шоколадные сигареты

***

Гром грозы за окном. По стеклу тарабанили капельки дождя. Глаза монегаска будто слиплись. Длинные ресницы лежали грузом. В нос ударил сильный, дурманящий аромат знакомых зерен кофе. Это моментально заставило открыть Шарля глаза. На смартчасах было пол десятого утра. Парень потер глаза и поднялся с кровати, не желая с ней расставаться. Кровать Макса пустовала. Она была неряшливо заправлена, у изголовья торчала мятая простыня, а у подушки валялся скетчбук с черной матовой обложкой и размером а5. Парень молча потопал на кухню, где застал картину Репина: мальчик и кофе. Макс держал чашку крепкого эспрессо, попутно печатая что-то в ноутбуке. Голубые глаза остановились на фигуре с темными кудрями в проеме. —Доброе —будто робот сказал Макс. Он не выглядел уставшим или неопрятно. Парень выглядел спокойно? По-домашнему? Во все тех же серых спортивных штанах, но уже в майке, белой. Он не прекращал печатать что-то. —Привет, ты тоже пьешь этот кофе? —поинтересовался Шарль. —Тоже? Я думал ты какао, да горячий шоколад пьешь, невинная принцесса —посмеялся парень, попивая эспрессо. —Очень смешно. Животик надорвать прямо —саркастично ответил Леклер. Стук клавиатуры не выдавал ничего в Максе. —Чем занят? — спросил Леклер, стараясь разбавить тишину, неловко повисшую между ними. —Тебе правда интересно? —не отводя взгляда от экрана поинтересовался Ферстаппен. —Да, если ты конечно не занят. —Заказ делаю на сайт. Одной компании. Нужно анимацию сделать и вставить в левый бок. —рассказал парень. —Ты еще и программист? —Нет, просто… интересно попробовать. Кофе в ящике возле хлеба, если тебе интересно, скидываться не нужно - делюсь. —Спасибо. Молчание упало на Шарля снова. Видимо эта пауза пугала лишь его. Макс выглядел каменным. Леклер молча заварил кофе, разбавляя его водой. Он вдохнул знакомый аромат. Кто бы мог подумать что они любят один кофе? Никто. Но это случилось. Шарль неспеша ушел в комнату, выбирая что надеть. Сегодня ему надо было сходить в канцелярский магазин и музыкальный салон. Выбор упал на легкую голубую рубашку в белую полоску вместе с белыми брюками и черным ремнем с известным брендом. На плечи накинута сумка из натуральной кожи. Выйдя из подъезда, Шарль начал подводить небольшие итоги первого дня: он вроде завел неплохие отношения с новым соседом, ударив того по яйцам. Что ж, хотя бы так…

***

Зонтик элегантно раскрылся как только парень вышел из под козырька. Сегодня ужасная погода, но ехать на машине до магазина — это удваивать время, проведенное не в теплой постели. Канцелярский магазин всегда был пропитан вдохновением, каждый предмет, будь то ручка или ластик, предлагал новые идеи каждому, кто заходил. Леклер набрал небольшую корзину и заметил гипсовую фигуру — голову Давида. Он видел ее сотни раз, но сейчас он нашел в ней новые черты, знакомые до невозможности. Тяжелый взгляд головы напоминал чужие нежно голубые глаза, которые преобретали оттенок синего от малейшего раздражения. Так кто же потерял голову: Давид или Шарль? —Вам пакет пробивать? — голос кассирши выбил Шарля из раздумий. —Нет, спасибо. —мягко ответил Леклер. Следующая остановка — музыкальный магазин. Там Шарль покупает различные сувениры и подарки для отца. Тот был большим поклонником винила. Но сегодня ловить было нечего, на витрине были лишь старые выпуски джаза, которые уже давно находились в коллекции отца монегаска. На телефон пришло сообщение: VERS Привет, купи, пожалуйста что-нибудь для стирки. Я переведу. Парень удивился: «для стирки? Что ему стирать, если он полуголый ходит?» Charlie Как скажешь, домовенок. VERS Ты точно чатом не ошибся? Charlie Не-а. «Прочитано» Шарль взглотнул, не торопится ли он с дружбой? Вдруг Макс откажется быть близкими приятелями? По нему не скажешь, что он одинок. Тем не менее, парень пошел за стиральным порошком, а вышел с целым пакетом всякой всячины. Донести это