Богиня милосердия слышит ваши молитвы

Ши Цинхуа приземлился на уже знакомый холм и смог, наконец, оценить происходящее. Когда-то ему казалось, что Печать Хаоса и битва вокруг нее — это самое эпичное, что он когда-либо увидит в своей жизни. Он ошибался — то, что сейчас предстало перед его глазами, ни шло ни в какое сравнение. От земли и до неба мир был разорван. Пока еще узкая щель, она с каждой минутой расширялась, деформируя и растягивая само пространство. Вокруг бушевали вихри духовной энергии — потревоженная ци этого мира превращалась в бурю, на небе уже собрались темные облака, в которых сверкали фиолетовые молнии — признак приближающегося Небесного Бедствия. Но даже оно не сможет остановить происходящее, в этот раз нарушение законов земли и небес останется безнаказанным. Внизу и основания разрыва стояли четыре фигуры, окутанные демонической ци, похожей на черный дым — приспешники Повелителя демонов. Но проблема была не в них, а в том, кто находился по ту сторону разрыва — Демонический владыка Е Шаоян, вливающий всю свою силу в артефакт — Жемчужину тысячи лунных нитей. С помощью этой проклятой вещи Владыка Е собирался объединить мир демонов с царством людей, последствия подобного события сложно было даже представить. Глобальные катаклизмы из-за нарушения течения духовной энергии, тысячи демонов, спокойно разгуливающих по миру людей, города, залитые кровью невинных. Из книги Ши Цинхуа знал, что Владыке Е это сделать не удалось — его остановил старейшина Янь, который расколол свою душу и с помощью высвобожденной энергии смог уничтожить проклятый артефакт. Янь Цзэтянь заплатил за это не только жизнью, но и своей душой. К счастью для него, его ученик был главным героем этого мира и он, конечно же, нашел способ вернуть своего Учителя к жизни. После долгих поисков и невероятных приключений, Ли Минши нашел Божественную лампу души, с помощью которой смог собрать осколки души Учителя, а потом, используя плод Божественного дерева, вырастил для него новое тело. Это могло бы быть счастливой историей, если бы пока старейшина Янь отсутствовал, разъяренный Владыка Е не напал в отместку на орден Тяньсин. Хоть атаку демонов удалось отбить, в тот день погибли сотни адептов и несколько старейшин ордена. Именно поэтому Ши Цинхуа был здесь — он должен не только заменить собой Янь Цзэтяня, но и нанести Е Шаояну такой удар, после которого тот еще долго не сможет оправиться. Учитель останется жив, а сотни людей спасены, теперь это будет счастливый конец. Ши Цинхуа продолжал наблюдать за происходящим, на горе Тяньсин уже наверняка заметили неладное, но им понадобится больше времени, чтобы прибыть в Долину Проклятых. Наконец, он решил, что время пришло, воздвиг вокруг себя защитный барьер, которому научился у Янь Цзэтяня, и взмыл на мече прямо к разрыву. Старейшина Янь проснулся до рассвета и тут же почувствовал угрозу, исходящую с запада. Он быстро умылся и оделся, на прическу времени не было, поэтому он собрал волосы в высокий хвост. Когда он вышел из дома, то по всему ордену раздался тревожный звук колокола. Сонные адепты выбегали на улицу, наспех завязывая одежду, никто не понимал, что происходит. Над орденом куполом поднимался особый защитный барьер, который активировал глава ордена. Когда толпа людей собралась на площади перед павильоном главы, Син Шэнли собрал большинство старейшин и приказал им взять учеников, которые могут сражаться, и отправиться в Долину проклятых. Несколько оставшихся старейшин должны были присматривать за орденом и защищать молодых учеников. Когда они летели навстречу буре, протянувшейся на весь горизонт, солнце уже начинало вставать, освещая все бледным рассеянным светом. Внезапно Янь Цзэтянь заметил в толпе заклинателей Фэн Сюаня и хотел тому приказать вернуться обратно в орден, но увидев открывшуюся впереди картину, тотчас позабыл о нем. От самой земли и до неба, теряясь в нависающих тучах, тянулась широкая щель, в которой пространство превращалось в черную бездну. Вихри духовной энергии вокруг искажали видимость, словно марево в жаркой пустыне, а в воздухе прямо напротив этой бездонной щели висела крошечная фигурка, чей серебристый плащ освещался вспышками фиолетовых молний. Четыре высших демона без остановки атаковали ее, но она не обращала на них внимания, ее рука была вскинута в направлении расщелины, и даже издалека можно было почувствовать это ужасающее давление — столкновение энергий двух непревзойденных сил. Оценив ситуацию, старейшина Янь подлетел к главе ордена и, бросив ему пару фразу, тут же направился вниз, к демоническим стражам. Син Шэнли отдал приказ остальным старейшинам атаковать стражей и поставить барьер вокруг этого места. Ученикам надо было держаться за пределами барьера — даже старейшинам было нелегко выдерживать это колоссальное давление энергии. Янь Цзэтянь, едва ступив на землю, тут же взмахнул мечом и, используя технику водного потока, создал огромную волну, которая накрыла две ближайшие к нему фигуры, окутанные демонической ци. К нему присоединились еще несколько старейшин ордена и, хоть демонические стражи были очень сильны, они проигрывали в количестве. Паря над ними в