Этот господин, должно быть, болен?

В тот год с приближением весны погода теплела быстрее обычного. Шел всего лишь второй месяц нового года, но листья на грушевых деревьях во дворе особняка маршала уже начали распускаться, и, словно снежинки, на них распускались бутоны цветов, от которых исходил нежный аромат. Под деревом на каменном столе стояло подогретое вино в кувшине. Чу Минъюнь сидел там, подперев подбородок рукой, и просто смотрел в свою чашу. Служанка в зелёном провела Су Шиюя во двор и исчезла. Ещё до того, как он подошёл, Чу Минъюнь уже обернулся к нему, уголки его губ изогнулись в лёгкой улыбке: - Я даже боялся, что ты не придёшь. Улыбнувшись, Су Шиюй сел напротив него за стол. - Господин Чу редко приглашает меня, так почему бы мне не прийти? - Не боишься, что я могу затаить дурные намерения? -спросил Чу Минъюнь, лично наполняя его чашку вином. Су Шиюй на мгновение растерялся, не отвечая. Затем он спросил сам: - Когда А-Юэ уехал из столицы на гору Цанъу? Почему я не видел, как он пришёл попрощаться со мной? - Пффф… В глубине души ты прекрасно понимаешь, что это я не позволил ему пойти во дворец. Так зачем же, вообще, меня спрашивать? - глядя ему прямо в глаза, ответил Чу Минъюнь. Су Шиюй молчал ещё дольше, а затем тихо произнёс: - Господин Чу, вам ещё не поздно повернуть назад. Зачем толкать себя на путь, ведущий к гибели? Уголки губ Чу Минъюня изогнулись вверх, но, похоже, он вовсе не улыбался. Он ничего не ответил. Взгляд Су Шиюя слегка дрогнул, брови нахмурились. - Зачем вы меня сюда пригласили? - Ты отказался пить вино, хотя я его тебе налил. Я же отказываюсь тебе что-либо говорить, — улыбнулся Чу Минъюнь. Су Шиюй беспомощно вздохнул, а затем раздраженно поднял чашу и одним глотком осушил её. Чу Минъюнь пристально посмотрел на него, его взгляд упал на губы цензора, влажные от вина: - Так охотно выпил. Не боишься, что я подсыпал в вино что-нибудь? - Ты не такой, как Лян Цзинь, - сказал Су Шиюй. - Верно. Я бы не стал использовать такой наркотик, - сказал Чу Минъюнь, мягко наклонившись к нему и глядя на него с многозначительной улыбкой. - Не хочешь угадать, что же тогда я туда подсыпал? Как только слова собеседника дошли до сознания Су Шиюя, у него закружилась голова и потемнело в глазах. Сначала цензор на мгновение замер, а затем с трудом попытался встать, опираясь дрожащими руками на каменный стол. Глаза его широко раскрылись, и он смотрел на маршала с недоверием. - Чу Минъюнь! - крикнул он, но тут же густая тьма окончательно заполнила его поле зрения, и он безвольно рухнул со своего места. Чу Минъюнь вовремя подхватил его, приподнимая и крепко прижимая к себе. Понаблюдав немного, как тот засыпает в его объятиях, он невольно опустил голову и поцеловал Су Шиюя в бровь. Затем он тихо рассмеялся и прошептал: - Какой ты послушный. Маршал отнёс Су Шиюя в комнату дома, расположенного в дальнем дворе. Там он уложил Су Шиюя на кровать, затем осторожно снял шпильку и разложил его волосы по подушке. Чу Минъюнь как раз задумчиво накручивал на пальцы прядь его чёрных волос, когда услышал торопливые шаги, нарушившие тишину двора. - Тот, кого зовут Чу, ты снова стащил моё лекарство! Не думай, что я не найду тебя, если ты спрячешься зде… - Ду Юэ распахнул дверь и застыл, как вкопанный, увидев перед собой престранную картину. Чу Минъюнь сидел на краю кровати, слегка повернувшись к нему, и продолжал увлечённо поигрывать блестящими чернильными прядями. Ду Юэ с трудом сглотнул, взял себя в руки и сделал шаг к ним. - Что вы тут пытаетесь сделать средь бела дня… - Наконец он увидел, в каком состоянии находится человек на кровати, и снова опешил. - Кузен. Кузен!.. Что ты с ним сделал!? Чу Минъюнь, немного смущенно, отвел от него взгляд. - Тише! Я всего лишь использовал твоё же снадобье, чтобы он на какое-то время заснул. То, что вы с Цинь Чжао притащили с загородной прогулки... - Ты… Не может быть... - Ду Юэ бросил на Чу Минъюня весьма выразительный взгляд, но в конце концов проглотил слова, понимая, что они всё равно не окажут на этого человека никакого влияния, как бы он ни старался. - В таком случае, отдай мне остальное. Мы с Цинь Чжао смогли добыть его, только сбегав в горы посреди ночи и выкопав. Это настоящая драгоценность, правда. Затем он наклонился и взглянул на человека на кровати. - Эх, мой двоюродный брат такой красивый даже во сне. - Я использовал всю бутылку, так что больше ничего не осталось, - ответил Чу Минъюнь. - …всю бутылку? - Глаза Ду Юэ расширились. Он больше не мог сдерживать гнев. Быстро подбежав к Су Шиюю, он схватил его за запястье, чтобы пощупать