Мир тёмных теней

Сегодня особенный день 25 августа 2008 год. Мой день рождения. Мне исполняется восемь. Будет торт. Шары. Гости. Смех. Я уже слышу, как мама возится на кухне, а папа снова не может найти свою рубашку. Мне хочется кричать от счастья — наконец этот день! Я бегаю босиком по дому, платье цепляется за колени. Оно розовое, в блёстках. Мама сказала, я похожа на принцессу. Я улыбаюсь. Впервые за долгое время — по-настоящему. И только одной вещи не хватает. Моей короны. Настоящей, золотой — ну, почти. Я оставила её в комнате. Пока мама внизу режет фрукты, а папа возится с камерой — я бегу наверх. Шаги быстрые, радостные. Я чуть не поскользнулась на лестнице — но устояла. Корона лежит на комоде. Там, где я и оставила. Я надеваю её. Смотрю в зеркало. Улыбаюсь.И любуюсь собой. Вечерний свет скользит по пластику, он блестит — всё как надо. Почти волшебно. Но тут... Странный звук. Глухой. Как будто кто-то...упал? Или что-то уронил? Я замираю. Маленькое сердце сжалось. Грудь сдавило. Папа всегда говорил: "Если вдруг станет не по себе... если внутри что-то ёкнет — не игнорируй.Будь осторожней, поняла? Осторожней." А сейчас — как раз это самое "ёкнуло". Я выхожу из комнаты. Осторожно. Тихо-тихо. Словно мышь. Шаг. Ещё шаг. По скрипучим ступенькам. Лестница кажется длинной, как никогда. Я затаила дыхание. Не дышу. Просто иду. Внизу — тишина. Ненормальная. Такая... мёртвая. Я выглядываю из-за стены. И вижу... То, чего не должен видеть ребёнок. Никогда. То, от чего сердце уходит в пятки. То, что навсегда оставит след. Как ожог. Как шрам. Кровь. Много. Слишком много. На полу, на стенах, даже на скатерти с цветочками, которую мама вчера гладила — вся в крови. А рядом… Папа. Лежит странно. Неправильно. Один ботинок снят. Рука согнута как-то неестественно. А глаза... Глаза смотрят в потолок. Широко. Пусто. Словно он кого-то ищет — и никак не может найти. Мама... Мама сидит на коленях. Или нет — уже падает. В руке — нож. Но не так, как у мамы на кухне. А по-другому. В теле. В груди. Она дёрнулась. Последний раз. И всё. Облик. Я не вижу лица, не понимаю кто. Только силуэт. Он стоит над ними. Спокойно. Как будто просто смотрит. В руке — ещё один нож. Длинный. Блестящий. Он... С него капает кровь... Я хотела закричать. Но не смогла. Голос застрял где-то внутри. Я просто смотрела. Шок заполнял мои мысли А потом — он повернулся. Медленно. Я увидела его облик. Чёрная одежда. Высокий. Длинные пальцы. Лица не видно — тень от лампы ложится так, будто специально прячет его. Но он знал, что я здесь. Он почувствовал меня. И я... побежала. Я выбежала из дома. Прямиком в лес. Тёмный. Мрачный. Без единого лучика света. Но другого пути не было. Я бежала, как сумасшедшая. Босиком. По грязи, по колючим корням, по острым камням. Платье — розовое, блестящее — цеплялось за ветки, рвалось на куски. На коленях — ссадины. Я падала, вставала, снова падала. Ладони в мелких ранках. Сердце грохотало, будто хотело выскочить. Слёзы заливали лицо. Я не плакала — я просто текла. Не оглядывалась. Не смела. В голове только одна мысль: Беги. Беги, если хочешь жить. Я зацепилась ногой за корень. Поскользнулась. Полетела вперёд. И в этот момент — будто молния. Боль. Резкая. Пронзающая. Я закричала — но только внутри. Внутри себя. Потому что знала: если закричу вслух — он найдёт. Он услышит. Он... придёт.Он убьёт Я упала на бок. Одежда вся в грязи. Повернула голову — и увидела: острый сучок прошёл насквозь мою стопу. Прямо через плоть. Кровь. Горячая. Настоящая. Смешивалась с землёй. Я зажала рот рукой. Дышала через нос. Часто. Отрывисто. Терпи. Терпи...Просто терпи. А вокруг — гробовая тишина. Никаких шагов. Никакого дыхания. Даже ветер стих. Только редкие крики птиц где-то далеко, будто и они испугались. Я попыталась встать. Но тело дрожало. Голова кружилась. Перед глазами — пятна. Я опустилась на землю. Осторожно. Села, поджав ноги. Обернулась — лес глотал всё. Даже страх. Даже боль. Я хотела дождаться утра. Хотела... Надеялась. Но темнота становилась всё гуще. Мир плыл. Становился мягким, тянущимся. Ноги стали ватными. И я... Потеряла сознание. --- Спустя несколько часов Очнулась от голосов. Громких. Настороженных. Мужских. — Тут кто-то есть! — Ребёнок! Быстро сюда! Я с трудом открыла глаза. Свет фонарей резал зрачки. Чьи-то руки осторожно коснулись моего плеча. — Всё хорошо... Ты в безопасности... Мы тебя нашли... Я хотела ответить. Хотела... Но не смогла. Ни слова. Ни звука. Только слёзы. И тишина. …Я смотрела на них. На фонари. На формы. На глаза, полные чего-то, чего я не понимала. Жалость? Ужас? Сомнение? — Ты слышишь меня? — Всё