Нити Судьбы: Заложница ✨ Том 2

Дни для Лиры слились в одно сплошное, серое, безвоздушное полотно. Она была погребена заживо в склепе собственного горя, где не было ни звуков, ни чувств, лишь тяжёлое, давящее оцепенение. Сознание отказалось воспринимать реальность, отгородившись от неё толстой стеной апатии. Но однажды эту стену пробил звук. Сначала это был низкий, нутряной гул, от которого вибрировали камни под ногами и дребезжала посуда на столе. Он нарастал, превращаясь в оглушительный, звериный рёв, в котором угадывались знакомые, первобытные ноты: сокрушительные удары таранов, рёв тысяч глоток, металлический лязг и треск рушащейся древесины. Осада. Замок, долгое время бывший гробницей, внезапно ожил, словно растревоженный муравейник. Из-за дверей доносились тяжёлые, торопливые шаги стражниц, лязг оружия, отрывистые, перекрывающие гул команды. Лира не двигалась. Она сидела на краю своей кровати, уставившись в стену, будто звуки апокалипсиса доносились из другого измерения. С оглушительным треском дверь её комнаты открылась. В проёме, залитая алым светом факелов, стояла Мора. Её чёрные латы казались воронёными, а лицо, искажённое холодной яростью, было похоже на страшную маску. — Пойдём со мной, принцесса. Небольшая прогулка на стены тебе не повредит. — Она шагнула вперёд, её рука в железной перчатке впилась в плечо Лиры с такой силой, что та вскрикнула от боли. Мора выволокла её, как тряпичную куклу, из комнаты и потащила по гулким, кишащим солдатами коридорам. Мора потащила её по гулким коридорам к стенам замка. Ветер ударил в лицо, принося с собой запах дыма, крови и смерти. Симфония апокалипсиса стала оглушительной. Вытолкнув Лиру на площадку между зубцами стены, Мора с силой развернула её лицом к простирающейся внизу равнине. И Лира оцепенела. Перед замком, насколько хватало глаз, раскинулось бескрайнее море огня и стали. Осадные башни и катапульты, словно доисторические чудовища, медленно ползли вперёд. Внизу суетились сотни воительниц. Над их головами развевались знакомые знамёна с бурым медведем Востока. А рядом с ними трепетали на ветру сотни других стягов, на золотисто-песочном шёлке был вышит могучий сокол, готовый к броску. Юг. За неё пришёл и Юг. Ледяная волна страха, давно забытого в пучине апатии, пронзила её до самого сердца. — Смотри, — прошипела Мора ей прямо в ухо, её дыхание пахло вином и ненавистью. — Любуйся своими избавительницами. Думаешь, они принесут тебе свободу? Нет, северная сучка. Они принесут тебе смерть. Её рука в перчатке переместилась с плеча на горло Лиры, сдавив его с жестокой силой. — Клянусь Великой Матерью, — прошипела она, — если они не отступят, ты умрёшь первой. Я собственноручно сброшу тебя с этой стены, и пусть твои драгоценные союзницы смотрят, как их северная принцесса превратится в кровавое месиво! Ты поняла меня? И словно в ответ на её угрозу, строй осаждающих расступился. Из него выехала одинокая фигура на белом коне. Алия. Облачённая в сияющие на закате доспехи, с непокрытой головой, она была воплощением бесстрашия и решимости. Она двинулась вперёд, подъехав почти на расстояние полёта стрелы. Время замерло, сжалось в одно-единственное биение сердца. Сознание Лиры, спавшее вдруг взорвалось. Боль, любовь, тоска и обжигающая, невыносимая надежда — всё это обрушилось на неё разом. Алия. Живая. Она пришла. Она здесь. Лира дернулась вперёд, бессознательный, немой крик застрял в её перехваченном горле. Мора почувствовала её порыв. Её хватка стала удушающей. — Мора! Отпусти Принцессу Лиру! Отпусти её, и мы все обсудим! Только не тронь её! Мора расхохоталась. Громкий, жестокий хохот, полный издевательского превосходства. — Отпустить её? — прокричала она в ответ. — Считаешь меня глупой, Алия? Отпустить свой главный козырь? Никогда! Пока вы здесь, она — мой щит! Смеясь, Мора едва заметно кивнула лучнице. В следующий миг чёрная молния со свистом пронеслась мимо лица Лиры. Стрела вонзилась точно в плечо Алии. Королева Востока вскрикнула от боли и рухнула на землю. Солдаты тут же бросились к ней и унесли вглубь строя. И тогда Лира закричала. Это был нечеловеческий вопль, вырвавшийся из самых недр её истерзанной души, в котором слились все её страдания, вся её любовь, вся её безнадёжность. Мир для Лиры зорвался, рассыпался на миллионы осколков, каждый из которых впивался в её душу. Сперва из её груди вырвался не звук, а нечто иное — хриплый, животный стон, полный такого невыразимого ужаса и отчаяния, что даже некоторые стражницы на стене невольно отпрянули. — АЛИЯ! — её крик был пронзительным, надрывным, разрывающим самое небо. Он эхом прокатился по стенам, заглушая на мгновение грохот сражения. — АЛИЯ! НЕТ! В этом крике умерла последняя искра надежды. С нечеловеческой силой она вырвалась из рук Моры и бросилась к краю стены, готовая шагнуть в пустоту. Но Мора была быстрее. Она оттащила её от края и наотмашь ударила по лицу рукой в латной перчатке. Мир для Лиры взорвался болью и погас. Мора подхватила её обмякшее, безвольное тело и с усилием подняла высоко над головой, демонстрируя обеим армиям свой трофей. — СМОТРИТЕ! — проревела она, и её голос, полный торжествующей жестокости, нёсся над полем боя. — ВАША ПРИНЦЕССА! ПРИНЦЕССА СЕВЕРА! ЕЁ СМЕРТЬ БУДЕТ НА ВАШЕЙ СОВЕСТИ! Воины Запада на стенах взревели в ответ — дикий, ликующий рёв. А из рядов осаждающих поднялся единый, глухой стон — смесь ярости, ужаса и бессилия. И над всем этим продолжал греметь безучастный грохот войны, пожиравшей жизни, надежды и саму любовь, разбившуюся о каменные стены замка.