Корпоративный бенефит

Сквозь невесомые шторы мягко сочился утренний свет, рассеянный, ласковый, будто хотел поцелуями прильнуть к коже. На столике тонко благоухали алые розы, что вчера в бликах камина казались багровыми, почти черными. Цвет страсти, пропитанной ложью — бенефит просто выполнял очередной пункт Протокола, которому, уж конечно, дали какое-нибудь идиотское название типа: «Создание чувственного антуража в рамках псевдоэмоциональной поддержки». Рэйвен ядовито усмехнулся усмехнулся одними кончиками губ, оглядел комнату — Рикки не обнаружился — и запустил руку под матрас, старательно делая вид, что потягивается под одеялом. Пальцы лишь на мгновение коснулись пластикового корпуса спрятанного вчера инъектора: забавно… Что же получается, здесь, и правда, нет ни камер, ни наблюдателей, засевших в подвале с мониторами? Не верилось в это, ну вот ни разу. Возможно, инъектор просто заменили на пустышку. Если так, то игра усложняется. А самое отвратительное то, что неизвестны ни ее правила, ни конечная цель. Предположений о том, кто стоит за этим «отдыхом», было много, от абсурдных до совсем уж тревожных. Рэйвен не удивился бы, к примеру, визиту Его Сиятельства Искандериана: пятнадцатилетний слайдер весьма недвусмысленно намекал на свои желания, а к отказам не привык. Опять же, это могут быть козни одного из Советников, которому нужно было убрать Исчадие Пустоши из офиса. Крутился в мыслях и разговор с Велидорским: «Станешь ненадолго послушным мальчиком»… А в этом случае вариантов развития событий, хоть отбавляй: возможно, Советники готовят какую-то пакость отделу Стратегического Контрактинга, чтобы скинуть с должности. И пакость эта уже полным ходом воплощается в жизнь, да вот только не в чем будет обвинить запертого на вилле руководителя. А что, весьма изящно, если Велидорскому пришлось действовать «в моменте»: не подкопаешься. От мыслей о Седьмом Луче вчера еще отмахнулся: не по зубам бенефиту его ломать поле того, что было в Asteria. Да и совсем не похож он на… тех. Или просто не получил пока нужных указаний? Словом, нужно окончательно подмять этого Рикки под себя, пока он ошарашен происходящим. Быстро принял душ, спустился в гостиную, пощелкал пультом от огромного нейроэкрана и нахмурился: ни одного экономического канала, только какие-то дурацкие сериалы, путешествия и шоу. И как прикажете тут новости смотреть?! Так, где там этого Рикки вихри носят… Спустя минут пятнадцать Рэйвен обнаружил бенефита в одном из помещений цокольного этажа, который, к слову, ему вчера не показали. Сначала, конечно же, кошкой подкрался ко входу: всегда можно подслушать обрывок какой-нибудь занимательной беседы, когда разъезжаются бесшумные автоматические двери. Но в комнате, увы, царила тишина. Серые стены, узкая койка, застеленная дешевым синтетическим бельем, серая шелковая рубашка и сосредоточенный взгляд в планшет. На небольшом столике перед Рикки стояла пластиковая миска с отвратительного вида бурдой: блекло-желтая каша с кляксой мясного гарнира и щепоткой чего-то темно-зеленого сверху. — Это что еще за дрянь? — невольно вырвалось у Ветрова. — Смердит химозой так, что меня сейчас вывернет! — Рэйе?! — вздрогнул бенефит и резко обернулся. — Вы… Вы проснулись? — А что, не должен был? — светским тоном поинтересовался Рэйвен. — Впрочем, об этом многие мечтают. Я так и не услышал ответа на свой первый вопрос. — Сублимат, — оторопело отозвался Рикки, растерянно хлопая глазами. — Клетчатка, подлива с кусочками растительного белка, спирулина… Полноценный завтрак, обогащенный витаминами и… Но как вы здесь оказались? Обычно клиенты не интересуются техническим этажом, здесь только пункт контроля коммуникаций, склад, прачечная… — А может, мне совесть постирать захотелось, — ядовито перебил Ветров. — Что там по режимам: «Интенсивное полоскание моральных норм»? «Щадящее отмывание чувства вины»? «Отбеливание репутации»? Риккерт лихорадочно соображал, как это все понимать и что ответить, но не отреагировать успел: Исчадие Пустоши властным движением сгреб миску и приказал идти за ним. Поднялись на первый этаж, кухня. — Чтобы я такого больше не видел, — ледяным тоном произнес Рэйвен и с отвращением швырнул завтрак бенефита в утилизатор. — На вилле этой столько прекрасной еды, что здесь можно спокойно Второй Вихрь пересидеть. — Она — только для клиентов, — негромко отозвался Рикки. — Я не должен забывать, что работаю здесь, а не отдыхаю. Но если вам доставит удовольствие угостить меня чем-нибудь вкусным на ваш выбор… — Еще один шаблон, и в утиль отправится твой планшет с Протоколами! — резко выпалил Ветров, сжав кулаки В груди клокотал гнев. Огнем бежал по венам. Смотреть, как угодившего в какие-то неприятности аристократа низвели до положения плебея, было невыносимо. Липкой беспомощностью накатывало это ощущение и отзывалось еще более мерзким чувством собственной беспомощности. — Сейчас я приготовлю вам что-нибудь. — нервно