Наперекор судьбе.

Каждый продолжительный гудок усиливал тревожность, что звонок останется пропущенным. Чтобы не выглядеть брошенной, палец потянулся к кнопке сброса, но мужской голос, заставляющий сердце болезненно сжаться, оставил в нескольких сантиметрах от экрана, – Полина? Произнесённое вслух имя принесло несказанное облегчение. – Ты... Уехал, но ничего не сказал? Глаза по привычке искали пачку сигарет. Вспомнив о решении бросить, Полина покосилась на Дашу. Та без лишних слов подошла ближе и нежно сжала руку подруги, что сразу благодарно заулыбалась. Тяжёлый вздох Максима разрушил тишину: – Да... Ты узнала от бабушки? – Ты можешь ответить только это? Хотя она не видела, уверенность в том, что он хмурился, не покидала. Желание впустить его в самый кончик сердца казалось возможным лишь тогда, когда парень сделает шаг навстречу. – Макс... Что между нами? Полина посмотрела вниз. После истерики, все эмоции притупились, и никакая свойственная ей неловкость не ощущалась, задавая этот вопрос. Всё передалось Даше, что с приподнятыми бровями, сменяла удивление на гордость за девушку, стоявшую перед ней. Максим же, ожидал вовсе другой вопрос, не ставящий его в тупик. Пока он находился в такси, то перебирал разные варианты их разговора, ни в одном из которых не было спокойного голоса, говорящего эту фразу. Похоже, парень поторопился с выводом, что наконец понимает её. – Что?.. – А разве неясно? Девушка говорила тихо, без лишнего давления. Он начал, – Полина, мой уезд ещё не означает, что я забыл про дни, проведённые с тобой. – Поэтому, я и спрашиваю, есть ли смысл... продолжать? Невольно, она отстранилась от подруги, чувствуя, что следующий ответ, каким бы не был, выбьет из равновесия. Полина присела на край стола, кивнув, как условное подтверждение тому, что в порядке. Максиму хотелось оспорить, возразить её сомнениям, но вместо этого, он произнёс тихое: – Я не знаю... Думаю, я больше не приеду к бабушке. А значит – и к тебе. Полина нахмурилась, будто в его словах был смысл: – Какая разница? Ты что, в другой стране живёшь? Она взглянула на Дашу, та сжала губы, предпочитая уставиться на кроны деревьев за окном. – Не забыл, что даже это не преграда? – Если мой отец узнает о тебе, я совсем сломаюсь, – признался парень. – Да плевать мне на твоего отца! И деда! И на всех, кто решит лезть в наши дела! – Полина заговорила громче, подпитываемая раздражением. – Из-за этого ты даже не написал? Боишься, что тобой будут манипулировать через меня? – она фыркнула. – Опомнись, какие-то психи не смогут нам ничего сделать. – За короткой паузой, голос смягчился: – Больше не стоит прятаться. Ведь я рядом. Её слова вызвали нервный смешок у Максима. То, как она подбадривала, будто убирало тупики в возникшем лабиринте, создавая притяжение навстречу неизбежному зову. – Всё же, мне стоит... Прежде, чем он успел договорить, в голове девушки вспыхнула идея, из-за которой закончился важный диалог, – договоришь потом. Не по телефону, – она сбросила звонок, и посмотрела на Дашу: – Я поеду к нему. Сейчас. У двери подруга преградила ей путь: – Ты хоть знаешь, где он живёт? Потупив взглядом, Полина забормотала, – он говорил, что... Даша махнула рукой, – можешь не продолжать. В начале закончим с бабушкой Таней. – А что с ней не так? – Ты сама не поняла? Она явно хотела что-то сказать, но передумала. Я видела, как она смотрела на тебя, пока ты спускалась вниз... – Даша поправила сумку на плече, и поторопилась открыть замок. Полина прищурилась. Сейчас, вспоминая, как соседка назвала её по имени, казалось странным, что та лишь попросила передать привет родителям. – А ты права... Допытывать мы её, конечно, не будем, но где живёт Максим, спросим. Улыбки на лицах наконец выдавали надежду. Снова очутившись на том же месте подъезда, подруги повторили те же действия, и через полминуты дверь соседки открылась. Не без удивления, она спросила, – вы вернулись? Бессмысленно терять время на разговоры не стоило, Полина сложила руки в