Мужское общежитие на Ривербей-роуд.

Глава 10.

Ян Цзюнь попытался его остановить. «Я могу просто одолжить электровелосипед Чэнь Хун». «На улице слишком холодно, и от ветра температура только поднимется». Чан Цзиньсин направился наверх. Ян Цзюнь попытался его удержать, но тот уже стоял у двери Чжан Ювэня. «Ювэнь! Проснись! Ювэнь!» Чан Цзиньсин постучал в дверь, но ответа не последовало. Он попробовал повернуть ручку — дверь не была заперта. Полагаясь на свою предполагаемую близость с Чжаном Ювеном, он вошел и разбудил его, встряхнув. Чжан Ювэнь крепко спал, обнимая подушку. Проснувшись от испуга, он вскочил, думая, что начался пожар. Однако, узнав, что произошло, он не стал их винить, а просто прикоснулся к лбу Сяоци. «Были судороги?» «Нет», — ответил Ян Цзюнь. Чжан Ювэнь пошел за ключами от машины, а Чан Цзиньсин напомнил ему: «Ювэнь, оденься потеплее». «Хорошо, не волнуйся», — сказал Чжан Ювэнь. Он направился в гараж, чтобы завести машину и выехать. «В какую больницу?» «В ближайшую». Ян Цзюнь показал ему маршрут на навигаторе. «Я знаю дорогу». Это была больница, в которой работала бабушка Чжан Ювэня; он хорошо знал этот маршрут. Они оба замолчали. Ян Цзюнь не поблагодарил Чжан Ювэня, а Чжан Ювэнь не стал дальше расспрашивать. Ян Цзюнь смотрел на ночной пейзаж за окном. Весь город спал, и желтые уличные фонари выглядели одиноко. На улице все еще шел холодный дождь, и дворники постоянно двигались, создавая ореол света на лобовом стекле, от которого Ян Цзюнь почувствовал себя как во сне. «Если вы не едете в детскую больницу, вам нужно обратиться в отделение неотложной помощи здесь», — сказал Чжан Ювэнь, когда они подъехали к заднему входу больницы. «Сначала зарегистрируйте её. Я припаркую машину». «Хорошо». Ян Цзюнь быстро вышел из машины. «Пройдите по этому коридору, и вы увидите отделение неотложной помощи», — добавил Чжан Ювэнь. Чжан Ювэнь припарковал машину и поспешил к ним. Был сезон гриппа, и отделение неотложной помощи было переполнено пациентами. Некоторые лежали с капельницами, другие кашляли. Услышав плач Сяоци из одной из палат неотложной помощи, Чжан Ювэнь постучал и вошел. Незнакомый врач слушал её сердцебиение. Прибытие в больницу успокоило Ян Цзюня, как будто он получил «иммунитет от смерти» в тот момент, когда вошел внутрь. «Вирусная простуда», — сказал врач. «Если вы беспокоитесь, мы можем сделать анализ крови». Чжан Ювэнь пошел оплатить услуги, а Ян Цзюнь отвел Сяо-Ци на забор крови. Сяо-Ци плакала, и обеспокоенные, они оба утешали её. Когда всё было сделано, они ждали результатов анализов у входа. Чжан Ювэнь остановил проходящего мимо уставшего врача. «Вы можете дать ей что-нибудь, чтобы сбить температуру?» «Если после приема лекарства ей не станет лучше, то давать ей еще больше не поможет. К тому же мы не можем увеличить дозировку». Врач погладил маленькие ручки Сяо-Ци, и его сердце защемило от жалости к ней. «Поскольку на ней уже есть пластырь для снятия температуры, давайте просто подождем, пока температура спадет». Они сидели вместе у дверей отделения неотложной помощи, ожидая результатов анализов. Усталый Ян Цзюнь смотрел на Сяоци в своих объятиях. Она то засыпала, то просыпалась, лихорадка мешала ей спать и доставляла дискомфорт. Чжан Ювэнь все время хотел спросить Ян Цзюня, почему он не сообщил родителям о том, как плохо себя чувствует девочка. Потом он понял, что Ян Цзюнь, вероятно, солгал ему. Возможно, никаких брата и невестки не было, и Сяо-Ци на самом деле была его дочерью. Чжан Ювэнь часто поддавался на сладкие речи, но редко впадал в ярость. Да, некоторые люди были привычными лжецами, но он знал, что у большинства были свои трудности, причины скрывать правду. Типичный пример: Ян Цзюнь. Пришли результаты анализов: грипп. Врач отпустил их домой с указанием наблюдать за Сяо-Ци и ждать, пока лихорадка спадет сама по себе, но если её состояние ухудшится, нужно будет вернуться. Если