Сердце Астралиса

Глава 4. Тайно подо льдом Часть I Ночь в Хеймгарде была не темной, а синей. Ледяные шпили пропускали лунный свет, превращая город в призрачное зеркало. Герои крались по запретной зоне ‐ к колодцу, где лед был стеклянно-прозрачным, а под ногами… Застывшие фигуры. Десятки тел, вмерзших в лед. Их позы были неестественными — кто-то застыл в беге, кто-то сжимал голову руками, а один... Фаерон. Его рука была протянута вниз, будто он пытался достать что-то из глубин. Луниреэль замер, его пальцы сжались в кулаки. ‐ Это… не лаборатория. ‐ его голос дрогнул. ‐ Это кладбище экспериментов. Но Кири присмотрелся ближе. ‐ Стой… Это не он. Статуя. Идеально повторяющая черты Фаерона, но… слишком правильная. Без следов паники, без искаженного ужаса. Кто-то создал его копию и бросил сюда. И в этот момент... Лёд треснул. Тот же голос, тонкий, как паутина, просочился из глубин: ‐ Кири… Мост… ты… Хеймгард проснулся. Ледяные маски повернулись к колодцу. Жрецы подняли руки, и из воздуха сплелись прозрачные цепи, звенящие, как хрусталь. Сэрафим не раздумывал. Его арбалет взвыл, болт вонзился в колодец и лёд рухнул. ‐ Бегите! ‐ его голос разорвал тишину, словно удар топора. ‐ Там лаборатория! Я вас прикрою! Они прыгнули в пропасть, а за ними сорвались десятки ледяных фигур ‐ ожившие статуи, падающие вниз, как кинжалы. Тоннели под Хеймгардом были лабиринтом изо льда и теней. Стены шептали, отражая чужие голоса, но герои не останавливались. И вот ‐ дверь. Массивная, из черного металла, покрытая рунами. На ней — углубление для ключа. Луниреэль лихорадочно рылся в сумке, его пальцы дрожали. ‐ Где он… Где… Артефакт. Маленький кристалл, мерцающий кровавым светом. Он вставил его в замок. Дверь открылась с глухим скрежетом. Сэрафим впрыгнул за ними, едва успев уклониться от ледяного копья, вонзившегося в пол. ‐ Что это был за кристалл, Луни? ‐ спросил Кири. ‐ Пропуск главного исследователь Meneldor, ‐ ответил Луниреэль. ‐ Фаерон, похоже, даже не думал, что его лабораторию будет искать империя, а потому не поменял защиту. Даже око Varnasse не поставил. Ну, или… Луниреэль резко замолчал, будто что-то осознав. Стены лаборатории были покрыты чернильными чертежами — словно кто-то в ярости рисовал их прямо по обледеневшему камню. Формулы светились бледно-синим, как фосфор, а в углу стоял медный аппарат с колбами, где пульсировала густая жидкость цвета ртути. На столе — кристалл в оправе из шестерёнок: явно артефакт, но часть механизмов была сломана… Это не остановило Сэрафима, он схватил артефакт и убрал себе в карман. Лабораторию сотрясали удары — жрецы Хеймгарда ломились в дверь, ледяные заклятия трещали под их натиском. Луниреэль метался между столами, его чёрные щупальца рылись в каждом углу, обыскивая полки и шкафы. Вдруг ‐ щелчок. Потайная панель в стене отскочила, и на пол упала маленькая хрустальная шкатулка, сверкавшая, как застывший лёд. Сэрафим, упёршись плечом в дверь, бросил взгляд через плечо: ‐ Быстрее! Они взломают печати через минуту! Луниреэль схватил шкатулку. Лёд жёг пальцы, но он всё равно открыл её ‐ И мир провалился. Молодой Фаерон Келебрин, с теми же горящими глазами, стоял в круглом зале, залитом лунным светом. Рядом с ним фей, его крылья были прекрасны и переливались разными цветами. Фаерон говорил страстно, сжимая кулаки: ‐ Я найду Сердце Астралиса! Я разорву этот проклятый сценарий! Танцующий с тенями остановит Смертную Судьбу ‐ ты же видел пророчество! Старец покачал головой, его голос звучал грустно: ‐ Фаерон… именно этот сценарий не изменить. Ты не должен идти этим путём. ‐ Ты ошибаешься, ‐ Фаерон загорелся ещё ярче. ‐ Я докажу, что даже Предназначение можно переписать! Воспоминание померкло. Шкатулка