Том 2. Аллегро под полной луной

Все участники этой войны сегодня, да, впрочем, уже и давно, разочарованы ее результатами. Где бы там ни одерживались победы, сколько бы ни брали или ни теряли пленных, какие бы территории ни захватывали и ни уступали - результат войны все равно не тот, какого от нее ожидали.

Герман Гессе

Волна за волной симфония багряного и белого уносила меня… лунный свет по-прежнему царил над небом, но вдруг в его холодном сиянии начало проступать нечто непривычное. Мой собеседник ненадолго замолчал, устремив взор в сторону горизонта, где, словно на полотне экспрессиониста, вспыхивали акварельные оттенки — розовый, голубой и белый… казалось, сама природа решила соткать полотно из красок, которые тотчас откликнулись во мне. Это было похоже на зарю, чужеродную для земель, где ночь никогда не кончается. Среброволосый визави глубоко вздохнул, не сводя взгляда с этого загадочного явления. — Это… невозможно, — тихо произнёс он с нескрываемым изумлением, сквозившим в бархатном гласе. — В мире Полной луны не бывает рассветов. И всё же… ты тоже видишь это? — Вижу, — ответил я, слегка усмехнувшись. В глубине души я ведал, что эти цвета не были случайностью: даже Лофодис отвечал мне, откликаясь на перемены, что происходили внутри. Теперь я говорил от своего собственного имени, без тени сомнений в том, кем являюсь, отчего грудь моя наполнялась новым дыханием, даже сердце звучало увереннее, а то, что прежде казалось немыслимым, ныне обретало форму в своей неизбывной силе, что всегда обитала внутри. Оглядевшись вокруг, я заметил, как на склонах утеса среди камней распускались крошечные блестящие цветы, напоминающие одновременно звезды и капли росы в предутренние часы. Их нежные лепестки сияли в удивительно-странном свете ночного диска, а тонкие стебли тянулись к таинственной «заре», разгорающейся над горизонтом... Все вокруг символизировало тот большой путь, на который я ступил благодаря знакомству с сием удивительным миром, ту дорогу, что принесет еще немало новых открытий, пусть и не всегда простых… — Как ты видишь, я не лгал насчет совершенных мною ошибок… — произнес вдруг мой собеседник, улыбнувшись одними уголками губ, и посмотрел мне прямо в глаза. — Будто я мало ошибался, — усмехнулся я, встретившись с сапфирами очей. — Знаешь, никогда не поздно начать жить полноценно, — с пониманием добавил он, не исправляя мой род на женский, отчего вдруг стало эйфорически-тепло где-то глубоко внутри. — Я рассказал лишь часть истории, и ты еще неоднократно убедишься в этой истине… А теперь я продолжу. Я кивнул, и, немного помедлив, он вновь приступил к исполнению симфонии, к повествованию, где боль, что приносят войны, переплетается с мгновениями острого счастья, а шрамы не исчезают даже спустя вечность, однако не разрушают до основания, нет! Лишь наставляют нас жить иначе, не забывая о былом…