мольбе, – бабушка Таня, очень прошу вас! Скажите адрес вашего внука. Вместо предполагаемых вопросов, послышалось сладостное: – Как же хорошо. Девушки переглянулись, в их взглядах читалось непонимание. Бабушка Таня достала из кармана своего халата сложенную бумагу. Потянулась, и вложила её в ладонь Полины. – Держи. Хотела сразу дать, но... – грусть прорезала лицо соседки. Только теперь Полина заметила всю тяжесть прожитых лет за этой, казалось, блестящей кожей: жизнь с бывшим мужем, что давил на её внука, сын, почти ничем не отличаемый от отца – и всё это она несла, не уходя. Может, годы привязанности не позволяли оставить прожитую жизнь с Вадимом? – Думаю, Максим вас треснет за это, – Полина пробежала глазами по адресу, написанному на бумажке, хмыкнув. Знакомый район, любящий завязывать узелки масок на лицах. – Батюшки! Что ты такое говоришь? – Соседка приставила руку ко рту, будто слова, сказанные девушкой, уже были грехом. Полина улыбнулась, – спасибо. Мы пойдём. Через время, потребовавшееся для приезда такси, она сидела, предоставляя себя одну сложившейся судьбе. К вечеру, появилась небольшая пробка. Помимо ключей и телефона, было нестерпимое желание, как можно быстрее оказаться в доме парня, и сделать всё, что она придумывала, пока скучающе смотрела в окно, на похожую машину, что ехала в противоположную сторону, но сейчас, послушно стояла: ждала зелёного сигнала светофора. Минуты, длившиеся дольше обычного, заостряли внутреннее нетерпение к скорейшей встрече. Когда водитель прибыл к месту назначения, девушка посчитала – в общем, потребовалось почти два часа: слишком мало, чтобы закончить ещё не начатое. Хотя бывая здесь пару раз, чтобы найти вдохновение, Полина сдалась, то сейчас, была уверена – искренность существует повсюду, даже в таком районе. К подъезду Полина дойти не успела – внимание отвлёк шум. Мимо пронеслись двое подростков. – Ты гад! Отдай телефон! – А ты догони, Сидишь в нём постоянно! У тебя уже экран выцвел... Девчонка остановилась, отдышалась. Бежать дальше не планировала, словно знала, всё будет так, как она захочет. Мальчишка обернулся, и как по сценарию, вернулся назад. Улыбка подсказывала – сложившиеся отношения его полностью устраивали, даже забавляли. – Отдавай быстрее, говорю! Совсем забыв, зачем Полина пришла, её взгляд цеплялся за девушку, казавшуюся очень знакомой. Подходить не спешила, ждала подходящего момента. – Ладно, держи. – Ну, спасибо! Идиот. Та схватила телефон, как раз, когда пришло уведомление. – Пошли за чипсами с солой, мама перевела деньги. И развернувшись – встретилась взглядом с Полиной. Узнавание вспыхнуло мгновенно. – Ты же Виктория, да? Мягкие улыбки в унисон скользнули по губам. – Точно, вы – та самая красивая и весёлая незнакомка. Полина тихо рассмеялась её титулу, назвала своё имя. – Всё ещё считаешь меня такой? – Конечно. А вы стали ещё красивее. – Как и ты. До сих пор рисуешь? – Сейчас нет. Решила доучиться до одиннадцатого, а там – университет, – в голосе мелькнула тревога. Полина кивнула. Пока одни знали, чего хотят, другие искали в себе недостатки, в попытке понять, почему ещё не нашли свой путь. Иногда, проще гнаться за «правильным» будущим, чем за своим. – Твоё... хобби мешает этому? – Вовсе нет. Просто хочу улететь отсюда, и поэтому, решила пока отложить вот это вот всё. Поступлю, а там уже решу. – И что, уже поняла, что тебе нравится? Знакомая отрицательно покачала головой, – вообще нет. Может, стану графическим дизайнером. Полина задумалась. Эта профессия напрямую связана с рисованием. – Не стоило бросать рисовать. – Знаю, – резко поднятая голова вверх говорила громче слов, – тётя верит, что я справлюсь. Значит, так и будет. Парень рядом почесал затылок, совершенно заскучав. – Похоже, ты очень дорожишь своей тётей. – Точно-точно. – Вика улыбнулась, в последний раз оглядев девушку с ног до головы, добавила: – Мы с братом пойдём. А вы, думаю, спешите. Полина приподняла брови, на мгновение оглянулась на высокий дом за спиной и едва