до дома и не упасть без сил было сложно. Леклер еле зашел в квартиру. Из комнаты послышались шаги и смех. Макс говорил с кем-то по телефону и не торопясь выходил в коридор, чтобы проверить соседа. —…сегодня уже никак, это не подождет? В воскресенье можешь прийти, после подиума поговорим — Макс посмотрел на огромный пакет Шарля и, потупив 5 секунд, произнес — я тебе перезвоню, тут кажется закупились. Да, давай. — Парень убрал телефон в карман спортивных штанов. Он хотел облокотиться на косяк двери, но посмотрев на измученного покупками Леклера, закатил глаза и подошел, забирая пакет. Монегаск лишь молча стоял, в голове было перекати поле, пустая коробка. Он лишь наблюдал за тем, как Ферстаппен уносит пакет. Сильные руки были будто с обложки плейбоя. Голос с кухни вытащил из потемок мыслей: —Ты все еще там стоишь? Помочь не хочешь? —Прокричал Макс. —Уже иду — ответил Шарль, разуваясь и закатывая рукава хлопковой рубашки. Он побрал в сторону кухни, где уже был Макс с пакетом. —Ты на какие шиши это все купил то? Миллионер или что? — спросил сосед, поднимая коробку дорогих конфет. — они стоят буквально как четыре, нет, пять блоков сигарет. Шарль лишь молча стоял, наблюдая как Ферстаппен разгребал пакет. Спустя пять минут ворчаний и распаковки сосед закинул пакет в ящик и сказал: —Леклер, ты всегда молча стоишь пока другие делом занимаются? —Нет, не всегда —потупив полсекунды сказал Шарль. Макс лишь устало вздохнул и ушел в комнату, где лег на кровать, пялясь в ноутбук. Леклер лишь молча осмотрел кухню, где на плите нашел кастрюлю с отварной картошкой и курицей. Выглядело довольно печально, но не в компетенции парня было негодовать, что ему оставили еду. Плотно поев, Шарль достал телефон и начал листать ленту. Она состояла из референсов для постановок, всяких рецептов и просто атмосферных вещей. Леклеру нравилось составлять различные коллажи, писать пейзажи осени, да и любых других сезонов года. В каждом эпизоде парень находил красоту и что-то личное. С самых малых лет ему прививали любовь к высокому: будь то театр или концерт классической музыки. Он не сопротивлялся, даже наоборот, сам проявлял инициативу сходить куда-либо. Из раздумий вытащило уведомление о режиме сна, который скоро включится на телефоне. И вправду, уже было довольно поздно, но Шарль не хотел спать, что стало удивительным, ведь обычно парень к этому времени находился в кровати, готовясь ко сну.

***

Учеба начиналась в понедельник, первые лекции и постановки, новые знакомые и преподаватели. Это все являлось неизвестным и пугающим, но больше всего Леклера напрягал его новый сосед, который был настолько спокоен, что монегаск только сильнее переживал. Парень молча положил голову на руки, которые легли на стол, обдумывая самые разные вещи: от того, сколько работ ему надо будет сдать по живописи, до того как он ударил своего нового знакомого? друга? Как его лучше называть? По имени? Шарль имел раньше друзей, но большинство из них общались из вежливости, ведь их семьи дружили поколениями: некрасиво было отшивать такого приятного парня. Будучи в глубине сознания, монегаск не заметил как его мозг начал засыпать, а глаза закрываться. Утро наступило быстро, легкие лучи солнца пробивались сквозь уже успевшие нахмурится облака. Макс всегда просыпался рано, у него был очень загруженный график, где не было места безделью, по крайней мере Леклеру так казалось. Утром он всегда тренировался, начиная с небольшой разминки и заканчивая упражнениями с гантелей. Ферстаппен любил тренироваться медленно, уделяя особое внимание качеству. После тренировки парень пошел развешивать белье, которое успело постираться за ночь. Успешно сделав всю рутинную работу по дому, Макс вышел на кухню, где застал спящего Шарля. Через его красивые и ухоженные кудри цвета крепкого эспрессо пробивался солнечный свет, который стихал время от времени, но легкий блеск солнца