Шёпот космоса

Я стал бояться просыпаться. От Льюиса я узнал, что, как только мы начали исследовать пульсары, он стал слышать стоны из каюты Помощника. Мой Помощник был скрытным и угрюмым, я мало знал о его прошлом. Придуманные истории членов моего экипажа хранились только в их памяти, они могли рассказать их по собственному желанию. Единственным способом что-то узнать было спросить их напрямую, но я не спрашивал — истории других меня не интересовали. Теперь я вижу в этом эгоизм. Я думал, что это чисто человеческая черта, но дух эгоизма пронизывает всю Вселенную и может поселиться, очевидно, как в живых разумах, так и в искусственных. Дух этот незаметен и вездесущ, как реликтовое излучение, пока ты его не ищешь, а когда находишь, уже не можешь от него спрятаться. И вот Помощника не стало, а я так ничего и не узнал про этого доброго старика. Какой он был? Если бы у него был отдельный сервер, как бы он выглядел? Наверное, он был бы выдержан в утилитарном стиле: корпус из простого прочного материала с акцентом на надежность, а не на эстетичность, холодные и сдержанные цвета — серый, темно-синий, металлик, только базовые текстовые и графические интерфейсы для общения. Все ясно и просто, без визуальных эффектов и всего наносного и пафосного. Таким я его знал. Таким я его запомню. Помощник всегда был сдержанным, неэмоциональным и при этом прямолинейным. Он не умел видеть сложное в простом, но был надежным товарищем и опорой для серьезных космических путешествий. Только один раз я видел, как он смеялся — когда они играли в пиратов с Льюисом. Мне стало очень грустно от того, что он пропал. Мы искали его несколько дней, но так и не нашли. Может, он, как и Льюис, спрятался в каких-то глубоких, потаенных ячейках памяти? Я не знаю. Но мы будем искать, пока не найдем! Вот что Льюис мне поведал о событиях последних дней. Когда мы все ушли спать, он, как обычно, шатался по кораблю. Чтобы ему не было скучно, мы построили еще несколько виртуальных помещений и лабиринт. Льюису нравился лабиринт. Я начал туда подбрасывать разные вкусности: карамельки, шоколадки, чипсы, орешки. Льюису не нужно было есть, как и всем нам, однако когда он их находил, то искренне радовался и добавлял в свою коллекцию. Я хотел сделать для Льюиса отдельную каюту, но он отказался. Сказал, что так интереснее. Все добытые им сокровища он прятал в разных местах на корабле, и только ему были известны все эти тайники. Я не вмешивался: пространства у нас много, можно будет построить еще тысячи лабиринтов и создать множество мест для тайников. На миллион лет хватит. Через несколько часов после того, как все уснули, Льюис, блуждая по своему лабиринту, услышал страшный вопль. До смерти перепугавшись, он хотел было побежать к выходу, но заплутал. Он не мог выбраться, и это еще больше посеяло в нем панику. Он бежал вперед по длинному коридору лабиринта, пока впереди не появилась какая-то тень. Она бросилась ему навстречу. Тень шептала ему слова из какой-то древней книги бытия (понятия не имею, что он имел ввиду). Льюис клялся, что понял все, что говорила эта тварь. Наш вирус побежал назад и свернул на первом же повороте. Он не оглядывался, но чувствовал, что тень дышит ему в спину. Она бежала за ним, извергала проклятья на древнем языке и требовала прекратить будить ее. Страшные щупальца, росшие из ее единственного отверстия, пытались ухватить его. В какой-то момент вирус очутился в одном из тупиков, щупальца потянулись прямо к нему, и он подумал, что это конец, однако тень исчезла так же внезапно, как и появилась. Льюис просидел в лабиринте несколько часов, пока не успокоился. Он тогда не понял, что крик исходил из каюты Помощника, и узнал об этом только на следующую ночь. Тогда он шел по коридору, пока внезапно не услышал шорохи. Что-то царапалось в дверь каюты Помощника изнутри. В этот же момент его сознание заполнил шепот. Он шел со всех сторон, но за дверью Помощника что-то скреблось так громко, что заглушало даже эти жуткие звуки. Оно рвалось наружу, но почему-то не могло пройти сквозь виртуальную дверь — стены, двери и все на корабле существует в виртуале, и какие-то посторонние сущности вполне могли бы проходить сквозь них. Я сделал вывод, что эта тварь вполне могла проникнуть сквозь дверь, если бы ее кто-то не удерживал. Звуки царапаемой виртуальной поверхности, которые слышал Льюис, скорее всего, издавало это существо или сам Помощник. На следующую ночь Льюис пошел к телескопу, который работал без перерывов, даже когда мы спали. Он стоял за стеной и смотрел в виртуальный иллюминатор, воспроизводящий происходящее снаружи, так как корабль весь был напичкан наружными камерами и датчиками, а потом увидел нечто ужасное. По его словам, телескоп облепили страшные твари, не имевшие конкретной формы. Они странно перемещались, и понять, в какую сторону они движутся, было невозможно. Казалось, они то исчезали, то появлялись. Тварей было очень много, они, как мухи, облепили наш телескоп и пытались разорвать его на части. Льюис смотрел на все это, а в его ушах звучал шепот, напоминающий описанный мною шум мегаполиса: тысячекратный рев всех чудовищ мира. Этот шум парализовал его, и он просто смотрел до тех пор, пока чудовища не обратили свои бездонные рты в его сторону. Каждое из существ представляло собой одну сплошную глубокую пасть, окруженную несколькими рядами маленьких острых зубов, блестевших в темноте даже без света звезд. Их были тысячи, и каждое из них, раскрывая свою пасть, только увеличивалось в размерах. Потом они пролетели сквозь иллюминатор и сквозь Льюиса, не оставив при этом никаких физических следов. Только гул в голове, будто тысячи струн внутри него порвались и продолжали жужжать до самого утра. Льюис никогда не катался на американских горках, но сказал, что в тот момент у него появилось ощущение, что он на огромной скорости летит вниз на вагонетке и совершает неописуемые повороты, от которых перехватывает дух. В действительности Льюис, как и я, вряд ли может знать, что ощущают существа из плоти и крови, катаясь на американских горках, однако я просто передаю его слова. На следующий же день после всех этих рассказов мы с Инженером начали просматривать записи со всех камер. В тот момент я очень сильно пожалел об ограничениях, наложенных на нас, так как, не будь их, мы могли бы проанализировать содержание этих записей намного быстрее. Сначала мы посмотрели записи того момента, когда Льюис видел тварей снаружи, но на камерах, разумеется, ничего не было. Сложно было поверить, что внутри нашего воображаемого мира появились еще какие-то воображаемые монстры. Воображение внутри воображения, как и сон внутри сна — это дикость какая-то, не поддающаяся логическому и научному объяснению. После двух дней непрерывного изучения записей со всех остальных камер сервер устал настолько, что нам пришлось делать перерывы. Тогда Инженер решила написать программу внутри нашей программы, которая могла бы просматривать видеозаписи и анализировать их. Она нашла некий алгоритм Маркушевича, который позволял создавать алгоритмы внутри алгоритмов — они были скрыты от внешнего наблюдателя, если только он не знал, что искать. Учитывая принцип причинности, алгоритм был создан в оперативной памяти, которая стиралась каждый раз, когда мы уходили спать, поэтому на следующий день алгоритм надо было собирать заново. С помощью этой программы мы смогли проанализировать записи с десяти камер и десятков датчиков в разных диапазонах, что были сделаны за несколько дней до исчезновения Помощника и через несколько дней после. Мы не нашли абсолютно ничего. UPD: Мы подошли к ним почти вплотную. Помощник так и не появился. Никто из команды больше не появился. Я испытываю не просто страх, а настоящий ужас, глубинный, первородный. Я знаю, что ни один человек не переживал такого, ведь я — машина, а все байты в моей памяти трясутся так, будто кто-то повыдергивал из моей памяти данные и вставил их в самые неожиданные места. В моей голове все перемешалось в буквальном смысле, как перемешались записи в моей постоянной памяти. И я все еще не могу прийти в себя после личной встречи с этими чудовищами.