Непростительная слабость

      Леран бежал по бесконечным коридорам дворца, отчаянно пытаясь поспеть за стражниками, чьи тяжёлые сапоги гулко отдавались эхом под высокими потолками. Лёгкие горели нестерпимым огнём, в боку кололо острой, пульсирующей болью, сердце билось так яростно и громко, что, казалось, его стук слышен во всём дворце. Каждый вдох даётся с трудом, превращаясь в хриплый всхлип.       Опять — мелькнула горькая, почти истеричная мысль в голове Лерана, пока он огибал очередной поворот, едва не поскользнувшись на идеально отполированном до зеркального блеска мраморе. Уже второй раз за этот проклятый день ему приходится бегать, словно загнанному зверю.       Ноги наливались свинцовой тяжестью, мышцы кричали от усталости, но он силой воли заставлял себя не останавливаться. Факелы в железных кованых держателях на стенах дрожали и трепетали от порывов воздуха, поднятого их стремительным бегом. Тени метались по древним гобеленам, по расписным фрескам на стенах, словно призраки, преследующие их по пятам.       Они упустили слишком много драгоценного времени на того разбойника. Минуты, которые могли стоить жизни наследникам престола.       Но Леран отчаянно старался отогнать от себя эти удушающие мысли, цепляясь за слабую надежду, что риск был оправдан, что эта безумная сделка всё-таки окупится. Должна! Ведь только законченный глупец откажется от императорского прощения и щедрой награды. А этот разбойник явно не идиот — он должен понять выгоду.       Наконец, они добежали до северного крыла дворца — до широких, роскошно отделанных коридоров, где по древней традиции жили самые близкие, доверенные члены императорской семьи и их избранные приближённые. Белоснежный мраморный пол, привезённый из далёких южных каменоломен, старинные гобелены на стенах с тщательно вытканными изображениями мифологических сцен, массивные золочёные канделябры с почти догоревшими, оплывшими восковыми свечами, резные двери из драгоценного красного дерева с искусной инкрустацией перламутром и слоновой костью — всё это богатство пролетало мимо размытым, нечётким пятном.       Леран остановился посреди коридора, тяжело и хрипло дыша, схватившись дрожащей рукой за резную колонну, чувствуя, как подкашиваются ноги. Холод пробежал по спине. Он понял со всей ужасающей ясностью, что не знает, где именно искать тайную комнату. Императрица упомянула только «северное крыло», но оно огромное! Десятки дверей, сотни возможных укрытий, комнат, гардеробных, кабинетов.       — Господин, что делать? — прохрипел седобородый стражник, согнувшись пополам от усталости.       Внизу, в главных залах и парадных покоях, уже отчётливо был слышен грохот разбиваемых дверей, крики, лязг оружия, треск ломающейся мебели. Враги уже прорвались внутрь.       Леран, понимая, что времени больше нет — совсем нет, ни секунды — отбросил все попытки логически рассуждать и искать разумные решения.       — За мной! Проверяйте все комнаты подряд! Каждую! Быстро! — выкрикнул он срывающимся голосом и ринулся к ближайшей двери из красного дерева с медными ручками.       Он врывался в одну комнату за другой — распахивал тяжёлые двери с грохотом, от которого дрожали стены, вбегал внутрь, окидывал лихорадочным взглядом роскошные, богато обставленные покои и, не найдя ни души, бежал дальше по коридору. Стражники следовали за ним по пятам, выбивая запертые двери мощными ударами плеч, ломая замки и засовы.       — Принц Эмиль! Принцесса Люсиль! — кричал Леран он и голос его срывался на высоких нотах, становясь всё более отчаянным. Эхо разносило его зов по пустым коридорам. — Это я, Леран! Вы меня знаете! Где вы? Ответьте мне!       