Богиня милосердия слышит ваши молитвы

До Весеннего фестиваля оставались считаные дни, Сун Линьи заперся у себя дома и никуда не выходил, сославшись на какое-то важное исследование. У старейшины Яня не было возможности его допросить, поэтому он продолжал заниматься обычными делами. Внезапно он вспомнил про заколку, которую так и не вручил и решил отдать ее перед фестивалем, вот только делать это при всех не хотелось. Уже под конец тренировки своих учеников и Фэн Сюаня он направился к дому Ши Цинхуа. На стук открыла хозяйка дома, ее халат был небрежно завязан, а лицо выглядело так, словно она только что встала с постели. Янь Цзэтянь уже хотел зайти в другое более подходящее время, но потом решил больше не откладывать этот вопрос. — Добрый день, Ши Цинхуа, я зашел на минуту. — Конечно, проходи. Он прошел в дом и остановился, как теперь подойти к вопросу? Просто взять и отдать? Он так разволновался, что даже ладони вспотели. Ши Цинхуа продолжала молча ждать, что делало ситуацию еще более нервной. Наконец, собрав все свое мужество в кулак, он вытащил из рукава деревянную коробочку и протянул заклинательнице: — Это тебе. Она взяла коробочку из рук и открыла, а затем подняла на него удивленный взгляд. — Это всего лишь безделушка, она ничего не стоит. Если тебе не нравится... — Нет, нет, я просто... — казалось, Ши Цинхуа не могла подобрать слов. — Я просто удивлена, вот и все. Эта вещь очень красивая. Ты уверен, что хочешь отдать ее мне? — Да. Почему так неловко. — Тогда я буду ее беречь. Спасибо, Янь Цзэтянь, — улыбнулась она. Он поспешно попрощался и быстро вылетел из дома, его щеки горели. Ши Цинхуа задумчиво смотрел на заколку в своих руках — это ведь та самая заколка, верно? Что сейчас произошло? Он прекрасно помнил из книги эту важную для сюжета вещь — учитель подарил заколку своему ученику, и именно благодаря ей позже ученик узнал о его чувствах. Но почему Янь Цзэтянь отдал эту вещь ему, Ши Цинхуа? Что ему теперь с ней делать? Фэн Сюань вернулся с тренировки и пошел в свой маленький домик. Он обтерся влажной тканью и переоделся, а затем направился в дом Ши Цинхуа, где застал ее сидящей за столом и задумчиво рассматривающей лежащей перед ней нефритовую заколку. — Что это? — Подарок от Янь Цзэтяня. Фэн Сюань пораженно замер — вот так значит? Пока он тренируется, этот старейшина дарит ей подарки? Внезапно он подумал, что сам ни разу ей ничего не дарил. Что он мог ей купить? Книгу рецептов? Набор специй? Она не носила украшения, а одежду предпочитала из самого простого дешевого хлопка. Подари он ей шелковое расшитое ханьфу, то вечно пролежит в шкафу, Фэн Сюань был в этом уверен. И все же он не мог не злиться на этого старейшину, который приходил к ним едва ли не каждый день как к себе домой. Время пролетело быстро, и наступил день Весеннего фестиваля. Они договорились спуститься в город после обеда, поэтому Ши Цинхуа проснулся в привычное для себя позднее время и, зевая, прошел к столу, за которым его уже ждал Фэн Сюань, вернувшийся с тренировки. Его ученик, которого Ши Цинхуа так ничему и не научил, налил ему чашку крепкого чая. Это была традиция, которую они старались не нарушать. Не то чтобы Ши Цинхуа не мог сам заварить себе чай, но гораздо приятнее, когда о тебе заботятся. Гадая, что ему надеть на Весенний фестиваль, Ши Цинхуа запоздало вспомнил, что другой одежды, кроме обычной, у него не было. Наверно, стоило заранее что-то прикупить по случаю праздника. Например, шелковое платье. Нет уж, помотал он головой и поймал вопросительный взгляд Фэн Сюаня. — Помоги мне сделать прическу, — это был первый раз, когда Ши Цинхуа попросил его о таком. У Фэн Сюаня были длинные волосы, которые тот собирал в высокий хвост. А значит, он умеет, в отличие от него самого, обращаться с длинными волосами. Ши Цинхуа сел перед зеркалом и распустил свои косички, а затем протянул подошедшему Фэн Сюаню заколку из белого нефрита. Раз уж ему ее подарили, он будет ее носить. В конце концов, великий старейшина Янь сам ее вырезал, к тому же она и правда была очень