Влияние квантовой неопределённости на свободу воли у драконов

Неделя до бала, которую я проводил в столице, была едва ли не более насыщенной, чем самые интенсивные занятия на полигоне. Но в итоге все бюрократические детали были улажены, и хоть отряд должен был возвратиться всё на тот же полигон, но уже в другом качестве, о чём и сообщено им будет как раз после возвращения. Теперь они становились отрядом для помощи в ликвидации чрезвычайных ситуаций, или МЧС, как назвала это в прошлый раз Энци. Из-за этих дел я не смог увидеться с ней, даже когда их накануне бала отпустили в увольнительную, и она с двумя другими девушками побывала в, можно сказать, нашем салоне красоты. Я смог зайти туда только поздно вечером, когда оставалась только одна Мария. Я поинтересовался, как ей всё понравилось. – Она очень хвалила, сказала, что отлично отдохнула... Я хотела спросить... – Слушаю, Мария. – У неё на руке появилось... это же не татуировка? Простите, если лезу не в своё дело... Ну разумеется, Мария была местная, и о метке дракона и его истинной как минимум должна была слышать. – Нет, это не татуировка. Но я настоятельно просил бы не распространяться об этом. Её же никто больше не видел? – Нет, что вы, я одна занималась Энци... донной... – Называй её по-прежнему. Ну, раз её всё устроило, то, считай, что заведение выдержало самую сложную проверку. Продолжай в том же духе. Мария расцвела. – Но вот с точки зрения рекламы было бы лучше, если бы истинная дракона похвалила заведение. – Не всё измеряется деньгами. Возможно, она и сделает это, но когда сама сочтёт нужным. Сегодняшний бал был больше похож на камерное мероприятие, были приглашены только самые приближённые дворяне да награждаемые – опять отряд магов-стихийников. И мы с Энци, как главные виновники торжества. Поэтому начали намного позже, уже смеркалось, а вскоре и совсем стемнело. Энци опять посвятили в рыцари, отчего уже после официальной церемонии она усмехнулась, видимо, вспоминая, чем всё окончилось в прошлый раз. Сквозь раскрытые окна всё той же бальной залы вливалась ночная прохлада, а вот дверь на балкон была предусмотрительно заперта, чтобы не повторился тот прыжок с балкона. Но я сомневался, что если кто-то из магов захочет отчудить чего-нибудь подобное, то запертая дверь его удержит. В этот раз я, как командир, считался частью отряда магов-стихийников, поэтому больше времени проводил невдалеке от них и видел, как недобро начали коситься на меня Санти и Пьетро, да и другие ребята, и с какой жалостью смотреть на Энци. Хотя сама она себя пострадавшей стороной явно не считала, а в её глазах, которые засияли от счастья, когда мы наконец встретились, можно было утонуть. – Твой отряд драконоборцев смотрит на меня, как на дракона, – сообщил я ей. Она вздохнула. – Да они и мне за эту неделю всю плешь проели, всё беспокоятся, что ты, во-первых, слишком рискуешь одною мной, а должен ими всеми, а во-вторых, пудришь мозги честной девушке, то есть опять-таки мне. Я помолчал, раздумывая. Может, если уж она не хочет признавать официальный брак, объявить её своей официальной любовницей? Звучало дико, конечно, но всё равно по статусу было выше, и давало какую-никакую защиту от слухов и возможных посторонних домогательств. А то, что она опять почти всё время проводила возле меня, однозначно не укрылось ни от одной пары глаз в зале. Причем в этот раз она стояла ближе, и мы даже иногда соприкасались рукавами. Фабио всё-таки пригласили и в этот раз. Я зря опасался, его главный хит был исполнен без каких-либо эксцессов. К небольшому огненному шоу в исполнении магов все уже привыкли, выгонять никого не стали. После прыжков, которые некоторые по недоразумению звали танцами, Энци вернулась ко