Спальня с шёлковым балдахином цвета слоновой кости — пуста. Гардеробная, забитая роскошными платьями из парчи и бархата — пуста. Личный кабинет с массивным письменным столом из чёрного дуба — пуст, лишь недописанное письмо на столе. Везде царил хаос: опрокинутые позолоченные стулья, разбросанные по полу вещи, распахнутые резные сундуки, из которых кто-то в отчаянной спешке выхватывал самое ценное.       — Никого! — выкрикнул рыжий стражник, выскакивая из очередной комнаты.       — Принц Эмиль! Люсиль! Пожалуйста! Откликнитесь! — голос Лерана уже срывался.       Отчаяние захлёстывало его волной. «Опоздал. Я опоздал» — эта мысль словно набатом била в его голове, когда он забегал в очередную богато обставленную спальню с огромной резной кроватью под тяжёлым бордовым балдахином и роскошной хрустальной люстрой, сверкающей сотнями подвесок под расписным потолком. И снова пусто. Мёртвая тишина. Он уже собирался бежать дальше, когда вдруг услышал тихий, едва уловимый скрип дерева.       Леран мгновенно замер на месте, напряжённо вслушиваясь в тишину, боясь даже дышать. Деревянный шкаф у дальней стены комнаты, искусно украшенный затейливой резьбой с изображениями вьющихся виноградных лоз, райских птиц и херувимов, вдруг едва заметно дрогнул. Затем он медленно, осторожно приоткрылся, и оттуда, из кромешной темноты потайного прохода, выглянуло бледное, перепуганное до смерти лицо молодой служанки.       Увидев Лерана, её широко распахнутые глаза наполнились слезами облегчения, и она всхлипнула, прижав ладонь к губам:       — Господин Леран! Боги милостивые! Это правда Вы!       Потайная дверь, мастерски замаскированная под заднюю стенку гардероба, с жалобным скрипом старых петель распахнулась шире, пропуская свет факела, и из душной темноты укрытия выбежали дети. Маленькая принцесса Люсиль — хрупкая, словно фарфоровая куколка, которую боишься лишний раз коснуться, чтобы не разбить, девочка лет четырёх с роскошными золотистыми локонами, рассыпавшимися по плечам волнами. На ней было изящное голубое платьице из тонкого шёлка с кружевными оборками на рукавах и подоле, теперь слегка измятое. Маленькие атласные туфельки на её ножках были покрыты серой пылью.       И принц Эмиль — серьёзный не по годам мальчик лет восьми с тёмными каштановыми волосами, прилизанными и аккуратно причёсанными даже сейчас. Он был одет в строгий тёмно-зелёный камзол из дорогого бархата с золотыми пуговицами, под которым виднелась белоснежная рубашка с кружевным воротником. Его детское, ещё не потерявшее округлость, лицо было смертельно бледным, кожа казалась прозрачной, под глазами залегли тёмные тени. Губы были сжаты в тонкую линию. Он изо всех детских сил пытался сохранять храбрость и достоинство, подобающее принцу. Но в его тёмных глазах плескался неподдельный страх.       Они сразу бросились к Лерану с отчаянными расспросами, перебивая друг друга. Принцесса Люсиль схватила его за рукав маленькими пальчиками и начала дёргать с настойчивостью, требуя внимания:       — Где папа? Где мама? Почему они не пришли за нами? Нам обещали, что они за нами придут!       — Мы слышали крики и топот! — добавил принц Эмиль, выпрямляя спину и стараясь говорить твёрдо, по-взрослому, как подобает будущему наследнику, но голос его предательски дрожал, выдавая истинные чувства. — Это враги, да? На дворец напали?       Но Леран, прекрасно понимая, что сейчас совершенно не время для долгих объяснений, уклонился от прямого ответа:       — Позже! Потом я всё объясню, честное слово, обещаю! — выдохнул он, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и спокойно. Он присел на корточки, чтобы оказаться на уровне детских глаз, и заглянул в лицо принцессе. — Ваше Высочество, принцесса Люсиль, позвольте мне поднять вас на руки? Нам нужно очень быстро бежать...       