оставался на кудряшках постоянно. Рубашка известного бренда еле держалась на плечах, подчеркивая длинную шею. Зрелище было одно из самых живописных, которое Макс видел в своей довольно серой жизни. Он не любил долго пялиться на картины, для него они были излишне детализированными, перегруженными. Парень любил красоту формы, скорость карандашных штрихов, гонку между частицами акварели и бумаги. Ферстаппен достал свой довольно старый, но качественный телефон в черном чехле. Приложение камеры открылось также быстро, как и получилась фотография. Парень решил не будить кудрявого соседа, а приготовить завтрак. Макс не любил долго готовить, только по особому случаю или желанию. Сегодня был такой случай. Через полчаса на столешнице красовалось две порции идеальной яичницы и сосисок. Вкуснейший аромат кофе вновь заполнил помещение, что не мог пропустить нос Шарля. Парень медленно начал просыпаться, ощущая невыносимое чувство голода. Открыв глаза он заметил Макса, курящего прямо у окна. —Доброе утро —прохрипел Леклер. Макс резко повернулся, будто не ожидав, что тот проснется так быстро. —Тебе тоже. Еда на столе. —Парень молча отвернулся, затягиваясь шоколадной сигаретой. Теперь уже была очередь Леклера любоваться соседом, попутно завтракая. Серые спортивные штаны будто шились специально под фигуру парня, хоть и заметно скрывали ноги. Длинные пальцы крепко держали сигарету, время от времени постукивая ее об пепельницу. На руке не было ничего лишнего: ни колец, ни браслетов. Лишь один маленький круглый шрам на внутренней стороны руки, который давно успел зажить. Отросший когда-то кроп выглядел непозволительно хорошо в объятиях солнечного света, а голубые глаза, которые напомнили одну именитую гипсовую фигуру, слегка жмурились и полностью закрывались, когда сигарета прилегала к тонким губам, вокруг которым была небольшая щетина. —Не хочешь подзаработать? —ни с того, ни с сего спросил Макс. Он не поворачивал головы, не обращал даже взгляда на Шарля, но было понятно, что вопрос адресован ему. —Смотря на чем. —Ты ничем не рискуешь, сегодня в 8 надо быть возле скоростной дороги. —убедил парень. —Хорошо, но тебя не смущает, что нам завтра на первую лекцию? —Не смущает. Просто к 8 надо быть. Ты либо поедешь - либо нет. —Я согласен. —Спасибо… большое. —Макс потушил сигарету, ознаменовав конец диалога. Шарль молча встал и направился к раковине, дабы помыть тарелку. Ферстаппен еще несколько минут стоял у открытого окна, смотря куда-то вдаль. День пролетел незаметно быстро для обоих, Шарль провел весь день напротив своего ноутбука, слушая новый подкаст об улочках Монако. Макс же в это время ездил по городу, докупая различную канцелярию и вещи к первым учебным дням. За час до выхода Шарль начал собираться. Все было идеально расписано: душ, укладка волос и подбор аутфита на сегодня. Хоть в этой квартире не было розеток в ванной комнате, Леклер сумел высушить и уложить волосы, сделав идеальные, свежие кудряшки. Все было сложнее с образом на этот вечер. Дресс-код — самая удобная вещь, которую только могли придумать люди, по мнению монегаска, конечно же. Выбор упал на черный лонгслив с длинным рукавом и темно-серые джинсы, которые невероятно выглядели вместе с дорогим кожаным ремнем и серебряной пряжкой. На плечи накинута кожаная куртка. В ровно пол восьмого телефон издал звук уведомления: VERS я у подъезда charlie уже иду. Леклер быстро закрыл дверь и понесся мимо этажей. Выйдя из подъезда он сразу увидел Макса. Тот докуривал еще одну сигарету. —Готов? —парень не поворачивал головы на до жути прекрасного монегаска. —Да, готов. Ферстаппен все таки удосужился посмотреть на Шарля, его обычно узкие зрачки слегка увеличились, правый уголок губ дрогнул. —Нарядился. — будто усмехнулся парень. Аромат шоколадных сигарет прошелся вокруг Леклера и аккуратно добрался до носа. —А не надо было? —спросил парень. —Да вообщем-то без