Заметки докторского общежития

В тот вечер Хуан Цзянь, как и обещал, вернулся домой к ужину. Хуан Юйго спустился в столовую, увидел сына и с усмешкой сказал: — О, ты ещё помнишь, где твой дом? Не меняя выражения лица, Хуан Цзянь взглянул на отца и спокойно спросил: — Что на ужин? Осторожно поглядывая на обоих, домработница дрожащими руками подала меню. Хуан Цзянь пробежался по нему глазами, и его лицо немного напряглось. На листке значились любимые блюда Су Иня: апельсиновое желе, телячья вырезка, паровые булочки и ломтики утки по-пекински. Обычно не любивший такую еду отец, сегодня явно решил пойти наперекор своим вкусам. Намёк был ясен: веди себя хорошо, слушайся, или пожалеешь. Хуан Цзянь не подал виду. За ужином он даже выпил с отцом немного вина, а когда друзья позвали его на вечеринку, сославшись на усталость отклонил звонки. Улыбнувшись отцу, он сказал: — Пойду наверх. Отец, не отрываясь от документов, спросил: — Надолго ли ты решил остаться? Хуан Цзянь подумал: Пока не найду Су Иня. Но вслух лишь небрежно ответил: — На пару дней задержусь. Отец и сын обменялись улыбками, но каждый знал мысли другого. Один был уверен, что Су Инь в руках отца, другой, что сын сгорает от беспокойства. Но никто не спешил раскрывать карты. Кто сдастся первым, тот и проиграет. Вечером Хуан Цзянь заперся в своей комнате и принялся искать жучки. Перевернув все углы и ничего не найдя, он пробормотал: — Старый лис, — и набрал номер друга: — Всё, приплыли. Старик запер мою невестку. Голос на том конце опешил: — Серьёзно? Это жёстко! — Ещё бы, — мрачно ответил Хуан Цзянь. — Стоит мне показать, как я за него переживаю, и старик тут же начнёт давить. Но это не всё. Знаешь, каким он был в молодости? Тот ещё ловелас. Я опасаюсь. Друг расхохотался: — Ты серьёзно так про отца говоришь? Хуан Цзянь с досадой буркнул: — Посмотри на Хуан Имина! У нас с ним разные матери, вот и всё. Друг попытался утешить: — Ладно, не кипятись. Братья помогут, поищем, где он. Но ты держи себя в руках, не выдай ничего. А найдём, так с тебя причитается, угощать будешь! Хуан Цзянь чуть не взвыл: — Найди его, я не то что угощу, собой расплачусь! — Да кому ты нужен! — хохотнул друг. — А вот невестка твоя красивая, это да… Не успел он договорить, как Хуан Цзянь рявкнул: — Пошёл ты! А где в это время был Су Инь? На чердаке дома Хуанов, в окружении охранников, за наглухо запертыми окнами. Ни крикнуть, ни сбежать, хоть землю зови, хоть небо. Су Инь был вспыльчивым и злопамятным человеком. Когда Хуан Юйго вошёл, раздался звон и принесённый горничной поднос с едой полетел на пол. Горничная, дрожа, кинулась убирать осколки. Су Инь лежал на кровати, отвернувшись к стене, с прикованной наручниками к спинке рукой. Его тело было напряжено, как камень. Хуан Юйго взглянул на прислугу: — Не ест? Та, дрожа, кивнула. Он спокойно сказал: — Выйди. И не болтай лишнего. Она молча выскользнула за дверь, щёлкнув замком. Убедившись, что снаружи тихо, Хуан Юйго подошёл к кровати и принялся перебирать книги на полке. Он придерживался принципа гуманного обращения с пленниками. Су Иня связали и привезли, но обижать не собирались. Чтобы тому не было скучно, рядом с кроватью стоял полный шкаф книг, от классики до всякой ерунды. Повозившись, он вытащил «Сто уроков терпения» и спросил: — Почитать тебе? Пленник, не поворачиваясь, молчал. Не смутившись, мужчина открыл книгу и начал читать. Не успев одолеть и двух строк, он услышал холодное фырканье Су Иня: — Бормочешь, слова глотаешь. Думаешь, ты Чжоу Цзелунь*1? Хуан Юйго закрыл книгу: — Заговорил наконец? Может, поешь? Су Инь рывком сел, одной скованной рукой вцепился в воротник Хуан Юйго и, глядя в упор, прошипел: — Ах ты гад! Тот, не теряя добродушия, спросил: — И в чём я гад? — Похищение человека! — А ещё? — Незаконное лишение свободы! — Это одно и то же, — отмахнулся Хуан Юйго. — На самом деле я тебя уважаю. Такой яркий, красивый парень, бывал на передовой, выполнял секретные задания, десять лет был высокоточным снайпером, прошёл огонь и воду. Это достойно уважения. Но ты мешаешь моей семье и жизни моего сына. Вот я и вынужден действовать. Су Инь скрипнул зубами так, что звук напомнил точильный камень. Слыша