Принцесса тут же недовольно скривила хорошенькое личико и решительно замотала кудрявой головой, упрямо отстраняясь:       — Нет! Я уже взрослая! Я сама пойду!       — Но, принцесса, послушайте, — попытался мягко убедить её Леран, — вы же будете помогать нам! С высоты моих рук вы сможете высматривать врагов далеко впереди! Это очень важная и ответственная задача! Только вы можете с ней справиться, понимаете?       Но маленькая принцесса, видимо, уже уставшая долгим сидением в душном тайнике, снова заупрямилась, топнув ножкой:       — Не хочу!       — Люсиль! — резко оборвал её принц Эмиль. Голос его прозвучал неожиданно твёрдо. — Немедленно прекрати капризничать! Сейчас совершенно не время! Делай, что тебе говорят!       Маленькая принцесса насупилась ещё больше, но послушно замолчала.       Леран благодарно кивнул мальчику и осторожно поднял её на руки.       — Сейчас самое главное — быстро и тихо бежать за мной! Ни звука! Понятно? — скомандовал он уже обращаясь ко всем.       Из узкого, тесного тайника за шкафом, согнувшись, чтобы не удариться головой, выбрались ещё две служанки, сопровождавшие детей всё это время. Молодая девушка, почти девочка, лет двадцати, с круглым, испуганным до безумия лицом, и пожилая сухощавая женщина лет пятидесяти с строгими, резкими чертами лица, тонкими поджатыми губами и седыми волосами, аккуратно убранными под белоснежный чепец. Её лицо было бледным, но спокойным — она держалась с достоинством, свойственным старым верным слугам императорского дома. Они быстро, без лишних слов схватили принца Эмиля за обе руки — каждая со своей стороны — поддерживая и направляя его. Мальчик покорно позволил им.       — Идём к башне! Там все остальные! — скомандовал Леран негромко, уже разворачиваясь к выходу из комнаты и крепче прижимая к себе маленькую принцессу, чувствуя, как её сердечко бешено колотится под тонким платьицем.       Они ринулись по широкому, роскошно отделанному коридору обратно, к спасительной башне. Леран бежал впереди, стараясь двигаться как можно осторожнее, чтобы не трясти ребёнка на руках. Принцесса молчала, прижавшись лицом к его плечу. Стражники прикрывали с боков, держа оружие наготове. Служанки, придерживая юбки, торопились следом, почти бегом, ведя принца Эмиля. Их шаги — слишком громкие в пустых коридорах — эхом отзывались от стен.       Уже близко, совсем рядом, мы успели, — как молитву, повторял про себя Леран. Но когда до спасительного поворота налево, ведущего на каменную лестницу башни, оставалось каких-то жалких пятьдесят шагов, из бокового широкого коридора внезапно донеслись грубые голоса:       — Эй, Марк, проверь те комнаты справа!       — Золота здесь на целое состояние! Смотри, какая чаша! Это же чистое серебро!       — А здесь жемчуг! Целое ожерелье!       Леран судорожно остановился, едва не споткнувшись о собственные ноги. Инстинктивно он прижал принцессу к себе ещё крепче, второй рукой прикрывая ей голову. Стражники за ним едва не врезались в его спину, с трудом затормозив. Впереди, на пересечении коридоров, на широком мраморном перекрёстке под огромной хрустальной люстрой, мелькали тёмные силуэты — не меньше пяти, а может быть и семь, трудно было разглядеть. Они были в доспехах, с дымящимися факелами в одних руках и обнажёнными мечами в других. Они толпились вокруг опрокинутого резного сундука, из которого рассыпались драгоценности, жадно набивая карманы украшениями.       Они еще их не заметили в глубине коридора, поглощённые грабежом. Но это было вопросом считанных секунд. Достаточно одному повернуть голову, поднять факел выше — и их увидят. И тогда всё кончено.       — Назад! — прошипел Леран, резко разворачиваясь на каблуках. — Тихо! Не шуметь! Пойдем другим путём!       