разницы, у меня тонировка, —признался сосед, —поехали? —Конечно. Они молча дошли до его машины в темно-синем цвете. Макс неспеша открыл машину и сел за руль, Леклер уселся на переднее сиденье, осматриваясь. Салон был идеально чистым, в нем пахло морским бризом. Таким чистым, приятным, что Шарль дышал чуть чаще обычного. Ферстаппен молча включил музыку и поехал. На нем была черная водолазка и брюки, ничего лишнего. Они ехали под музыку, не говоря ни слова. Эта пауза между ними не была такой неловкой, как дома, может из-за музыки, а может из-за того что они стали чуть ближе? Но это уже мысли Шарли. Спустя двадцать минут они приехали к скоростной дороге, где уже была неплохая толпа из людей и машин. Макс вышел из машины, не выключая ее. Он подошел к высокому мужчине и поздоровался, после чего показал кивком на машину. Они пожали друг другу руки и парень подошел к лобовому окну, о которое он постучал, зовя Шарля. —Пойдем, познакомлю с основным. Это наш главный, он организует слепые гонки, да и вообще любые. —Гонки? Ты ничего не говорил о гонках, к тому же о слепых. Что это вообще? —Ты думаешь мне нужна спортивная машина чтобы ездить по пробкам? Я участвую в гонках, выигрываю — получаю деньги, один-два раза в неделю, каждый месяц, с 16 лет. Слепые гонки это значит нужен компаньон, я надеваю повязку на глаза, а ты будешь говорить куда ехать и как держать темп. Понял? —Нет, не понял, это опасно. Ты ничего не говорил —объяснил Шарль. —Даю половину, если выиграем. Как тебе? —Ладно, но ты еще будешь мне должен. —Что должен? —удивился парень. —Я еще не придумал. Но должен будешь. —подмигнул монегаск. Ферстаппен впервые за день улыбнулся. —Спасибо, дружище. —парень пошел к другим машинам, где Леклер заметил знакомую женскую фигуру. «Лиза?» Макс стоял возле красивой и длинноволосой брюнетки, та выглядела сногсшибательно в новом черном платье. Она подозвала его наклониться пальцем, тот послушно наклонил голову, внимательно слушая. Она почти прижалась к уху, улыбаясь от реакции Макса, после чего отстранилась и прикусила свою пухлую губу. Леклера перекосило от отвращения, но он ничего не сказал, не подал виду. А что ему надо было сделать? Они друзья, и то, если все пройдет хорошо. Гонщик лишь подмигнул жгучей штучке, после чего подошел к Шарлю. —Скоро начнется, садимся. —Хорошо —проворчал монегаск, но Ферстаппена это, судя по всему не особо волновало. Он быстро уселся в машину и нащупал в бордачке плотную ткань. Гонщик без особых усилий обвязал ее вокруг головы в пару слоев и завязал сзади. Перед к машине парня подъехало еще несколько. Через минуту на дороге появился мужчина с двумя флажками. —Начинаем, говори мне куда ехать. —Я тебя понял и с первого объяснения, Макс. —Умница. —саркастично похвалил парень, руки вжались в руль, а ноги были наготове. Вдруг парень впереди поднял флажки вверх и… опустил —Гони! —крикнул Шарль. Машина зарычала и резко сдвинулась с места.—Первый поворот… налево! —охотно помогал монегаск, будто бы он не впервые участвует в подобного рода заездах. —Чуть снижай темп и еще раз налево, и резко направо. Они отлично спелись: скорость и наглость Макса на дороге вместе с реакцией и стратегией Шарля. —Чуть вправо дай резко, нельзя чтобы они прошли этот поворот. Макс молча выполнял все, что скажет монегаск. Спустя 6 минут они оказались на финише. Толпа скандировала имя Макса. Тот молча снял повязку и посмотрел на Леклера своими детскими, нежно голубыми глазами. Лицо расплылось от улыбки. —Prachtig! Спасибо тебе, красавчик просто! Ты раньше точно не катался? Очень хорошо помог. —хвалил парня гонщик. —Я… нет. Не катался, просто быстро учусь. —прибеднялся Шарль. Макс не мог скрыть эмоций. —Я тебя могу обнять? —спросил парень. —Меня? —А кто мне помог выиграть? —Не знаю, Лиза, возможно? Взгляд ощутимо потяжелел. —Что? Ты о чем вообще? —Прости, я лезу куда не надо. Обнять, да, можно, если ты еще