заметно кивнула: – Верно. Очень спешу. Но всё-таки хочу сказать тебе большое спасибо. – За что? – Благодаря тебе мои серые будни стали светлее, – она улыбнулась. – То же самое говорила и моя тётя. Похоже, я и впрямь хороша. Вика гордо задрала нос и, попрощавшись, увела брата в магазин. Полина поспешила в подъезд, предварительно ввела код от домофона, и поздоровалась с консьержем, что знал о её прибытии. Всё это – благодаря бабушке Тане. В лифте, отражение в зеркале вместе с белым светом показывали недостаток на едва отросших корнях – русый цвет прорезал каштановый. – Недавно же вас красила... – нахмурилась она, поправляя чуть спутанные волосы. Семнадцатый этаж встретил вычурным подъездом, больше похожим на гостиничный холл. – Я точно сейчас не в отеле?.. – вырвалось шёпотом. Потратив немного времени на поиск нужной квартиры, Полина увидела ту самую цифру – «сто восемьдесят». Она набрала воздуха и подняла руку к звонку, но дверь распахнулась раньше. От неожиданности, девушка попятилась назад от стоявшей на пороге роскошной женщины с длинными блондинистыми волосами, что красивыми прядями лежали на её груди. Та стояла на высоких шпильках в обтягивающем чёрном платье до колен, что отлично подчёркивало фигуру. Её большие карие глаза внимательно рассматривали Полину, а пухлые губы расплылись в улыбке. Можно было подумать, что она куда-то собирается, но лёгкие покраснения вокруг глаз и отсутствие макияжа на лице говорили обратное: только недавно вернулась домой. – Абрам позвонил, сказал, что идёт гость, – женщина ухмыльнулась интересу, пришедшему отобрать скуку. – Абрам это?.. – Полина выгнула бровь. Привычка любящих делать это, украшая вопрос, перешла и к ней. – Наш консьерж. Девушка догадалась, кто перед ней стоит, и приветственно улыбнулась. – Вы мама Максима? Позовёте его? – Со мной можно на «ты». Я Диана, а ты кто? – в её интонации было что-то хищно-игривое, словно она игралась с ней, как со зверушкой. Правила игры принялись спокойно: – Хорошо. Я Полина, подруга твоего сына. Диана поджала губы, а после, закатила глаза, – ну что ж, заходи. Обувь можешь не снимать. Она прошла в квартиру, приглашая в своё пристанище. Вопреки надежде, Максим не выходил, будто его здесь и не было. В гостиной Диана устроилась на белом диване, из высокого бокала, она потягивала красное вино. Светлый интерьер и французские окна, открывающие вид на просторный парк должны были создавать умиротворение, но всё ощущалось с точностью наоборот. Воздух, казалось, сжимался, давил. – Вина? – предложила хозяйка. – Нет, спасибо. – Тогда присядь, не стой, как вкопанная. Послушно выполнив просьбу, Полина опустилась на невысокую лежанку с изголовьем. – Ты сказала... подруга Максима? Он о тебе не рассказывал. – Мы познакомились недавно, чуть больше месяца назад, – честно ответила девушка. Она не знала, в каких отношениях Максим с матерью, но старалась быть вежливой в любом случае. – А-а, ясно. Нашёл себе подружку, чтобы скучно не было у прародителей. – с ленивой усмешкой заметила Диана. Полина несколько секунд молчала, явно опешив от самоуверенных слов. – Ты думаешь, я для него... как клоун? Та хмыкнула, – все мужчины в семье Леонтьевых такие. Для них женщины – забавы ради, – сжала бокал сильнее. Полина уловила, что речь идёт о муже Дианы и его отце. Но ведь Максим другой. Она это знала. – Я знаю, что ты сейчас думаешь. Когда-то и я так думала, – женщина сделала глоток игристого, затем посмотрела на бокал, оценивая внезапно утратившийся вкус. – Виктор не такой, как его отец, он отличается... – она горько ухмыльнулась. Атмосфера в гостиной стала более угнетающей. – Но Максим правда не такой. – возразила девушка. – Ты же видела, как он рос. – О, да! – Диана вдруг широко улыбнулась, предаваясь воспоминаниям, – я ведь даже однажды поговорила с ним... Её голос потемнел. Перед глазами Полины всплыл диалог сына с матерью, как если бы она находилась в тот день рядом с ними: Наступил день отчаяния. Виктор уехал, решая вопросы связанные