красивой. Он был задумчив и не заметил, как взгляд Фэн Сюаня помрачнел, когда тот увидел эту вещь. Фэн Сюань молча взял заколку, подавляя желание ее сломать, и начал аккуратно расчесывать волосы девушки деревянным гребнем. Ши Цинхуа вертелся перед зеркалом, оценивая получившуюся работу, и был крайне доволен — Фэн Сюань оставил нижнюю часть волос распущенными, а верхние собрал в аккуратный высокий пучок и скрепил его заколкой. Аккуратно и неброско, то, что нужно. Ши Цинхуа задумался, не стоит ли ему поручить своему ученику всегда делать ему прически, но решил, что это все же перебор. Даже у него была совесть. Подойдя к спуску с горы, они увидели ожидающих их людей — старейшина Янь с учениками и Сун Линьи, старательно отводящий глаза. Этой разномастной компанией они и спустились с горы на мечах. Фэн Сюань летел вместе с Ши Цинхуа, хоть он и начал совершенствоваться, но до самостоятельных полетов было еще далеко. Приземлившись возле города, они отправились на главную улицу, весна уже наступила, и яркое солнце прогревало воздух. Улицы Ланьлина были украшены цветами и разноцветными фонариками. Приподнятое настроение Ши Цинхуа еще больше улучшилось, когда он увидел длинную вереницу лотков с разнообразными закусками, шашлычками на деревянных шпажках и всевозможными сладостями. Он специально пропустил обед, чтобы в городе наесться до отвала. Идя в шумной толпе и болтая с Ли Минши о всякой ерунде, Ши Цинхуа постоянно что-то жевал, все было такое вкусное и разнообразное, что он просто не мог остановиться. Внезапно его взгляд привлек лоток с разными украшениями и веерами. На самом деле он давно хотел обзавестись веером, но как-то руки не доходили. Рассматривая разнообразные расписные узоры, Ши Цинхуа никак не мог сделать выбор, как внезапно к одному из вееров протянулась мужская рука. Ши Цинхуа вопросительно посмотрел на Фэн Сюаня, который протянул ему веер, расписанный нежно-зелеными листьями и голубыми цветами в акварельной манере: — Этот, — его ученик был, как обычно, немногословен. Ши Цинхуа рассматривал веер: — Почему именно он? — Он тебе подходит*, — Фэн Сюань протянул продавцу оплату за покупку. [*имя Цинхуа 清华 (qīng huá) значит «благородный» и созвучно с青花 (qīng huā) — «голубой цветок»] Ши Цинхуа шел довольный, обмахиваясь новоприобретенным веером, хотя на улице было нежарко. — Цинхуа, тебе и правда идет, — улыбнулся Ли Минши. — А-Мин, ты смотришь слишком поверхностно, на самом деле веер — это необходимый аксессуар, у которого множество применений. — И каких же? — полюбопытствовал Ли Минши. — Во-первых, красивый веер дополняет образ заклинателя. Во-вторых, им можно обмахиваться в жаркую погоду, — загибал пальцы Ши Цинхуа. — В-третьих, им можно прикрыть лицо, чтобы люди не видели, что ты над ними смеешься, — сказал он и прикрыл половину лица, так что остались видны только глаза. — В-четвертых, если веер достаточно прочный, то используя всего немного ци, его можно превратить в боевой инструмент. В-пятых, его можно закрывать с громким щелчком для драматического эффекта. И, наконец, самое главное — им можно бить по лбу ученика, который говорит глупости, а если совместить со звуком закрытия, то эффект получится еще лучше. — Я и не думал, что у обычного веера столько применений, — пробормотал Ли Минши, раздумывая, не стоит ли и ему прикупить себе один. Наконец, они пришли к чайному домику, где сели за столик на первом этаже, к сожалению, свободных отдельных комнат уже не было. Ши Цинхуа был вполне доволен, а вот Янь Цзэтяню было неуютно в шумной толпе, но он молча терпел. И каждый раз, когда он смотрел на Ши Цинхуа, его взгляд цеплялся за изящную нефритовую заколку, что украшала волосы девушки. Глядя на нее, он испытывал незнакомое ему доселе чувство нежности. Стоило им усесться и сделать заказ, как их заметила женщина, что сидела за столом с двумя очень богатыми на вид господами. Что-то сказав своим спутникам, она грациозно поднялась и подошла к столу с заклинателями ордена Тяньсин. — Цин Цин, — улыбнулась Хуэй Линвэй — Давно не виделись.