этот скрежет, мужчина невольно улыбнулся. — Слушай, давай так, — продолжил он. — Я уважаю твой выбор, раз уж ты за демократию. Не хочешь есть? Не ешь. Но если проголодаешься, зови прислугу, она снаружи. Идёт? Су Инь выплюнул: — Тьфу! От злости я и так сыт по горло! Хуан Юйго поправил: — Ошибаешься. Ты злишься меньше, чем обычный человек. Су Инь и впрямь был злопамятен. В юности он не отличался меткостью, но в спецназе, через пот, кровь и изнурительные тренировки, выковал из себя мастера стрельбы. Но обиды он помнил годами, как мелкий воробей, сколько ни корми, ни пои, ни заботься, он всё равно затаит злобу и зачахнет от неё. Уходя, Хуан Юйго, как мдобродушный старец, потрепал его по голове и сказал: — Скажи-ка, неужели я такой уж жёсткий? Нет, не вспыльчивый, а жёсткий. И мой сын, Хуан Цзянь, такой же, если не хуже. Он влюблён в тебя, вот и сдерживается. Но если чувства его остынут, он тебя не пощадит. И что, даже тогда не пожалеешь? Су Инь раздражённо отмахнулся: — Убирайся! Хуан Юйго чуть опешил. Он знал, что сын без ума от этого строптивого парня, но не ожидал, что равнодушный к Хуан Цзяню, Су Инь проявит такую непреклонность. *** На следующий день Хуан Цзянь вёл себя как ни в чём не бывало. Утром, бросив, что уходит в часть, он шагнул за порог. Но стоило ему скрыться, как Хуан Юйго позвонил в военный округ. Там ответили, что сын сегодня не появлялся. Положив трубку, Хуан Юйго усмехнулся: — Хорошо же ты разыгрываешь равнодушие, сынок. Думаешь, я отпущу этого парня, если ты так притворяешься? К обеду Хуан Цзянь всё ещё не вернулся. Хуан Юйго отправился проверить Су Иня, но у двери чердака его встретила перепуганная служанка. Она пробормотала, едва сдерживая дрожь: — Там… там внутри всё громят… Хуан Юйго толкнул дверь, и в тот же миг мимо его уха просвистела подвеска, разбившись о стену. Су Инь, сверкнув глазами, бросил: — Психопат! Хуан Юйго глубоко вздохнул, оглядев разгром. Пол был усеян осколками. Всё, что могло разбиться, было разбито. Принесённый парню завтрак остался нетронутым, выплеснутым на пол. Как у него хватило сил расколотить ту огромную фарфоровую вазу? Хуан Юйго кивнул, сохраняя спокойствие, и велел женщине убраться. Затем, взяв Су Иня за подбородок, внимательно осмотрел его и покачал головой: — Похудел. Су Инь резко дёрнул головой, сбрасывая его руку: — И без тебя вижу! — Видишь, но это не повод всё крушить, — добродушно улыбнулся Хуан Юйго и крикнул прислуге: — Принеси ещё один завтрак. Та, робко кивнув, удалилась. В тесной комнате остались лишь Су Инь и Хуан Юйго, сверлящие друг друга взглядами, яростным и невозмутимым. Когда новый завтрак поставили перед Су Инем, мужчина спросил: — Сам поешь или мне тебя заставить? Су Инь потянулся, чтобы опрокинуть тарелку, но Хуан Юйго перехватил его руку и рявкнул: — Хватит капризничать! Если ты загнёшься от голода, как я посмотрю в глаза Хуан Цзяню? Не вынуждай меня прибегать к силе! Парень вспыхнул, точно разъярённый кот: — Ого, ты ещё и руки распускать собрался?! Хуан Юйго устало потёр лицо и пробормотал: — Ну и нрав… Хуан Цзянь тебя избаловал. Никто не учил тебя держать себя в руках перед старшими? Су Инь сверкнул глазами и огрызнулся: — Это ты-то старший? Мужчина подумал: Порой и мне не хочется быть этим старшим. Но он был человеком старой закалки, думал одно, а поступал иначе. Крепко прижав Су Иня, он одной рукой зачерпнул ложкой кашу, другой, невзирая на сопротивление, силой открыл ему рот и начал запихивать еду. Но ловкий и тренированный Су Инь не сдавался. В борьбе каша разлетелась по комнате, частью попав в цель, частью на пол. В итоге оба, и Хуан Юйго, и Су Инь, выглядели так, будто вывалялись в грязи. Когда служанка вернулась за посудой, она застала их тяжело дышащими. Су Инь разразился бранью: — Сволочь! Чуть не задушил! Горячо! Солоно! Это что, каша или рассол?! Ссохраняя суровое выражение, мужчина направился к двери, бросив напоследок: — Сковать ему обе руки! Служанка украдкой взглянула на хозяина. Его рука была исцарапана ярко и живописно, будто кошачьими когтями. Сноски: *1 Чжоу Цзелунь это мегапопулярный тайваньский певец, автор песен, музыкант, продюсер и актер. *** Перевод команды Golden Chrysanthemum