сглотнул Рикки — Себе. — сквозь зубы процедил Рэйвен. — Я не завтракаю. — Но так ведь нельзя, — взял себя в руки бенефит. — А если что-то легкое? — Нет. — Совсем чуть-чуть, — настаивал парень и торопливо продемонстрировал маленький бокал для панакоты. — Я подам блюда на террасе. Это не из-за Протокола, мне самому нравится красивая сервировка. А то как иначе вы узнаете, что я, действительно, нормально поел? — У нас стадия Торга? — деловым тоном поинтересовался Ветров. — Ладно. Я попробую одну ложку, если захочу еще, так и быть. Захлопнулась дверь. Риккерт выдохнул. За все эти годы никто из клиентов не интересовался, что ест их бенефит и когда успевает — и ест ли вообще. А Рэйе… Неужели ему, действительно, не все равно? Или же он просто продолжает ломать систему, чтобы ощущать контроль? Впрочем, какая разница: у них «сделка». То, что Исчадие Пустоши на нее согласился — уже победа! Но чем удивить-то?.. Нет времени изобретать панакоту с фантазийным оформлением. Впрочем, можно ведь сделать кое-что совсем неожиданное, так ведь? Торжествующе улыбнулся и открыл холодильник. Ветров сидел за столиком на террасе в своей обычной позе, выражающей абсолютное равнодушие к происходящему. Руки только нервно сцепил, будто это могло бы помочь удержать все то, что переполняло душу. Еще немного, и хлынет через край… А этого ну никак нельзя допустить. Скользнул взглядом вокруг, чтобы отвлечься: здесь слишком красиво, чтобы возненавидеть виллу «Люций». И слишком все по-настоящему для фарса. Уютные бежевые кресла с клетчатым принтом казались гостями из чужого времени — нарочито домашние. Провел пальцами по льняной скатерти — неровная, какая-то наивная, она почему-то смутно напоминала о лете, что ребенком провел у матери в анклаве Мадрид. Сознание рвано выдало обрывки образов: заросшее плющом древнее поместье, виноградники, озорная улыбка на едва тронутом временем лице черноволосой Марисы Гарсиа-Ветровой, безграничная любовь в ее карих глазах… Давно это было… Будто в прошлой жизни, да еще и чужой… А здесь нет плюща: на деревянных перилах пышно цвела герань, нежно-розовая и ослепительно-снежная. Наполняла она воздух горьковатым благоуханием, которое смешивалось с утренней лесной прохладой, запахом хвои и сырой коры. Странной тоской щемило в груди… Наверное, это из-за аромата цветов. Из размышлений в реальность вернули шаги по деревянному полу террасы — явился бенефит с подносом. Спокойный, с затаенной улыбкой, сдержанно-гордый. — Себе я сделал шакшуку, — Риккерт опустил на скатерть небольшую деревянную подставку со сковородой: яичница с томатами и зеленью, от которой шел аппетитный пар. — Тмин, немного специй. Слегка обжаренный хлеб и кофе. Я предпочитаю сорт «Иллиус»: говорят, он сладковатый, но я его с детства люблю, он с нотками какао. Еще одно нарушение Протокола: сначала следует подавать клиенту, а потом уж себе, если перепадет. Но расчет на то, что его раздразнит вид и аромат, и он тоже захочет попробовать. Ветров наблюдал молча. Только плечи его почему-то слегка напряглись — не картинно, но Рикки уловил это движение. Во взгляде Исчадия Пустоши не было ни льда, ни сарказма. Он просто смотрел, будто… на некий эксперимент? — Ну, а вам… — Рикки загадочно улыбнулся и поставил перед Рэйвеном маленькую серебряную тарелочку с бокалом. — Вы обещали попробовать. И кофе. Классический. — Уговор есть уговор, — снисходительно отозвался Ветров, разглядывая содержимое стакана: нежно-зеленый мусс, присыпанный сверху мелкими прозрачно-красными шариками и украшенный листиком фиолетового базилика. Минималистично и… красиво. Ветров взял ложку и, не спеша, зачерпнул лакомство. Не потому что хотел — а потому что нужно было понять, до какой степени этот бенефит будет пытаться угодить. Попробовал, и… Вихри! Сыр фета, авокадо, нотки ореха и почти идеальная смесь перцев в сочетании с красной икрой?! Вкус был свежим. Ярким. Нежным. И… неожиданно правильным. — Гм… — только и смог вымолвить Рэйвен, медленно выдохнув. — А я-то думал, ты мне принесешь приторную панакоту… — Надеялся, что угадаю, — сдержанно улыбнулся Рикки, будто ставил на кон не рецепт, а свою душу. — Удивил, — негромко произнес Рэйвен. Без усмешки. Просто констатировал. Он съел еще ложку. Потом еще одну. И до конца доел. И Риккерт не увидел — нет, будто ощутил, как напряжение в плечах Исчадия Пустоши стало чуть слабее. — Дай-ка мне попробовать этой твоей шакшуки, — холодно произнес Ветров, промокнув губы салфеткой. — Интересно узнать, чем она отличается от обычной яичницы с помидорами. — Вам понравится, — Рикки потянул к себе серебряную тарелочку. — Но ее надо с хлебом, чуть-чуть совсем. Победа!.. Глупое торжество разливалось в груди: казалось бы, просто уговорил ну хоть немного поесть, но… Риккерт опускал голову, как мог, сдерживал триумфальную улыбку: это не просто завтрак — хрупкий мостик к доверию. А оно очень понадобится Рейвену, учитывая то, что ждет его позже.