Противоположности притягиваются

Тринадцатое октября, на улице вечереет уже гораздо раньше, чем летом. Сегодня суббота, поэтому учащиеся могут выдохнуть на дня два, чтобы потом снова погрузиться в заботы учебной рутины. Макс мирно лежит у себя на кровати, положив голову Никите на колени, пока красит ногти чёрным лаком, ведь старый полностью слез после очередного похода в душ. Никита молча наблюдает за этим, периодически поглядывая в экран компьютера, где хозяин комнаты включил какой-то ролик на Ютубе. – Какая-то бабская хуйня это, – отзывается Никита, наблюдая за Максом. – Нихуя подобного, – коротко отвечает Макс, аккуратно закручивая крышку лака, чтобы не стереть ещё не высохший слой. Он откидывается головой назад так, что волосы падают с его лица, позволяя увидеть его полностью. – Чего пялишь? – спрашивает Никита, рассматривая лицо Макса, ведь редко увидишь его полностью. Он ведёт ладонью от линии подбородка по шее вниз, замечая, как по бледной коже пробегают мурашки. В голове появляется навязчивая мысль укусить - без всякого контекста - просто почувствовать кожу Макса под своими губами. Из раздумий его вырывает то, что Макс двигается - переворачивается на живот и кладёт голову на торс Никиты, аккуратно над своей головой уложив руки так, чтобы ногти не стёрлись - где-то в области грудины Никиты. – Надо волосы высушить потом. Поможешь? – спрашивает Макс, приподняв голову, чтобы видеть лицо оффника. – Я знаю что-ли, как? – хмыкает Никита немного недовольно, но пока отрицательных ноток в его голосе не наблюдается. – Да это легко, я объясню тебе, – заверил Макс, настаивая на своём. – Ладно, – цокает Никита. Макс благодарно кивает и снова укладывает голову на живот Никиты, в то время как он кладёт руку на мокрые волосы чёрно-красного цвета, перебирая их между пальцев и накручивая на них отдельные пряди. Максим молча лежал, не возражая, тому, что его волосы сейчас нагло запутывают, хоть и ненамеренно. Когда лак на ногтях уже стал подсыхать, Максим приподнял голову, не давая себе заснуть на Никите. – Всё, пойдём, а то отрублюсь, – с лёгкой хрипотцой отозвался юноша, оперевшись одной рукой о бедро Никиты, а другой - о кровать, чтобы встать с нагретого места. Никита, потревоженный шевелением, поднялся следом, идя уже вдоль знакомых стен к ванной комнате. Зайдя, Максим взял с полки в шкафу фен и присел на бортик ванной, протянув устройство Никите, – смотри, тут короче включаешь, а тут выключаешь. Просто расчёсывай, я потом нормально уложу. – объяснял неформал, нехитрыми жестами помогая сонному парню понять, что от него требуется. – Понял, – Никита кивнул, после чего немного надавил на плечо Макса, чтобы тот повернулся спиной к нему. Юноша сгорбился, что смотря на его позу можно было поморщиться от того, как это неудобно выглядело, хотя на самом деле - самое то. Он опёрся головой на согнутое колено и прикрыл глаза, чуть не задремав. Никита включил фен так, как показал Максим, а после коснулся им цветных волос, проводя будто расчёской, хотя на устройстве действительно были зубчики как на ней, поэтому разницы было действительно мало. По коже прошлись мурашки от контраста относительно прохладного воздуха и тёплого дуновения от макушки до затылка. Никита действительно попытался как-то нормально уложить это гнездо на голове парня, как это делал он сам, но увидев, что те завиваются только у основания и на концах, а не имеют растрёпанный вид, как обычно, забил на это болт, мол: "Макс сам уложит, а я в этой бабаской херне не разбираюсь". Волосы были достаточно пушистые по своей природе, поэтому уже спустя несколько минут то, что было на голове Макса, правда можно было назвать гнездом, хотя ему это и шло. У него было красивое лицо. Не подходящее под всё стандарты, а просто симпатичное, красивое. Но и то, что он закрывал его волосами, не особо портило мнение о его внешнем виде. Закончив с задней частью, он перешёл к чёлке, немного согнувшись над Максимом, чтобы более-менее видеть, что он делает. Одной рукой он разделял копну на пряди, а другой - сушил, проводя несколько раз вперёд-назад. Максим знает, что вести против роста волос не надо, но молчит, позволяя Никите делать по-своему, немного облокотившись о него спиной, ещё чётче ощущая сонливость, если можно сказать, что в таком