хочешь — отошел от темы монегаск. —Это уже другое дело, принцесса. Крепкие руки тепло приобняли Шарля. Пальцы легко похлопали по плечу, будто приободряя. Леклер почувствовал новый аромат: комбинацию морской волны с легкими нотками сандала и горького шоколада. Спустя маленький промежуток Макс отстранился, все еще улыбаясь. —Пойдем, заберем выигрыш. —Вместе? —Да, вместе. Шарль улыбнулся будто ребенок, получивший заветную игрушку. Он выскочил из машины и подошел вместе с Максом к высокому мужчине. —Как тебе сегодня? —самодовольно спросил гонщик. —Великолепно, Ферстаппен. Каждый раз бы так катался - цены тебе не было бы. А ты жаловался что не с кем ехать, вот, нашел же. Ты тоже молодец…? —Его Шарлем звать. Друг мой, хороший, если бы не он… мог вообще не приехать сегодня. Мужчина слабо улыбнулся и протянул руку. —Приятно познакомиться, Шарль, я Тото. Макс разбавил их неловкое рукопожатие насущным вопросом: —Конверт победителю! Какой сегодня был коэффициент? Тото закатил глаза и полез в калькулятор. —На твою победу был 1.3, поставили тридцать тысяч, а значит… тридцать девять тысяч твоих, плюс еще две от одной болельщицы, чаевые — Тото быстро указал взглядом на знакомую девушку с длинными волосами, что шептала Максу на ухо что-то. Внутри что-то вновь перекосилось от ее упоминания, вызывая дискомфорт. —Ей обратно отдать никак? —поинтересовался гонщик. Тото лишь пошутил в ответ: —Мне отдай, если деньги не нужны. Ферстаппен выхватил конверт и ушел. Леклер последовал за ним. Они молча сели в машину и двинулись. Без музыки, без слов, Шарль лишь краем глаза наблюдал как взгляд голубоглазого гонщика зверел от ярости с каждым резким поворотом на улицах ночного Петербурга. Крепкие руки держали руль, крутя им как опытный дрессировщик циркового животного. Растрепанные волосы выглядели будто Макс только закончил бой в боксерском клубе, на лице виднелись маленькие капельки пота, придавая большего шарма к его острым чертам лица, словно какой-то искусный скульптор оттачивал линию челюсти. Они резко остановились у заправки. Просидев одну минуту в тотальной тишине, Ферстаппен тяжело вздохнул и спросил: —Ты что-то хочешь поесть? —этот вопрос звучал и смешно и очень… заботливо? Шарль слегка поднял бровь и ответил: —Да, было бы неплохо. Гонщик кивнул головой, будто соглашаясь с Леклером. Он вышел из машины. Массивная спина выглядела непозволительно красиво и вызывающе в облегающей черной водолазке. Спустя пять минут он вышел с небольшим крафтовым пакетов и сел в машину. Он вытащил банку именитого энергетика и отдал остальное содержимое Шарлю. В пакете были различные сладости: от леденцов в дорогой упаковке до марципана. —Там снизу сэндвич, не знаю насколько вкусный, расскажешь. — еле слышно сказал гонщик, открывая Редбулл. Монегаск почуствовал как к ушам приливает смущение и какая-то новая, неизвестная раньше эмоция. Он уставился в пакет, рассматривая содержимое. Ферстаппен заметил состояние Шарля. —Все нормально? Ты какой-то напряженный. —Свободная рука переместилась к мышцам шеи Леклера. Большой палец неспеша начал массировать область, помогая расслабиться. Горячие руки прилегали к мышцам, что смущало монегаска лишь сильнее. Рука Шарля взяла запястье Макса, останавливая. —…Мы друзья? —Спросил монегаск гонщика. Этот вопрос будто ударил Макса под дых. Глаза стали по пять копеек. Он молчал минуту, хотя по ощущениям для Леклера прошла целая вечность. Наконец Ферстаппен заговорил. —А ты думаешь нет? Мне кажется, что мы довольно хорошие партнеры — парень осознал, что он сказал и добавил, меняя контекст — по гонкам. Хорошие партнеры по гонкам. —Теперь была очередь Макса смутиться и отвернуться. Зрелище было самое что не милое: мускулинный в меру парень смущался как девочка, отворачивая взгляд от Шарля. Его губы слегка поджались, а рука сжала банку энергетика. Мимо прошла парочка с колонкой, откуда звучали строчки музыки, до