с работой, а Диана, что выпивала с подругами, осталась одна. Пьяный разум позволил ей пообщаться с ребёнком, без осознания, что для Максима, это будет единственный раз, когда мама увидела своего сына, а не тень мужа. Бархатный голос донёсшийся из зала, позвал только что пришедшего школьника, – Макс, подойди сюда. Диана откинулась на спинку дивана, изучающе глядя на мальчика снизу вверх. – Как в школе? Уверена, что моего сына не обижают, но хотелось бы услышать это лично. Максим повторил знакомый отцовский жест – приподнял бровь. – Нормально. Никто не обижает. – Такой счастливчик. И обеспеченный, и красивый. Повезло тебе с родителями. Да и с женой будущей... – бокал почти коснулся губ, но рука замерла. Вино подняло на поверхность вопрос, что давно засел в подсознании. – Почему же тогда грустишь? Его глаза сразу расширились, беспокойно бегая по лицу мамы. Молчал. Как и ожидалось, не сразу открылся. Видимо, ему не хватало храбрости впустить кого-то в своё обнажённое сердце, рано столкнувшееся с действительностью мира. Как и его отцу. Как и ей. Парень ухмыльнулся, будто отшутился: – Ты о чём? Я похож на того, кто грустит? Улыбка лгала. Глаза – нет. – Дурак дурака видит издалека, – губы расплылись в улыбке, пока она смотрела на пойманного с поличным. – Грустить нельзя, улыбайся. Виктор хороший, просто любит работу больше. А я... – Диана посмотрела в окно. Тучи сгущались, пронзительный ветер разметал опавшие сухие листья. Типично для середины осени. – Хотя за тобой следили няни, да родители Виктора, я пошла на это, зная, что от меня будет меньше толку. Сын ответил серьёзно, – мам, я не виню тебя. – И всё равно грустишь. Я слышала всхлипы из твоей комнаты, видела, как озлобленно смотришь на отца, – Диана нахмурила брови. Сейчас она походила на мать, что отчитывала своего ребёнка, когда тот в чём-то провинился. – Нельзя так! Он твой отец! Максим встретил её взгляд. – А я его сын. Ей пришлось повысить голос. Казалось, мальчик начинал капризничать, и только это сможет его успокоить: – Ты не можешь просто так ненавидеть своего отца за то, что он уделяет тебе мало времени! К удивлению для неё, несогласный с обвинением, повысил тон: – Я его ненавижу не из-за этого! – А из-за чего?! – Из-за тебя! Раздались раскаты грома, дождь ударил в окна. Обстановка накалилась настолько, что женские пальцы сжали бокал с такой силой, что от него не осталось ничего, помимо месива из красного вина, смешавшегося с кровью хозяйки, что появилась из-за нескольких стеклянных осколков, болью впившихся в нежную кожу. – Мам! – Максим потянулся к ладони, в порыве помочь, но Диана оттянула руку. Возможно от боли, а может, под влиянием дурманящего напитка, раскрывшего чуткость... Она стала спокойнее, и заговорила тише: – Как ты можешь, смотря на наши с ним отношения, ненавидеть его?.. Если только из-за этого... – Что?.. – Это не твоё дело! Нельзя лишь смотря на меня с ним, ненавидеть его! – Мама, но!.. – Максим. Иди к себе. Это был их единственный настоящий разговор. Короткий. Но запомнился навсегда. Диана провела взглядом по мелкому шраму, украшающему ладонь, хитро усмехнулась: – Я старалась лишь сделать лучше. Но, похоже, ненависть у Леонтьевых в крови. Полина нахмурилась. – Ты так говоришь, будто... – Виктор ненавидит Вадима. – перебила Диана. – Всю жизнь пытался быть лучше. Сначала хотел уничтожить его бизнес. Потом, подрос. Понял: использовать выгоднее. И теперь мышка с кошкой поменялись местами. Полина задумалась, – но Максим не хочет вести бизнес своего отца. И у него нет такой пылкой ненависти к кому-то из семьи. В этом они различаются. Женщина криво улыбнулась, подливая вино в свой бокал: – Насколько хорошо ты его уже знаешь, подруга? Последнее слово прозвучало особенно твёрдо, издевательски. Полина пару раз моргнула, скрывая смущение. – Знаю только то, что он сам доверил. Диана тихо хмыкнула, довольная ответом девушки, вернулась на диван. Полина украдкой посмотрела в сторону манящего тёмного коридора. В одной из