состоянии хоть что-то можно назвать чётким, а не расплывчатым и порой до предельной наглости неважным. Тёплый воздух обдаёт лицо, из-за чего становится даже немного жарко, но зато руки и стопы кажутся просто ледяными - привычный контраст, хоть и раздражающий. Никита щёлкает выключателем и откладывает фен на стиральную машинку, после чего левой рукой провёл вдоль шеи, останавливая ладонь на очертании нижней челюсти, запрокинув голову Максима немного назад, чтобы утолить навязчивое желание посмотреть на него. Максим не сопротивлялся и просто наклонил голову назад, чувствуя, как волосы щекотно сползают с лица назад, он молча смотрел на Никиту. Тот, в свою очередь, погладил большим пальцем по щеке Макса, чувствуя пульсацию его сонной артерии под безымянным и указательным, почти невесомо ведя вдоль неё. Макс в который раз почувствовал, как по телу проходятся мурашки. У Никиты руки тоже холодные, как и у Максима. Кожа сухая, а ногти короткие совсем. – Не спи, – с едва заметной хрипотцой отозвался Никита, медленно проводя рукой по шее Макса, затрагивая ладонью почти невесомо плечо, скользя вниз - к локтю, чтобы в конечном итоге полностью отвести руку. Макс почти разочарованно выдыхает, а после встаёт с бортика ванной, оперевшись о плечо Никиты. Он убрал фен на место, закрыв стеклянную дверцу шкафа, слабо дёрнул рукав Никиты, позвав за собой, а после вышел и выключил свет в ванной комнате, направляясь обратно в свою комнату. Зайдя в комнату, разница в температуре стала ещё более чёткой, ведь несмотря на погоду у Макса почти всегда было нараспашку открыто окно. По спине пробежал холодок и парень неформальной внешности сел за свой компьютерный стол, потянувшись к полке справа за банкой энергетика "монстр" розовых оттенков, немного отпивая содержимое. Никита же сел на кровать Макса позади него самого, молча включив телефон, чтобы проверить на наличие сообщений. Они были, а именно - в группе оффников, где состоял Никита, его трое близких друзей и ещё человек пятнадцать-двадцать, которых Никита не знал, но постоянно видел и здоровался. Что-то вроде друзья друзей и знакомые знакомых. В чате происходил обыкновенный диалог по поводу: кто где сейчас находится, у кого что нового, где все будут собираться в следующий раз и куда поедут разбивать лица. Никита молча пролистал чат, ничего не написав, и выключил телефон, оставив на краю кровати. – Ты долго ещё возиться будешь? – отозвался Никита, когда Макс достал из тумбы карандаш для глаз и ещё какую-то вещь, название которой Никита не то что не знал, а даже не предполагал, для чего она нужна. – Забей, время есть, – ответил Макс, закрепив часть чёлки какой-то заколкой, чтобы нормально нарисовать линию, ведя от уголка глаза в сторону. Заметно этого почти не было, но тёмный цвет добавлял акцента взгляду, делая его будто глубже. В прочем, непонятно было, зачем он это делает, если потом всё равно закроет всё самое интересное своим гнездом. Затем он проделал то же самое со вторым глазом, пару секунд после просто смотря на себя в зеркало, выискивая, что можно было ещё подправить. Закрыв карандаш колпачком, он согнул ногу в колене, подтянув к себе и ещё около двух минут вырисовывал себе пушистой кистью синяки под глазами, вытерев в конце лишнее ватной палочкой. Никита скучающе потянулся и встал, чтобы подойти к компьютеру Макса, но так как тот оккупировал почти весь стол, а именно - доступ к клавиатуре и мышке, пришлось перегнуть одну руку с левой стороны от Макса, а правую - с другой стороны, чтобы найти какое-то видео для дальнейшего просмотра. – Только рыпнись, – предупредил Макс, который уже приступил к самому кропотливому занятию - рисование коротких аккуратных стрелок. В такие моменты даже дышать страшно, не то, что моргнуть случайно. Никита не обратил внимания на предупреждение, ведь он и так старался максимально аккуратно стереть из поисковой строки на Ютубе "Дота 2 тупые отзывы малолеток", только бросив короткое: "закройся". Вскоре лента обновилась и Никита разочарованно пролистал, кажется, сотни практически одинаковых видео. – Ты что-то кроме этой хуйни смотришь вообще? – беззлобно заметил Никита, решаясь выбирать из всех зол наименьшее, вчитываясь в названия роликов, прежде чем пролистать дальше. – Это не хуйня, – бесцветно отозвался