Леран, одной рукой прикрывая рот принцессе, чтобы она не вскрикнула, крадучись свернул в узкий боковой коридор, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. Служанки, придерживая юбки, чтобы те не шуршали по камню, шли по пятам. Здесь должен быть обходной путь — скрытые коридоры для прислуги, о которых знают немногие. Но удача окончательно отвернулась от них.       Они успели пройти не больше пятнадцати метров, когда прямо впереди послышались тяжелые шаги. Не успел Леран опомниться, как из-за поворота прямо на них вынырнул ещё один отряд солдат. Целая группа — человек семь или восемь — с факелами и обнажённым оружием. Они шли плотным строем, методично прочёсывая коридоры, заглядывая в каждую распахнутую дверь.       Время замерло на мгновение. Сердце Лерана пропустило удар.       Они застыли, глядя друг на друга в немом изумлении — разделённые каким-то десятком шагов.       Затем, сквозь звон в ушах, Леран услышал, как один из солдат — высокий мужчина с окровавленным мечом — заорал:       — Хватайте их!       Служанка за спиной пронзительно завизжала.       Леран резко развернулся, едва не сбив её с ног:       — Назад! Бегите! — выкрикнул он, толкая женщин вперёд.       Одна из них споткнулась о край собственной юбки, но удержалась на ногах, схватившись за стену.       Они бросились обратно тем же коридором, которым пришли. За спиной грохотал топот сапог, звон доспехов и яростные крики. Звук нарастал с каждой секундой, приближаясь. Впереди коридор раздваивался. Леран, не раздумывая, метнулся направо:       — За мной! Туда! — крикнул он через плечо.       Принц Эмиль подскользнулся и упал на колени с коротким вскриком. Пожилая служанка рывком подняла его на ноги, не давая задержаться ни на секунду.       — Бежим, Ваше Высочество! Бегите!       Позади раздался яростный рёв:       — Направо пошли! Туда!       Новый коридор был уже темнее — здесь не горели все факелы, многие погасли или были сорваны со стен. Тени сгущались, становились плотными, почти осязаемыми. Леран на бегу врезался плечом в выступающий край каменной колонны. Боль пронзила руку острой иглой, он на секунду запнулся — и в этот момент что-то просвистело в воздухе рядом с его головой, ударившись в стену впереди с лёгким металлическим звоном. Кинжал.       — Пригнитесь! — закричал седобородый стражник, пригибаясь сам.       Молоденькая служанка завизжала с новой силой.       Ещё один свист рассёк воздух — нож воткнулся в деревянную панель слева, дрожа от удара, лезвие блеснуло в скудном свете. Леран рванул вперёд, не оглядываясь, прижимая принцессу к груди.       Впереди показался перекрёсток коридоров — широкое пространство под потускневшей хрустальной люстрой. И там, из бокового прохода, уже выбегал второй отряд врагов, преграждая путь. Их факелы осветили стены кровавым красным светом, отбрасывая длинные зловещие тени.       — Окружают! — завопил рыжий стражник.       Седобородый резко остановился, развернулся лицом к преследователям и выставил копьё вперёд, приняв боевую стойку.       — Мы задержим их, господин! — крикнул он Лерану, не оборачиваясь, взгляд его был прикован к приближающимся солдатам. — Бегите!       Рыжий стражник бросил отчаянный взгляд на Лерана — в его глазах на мгновение мелькнуло желание бежать вместе с ними. Но долг оказался сильнее страха. Он сжал рукоять меча до побелевших костяшек и развернулся лицом к приближающимся врагам.       Первый солдат налетел на них с разгона. Металл ударился о металл с оглушительным лязгом, искры посыпались от столкновения. Рыжий стражник отбил удар, провернулся на каблуках и нанёс рубящий удар по ногам ближайшего противника. Тот отшатнулся с криком, но двое других уже наступали с флангов, сжимая кольцо.       