завтра её температура останется выше 37,8 °C, можно будет сделать ей инъекцию жаропонижающего препарата — по сути, более быстродействующей версии того же лекарства, которое дал ей Ян Цзюнь. Чжан Ювэнь знал, как работает больница. Пока пациент не находился в критическом состоянии (то есть не умирал на глазах), врачи сохраняли спокойствие. В конце концов, всегда найдется кто-то, кто болен сильнее тебя, а болезни младенцев лечить сложнее. Опытные врачи обычно считали, что эти новички в этом мире могут полагаться на свою иммунную систему, чтобы победить вирус. «Может, отвезём его в детскую больницу?» — спросил Чжан Ювэнь. «Нет, — ответил Ян Цзюнь. — Давай сначала поедем домой. Здесь так много больных людей, что инфекции легко распространяются. К тому же, поездка туда не снимет её температуру сразу». «Кажется, немного спала», — сказал Чжан Ювэнь, прикоснувшись к шее Сяо Ци. Он не был уверен, было ли это из-за холодной погоды на улице или благодаря пластырю для снятия жара, но она не была такой горячей на ощупь. Когда они вернулись домой, Чжан Ювэнь поднялся наверх, чтобы снова лечь спать. «Если что-нибудь случится, просто зайди и разбуди меня. Моя дверь открыта». «Спасибо», — сказал Ян Цзюнь. «Не за что». Чжан Ювэнь зевнул, вернулся в свою комнату, не оглядываясь, и рухнул на кровать. Для Ян Цзюня это была мучительная ночь. Сяо-Ци никогда не болела так сильно. Из курсов по воспитанию детей он знал, что лихорадка — обычное явление у младенцев, у большинства из которых она появляется в возрасте около года. Он просто не ожидал, что это произойдет так внезапно, заставив его врасплох. Каждые полчаса он измерял температуру Сяо-Ци электронным термометром: 40 °C, 40 °C, 39,4 °C, 39,7 °C, 40 °C, 38,9 °C... Это полностью измотало его. В 5:40 утра он наконец не выдержал и заснул, прислонившись к изголовью кровати, с Сяо-Ци на руках. Наступил рассвет. Ян Цзюнь услышал голоса снаружи. Уже проснувшийся Чжан Ювэнь стучал в дверь. «Ян Цзюнь? У Сяо-Ци температура спала?» Сонный Ян Цзюнь поднялся и потрогал Сяо Ци. Она, должно быть, все еще чувствовала себя плохо, потому что начала плакать. «Думаю, пора дать ей лекарство», — сказал Чжан Ювэнь. Вымыв руки, он потрогал её, чтобы определить температуру. «Кажется, не так горячо». Термометр показывал 38,9 °C. «Я еще раз дам ей лекарство, — сказал Ян Цзюнь. — Если это не поможет, отвезём её в детскую больницу». «Выйди на минутку, — сказал ему Чжан Ювэнь. — Пусть домработница сначала приберёт твою комнату». Комната Ян Цзюня была в беспорядке и пахла рвотой Сяо Ци от прошлой ночи, поэтому он отнес Сяо Ци в гостиную. Две домработницы уже были там и занимались своими делами. «О!» — воскликнула Лю Цзинфан, удивленная. «Чья это маленькая драгоценность? Ты заболела?» «Можешь на него посмотреть?» — спросил Чжан Ювэнь Лю Цзинфан. Она взяла Сяо-Ци на руки. Воспитание двух сыновей и двух внуков отточило и углубило её родительские навыки, а также она почерпнула много знаний по уходу за детьми от семьи Чжан. Каждый раз, когда её дети и внуки заболевали, она консультировалась с дедушкой и бабушкой Чжан Ювэнь. Со временем она узнала даже больше, чем Чжан Ювэнь. Как только Лю Цзинфан взяла Сяо-Ци на руки, она сказала: «У нее температура. Я сделаю ей массаж туйна, и температура спадет. Дайте мне минутку. А вы, ребята, приготовьте ему молоко, чтобы потом дать ему лекарство». Ян Цзюнь никогда раньше не слышал о таинственных свойствах массажа туйна, поэтому он, естественно, нервничал, но Лю Цзинфан двигалась с такой ловкостью, что не оставляла места для сомнений. Сначала она раздела Сяо-Ци до подгузника и послала другую горничную постирать его одежду. Затем она разложила полотенце на диване и сделала массаж горячему телу Сяо-Ци. После массажа всего тела она завернула ребенка в полотенце и понесла его лицом вниз. Она нежно массировала затылок и акупунктурную точку Фэнфу на затылке. Громкий плач Сяо-Ци постепенно