Общая цель

      Вечером в четверг Кайл поднимался за Марией по ступенькам таунхауса Эрика, потому что, конечно же, он всё-таки пошёл на вечеринку.       Просто в какой-то момент понял: пытаясь принять «правильное» решение, он на самом деле делал глупости, которые только отдаляли его от друзей и мешали заводить новых. Он напомнил себе, что не всё в жизни сводится к сексу. Кип был отличным другом, а Эрик казался умным человеком и приятным собеседником. Не было абсолютно никаких причин лишать себя этого.       И Кайл был уверен в этом… ровно до той секунды, когда Эрик открыл дверь. Потому что, святые угодники! Эрик, которого он прежде видел только в строгих брюках и рубашках, стоял в тёмных джинсах и угольно-чёрной футболке, плотно обтягивавшей его широкую мускулистую грудь и свободно спадавшую над плоским животом. Когда Кайл всё-таки оторвал взгляд от этой картины и поднял глаза, то заметил, что Эрик пристально изучает его лицо — и вдруг он распахнул глаза в узнавании:       — Кайл?       — Сюрприз, — слабым голосом сказал Кайл. Эрик, похоже, отпустил бороду, и это ему чертовски шло.       — Я тебя едва узнал.       Кайл улыбнулся.       — Понимаю. Без формы я другой человек.       — Точно. — Эрик постучал себя по брови. — Очки.       — Да, я не ношу их в баре. Но вообще вот так я выгляжу почти всегда.       Эрик смотрел так, будто не мог поверить, что Кайл — тот самый парень с лимонадом.       — Тебе идёт, — наконец сказал он. — В смысле — в очках.       Кайл поймал его застенчивую улыбку и улыбнулся сам.       — Спасибо.       — Давай возьму сумку, — сказал Эрик. — И пальто.       Кайл поставил на пол свою тяжёлую сумку и снял пальто.       — Хорошая попытка, но в сумке сюрприз. — Он поклялся себе быть сегодня игривым и милым, но не слишком флиртовать.       — Обычно я не люблю сюрпризы, но, признаюсь, ты меня заинтриговал. — Эрик не отрываясь смотрел на Кайла, с таким вниманием на бесстрастном лице, что тому стало жарко.       — Привет, — сказала Мария. — Мария здесь.       Щёки Эрика вспыхнули, он поспешно отвёл глаза.       — Ох… извини. Рад тебя видеть, Мария. Давай пальто.       Мария сняла пальто, и Кайл с трудом сдержал смех, когда Эрик округлил глаза, увидев её наряд. Она сегодня явно вышла на «охоту» и выглядела потрясающе: пышную приподнятую грудь подчеркивало глубокое декольте чёрного платья в обтяжку с глубоким V-образным вырезом, волосы и макияж были безупречны. Хоть и всего полтора метра ростом, она даже в доме, полном высоких хоккеистов, явно не могла остаться незамеченной.       Кайл же выбрал наряд «никого не собираюсь соблазнять»: самые удобные старые джинсы, синяя футболка с длинным рукавом, шарф и запасные очки. Он собирался раствориться в толпе и никого не вводить в искушение.

***

      Кайл выглядел потрясающе. Сердце Эрика забилось чаще, как только он узнал парня в очках. Ему понравился этот образ: милый творческий студент. Если честно, ему нравились все образы Кайла, но в этих очках он был просто очарователен.       И он принёс сюрприз.       Эрик смотрел, как Кайл несёт загадочную сумку и не мог отвести от него взгляд.       — Где кухня? — спросил Кайл.       — Я провожу. — Он жестом позвал Кайла за собой наверх, а Мария в своём потрясающем наряде спустилась на цокольный этаж, где и собрались гости. На лестнице Эрик щёлкнул выключателем, и Кайл ахнул.       — Вот это да! — На стене висели три абстракции кисти одного художника из одной серии.       — Правда, крутые? — сказал Эрик. — Это первые картины, которые показала мне Жанетт. И я понял, что нашёл своего дилера.       Кайл прислонился к другой стене, поставив ноги на разные ступеньки, и улыбался так же, как Эрик, когда впервые увидел эти картины. А сейчас, наверное, и сам Эрик сиял так же, глядя на Кайла.       — Мне нравится здесь оранжевый, — сказал Кайл, показывая на центральное полотно.       — Это моя любимая. — Эрик вдруг понял, что они оба говорят шёпотом. Все были либо на первом, либо на цокольном этаже, над ними тоже было пусто. Всё вдруг показалось очень интимным.       Кайл повернулся к нему, и — его лицо вдруг изменилось, будто внезапно погас свет: улыбка исчезла, в глазах мелькнул испуг, уголки губ опустились. Эрик отпрянул, стараясь дать ему личное пространство.       — Ну, — сказал Кайл уже другим, громким и резким, голосом. — Где кухня? — И пошёл дальше, не дожидаясь ответа.       Конечно. Притяжение, которое Эрик испытывал к Кайлу, наверное, было написано у него на лице. На лице старого, разведённого, скучного мужика. Кайла нельзя винить за то, что он чувствовал себя неловко.       Спокойно, — приказал себе Эрик. — Ты контролируешь себя. Дыши.       Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и догнал Кайла.       Кухня занимала почти весь этаж. Кайл поставил сумку на столешницу и огляделся.       — Вечеринка, а кухня сияет как операционная?       — Всю еду заказал в ресторане барбекю, который нравится ребятам.       — Ага. А что будешь есть ты?       — У них есть салат из капусты, я люблю.       Кайл улыбнулся, но ничего не сказал, просто стал вынимать бутылки из сумки и ставить их на стол. Последним из сумки появился шейкер.       — Не был уверен, что у тебя есть свой, — объяснил он, показывая его.       — Есть. Но… что это всё?       — Подарок на день рождения. Подожди, — Кайл подмигнул, и Эрик почувствовал, как кровь забурлила в жилах.       — Лёд нужен?       — Да, пожалуйста.       Пока Кайл превращал кухонный остров в импровизированную барную стойку, Эрик наполнил миску льдом и сел табурет с другой стороны стола.       — У меня есть друг, который делает невероятные ферментированные соки и лимонады на натуральной закваске, — сказал Кайл, открывая высокую стеклянную бутылку с ярко-желтой жидкостью. — Вот, понюхай.       Эрик вдохнул знакомый пряный аромат.       — Имбирь?       Кайл кивнул.       — Ферментированный тоник из имбиря и куркумы. Это основа твоего деньрожденного моктейля.       — Моктейль на день рождения? — Эрик не ожидал, что его так сильно расторгает этот жест. Он планировал сегодня пить газированную воду.       — Я подумал, что тебе может это понравиться. Ты выглядишь, ну, знаешь...       — Как фанат здорового образа жизни?       — Как человек, который заботится о себе, — прищурился Кайл и налил из другой бутылки немного светло-коричневого сиропа. Было странно видеть, как бармен Кайл и Кайл-студент слились в одного человека в кухне Эрика. Эрик скучал по коротким рукавам обтягивающих белых футболок, которые тот обычно носил на работе: они бы позволили сейчас видеть тонкий абрис бицепсов Кайла, встряхивавшего шейкер.       Кайл поискал в шкафчиках, открывая дверцы, пока не нашёл стакан для виски, бросил в него несколько кубиков льда.       — Надеюсь, тебе понравится. Я сегодня утром сделал пробный.       — Не стоило так заморачиваться.       — Это не проблема. Я обожаю придумывать коктейли, с алкоголем или без. Вообще пытаюсь убедить своего босса, Гаса, ввести в барную карту «Кингфишера» авторские коктейли. Но он вполне доволен пивом и базовыми коктейлями «для сучек».       — А коктейль «Скотт Хантер»?       Кайл улыбнулся, переливая содержимое шейкера в стакан.       — Моё творение. Однажды вечером я написал его на доске, и он прижился. Гас ничего не понимает в маркетинге, но даже до него дошло, как важно продвигать связь бара с любимой гей-звездой нью-йоркского хоккея.       — Кип знал об этом коктейле? В смысле, до того, как ты написал его на доске?       — Конечно. И пришёл в восторг от идеи. Это он предложил добавить черничный сок. Думаю, это что-то их личное. — Он подтолкнул стакан к Эрику. — Может, назовем его «Эрик Беннетт»?       Эрик поднял стакан, полюбовался золотистым цветом напитка и отпил. Он почувствовал острый привкус имбиря, тепло куркумы и что-то сладкое, что делало вкус сбалансированным.       — Потрясающе, — сказал Эрик. — Там что-то сладкое или это тоник?       — Это ананасовый сироп, я сам сделал. Нравится?       Эрик отпил ещё, на этот раз закрыв глаза и наслаждаясь идеальным сочетанием вкусов.       — Очень нравится. Спасибо.       Кайл просиял.       — Могу сделать ещё несколько порций из того, что принес. Если хочешь, буду баловать тебя весь вечер.       — Не обязательно. Но если ещё один окажется у меня в руках, я не откажусь. — Эрик кивнул в сторону лестницы. — Внизу бар и холодильник, забитый пивом.       Кайл последовал за ним к лестнице.       — Зачем, если ты не пьёшь?       — Потому что все мои друзья — хоккеисты.       — Кроме тех, кто продаёт картины?       — Друзья, не связанные с хоккеем, — узкий круг. Сегодня там внизу почти одни хоккеисты и те, кто так или иначе связан с хоккеем.       — А я? «Связанный с хоккеем»?       Эрик остановился и обернулся.       — Технически да, но... — Он осёкся, потому что честная концовка была бы: «думаю, что с тобой я могу быть самим собой».       — Но? — переспросил Кайл, его голубые глаза блеснули из-под очков.       Эрик покачал головой, делая вид, что спокоен и собран, хотя сердце заходилось.       — Ничего. Давай возьмём тебе выпить. Ты любишь барбекю?       — Только если есть салат из капусты.       Эрик рассмеялся. Ему нравилось, как Кайл его дразнит. Это было почти ласково, как между старыми друзьями.       — Уверен, осталось ещё полно салата.