воздухе, Ши Цинхуа вкладывал всю свою силу в удар по расщелине, за которой прятался Владыка Е, и хоть он и не видел того, но чувствовал его присутствие, словно они стояли напротив друг друга. Ши Цинхуа хотел одним ударом уничтожить и проклятый артефакт и если не убить, то серьезно ранить самого Владыку, но переоценил свои силы. Тысячелетний повелитель демонов был чертовски силен, и только тогда Ши Цинхуа понял, что он должен сделать. Все его естество вопило в ужасе от одной только мысли об этом, но сегодня кто-то должен был умереть, и это будет не Янь Цзэтянь. Этого нельзя допустить, как и позволить детишкам стать жертвой мести ублюдочного демона. Его мысли стали намерением, а намерение превратилось в силу, Ши Цинхуа вскинул вторую руку, и все его тело пронзила боль, от которой он едва не потерял сознание. Его грудь словно жгло раскаленным железом, и ему даже показалось, что он почувствовал запах горящей плоти. Чудовищная сила, разрывающая его меридианы и дробящая кости, вырвалась из рук и понеслась навстречу тому, кто прятался в черном разломе. Янь Цзэтянь серьезно ранил одного из демонических приспешников, когда почувствовал давление такой силы, что упал на колени, опираясь на меч. Его барабанные перепонки чуть не разорвало, а к горлу подкатил сгусток крови. Остальные старейшины и демонические стражи, с которыми они сражались, тоже не смогли удержаться на ногах. Старейшина Янь медленно поднял голову и тут же зажмурился — поток силы, выходящий из рук Ши Цинхуа, был такой ослепительный, что Янь Цзэтянь едва не сжег свои глаза. Внезапно давление стало еще сильнее, а потом раздался легкий хлопок и все прекратилось. Янь Цзэтянь открыл глаза и попытался сфокусировать взгляд, вокруг все плыло. Сверху все еще висели черные облака, но щель, разрывающая пространство, исчезла. В небе одиноко висела фигура в серебристом плаще. Янь Цзэтянь продолжал стоять на коленях, запрокинув голову вверх, когда заметил, как прямо под фигурой заклинательницы что-то блеснуло в воздухе, а потом еще раз. И только присмотревшись он с ужасом увидел, как легендарный меч Сюэ, на котором стояла Ши Цинхуа, рассыпается на мелкие осколки. Меч заклинателя связан с его душой, если уничтожить душу, то и меч разрушается. Внезапно потеряв опору под ногами, фигура в серебристом плаще начала падать. Время замедлилось, Янь Цзэтянь в оцепенении смотрел, как Ши Цинхуа падает спиной вниз, она широко раскинула руки и рукава ее ханьфу трепетали на ветру. Словно птица со сломанными крыльями. Опираясь на меч, на дрожащих ногах старейшина Янь пытался встать, но понимал, что не успеет. Серебристая фигура коснулась земли и раздался глухой удар. Янь Цзэтянь медленно тащил свое тело к месту, где лежала Ши Цинхуа, в его голове было пусто, все звуки замолкли, он слышал лишь оглушительный стук своего сердца. Спустя целую вечность он оказался у распростертой на земле фигуры и упал на колени, а затем медленно снял капюшон с ее лица. Ее глаза были закрыты, казалось, она спит. И лишь потом он опустил взгляд ниже, на грудь. Вся ее грудная клетка была разворочена, там, где должно было быть сердце, зияла дыра, а торчащие куски мяса и обломки ребер были обуглены. И все же она еще дышала. Обычный человек сразу умер бы от таких повреждений, но она была заклинателем, и остатки духовной ци поддерживали последние секунды ее жизни. Янь Цзэтянь не был лекарем, но даже он понимал, что ее уже не спасти. Каким бы ты ни был сильным, ты не можешь жить без сердца и с разорванными меридианами. Он потянулся и взял ее за руку не для того, чтобы проверить пульс, а чтобы убедиться, что рука еще теплая. Внезапно чужая рука сжала его, и Ши Цинхуа медленно открыла глаза. Ши Цинхуа лежал на земле и знал, что это конец, даже боли больше не было. Он открыл глаза и увидел бледное лицо Янь Цзэтяня, который держал его за руку. Внезапно с другой стороны с меча спрыгнула еще одна фигура — это был его ученик. Фэн Сюань подошел ближе и опустился на колени. Он молчал, и его лицо ничего не выражало. Ши Цинхуа не знал, как с ним попрощаться. Он перевел взгляд обратно на Янь Цзэтяня и одними губами прошептал: — Помни о своем обещании. Он не знал, услышал ли его старейшина Янь и понял ли, о чем он говорил. А потом он посмотрел на своего ученика и замер. Выражение лица Фэн Сюаня было все таким же безучастным, но по его щекам без остановки текли слезы, казалось, он даже не осознает, что плачет. Он плакал беззвучно, его глаза не отрывались от лица Ши Цинхуа, он даже не моргал. Ши Цинхуа хотел протянуть руку и вытереть эти слезы, но уже не чувствовал своего тела. Он хотел сказать ему: «Не плачь. Я не умру по-настоящему. Не надо плакать». Но мир вокруг уже погружался во тьму. Последнее, что он увидел — это подбежавшего Ли Минши, на лице которого застыло выражение потрясения и неверия. А потом все исчезло. Из груди Ши Цинхуа вылетели несколько последних слабо светящихся осколков души и со звуком, напоминающим тот, с которым разбилась Печать Хаоса, разлетелись в пыль, которую тут же развеяло ветром. В тот день, о котором помнили и спустя тысячу лет, и тело и душа легендарной госпожи Сюэ, мастера нефритового меча, были уничтожены.