мне, раскрасневшаяся и довольная. Я чуть склонился к её уху: – Я тут подумал: второй бал, а ты всё в форме. И вообще, я тебя в красивом платье и не видел. – Как не видел? Ты же говорил, что с донной Глорией встретился на балу, надо думать, она там в платье была? Да и я вспоминаю, как теперь понимаю, свадебное. – Вы с ней настолько разные, что у меня ощущение, что тебя – не видел. – Ну зато меня без платья видел. – Энци! – А с формой экономия-то какая! Да и прыгать в ней удобней, не только с балкона, а вообще. И под музыку. – А красиво кружить как же? – О, та самая песня, что я последнюю подбирала. Сейчас мы с Санти покажем, как красиво кружить, – улыбнулась Энци и, наплевав на условности, пошла приглашать кавалера на танец. Оркестр действительно заиграл ту новую мелодию, что я успел передать менестрелю. Там был ещё один сюрприз для Энци – я успел написать стихи. Тихие крики. Бесконечная ночь Раскрашивает мою судьбу, Шепчет мое имя. Пой, мой Ангел Света, Застенчивая Волшебная звезда, Ангел глаз, Еще один яркий оттенок синего.* Энци и Санти встали так далеко друг от друга, что, казалось, между ними можно было ещё одну Энци поставить. Одна рука молодого человека едва касалась её талии, вторая чуть придерживала кончики пальцев. Энци сверкнула улыбкой в мою сторону, повернула голову в пол-оборота и опустила глаза, держа при этом спину идеально прямо. Вторую руку она не положила на плечо партнёра, как по идее должна была, а отвела, будто придерживала пышную юбку. Они легко заскользили по паркету бальной залы, вызывая иногда одобрительные, а иногда и завистливые шепотки. Я смотрел и сумасшедше завидовал Санти, который сейчас, в этот момент мог прикасаться к моей женщине, чувствовать её тепло. Один куплет, второй, проигрыш перед третьим и последним... Я не выдержал, встал на пути пары. Санти, кажется, хотел возмутиться, но моя бабочка с легким «Ой!» уже перепорхнула в мои руки. Я привлёк её к себе гораздо ближе, чем это было с Санти, сжал руку, заставляя смотреть на себя. Мы сделали несколько шагов, взметнув невесть откуда взявшиеся серебряные искры, и я заметил, как дыхание Энци стало неровным. – Что случилось? – озабоченно спросил я. Энци вздрогнула, сбилась с шага и остановилась, всё так же не сводя с меня взгляда. Пару ударов сердца она смотрела мне в глаза, наконец выдохнула: – Да к дьяволу! – и сделала те оставшиеся полшага, которые отделяли её от меня. Дальнейшее уже никак не напоминало наши сдержанные и пристойные танцы, хотя и ничего непристойного не было. Но было столько трепетной нежности и чувственности, что это казалось чем-то запредельно интимным. Её руки то скользили по моим рукам, то переплетаясь с ними, то отпуская; обвивали шею, притягивали мою голову для поцелуя, но в последний момент желанная добыча ускользала в стремительном повороте, чтобы в следующий момент вернуться вновь в мои объятья, прижать мою руку к своей щеке и незаметно поцеловать ладонь горячими губами... И каждое движение сопровождал кружащийся вихрь искр, отчего всё кругом казалось просто волшебным сном, а сама Энци – видением, сказочной феей. С последней нотой мы так и остались стоять, не в силах отвести взгляд друг от друга. – Я ничего не видел! – первым отреагировал менестрель, начиная наигрывать какую-то простенькую народную мелодию. Отряд стоял вокруг, отчасти загораживая остальным присутствующим вид на нас с Энци. Я улавливал настроения аристократии, оживленные переговоры и сплетни шёпотом, которые уже начали ползти. Отряд не сплетничал, адепты просто негодовали и переживали за Энци, и казалось, готовы были и в драку полезть. – Командир... Господин генерал-дракон, это перешло всякие границы! – Энци, мы же предупреждали! – Энци, теперь ты, как честный