***

      Кайл понятия не имел, что он делает на этой вечеринке, но время, проведенное наедине с Эриком на кухне, оказалось... приятным. С тех пор, как они присоединились к остальным гостям, он чувствовал внутри тепло и возбуждение, хотя Эрика сразу же перехватили две женщины — скорее всего, жёны или подруги его одноклубников.       Теперь Кайл сидел на угловом диване вместе со Скоттом, Кипом, Картером и симпатичным шведом, чьё имя он всё время забывал. Кажется, тот был его ровесником.       Кайл уже знал Картера Вогана, потому что тот часто сопровождал Скотта, когда тот приходил к Кипу в «Кингфишер». Картер и Эрик были лучшими друзьями Скотта по команде, хотя походили друг на друга не больше, чем огонь и вода. Картер — громкий и весёлый, душа компании, обожавший вкусно поесть и выпить чего-нибудь подороже. Он вечно подшучивал над Кайлом по поводу дешёвого виски в «Кингфишере».       Как и большинство гостей, Картер был по возрасту ближе к Кайлу, чем к Эрику и выглядел настоящей кинозвездой: красивый, темнокожий, с резкими чертами лица и сильной челюстью, всегда гладко выбритый. Эрик был красив по-своему, более утонченно — благородная седина в бороде, густые вьющиеся волосы, которые так и хотелось взъерошить.       Объединяло Картера и Эрика одно: оба были хорошими людьми и полностью поддерживали и любили Скотта. Кайл симпатизировал им обоим.       — Когда вы с Глорией обручитесь, Картер? — спросил Кип.       — Как только она захочет, — невозмутимо ответил тот, и все засмеялись. — Я серьёзно. Она знает: я буду готов в тот момент, когда будет готова она. Просто сейчас у нас обоих завал с работой и вечные разъезды.       Картер встречался с очень известной актрисой Глорией Грей. Сегодня её не было, но несколько раз она приходила в «Кингфишер» и оказалась очень классной.       — Где она сейчас? — спросил Кайл.       — В Атланте. Снимается в боевике с Роуз Лэндри. Глория играет убийцу, а Роуз — спецагента, которая пытается её остановить. В итоге они объединяются.       — Эй, спойлеры! — в шутку пожаловался Кип.       — Звучит круто, — сказал Картер.       — Они влюбляются? — спросил Кайл. — Киллерша и спецназовка?       — Официально нет, — Картер хитро прищурился. — Но Глория сказала, что они с Роуз будут играть так, будто без ума друг от друга. Посмотрим, заметит ли кто-нибудь.       — Мне нравится, — сказал Кип.       Картер встал.       — Я к бару. Кто-то что-то хочет? — Он повернулся к Кайлу. — Может, тебе пивка для разнообразия?       Кайл рассмеялся.       — Нет, спасибо. — Наверное, глупо, но раз Эрик не пил, ему тоже не хотелось. — Может, я лучше ещё посмотрю на картины Эрика.       — Классные, да? Надо как-нибудь заставить этого шикарного сукина сына научить меня этому дерьму.       — Не поможет, — пошутил таинственный швед.       — Пошёл ты, Томми.       Ага, Томми. Кип и Скотт тем временем были полностью поглощены друг другом, поэтому Кайл переключил внимание на Томми.       — Мы, кажется, не знакомы. Я Кайл. — Он протянул руку, и Томми пожал её.       — Томми. Андерссон.       — Точно! Второй вратарь. Прости, не признал.       Томми улыбнулся. Он был чертовски красив, чем-то смахивал на одного из братьев Скарсгард.       — Не переживай.       В его тоне и взгляде не было и намёка на флирт, но Кайлу понравилось, что этот, наверняка гетеро, хоккеист совершенно спокойно сидел на диване с тремя геями. Жест вроде мелкий, но, учитывая, как в командных видах спорта, особенно в хоккее, часто обстоят дела, — значимый. Кайл задумался, насколько Скотт повлиял на отношение своей команды к геям.       — Так ты тоже любишь, когда в тебя летят шайбы?       — Обычно да. — Томми был намного моложе Эрика. Кайлу стало любопытно: он для парня соперник или скорее наставник? Возможно, и тот, и другой.       — Ну а Нью-Йорк тебе по душе? — спросил Кайл. Вопрос прозвучал скучно даже для него самого, но молчание затянулось.       К счастью, Томми оживился.       — Ещё бы! Мне очень повезло. Не только потому, что это Нью-Йорк, но и потому, что я могу играть с Бенни. Я имею в виду Эрика. Он был моим кумиром в детстве.       — Ого, правда? С ума сойти! — Кайлу сложно было представить, что это значит для Эрика. Должно быть, он чувствует себя старым.       — Да, — серьёзно кивнул Томми. — Он один из величайших в истории. Отличный учитель.       Кайл знал, что Эрик — легендарный вратарь, но рядом с ним как-то забывал об этом. Трудно было представить, что хоккеист в маске и тихий, увлеченный живописью коллекционер, это один и тот же человек.       Тут на диван рядом с Кайлом плюхнулась Мария, а к Томми прижалась очень высокая красивая блондинка. Они заговорили на шведском, и Кайл решил, что это подруга или жена Томми.       — Как дела? — спросил он Марию. — Как продвигается операция «Финляндия»?       Мария выдохнула так сильно, что пряди волос, спадавшие на её лицо, разлетелись в стороны.       — Ужасно. Ты видел женщин на этой вечеринке? — Она незаметно кивнула в сторону блондинки, которую теперь целовал Томми. — У меня тут ноль шансов.       Кайла скосил глаза на её вырез.       — Может, стоит больше показать.       Он ждал, что она пошлёт его на хрен, но Мария рассмеялась и прижалась к нему.       — Боже, я выгляжу жалко. И отчаянно.       Кайл поцеловал её в макушку.       — Ты выглядишь великолепно. Просто Яало повёл себя как козёл. Хочешь, я его поколочу? Правла, придётся бить его пару дней, но в конце концов он это точно почувствует. Наверное.       — Я даже не пыталась с ним заговорить, — сказала Мария, уткнувшись в его плечо. — Не знаю, чего я ожидала.       — Ну, должно было получиться так: он замечает тебя на другом конце комнаты, раздвигает толпу своими массивными плечами и бёдрами, чтобы пройти к тебе, поднимает на руки и уносит к себе. И вы занимаетесь любовью шесть дней и семь ночей.       — Ну и что тут сложного? Мужики. — Она тяжело вздохнула. — Я умру в одиночестве.       — Нет, ты умрешь во время тройничка с Оскаром Айзеком и Майклом Б. Джорданом.       — Очень мило с твоей стороны.       — Пойдём картины посмотрим?       Она подняла голову.       — Думаю, я лучше посмотрю на бар.       — Полегче, девочка.       — Пошёл ты на хрен, мальчик. — Она шутливо стукнула его по руке и пошла к бару. Кайл перевёл взгляд на Кипа и Скотта — те уже дурачились, и Кип тыкал пальцем в нос жениху, поэтому Кайл встал и выскользнул из комнаты.       Он поднялся в холл. Его внимание привлекли картины и скульптуры, которые он не успел рассмотреть раньше. Он решил, что может немного осмотреться, может быть, смешать Эрику еще один напиток, а потом — домой. Сегодня он был не в настроении веселиться.       Дом у Эрика был бесспорно красивый, но Кайл задумался, как он выглядит без толпы гостей. Белые стены, современная минималистичная мебель — идеальный фон для предметов искусства, но, наверное, чересчур холодный для жизни в одиночестве.       На одной из стен висел холст, который ещё раньше привлёк внимание Кайла. Его было трудно не заметить: огромная абстрактная картина маслом, полная беспорядочных угловатых мазков тёмно-коричневого, синего, черного и белого цветов, кое-где вспыхивали яркие точки фуксии. Кайл засмотрелся на неё, потеряв счёт минутам.       — Впечатляет, правда? — тихо спросил Эрик за его спиной. Кайл вздрогнул и резко обернулся. Эрик поднял руки.       — Прости, не хотел напугать.       — Ничего. — Кайл снова повернулся к холсту. — Это действительно очень красиво.       — Она называется «Страж». Я влюбился в неё с первого взгляда, но именно название окончательно решило дело.       