Седобородый выбросил копьё вперёд, целясь в горло одному из нападавших. Древко со свистом рассекло воздух. Леран не стал смотреть дальше. Он метнулся к ближайшей массивной, дубовой двери.       — Внутрь! Быстро!             Он рванул кованную ручку — дверь поддалась. Служанки влетели следом, волоча за собой принца Эмиля. Леран, всё ещё держа принцессу Люсиль на руках, развернулся и всем весом налёг на дверь, захлопывая её. Древесина ударилась о косяк с глухим громким стуком.       — Помогите! Запирайте! — задыхаясь, крикнул он женщинам.       Пожилая служанка, сохраняя поразительное спокойствие среди всего хаоса, повернула тяжёлый железный ключ в замке. Механизм щёлкнул, засов встал на место. Но Леран понимал — это задержит врагов на считанные секунды, не больше. Деревянная дверь не выдержит натиска.       — Комод! Двигайте комод к двери! Быстрее! — скомандовал он, опуская принцессу на пол.       Женщины схватились за массивный резной комод из тёмного дерева, стоящий у противоположной стены.       — Принц Эмиль, помогите! — крикнул Леран, уже бросаясь к комоду.       Мальчик, бледный как смерть, вцепился в край комода своими маленькими руками. Вчетвером они, скрипя зубами от натуги, медленно, сантиметр за сантиметром, подтолкнули громоздкую мебель к двери, пододвинув её вплотную.       — Тащите всё, что можете! — выкрикнул Леран служанкам, вытирая пот со лба дрожащей рукой. — Стулья, сундуки, что угодно! Завалите дверь полностью!       Те не задавая вопросов, поспешно кинулись выполнять приказ.       А Леран метался по комнате, как зверь в клетке, лихорадочно ища спасение. Взгляд его бегал по стенам, по потолку, по углам. Но путь отсюда был только один — через ту самую дверь, которую они сейчас баррикадировали.       Пожилая женщина с поразительной силой волокла тяжёлый резной стул с высокой спинкой. Молодая толкала небольшой столик на трёх ножках. Они громоздили мебель к двери, создавая хаотичную, но плотную баррикаду.       Нет, нет, должен быть выход! Обязательно должен!       Его взгляд упал на высокое окно — широкое, с резными рамами, занавешенное длинными, до самого пола, шёлковыми шторами. Он бросился к нему, отдёрнул тяжёлую ткань и распахнул створки настежь. Холодный воздух ударил в разгорячённое лицо.       Леран высунулся наружу и посмотрел вниз. Земля была не так уж далеко — второй этаж, не выше. Внизу темнела мягкая трава и кусты, растущие вдоль стены.       — Господин! — крикнула пожилая служанка, голос её дрогнул. — Дверь! Они ломятся!       Действительно, снаружи раздались яростные удары — кулаками, сапогами, рукоятями мечей. Дверь дрожала в раме, древесина скрипела, но пока держалась.       Леран схватился за край шторы и дёрнул изо всех сил, пытаясь сорвать её с карниза, но толстая верёвка, продетая через железные кольца, крепко её держала. Он дернул снова, но ткань не поддавалась.       Служанки тем временем продолжали наваливать мебель к двери — сундук с одеждой, ещё один стул, плетёную корзину с бельём. Всё, что могли найти и сдвинуть. Принцесса Люсиль стояла посреди комнаты, зажав ладошками уши, тихо плача. Принц Эмиль обнял её, прижимая к себе, сам дрожа всем телом.       Леран, не теряя больше ни секунды, выхватил из-за пояса кинжал — тот самый, что дал ему сержант Гаррет. Клинок был острым, хорошо заточенным. Он вскочил на широкий каменный подоконник, балансируя на краю, и потянулся к карнизу. Нащупав толстую верёвку, удерживающую штору, он начал яростно пилить её.       Верёвка была прочной — конопляные волокна сопротивлялись каждому движению, но кинжал постепенно прорезал их. Наконец, с тихим треском, верёвка лопнула, и штора обрушилась вниз, звеня кольцами. Он спрыгнул с подоконника и схватил тяжёлую шелковистую ткань.       Дверь снаружи грохотала всё сильнее. Послышался громкий треск — кто-то бил по ней чем-то тяжёлым.       — Держится! Пока держится! — крикнула молодая служанка, навалившись спиной на баррикаду, упираясь ногами в пол. Леран дрожащими руками начал связывать шторы между собой, формируя подобие верёвки. Он завязывал узлы наспех, пальцы путались, скользили по гладкой ткани.       — Принц Эмиль! Принцесса Люсиль! Сюда! К окну! — позвал он, не отрываясь от работы.       Дети, держась за руки, подбежали к нему. Принцесса всхлипывала, слёзы текли по щекам. Принц был бледен, губы дрожали, но он держался из последних сил. Леран зацепил один конец импровизированной верёвки за кованую декоративную решётку, вделанную в каменную раму окна.       — Слушайте меня внимательно! — он присел перед детьми на корточки, хватая принца Эмиля за плечи и глядя ему прямо в глаза. — Я спущу вас вниз на этой верёвке. Вы должны крепко держаться друг за друга! Принц Эмиль, вы должны держать сестру изо всех сил! Понятно? Мальчик кивнул, сглотнув комок в горле:       — Я... я буду держать. Обещаю.       — Люсиль, обними брата. Крепко-крепко. И не отпускай его, что бы ни случилось! Слышишь меня?       Маленькая принцесса, плача, обхватила брата за шею тонкими ручками. Эмиль прижал её к себе одной рукой, другой вцепившись в ткань её платья. Леран быстро обвязал их обоих одним концом шторы-верёвки, обмотав вокруг талии принца и зафиксировав под руками принцессы. Узлы, узлы, ещё узлы. Руки тряслись всё сильнее.       За дверью раздался оглушительный треск — дерево раскалывалось под ударами. Баррикада начинала рушиться, мебель съезжала.       — Господин! Они ломают! Ещё немного — и ворвутся! — истерично вскрикнула молодая служанка.       — Ещё немного! Держите! Только держите! — крикнул Леран, затягивая последний узел так сильно, что пальцы побелели.       Он поднял детей на подоконник, развернув их лицом к себе:       — Закройте глаза! Не смотрите вниз!       Принц Эмиль крепко держал сестру, обнимая её обеими руками. Леран, схватившись за импровизированную верёвку, начал осторожно спускать детей вниз за окно. Ткань натянулась под их весом, узлы тревожно заскрипели. Он травил верёвку сантиметр за сантиметром. Руки горели от трения, ладони саднило до крови.       — Всё хорошо! Ещё совсем немного! — подбадривал он детей, хотя сам едва держался, мышцы рук дрожали от напряжения.       За спиной раздался громкий треск и грохот — дверь рухнула внутрь вместе с баррикадой. Ящики комода вывалились, мебель разлетелась в стороны с оглушительным шумом. В проёме показались силуэты солдат с факелами:       — Вот они! У окна!       — Бросайте всё! Спасайтесь! — крикнул Леран служанкам, всё ещё держа верёвку.       Внизу дети коснулись земли. Он почувствовал, как натяжение ослабло. Слава небесам!       — Бегите! Прячьтесь в кустах! — крикнул он вниз.       Служанки, бросив бесполезную оборону, кинулись к окну. Пожилая первой схватилась за верёвку и начала спускаться — на удивление ловко для своего возраста.       Солдаты уже вбегали в комнату, тяжёлые сапоги грохотали по полу.       — Хватайте их! Не дайте уйти!       Молодая служанка, не дожидаясь очереди, в панике просто спрыгнула в окно с пронзительным криком. Раздался глухой удар — она упала на траву внизу, но тут же вскочила, прихрамывая и держась за бок.       Леран остался последним. Он схватился за верёвку обеими руками и, не раздумывая ни секунды, перемахнул через подоконник, повиснув на ней.       И в этот момент он понял, что совершил ужасную ошибку.       Узлы, завязанные наспех под его полным весом, начали скользить и расползаться. Ткань затрещала.       Время будто замедлилось. Он почувствовал, как верёвка дрогнула, как ослабла под ним. Ещё мгновение — и узел полностью развязался.       Леран стремительно полетел к земле.