захлопнулась. Луниреэль отшатнулся, его глаза были полны ужаса. ‐ Кири… ‐ прошептал он. ‐ Он говорил о нас. Говорил, что ты остановишь меня. Кири замер. Он слышал эти слова раньше ‐ в видениях Наблюдателя. Но Сэрафим стоял рядом, Кири взял Луниреэля за плечо и ответил: ‐ Не сейчас. Луниреэль вздрогнул, в его голосе вскипела ярость: ‐ Ты… знал? Кири не ответил. Тени под ногами Луниреэля закипели, превратившись в подобие когтистых лап. Они царапали лёд, оставляя чёрные трещины, но сам он, казалось, не замечал этого — его глаза были прикованы к Кири. Кири впервые за всё путешествие пошатнулся. Его уши прижались к голове, а хвост обвил ногу - инстинктивная попытка стать меньше. Сжав кулаки, Луни швырнул шкатулку в стену ‐ но внутри уже было пусто. Вместо этого его пальцы нащупали обрывок чертежа с координатами, фрагментом какого-то артефакта и план побега. Сэрафим схватил его за руку: ‐ Нашли? Тогда бежим! Они ломают дверь! Стена треснула. Жрецы ворвались внутрь. Герои кинулись в скрытый тоннель, оставленный Фаероном. Последнее, что они увидели ‐ тени в дверном проёме, протягивающие к ним руки… Сэрафим не понимал, что происходило между этими двумя чудаковатыми героями, но чувствовал напряжение. Любопытство взяло верх: ‐ Что за Смертная Судьба? ‐ спросил проводник ‐ Не знаю, ‐ как обычно соврал Луниреэль насчёт своего полного имени. Часть II Тоннель был долгим. Весь покрытый инеем, а под ногами хрустел лёд. Часто встречались двери, открывающиеся только пропуском исследователя. Большинство пути Луниреэль шёл молча и раздумывал насчёт своего видения. А его тёмные ладони были сжаты в кулаки. Кири же, не опуская нос, пытался подбодрить друга: ‐ Луни, послушай, я правда не знаю, что это за пророчество. Да, я слышал обрывки, но не понимал, что они про нас! Луниреэль не ответил. Он лишь отбросил камень, преграждавший путь. Камень взорвался в мелкие осколки, на них были видны следы тьмы ‐ Луниреэль себя не контролировал. Звук камня разозлил Сэрафима. Он, с раздражением в голосе, предупредил героев: ‐ Тихо, голубки! Они нас услышат. Уши Кири резко встали от этих слов, а Луниреэль никак не среагировал. Они прошли ещё немного. Луниреэль все больше нервничал. Вокруг его рук пульсировала тьма. Кири это пугало. После очередной двери Луниреэль резко остановился. Он обернулся и взглянул на Кири холодными глазами. Кири вспомнил этот взгляд. Взгляд когда Луниреэль полностью потерял контроль. ‐ Ты знал, ‐ тихо проговорил Луниреэль. ‐ Я же уже… ‐ не договорил Кири. Его перебил Луниреэль ‐ Ты всё знал! Эти слова – “Танцующий с тенями” и “Смертная судьба”... ты знал и молчал! Как я могу тебе верить? Голос Луниреэля эхом прорвался по всему тоннелю. А где-то в далеко осыпался лёд. ‐ Я не лгал! Я просто… я боялся, что если скажу, то ты… ‐ он замолк, не решаясь продолжить ‐ Что?! Стану монстром? ‐ кричал Луниреэль. ‐ А может я уже им стал?! Он посмотрел на свои ладони, а глаза были полны страха. Он боялся, что вернётся к тому состоянию когда подчинялся проклятию. Кири же уже растерялся и хотел помочь другу, а потому использовал свою магию. Вокруг подул легкий ветерок и Кири… Между ними встал Сэрафим, его голос бил как сталь. Кири не успел закончить заклинание. ‐ Хватит вам уже. Устраиваете драму в проклятом тоннеле, где за каждым поворотом не пойми что? Разберётесь потом, а сейчас идём. Луниреэль отвернулся и пошёл дальше. В его движениях чувствовалась не грация, а напряжение. Кири чувствуя вину, осторожно коснулся его плеча. Поднялся лёгкий ветерок и гул. Кири использовал свою магию внушения. - Прости... - шёпотом, с дрожью сказал Кири, - но так будет лучше Луниреэль вздрогнул, его плечи расслабились, дыхание выравнивалось. Он не сразу