Кайлу понадобилось несколько секунд, чтобы понять.       — Потому что это твоя работа. Защищать ворота.       — Точно. — Эрик стоял так близко, что Кайлу хватило бы крошечного движения, чтобы почувствовать спиной его грудь. Ему пришлось на мгновение закрыть глаза, чтобы подавить желание броситься в объятия Эрика. Чтобы тот поцеловал его шею и слегка укусил ухо. Чтобы Кайл мог прижаться попкой к паху Эрика и почувствовать, как тот твердеет.       «Плохие мысли». Кайл сделал шаг вперёд, словно стремясь рассмотреть мазки поближе.       — Мне нравится её энергия. Чувствуется нетерпение художника.       — Нетерпение?       — В создании стража. В блокировании всего, чего они боялись или ненавидели.       — Так ты думаешь, что страж — это хорошо?       Кайл обернулся.       — А ты нет?       Эрик нахмурился, глядя на картину.       — Не уверен. Мне думалось, что страж — это барьер, препятствие на пути к чему-то лучшему. Розовые пятна — он показал пальцем, — будто добро пытается прорваться.       — Хм. — Кайл задумался. Версия имела смысл. — Тогда ты тут — плохой парень.       — В некотором смысле, да. Я не даю людям забивать. Побеждать. Стою между ними и победой.       — Или защищаешь своих от поражения.       — Важно уметь смотреть с разных сторон, — усмехнулся Эрик. — Рад, что тебе понравилась картина. Когда я показал её Картеру, он сказал, что её нужно назвать «Прямоугольники».       Кайл рассмеялся.       — По крайней мере, он знает геометрию.       — Это уже что-то.       Эрик улыбнулся, но тут же его взгляд задержался на губах Кайла, и сердце у того замерло.       А что, если он чуть наклонится? Эрик его поцелует? Или отстранится? Может, Кайл неправильно истолковал то, что увидел в глазах Эрика?       На лестнице раздались шаги, и Эрик тут же отвернулся. Кип, а за ним и Скотт вышли в холл и остановились, увидев их вместе.       — О, вот вы где, — сказал Кип. — Нам пора.       — Завтра рано вставать, — извинился Скотт.       — Да, — спокойно ответил Эрик. Его голос никак не выдавал, что его чуть не застукали за поцелуем с Кайлом, так что, возможно, Кайл всё себе напридумывал. — Помню. Спасибо, что заглянули. Я принесу пальто.       — Уже иду за ними, — сказал Кип, подняв палец и вернулся на цокольный этаж. Скотт стоял, скрестив огромные руки на груди, и с улыбкой смотрел на Кайла и Эрика.       — Что? — спросил Эрик.       — Мы с Кипом давно хотели познакомить вас поближе.       — Что? — пробормотал Кайл.       — Познакомить? Зачем? — спокойно уточнил Эрик.       — Ну, подумали, что вы подружитесь. Искусство и всё такое, - Скотт кивнул на холст.       Кайл отвернулся к картине, чтобы скрыть смущение, а Эрик сказал:       — Да, приятно поговорить о чём-то, кроме видеоигр и фэнтези-футбола.       Кип поднялся по лестнице с пальто.       — Там внизу трое играют в Fortnite на телефонах. Я напишу разоблачение, какие хоккеисты некрутые.       — Лучше не надо, — поддел его Скотт.       — О, там будет целая глава о твоей любви к кроссвордам.       — Это просто отдых!       Кип обнял Эрика.       — С днём рождения, дружище.       — Спасибо.       Затем он крепко обнял и Кайла. Тому всегда приходилось сдерживать себя, чтобы не уткнуться носом в его шею. Это было легче, когда на них смотрел жених Кипа.       — Спокойной ночи, Кип.       — Я рад, что ты пришёл. Повеселись, ладно? — Он ещё раз крепко обнял Кайла. Кайл всё ещё чувствовал его объятия, когда Кип взял Скотта за руку и увёл.       Когда дверь за ними закрылась, Кайл повернулся к Эрику и увидел в его взгляде то же сочувствие, что и в ночь помолвки Кипа и Скотта. Кайл это ненавидел.       — Ну что, — сказал он, стараясь выглядеть невозмутимым. — Как насчёт ещё выпить?       На лице Эрика появилось то выражение тихой радости, которое так нравилось Кайлу.       — Конечно.