демон, наслаждаясь напряжением сидящего на его руках. Его голос звучал властно и авторитетно, и Влад не мог ему противиться. Поднимая на него свою голову, он слегка прищурился. Чёрные глаза совратителя загадочно искрились в уже менее частых вспышках молний. Демон облизнулся и, подмигнув, начал двигать целомудренного монаха вперёд и назад, имитируя половой акт: вперёд-назад, вперёд-назад, вверх-вниз, вверх-вниз. Но конечно Влад не понял, что он имеет в виду, однако уловив ту самую странную необъяснимую эмоцию, вдруг понял всё – Калле пытается загипнотизировать и совратить свою жертву! Зажмурившись и мотая головой, юноша вновь принялся шептать молитву, складывая руки на своей груди в смиренном духовном жесте. Демон раздражённо фыркнул, изменившись в лице и кидая лёгкое тело малосхимника на кровать. – Я хотел по-хорошему, но ты не оставляешь мне выбора! – недовольно проурчал он, опускаясь к кровати и придавливая своим коленом беспомощное молодое тело. Однако стоило обитателю ада коснуться обнажённой кожи монаха своей ладонью, как он сильно обжёгся. Взвыв, демон резво одёрнул свою когтистую руку, глядя на обуглившийся пульсирующий участок кожи. – Ты что, даже спишь с крестом на груди?! – прошипел он, переводя на юношу с растрёпанными русыми волосами разгневанный взгляд. Влад испуганно кивнул головой, сглатывая и не понимая, что в этом такого. Он вытащил цепочку из-под рубашки и протянул оберег вперёд, демонстрируя его подлинность. Благословлённый серебряный крестик переливался в полумраке комнаты. – Снимай! – прорычал Калле, снова начиная медленно надвигаться вперёд и надеясь взять жертву испугом. Юноша действительно испугался. Испугался за свой крестик и помотал головой, прижимая его к груди и вновь одёргивая подрясник. – Я его никогда не снимал и не буду снимать!.. – догадавшись, что демон боится священного оберега, немного осмелел монах. Хвост искусителя начал метаться из стороны в сторону, раздражённо и резко – как у разъярённых тигров, сидящих в клетках. Снуя вокруг кровати, Калле вдруг резко остановился и хищно посмотрел на жертву. – Бережённого Бог бережёт, так? – спросил он, вновь пробежавшись похотливым взглядом по телу юнца и остановившись на его глазах. – Мне не стоило предупреждать тебя о своём явлении! Гость из Преисподней утробно зарычал, всё не зная, с какой стороны подступить к защищённому монаху: как муха пытается подобраться к закрытой банке мёда, как маленький ребёнок пытается дотянуться до конфетки, как утопающий человек пытается всплыть из глубины и вдохнуть кислорода. Владислав молча наблюдал за мечущимся по келье силуэтом, который не сводил с него пристальный взгляд. Чёрные глаза мелькали то тут, то там, наводя жути и играя с сознанием злую шутку: казалось, что в комнате не один демон, а сразу несколько. Калле вновь замер, медленно переводя взгляд на инока и оценивая пришедшую ему идею. – Давай заключим сделку?.. – загадочно начал он, вставая перед монахом на одно колено и опускаясь на уровень его глаз. – Знаешь, что такое сделка? Влад похолодел. Он знал, к чему может привести договор с дьяволом, поэтому лишь перекрестился и начал шептать молитву, сидя на кровати. Калле выругался, вскакивая на ноги и глядя на встающее из-за горизонта солнце. Раздосадовано цыкнув и вновь обернувшись к юному монаху, демон непроизвольно облизнулся и тихо прорычал. В его взгляде горела чистейшая похотливая заинтересованность. – Что ж, мой милый святоша, – процедил он, борясь с желанием накинуться на Владислава и сорвать с него крест самостоятельно. – не думай, что я так быстро сдамся!