сменился тихим рыданием. Наконец, он совсем прекратился. С молоком наготове, Ян Цзюнь ждал поблизости. Когда через полчаса он снова измерил ему температуру, она снизилась до 100. С нежной и ласковой улыбкой Лю Цзинфан взяла Сяо-Ци на руки, покормила его молоком, а затем одним плавным движением помогла ему отрыгнуть. Повторное измерение показало, что его температура немного выше 100. «Теперь можно дать ей лекарство», — посоветовала Лю Цзинфан. «Я еще раз помассирую ее после дневного сна». Ян Цзюнь дал ему лекарство, и Сяо-Ци уснула. К тому времени уборка тоже была закончена. Ян Цзюнь положил Сяо-Ци в кроватку и оставил дверь приоткрытой, выйдя поблагодарить Лю Цзинфан. «Тетя Лю может помочь тебе ухаживать за Сяо-Ци. У неё большой опыт, — сказал Чжан Ювэнь. — Просто иди в офис, если не можешь взять отгул». Ян Цзюнь наконец-то нашел время проверить свой телефон. В групповом чате его коллеги по работе были полны язвительных замечаний от его руководителя, хотя они все же одобрили его отпуск. Ян Цзюнь подумал и решил: «Я немного отдохну, а потом пойду на работу». Чжан Ювэнь продолжал зевать, пока готовил две чашки кофе на кухне и подавал одну Ян Цзюню. «Прости», — сказал Ян Цзюнь. «Ничего страшного», — легкомысленно ответил Чжан Ювэнь. Он наблюдал за Ян Цзюнем, этим молодым человеком, который мало говорил и был уже измотан жизнью, несмотря на свой юный возраст. Он задавался вопросом, какая ноша лежала на плечах Ян Цзюня и стал ли «отец» частью его личности. Это был сложный и противоречивый характер. Чжан Ювэнь считал Ян Цзюня красивым. Если бы он встретил его в деревне, то принял бы Ян Цзюня за энергичного парня со здоровой, загорелой кожей, любящего спорт, жизнь и баскетбол. У него были четкие черты лица и прекрасное телосложение, а его рост в шесть футов два дюйма делал его великолепным в любой одежде. С небольшой доработкой стиля он мог бы стать моделью. Однако Ян Цзюнь, казалось, не обращал внимания на свою внешность, или, возможно, ему было просто все равно, и он предпочитал сосредоточиться на работе. Его чувство ответственности придавало ему вид классического лидера, наделяя его ярко выраженной мужской аурой. Но даже у самых мужественных мужчин бывают моменты уязвимости. «Я имею в виду, что мне жаль, что я солгал тебе», — устало сказал Ян Цзюнь. На этот раз Чжан Ювэнь промолчал, просто тихо наблюдая за Ян Цзюнем. Будь то из-за взаимного доверия или желания продолжать жить на Ривербей-роуд, 7, Ян Цзюнь должен был признаться; это было очевидно. Ян Цзюнь ни разу не связывался с родителями Сяо-Ци с прошлой ночи. Если у Сяо-Ци была мать, можно было бы ожидать, что она в тревоге поспешит в дом, чтобы увидеть своего сына. Учитывая, что Сяо-Ци называл его папой, он был ребенком Ян Цзюня, и было только две возможности: либо он развелся с матерью Сяо-Ци, либо никогда не был с ней женат, либо она была ребенком, которого он взял к себе. Вместо того, чтобы делать поспешные выводы, Чжан Ювэнь дождался объяснений Ян Цзюня. «Она действительно моя племянница». Ян Цзюнь встретил взгляд Чжан Ювэня, его глаза были полны боли. Он устал от притворства, ему нужно было признаться. Чжан Ювэнь поднял брови, давая знак Ян Цзюню продолжать. «Ее история трагична. Её биологические родители умерли». Ян Цзюнь отвернул свои покрасневшие глаза и сжал кулак под носом, когда его начало душить. Дрожа, он достал кошелек и показал Чжан Ювэню фотографию. «Это мой брат и невестка. Это случилось... четыре месяца назад. Они умерли и оставили Сяо-Ци. Моя мать до сих пор не знает об этом...» «Сначала передохни. Сделай передышку, не говори». Чжан Ювэнь посмотрел на фотографию супругов и сразу все понял. Мужчина на фотографии был удивительно похож на Ян Цзюня, а женщина держала на руках младенца. Чжан Ювэнь встал, обошел стол, подошел к Ян Цзюню и наклонился, чтобы обнять его. Ян Цзюнь, оставаясь сидящим, слегка повернулся, чтобы ответить на объятие, прислонился