понял, что это магия - ему просто внезапно стало легче, будто кто-то снял груз с плеч. Сэрафим с подозрением взглянул на Кири и отошёл на пару шагов. - Только попробуй когда-нибудь подобное сделать со мной - и я выбью из тебя всю иллюзию, зверолюд. Тоннель сужался, стены покрывались инеем, будто дыхание самого Хеймгарда преследовало их даже здесь, подо льдом. Ледяные прожилки на камнях мерцали тусклым синим светом, словно в них была заточена древняя магия. Воздух гудел от напряжения — будто сама пещера ждала, что они сделают следующий шаг. И тут — тупик. Перед ними, вмерзшее в стену, стояло зеркало. Не простое — огромное, в оправе из черного металла, покрытой потускневшими рунами. Его поверхность была не стеклянной, а чем-то вязким, будто ртуть, застывшая на грани между твердым и жидким. Оно не отражало свет, не показывало их лица — лишь глубь, темную и бездонную. Луниреэль остановился, достал чертежи Фаерона, пробежал пальцем по схемам. — Здесь должен быть выход, — пробормотал он. — Но тут только это… Он шагнул ближе, вглядываясь в зеркальную поверхность. И увидел не себя. Фаерон. Тот же ученый, что и в воспоминании из шкатулки, но теперь — в ярости. Его губы двигались, слова рвались наружу, но звука не было. Он бил кулаками по чему-то невидимому, его глаза горели безумием. Зеркало дрогнуло. Поверхность задрожала, стала жидкой, колебания расходились кругами, будто вода от брошенного камня. Кири сжал кулаки. — Луни, подожди… Но Луниреэль уже протянул руку. Пальцы коснулись зеркала — и поверхность поддалась, обвила его запястье, словно жидкий металл. — Идём, — сказал он ровно, без эмоций. Голос звучал чужим, будто магия, которой Кири его "успокоил", заглушила не только тревогу, но и саму осторожность. И шагнул внутрь. Зеркало поглотило его без звука. Сэрафим стоял рядом, скрестив руки. Его холодный взгляд скользнул к Кири. — Если боишься каждого артефакта, — сказал он сухо, — то как ты вообще стал настолько легендарным? И, не дожидаясь ответа, вошел следом. Кири остался один. Он не боялся зеркала. Он боялся того, что увидел в нем. Того, что ждало Луниреэля. Но выбора не было. — Наблюдатель, если ты действительно где-то там… — прошептал он, — то сейчас самое время дать знак. Тишина. Кири стиснул зубы — и шагнул в зеркало. Холод. Тьма. И ощущение падения — будто его вырвали из мира и бросили в бездну между реальностями. Последнее, что он услышал перед тем, как сознание распалось — голос Фаерона, наконец прорвавшийся сквозь тишину: "ОН ИГРАЕТСЯ ВСЕМИ НАМИ!" Тьма расступилась. Они стояли в знакомом хаосе. Столы, заваленные чертежами. Разбитые колбы с засохшими остатками зелья. Закрытое Око Varnasse. Кири первым осознал, где они. — Так это же… лаборатория, где мы нашли осколок огня и документ о Кристалле Гармонии! — воскликнул он, озираясь. Сэрафим, не сказав ни слова, развернулся и вышел наружу. Его шаги гулко отдавались в пустых коридорах. Луниреэль медленно провел рукой по ближайшему столу, смахнув слой пыли. Его пальцы дрогнули, когда он коснулся обгоревшей части угла. — Здесь же я… чуть не погиб, — пробормотал он, будто продираясь сквозь туман воспоминаний. Кири фыркнул, стараясь звучать легкомысленно: — Но спаслись же! Луниреэль не ответил. Его взгляд задержался на темном пятне у двери — высохшей крови. Когда они вышли наружу, Сэрафим уже ждал их, прислонившись к стене. Его лицо, обычно холодное, теперь выражало что-то между облегчением и удовлетворением. — Скоро наши пути снова разойдутся, — произнес он, глядя куда-то вдаль. — Столица Tel'maethor уже недалеко. В его голосе не было ни злорадства, ни сожаления — лишь констатация факта. Кири перевел взгляд на Луниреэля, но тот молчал, все еще погруженный в свои мысли.