хорошо… — Ты в безопасности, малышка… Они говорили. Один за другим. Спокойно. Осторожно. А я молчала. Просто смотрела. Словно стекло между нами. Мир был где-то далеко. Я здесь. Одна. Всё ещё там, в лесу. Всё ещё в той комнате. Всё ещё у крови… у тела папы… И маминых глаз, что уже ничего не видели. --- Спустя час В больнице меня осматривали врачи. Рука на лбу. Свет в глаза. Шёпот. Много шёпота. — Ребёнок в сильнейшем шоке… — Психика заблокировалась… — Посттравматический… Но мне было всё равно. Я просто лежала. Смотрела в потолок. Молчала. Ни слова. Ни звука. Я не могла. Будто голос вырезали вместе с криком, что не вырвался в ту ночь. --- Потом приехала бабушка. Я не сразу поняла, кто это. Она стояла в дверях, сжала губы, держала руки так, будто боялась дотронуться. — Моя девочка… — только и сказала. Я не ответила. Не шевельнулась. Она подошла, села рядом. Не тронула меня. Просто была. Тихо. Долго. И в какой-то момент я почувствовала… тепло. Не радость. Не безопасность. Но — тепло. Слабое. Едва уловимое. --- Спустя несколько дней она забрала меня. Мы уехали. Далеко. На другой конец страны. Дом был маленький. Тихий. Словно мир решил дать мне шанс забыть. Или спрятаться. Для того чтобы начать всё с нуля. Новое место. Новые лица.Новый город Но внутри — всё было тем же. И я всё ещё молчала. --- Прошёл год Тихий. Пустой. Проклято долгий. Я жила, как тень самой себя. Училась дома. Бабушка не настаивала. Она просто была рядом. Готовила. Стирала. Укладывала меня спать. И каждый вечер, когда думала, что я сплю, целовала меня в лоб и шептала: «Пусть хотя бы ты будешь в безопасности…» Я слышала. Всё. Но молчала. Каждый раз, когда хотелось сказать хоть слово — горло будто сжимала невидимая рука. Боль — не всегда громкая. Иногда она немая. --- В один из таких вечеров... Шёл дождь.Город за окном бушевал под ветром. Я снова проснулась от кошмара — пот, дрожь, но ни звука. Пошла на кухню. Ноги еле держали. И вдруг взгляд упал на альбом… Тот самый. Он снова лежал на диване. Я не знала, зачем открыла. Просто… открыла. Листала. Медленно. Фото за фото. Они были такими живыми. Папа смеётся. Мама улыбается. Я… с бантом. С куклой. С ссадиной на носу. И вдруг вырвалось. Слова сами. — Ма…ма… Па…па… — Я скучаю… — Простите, что не смогла… Голос. Настоящий. Мой. Хриплый, срывающийся… но живой. Губы дрожали. Колени подогнулись. Я упала рядом с альбомом, прижимая его к груди. И, кажется, плакала громко. Первый раз за этот мучительный год. --- На плачь бабушка вбежала — испуганная, бледная. Увидела меня… И всё поняла. Без слов. Она опустилась на колени рядом. Обняла. Так крепко… Будто собирала из осколков. Мы просто сидели. Долго. Без фраз, без вопросов. Только дыхание и её тёплая рука, гладящая по голове. И в этот момент я поняла — я всё ещё здесь. Живая. --- Проошло время Не день. Не неделя. Годы. И всё не было вдруг хорошо. После той ночи, когда я впервые заговорила… Бабушка плакала. Но тихо. Чтобы не испугать меня снова. Она осторожно спросила — не хочу ли я поговорить с человеком, который помогает? Я кивнула. Неуверенно. Тогда впервые пошла на терапию. Сидела, молчала. Неделями. Иногда просто смотрела в окно, иногда — в пол. А иногда… в глаза психологу. И этого было достаточно. На первое время. --- Спустя ещё один мучительный год Потом — понемногу. Маленькими шажками. В школу — с бабушкой за руку. Не сразу в класс. Сначала — просто в здание. Потом — на урок. Потом — в столовую. И я не умерла. Хотя казалось, что умру. --- Первые два года я не улыбалась. Но однажды — в магазине — бабушка нечаянно сбила пирамиду из яблок. Смешно, нелепо. Она так испуганно ахнула, что я… Улыбнулась. И она замерла. Посмотрела на меня, как будто впервые видит. И шепнула: — Моя девочка… Ты вернулась. Я не знала, что ответить. Но внутри будто что-то тёплое щёлкнуло. --- Прошло ещё пять лет Я всё ещё просыпалась от кошмаров. Иногда — кричала. Иногда — просто дышала часто, будто не могла надышаться. Но меня обнимали. Бабушка. Психолог. Учителя.И ребята из класса. --- В пятнадцать лет я впервые по-настоящему рассмеялась. Громко. Слёзно. Это была весна. Мы с бабушкой сидели у озера, ели мороженое. Она рассказала, как однажды мама перепутала перец с сахаром и испортил чай для гостей. Я представила — и смеялась. Смеялась до слёз, впервые за долгие годы. Солнце грело щёки, а бабушка обнимала меня так крепко, будто боялась отпустить.  Но поздно вечером, когда я одна осталась в комнате... в окно постучала ветка.  И на секунду мне показалось — это не дерево.  Это пальцы..И тогда страх и боль снова настигли меня... Он рядом.. Он придёт за мной...