к талии Чжан Ювэня и заплакал от горя. Подавленные эмоции, которые он сдерживал все это время, наконец нашли выход. В этот момент Чэнь Хун вернулся с утренней пробежки. Он был удивлен увиденной сценой, но тактично промолчал и тихо вернулся в свою комнату. Через некоторое время Ян Цзюнь пришел в себя, и Чжан Ювэнь отпустил его. Теперь Ян Цзюнь мог спокойно рассказать свою историю. "Мой брат и невестка держали магазин в Цзяннане. В июле они ехали за покупками, когда попали в аварию на автомагистрали. Мой отец умер рано, а мать уже старая. У нее катаракта, и сердце всегда было слабым. Моя невестка с детства была в ссоре со своими родителями. Она давно ушла из дома и только позже воссоединилась с моим братом. У нас нет других родственников, и я отказываюсь доверять Сяо-Ци чьему-либо попечению. Я не могу вынести мысли, что она окажется в системе." Чжан Ювэнь кивнул. «Значит, все это время ты заботился о ней». Теперь, уже гораздо более успокоившись, Ян Цзюнь объяснил: «Днем я отправляю её в детский сад, а вечером забираю». Ян Цзюнь приехал в город Цзяндун два года назад, чтобы найти убежище у своего брата и невестки. Здесь он также нашел работу. Ужасная новость поразила его как гром среди ясного неба, разрушив его скромную, но наполненную семейным теплом жизнь. Он занялся организацией похорон и расторг договор аренды квартиры, которую снимали его брат и невестка. Он отказался расставаться с Сяо-Ци; он ждал с братом у родильной палаты, когда она родилась, и между ними была эмоциональная связь. Он отказался отдать её кому-то другому, чтобы её не подвергали насилию или не пренебрегали. Он скрывал всё это от своей матери. С момента смерти родителей у него и Сяо-Ци были только друг друга. Не желая, чтобы Сяо-Ци чувствовала себя сиротой, он научил её называть его папой. По крайней мере, таким образом у неё был отец. «Это её свидетельство о рождении». Ян Цзюнь показал фотографию на своем мобильном телефоне. Биологическим отцом Сяо-Ци был указан Ян Дай. «Оригинал находится в моей комнате. Если вы...» «Нет, нет, не нужно», — быстро перебила его Чжан Ювэнь. «Я вам верю. Без оговорок». Между ними воцарилась тишина. «Ваша мать никогда не связывается с вашим братом?» «Я использовал телефон брата, чтобы отправить ей голосовые сообщения. У нас похожие голоса, поэтому мне нужно только изменить манеру речи. Пока она ничего не заподозрила». Чжан Ювэнь кивнул и снова взглянул на комнату Ян Цзюня. Сяо-Ци крепко спала, вероятно, измученная беспокойной ночью. «Ты сейчас идешь на работу?» — спросил Чжан Ювэнь. «Мы можем присмотреть за ней». «Да, я еду в офис», — ответил Ян Цзюнь. «Спасибо». Он воздержался от вопроса о том, что будет дальше с Сяо-Ци. Если Чжан Ювэнь настаивал на его уходе, ему не оставалось ничего другого, как подчиниться. В конце концов, Чжан Ювэнь никогда не соглашался на то, чтобы в доме жил ребенок. Ян Цзюнь обманул его, и теперь решение оставалось за Чжан Ювэнь. Если бы Чжан Ювэнь заявил: «Извини, но ты больше не можешь здесь оставаться», или даже намекнул бы на это, Ян Цзюнь переехал бы в тот же день. Но после долгого молчания Чжан Ювэнь сказал: «Так когда ты собираешься заплатить за аренду?» Ян Цзюнь был ошеломлен. Затем он понял: Чжан Ювэнь принял его и Сяо-Ци. «С-сейчас», — пролепетал Ян Цзюнь. «Д-да! Прямо сейчас!» Он перевел деньги Чжану Ювэню со своего телефона, став первым арендатором, который полностью оплатил аренду и залог. Чжан Ювэнь проверил свой счет. «Хорошо, получил». Ян Цзюнь смотрел на него с благодарностью и волнением, его губы дрожали, когда он пытался выразить свою благодарность. Он не мог найти подходящих слов. Его глаза снова покраснели. Не зная, как поступить в этой ситуации, Чжан Ювэнь позаимствовал прием у самого Ян Цзюня. Он жестко сказал: «Иди. Увидимся позже». Безжалостно прервав разговор и остановив обмен чувствами, он убрал две кофейные чашки и поспешил вернуться в свою комнату.