человек, обязана на нём жениться... Энци даже не подумала отодвинуться от меня. – Мы женаты, – просто сообщила она, глядя мне в глаза. Моё сердце так стукнуло, что должно было пробить грудную клетку. – Что?! – не поверил Санти. – Мы женаты, - подтвердил я. – И как давно? – Дольше, чем знаем друг друга, – ответила Энци. Не знаю, что подумал отряд, может быть, о договорном браке, но тут до нас добрались прочие гости бала, тоже каким-то чудом расслышавшие наше признание. Они наперебой кинулись поздравлять меня, потому что не смогли тогда, уже больше полутора лет назад, восхищаться прекрасной парой, приглашать в гости и на прочие светские рауты. Кто-то вспоминал, что моей женой была донна Глория и выражал недоумение, не находя ничего общего между привычным образом утончённой аристократки и этим бедствием в штанах. Энци спряталась за мою спину и начала потихоньку отступать, утаскивая меня за собой. Я старался в меру любезно принимать поздравления и отвергать приглашения, стараясь, чтобы никто не смел даже посмотреть в её сторону, и так до тех пор, пока мы не упёрлись во что-то. Я взглянул назад. Больше отступать было некуда, за нами было окно, выходящее на балкон. – Ни разу из дворца через дверь не выходила, нечего и начинать, – услышал я позади себя и увидел, что за мной больше никого нет, а Энци уже перемахнула через подоконник и стоит на балконе. Я понял, что происшествия ещё не закончились. – Энци, если ты хочешь опять спрыгнуть с балкона, то напоминаю, сегодня твой отряд тебя не страхует. – Я вообще-то надеялась на одного дракона. И на ночной полёт. Смотри, сколько звёзд! Честно говоря, я видел только одну звезду, зато самую яркую – мою Энци, и она притягивала так, что я сам не заметил, как переступил подоконник и тоже оказался на балконе. Вокруг неё, стоящей в стороне от света из окон, медленно плавали серебристые искорки, тоже будто звёзды. – Что это? – я попытался поймать хоть одну. – Всплеск, не могу удержать магию. Но они безопасны. – А к какой эмоции это относится? – Любовь не эмоция, а чувство, – назидательно заметила Энци. – А если ты меня ещё и поцелуешь, то я тут такой фейерверк устро... Меня не понадобилось просить дважды. Я взял её лицо в ладони, чуть наклонился, вбирая сладкий запах её полуоткрытых губ, и захватил их своими, сначала нежно, но с каждой секундой всё более страстно и нетерпеливо. Энци прерывисто вздохнула, крепче прижимаясь ко мне и обвивая руками плечи, и вокруг взлетела целая метель из серебряных искр, закрывая нас от всех участников бала, прильнувших к окнам, и превращая ночь в день. – Куда хотела полететь моя бабочка? – хрипло спросил я Энци, с трудом оторвавшись от её губ. – Ты давно обещал запереть меня в башне. Я помню, там на верхнем этаже есть подходящая комната с окнами на все стороны света... На несколько секунд я смог отвлечься от моего главного сокровища, вскочил на подоконник, нашёл глазами отряд. – Адепт Санти, остаёшься за главного! Прямо с подоконника я построил портал на землю под балконом и, оказавшись там, обернулся драконом. Неторопливо поднявшись до уровня балкона, завис напротив. – Я бегу по выжженной земле, гермошлем защелкнув на ходу... – предвкушающе улыбаясь, пропела Энци. «Энци, только не это, я не долечу!», – я попытался отлететь от балкона. Бесполезно, конечно, не зря же они тренировались открывать порталы на двигающиеся цели. Энци сделала шаг в портал, выйдя уже на моей спине, привычно улеглась мне на шею, обхватила руками и ногами, погладила драконью шкуру. – Если что, сядем и доберемся порталом. Мой дракон стрелою белой на распластанном крыле с рёвом набирает высоту! И мы умчались в ночь. *https://music.yandex.ru/track/26093994?utm_source=web&utm_medium=copy_link