комнат доносились шорохи. – Это не он, – заметила женщина. – Это Виктор. В кабинете. Мысль, что Максим до сих пор не дома, показалась странной. Разве что, встретился и задержался с друзьями? Об этом Полина не подумала сразу – и почувствовала себя глупой. – Значит, Макса здесь нет? Диана отрицательно качнула головой, глядя прямо на неё: – Не-а. Думала, он ещё у бабушки. Полина резко поднялась: – Почему ты мне сразу не сказала? Та вскинула брови, хихикнув: – Ко мне пришёл гость, и не кто-нибудь, а дама, завоевавшая сердце моего сына. Как я могла упустить шанс пообщаться? Полина приоткрыла рот. Словно пойманная, почувствовала себя мышкой под надзором кошки. – Я не говорила ничего про то, что мы встречаемся. – Никто из друзей не бывал у него дома, дорогая. – мягко парировала Диана. – Значит, ты та, кто захватил его разум и сердце. – Он даже адреса мне не говорил, – скрестила руки Полина, хотя понимала: права тут не она. – Но рассказал о семье. – Диана кивнула, поставив невидимую точку. Осушила бокал до дна и поставила его на стеклянный столик. – Знаешь, мои родители отреклись от меня, когда я вышла замуж. Но плевать. Я живу в роскоши. – Тебе правда плевать? Или ты себя в этом убедила? Диана откинулась на спинку дивана, что приятно принимал форму тела. – Теперь не убеждаю. Да и умерли они уже. Так и не попрощавшись. Гордые. – Должно быть, от неприятного осадка в горле помогает избавиться полусладкое? – Полина смотрела прямо. Диана зыркнула на неё особым взглядом, по лицу расплылось раздражение, но вместо язвительного ответа, она улыбнулась. – Кажется, начинаю понимать, что мой сын в тебе нашёл. Насчёт Виктора не скажу, но я не против вас двоих. Полина мягко улыбнулась. Какой себя подавала миру Диана, разнилось с её истинной натурой. Женщина зацепила струнки души девушки. – Даже если я не из семьи чеболей? Диана хмыкнула, потребовалась секунда, чтобы вспомнить, что означало это слово: – Плевать. Я сама из нищеты, – после короткой паузы, подмигнула, – и тоже смотрю дорамы. Полина разблокировала телефон, часы перевалили за восемь вечера. – Я пойду. Спасибо, что приняла. Женщина показала рукой на выход, – дверь сама закроешь. На последок девушка задержалась у включённого мониторчика с видом на подъезд. Значит, Диана заранее стояла здесь, ожидая гостью... Полина прижалась спиной к двери, захлопнув её. Прикрыла глаза, выдох выпускал всю усталость, скопившуюся за день. – Убийство, – пробормотала она. – Я просто узнала, что у него ещё и мама чокнутая. – Как и твоя, – раздался нервный смешок. Веки раскрылись сами. Максим стоял рядом – волосы взъерошены, взгляд усталый, грудь вздымалась, как после вечерней пробежки. – Ты спортом занимался? Хотя бы на лифте поднимался? Он быстро кивнул и шагнул вперёд. В тот же миг преодолев невидимую границу между ними, прижал её к себе. Сердца сплелись, забившиеся в унисон. Но, отказываясь им подчиняться, Полина резко оттолкнула его и ударила в грудь, как и задумывала во время длинной поездки. –Ты! Подлец, каких ещё поискать надо! Максим приподнял бровь, неловко отвёл взгляд, хмурясь пришедшему воспоминанию. – Ты права. Не должен был уезжать, не сказав. – Он протянул руку. – ты... сможешь дать мне шанс? Простишь? – Дурак, – её голос дрогнул. – Просто бросил... Она последовала внутреннему порыву, и теперь сама прижалась к нему, обвивая руками мужскую талию. – Не смей больше. – Обещаю, – парень повторил за ней, увлекая в объятия. Молчание, наполненное комфортом, тянулось более пяти минут. Нарушила его Полина, шепнув с любопытством, – где ты был?.. – После того, как ты сбросила звонок, я поехал обратно. Чтобы договорить. Девушка подняла голову, встречаясь с его глазами: – Серьёзно? – Моё ожидание увидеть тебя... рухнуло, когда на пороге я встретил твою маму. Она явно разозлилась, увидев меня... Полина поджала губы, сдерживая смех. Нежная улыбка заполонила лицо, когда она представляла, что же наговорила мама. Похоже, их знакомство с родителями прошло удачно... по-своему.