жути подходящие к «хорошим партнерам по гонкам»:🎵Been wondering if your heart's still open. And if so I wanna know what time it shuts. Simmer down and pucker up🎵. Взгляды встретились. Зрачки были готовы выйти за контур глаз, расширяясь с каждый секундой зрительного контакта. Шарль все еще держал запястье Макса, не желая отпускать его теплую руку. Не было смущения, не было стыда: был чистый интерес друг к другу. Миллионы немых вопросов и ответов, пересекающихся между собой. Они молчали, но это молчание говорило больше, чем речь любого демагога или изощренного политика. Парни говорили эмоциями, взглядом, тактильным голодом. Не было мурашек, дискомфорта, эта была их первая… по-настоящему комфортная и уютная тишина, где каждый мог выговориться, взглядом рассказать что лежало грузом на душе. Дыхание перехватило новое для каждого чувство: что-то чистое, необычное для двух парней. Они находились в потемках, но редкие огни проезжающих машин напоминали им метеоритный дождь, которого никто не ожидал. Ферстаппен медленно приблизился к лицу Шарля. Монегаск услышал тихое дыхание гонщика, тот готовился к чему-то. Губы Макса слегка приоткрылись, а голова наклонилась к лицу парня. Тонкие и обветренные губы еле слышно выдохнули в физиономию. Мгновение… Телефонный звонок резко выпнул их из этой интимной сцены. Это был смартфон Ферстаппена. Он резко отстранился от Шарля, вытаскивая руку из хватки. —Я тебя слушаю — ответил он. За трубкой послышался пьяный плач и трепетный голос девушки. Парень тяжело вздохнул. —Позвони Лизе, она твоя родня, а не я, мы давно не помолвлены. —крики в трубку раздавались в ухо Максу — Перестань, лучше ложись спать. —сброс вызова. Шарль молча наблюдал. Сердце бешено стучало: «чЧто это было? Он хотел меня поцеловать? Он был помовлен? Что я о нем не знаю? Точнее, что знаю?» Сотни вопросов били в сердце, раздавались эхом в голове и бабочками в животе, которые спустя столько лет превратились из куколок в прекрасных бабочек. Макс медленно обернулся на Шарля. —Поехали домой? —спросил Ферстаппен, будто он забыл, что было две минуты назад. —Угу. — Леклер был спокоен, но тревога внутри разрасталась деревом, порождая новые ощущения. Все оставшееся время они ехали в тишине, желая поговорить, но не решаясь до самой квартиры. Проворот ключа и вот они внутри. Макс сразу пошел в ванную комнату, вода побежала по холодной поверхности ванны. Шарль на ватных ногах дошел до комнаты, где он переоделся в домашнюю одежду и упал в кровать. Сон не наступал, как бы Леклер не ложился, как бы не закрывал глаза, сколько бы овец не считал. Спустя час мучений, монегаск наконец-то уснул. Тем временем Ферстаппен стоял под душем, то холодным, то горячим. Он практиковал контрастный душ, но сейчас это было что-то на уровне собственного желания, а не привычки, но чего он именно хотел? На это не смог ответить наш гонщик. Он был в секунде от того чтобы поцеловать своего соседа, с которым Макс, блять, живет пару дней. Они ведь даже толком не знакомы. Что о Шарле знает парень? Что он любит тот же кофе и… все. Серьезно? Это вся информация? Да ты ебанный детектив, Макс! Он стоял под душем, подняв голову вверх. Ему не было плохо, но и хорошим состоянием это не назовешь. В тот момент, он решил: необходимо познакомиться ближе с соседом. Иметь хорошие отношения с соседом по общаге всегда хорошо, ведь так? Решено, после пар он позовет Шарля в… а куда он позовет парня? В клуб? Это как-то… странно, особенно после того, как Макс назвал его «хорошим партнером по гонкам». Кафе? Это что за ванильное свидание для подростков? Это хуже клуба. Покататься на машине? Места неожиданно перестали приходить на ум парню. Из всех мест, машина — звучала наиболее приятно, но сидеть больше часа в ней было бы не самым умным решением. Точно! Макс незаметно для себя улыбнулся. Выйдя из душа, парень застал спящего Шарля. «Что же, это было предсказуемо»