Макс, закончив с левой стрелкой, немного помахав рукой, чтобы чёрная полоска быстрее высохла, и не дай бог не смазалась. Затем приступил к правой, удобно оперевшись головой о плечо Никиты. – не дёргайся. – Не командуй, – хмыкнул Никита, всё же включив какое-то прохождение этой "помойки", как выразился оффник. Поскольку Макс сейчас облокотился о плечо Никиты - двигаться было запрещено, ведь это каралось моментальной смертью. – Быстрее рисуй и пошли. Я это говнище долго смотреть не смогу, у меня глаза вытекут, – отзывается Никита спустя где-то полминуты тишины, после чего Макс снова немного машет рукой рядом со своим лицом, чтобы стрелка высохла быстрее. Макс разворачивается на кресле к Никите и криво улыбается, – бедный, как же так, – затем отворачивается к столу и берёт со стола чёрный футляр с помадой. Никита, не долго думая, наклоняется к лицу Макса и коротко касается губами его губ, пока есть возможность, ибо после того, как тот закончит собираться, он станет символом неприкосновенности по нескольким причинам: а) "у меня укладка", б) "ты мне губы смажешь", в) "я накрашен". Макс лениво поддаётся вперёд, несколько раз чмокнув Никиту, после чего отстраняется на несколько секунд, целует в последний раз и вновь поворачивается к зеркалу, чтобы быстрее закончить со сборами. Никита довольный отстранился и снова сел на кровать, незаинтересованно наблюдая за прохождением игры на компьютере, надеясь, что Максим быстрее закончит собираться, и они наконец-то пойдут на улицу. Макс прокрасил уголки губ и немного в центре нижней чёрной помадой, верхнюю накрасив так покрыв одним слоем тоже ближе к центру. – Зачем вообще это? – спросил как бы невзначай Никита, смотря на Макса в отражении зеркала. Тот, в свою очередь, поймал на себе взгляд Никиты, посмотрев на него так же - через зеркало. – Надо так, – отмахнулся Максим, не найдя подходящих объяснений. – просто нравится. Никита молча кивнул, отстав с расспросами от неформала, мол: "я в этом не разбираюсь, да и какое мне дело?". Вскоре Максим поднялся и распихал кисточки, туши и прочую косметику по полкам над рабочим столом, после чего поспешно удалился в ванную комнату, чтобы сделать укладку, ведь Никита хоть и старался - а уложил отнюдь не лучшим образом, и это требовалось исправить, прежде чем выйти в люди. Никита уже начал чувствовать, как тело постепенно привыкает к положению лёжа, из-за чего в голову закрадываются мысли, чтобы никуда не идти, но Макс уже скоро должен собраться. Ну или через полчаса. Поэтому Никита включил телефон и начал листать видео в разделе "рекомендации" в приложении "тикток", чтобы заставить свой сонный мозг отвлекаться хоть на что-то. Максим действительно вышел из ванной спустя минут двадцать, как Никита и предполагал. К слову, первое, что увидел Макс, когда вошёл в комнату - это уже наполовину спящего Никиту с включённым телефоном, лежащим экраном вверх у него на груди, проигрывающим какой-то отрывок из песни уже, кажется, в сотый раз. Макс молча подошёл к своей кровати, после чего осторожно присел рядом и слабо потряс Никиту за плечо. – Вставай, я собрался, – вполголоса произнёс Максим, наблюдая за тем, как Никита медленно раскрывает глаза, щурясь от режущего сонный взгляд света. – Блять, что ты так долго, – пожаловался Никита, наконец вставая, попытавшись быстрее привыкнуть к свету. Получалось с трудом. – Да нормально, час всего-то, – хмыкнул Макс, выходя в прихожую, чтобы замотаться в любимый чёрно-белый шарф поверх обычного свитера с рисунком скелета, который Макс носил чаще других своих вещей, ведь он был его любимым. Никита молча прошёл вслед за ним, надевая куртку фирмы Адидас чёрного цвета и какие-то палёные кроссовки. Зато удобные и не холодно. – Простынешь, – сделал замечание Никита, обведя взглядом фигуру Макса: брюки в клетку тонкие, щиколотки открыты, а обувь уже буквально разваливалась, но почему-то ещё носилась и была в повседневном гардеробе неформала. – У меня иммунитет пиздатый, – отмахнулся Максим, натянув шарф до переносицы. Никита промолчал в ответ на это, только выйдя вслед за парнем из квартиры. Макс быстро запер дверь и спрятал связку ключей с множеством брелоков в кармане, быстрым шагом покидая коридор. – Куда идём? – уточнил Никита, когда они уже выходили из подъезда на улицу.