пульс. - Я же, мать твою, говорил тебе не трогать мои вещи, ты что, не понимаешь человеческого языка?! Ты знаешь, насколько силён этот наркотик? Целую бутылку?! Ты не боялся напоить его до одурения? Чу Минъюнь сосредоточил взгляд на Су Шиюе и медленно коснулся рукой его лица: - Может быть, даже лучше, если он одуреет. Тогда он не будет помнить ничего, кроме меня, и я буду просто заботиться о нём всю свою жизнь. - Мечтай! - хмыкнул Ду Юэ. - Что ты будешь делать, когда мой кузен проснётся? Руки Чу Минъюня на мгновение замерли. - Понятия не имею, - сказал он, нахмурившись и глубоко вздохнув. - А что ещё я могу сделать?! Услышав это, Ду Юэ замолчал. Затем он пошарил в рукавах, достал небольшой флакон, поднёс его к губам Су Шиюя и влил немного резко пахнущей травами жидкости ему в рот. Затем он снова проверил пульс, но отпустил его лишь спустя долгое время. - Ладно, с ним всё будет в порядке. Возможно, он проснётся рано. Когда именно, будет зависеть от него самого, - через четыре-пять дней, а может, и через полмесяца. Затем он наклонился, чтобы тщательно поправить одежду на Су Шиюе, и тихо сказал: - Мне всё равно, что будет с императорским двором. Для меня всё по-прежнему: я спасу вас двоих, что бы ни случилось, кто бы ни попал в беду - ты или он. - Можно ли спасти покойника и вернуть его к жизни? - спросил в ответ Чу Минъюнь. Услышав это, Ду Юэ поднял взгляд на него и ответил: - Вот почему ты меня так раздражаешь! Не дожидаясь ответа Чу Минъюня, он мрачно вышел из комнаты, и в ней снова воцарилась тишина. Чу Минъюнь долго смотрел на Су Шиюя сверху вниз, а затем лёг рядом с ним. Он протянул руку и снова намотал прядь волос Су Шиюя на палец, потом взял свою собственную прядь. После чего сосредоточенно и осторожно связал обе пряди в узел, превратив их в единое целое. Чу Минъюнь беззвучно рассмеялся, протягивая руку, чтобы крепко обнять Су Шиюя, уткнувшись в пространство у его шеи. - Шиюй, - тихо прошептал он, закрывая глаза. - Как давно я тебя по-настоящему не обнимал. Успокаивающий аромат благовоний окутал его. Он прижался носом ко лбу Су Шиюя, отбросил все тревоги и погрузился в мирный сон. * * * Лу Цинхэ положила деревянный гребень на стол. Потом она снова повернулась к зеркалу. Сочтя свой вид достаточно учтивым, она встала, схватила сумку и меч и вышла из комнаты. Ей давно пора было продолжить путь, в конце концов, она уже так долго пробыла в Чанъане и даже попрощалась с Его Величеством в ночь Праздника Фонарей. Направляясь в кабинет отца, она размышляла о том, что сказать. Затем она подошла к господину Лу и торжественно начала длинную речь, которую подготовила. Но прежде чем она успела добраться до самых трогательных моментов, Лу Ши внезапно одобрительно кивнул ей. - Хорошо. Тебе будет полезно покинуть Чанъань. Но, прошу тебя, сделай это поскорее. Я помогу тебе подготовить лошадь к выезду из города, - ответил Лу Ши, похлопав её по плечу с немного потерянным выражением лица. Потрясённая Лу Цинхэ вдруг почувствовала, что что-то не так. - Отец, что-то случилось? Прежде чем ответить, Лу Ши выглянул из комнаты, тяжело вздохнув. - В этой столице грядут большие перемены. Солдаты уже начали занимать три вспомогательных оборонительных зоны вокруг города. Чжоу И ввёл войска в Чанъань. Более того, Его Величество всё ещё в беспамятстве, и даже господина Су нигде не найти. Если ты не уедешь сейчас, то, возможно, не сможешь уехать никогда! Лу Цинхэ почувствовала дрожь в сердце. - Что... Что, ты сказал, случилось с Его Величеством? - Его уже однажды отравили, а теперь он снова при смерти. Ох, думаю, его будущее полно несчастий, — сокрушался Лу Ши, и лицо его выражало большую тревогу. - Прямо сейчас он… - А вот это не твоё дело, - прервал её Лу Ши. - Цинхэ, езжай скорее, уходи как можно дальше. - А ты, отец?- с тревогой спросила Лу Цинхэ. — Отец, ты можешь пойти со мной. У меня много друзей в Цзянху, и мы сможем о тебе позаботиться. Покачав головой, Лу Ши ответил: - Что ты несёшь?! Я важный чиновник при императорском дворе! И пока существует Чанъань, я не сделаю ни шагу из города. Лу Цинхэ бросила сумку и меч, которые держала в руках: - Хорошо! Если ты не уйдешь, то и твоя дочь тоже не уйдет. - С ума ты сошла? Зачем ты здесь сидишь? - Выражение лица Лу Ши резко изменилось в самую худшую сторону. - Я буду сопровождать тебя в защите Чанъаня, а также Его Величества! - Чепуха! Во дворце ещё живы и здоровы мужчины. Такой девчонке, как ты, там не место! - строго прикрикнул Лу Ши. - Если ты всё ещё считаешь меня своим отцом, просто уходи. Я больше не буду держать тебя в особняке. Уходи из города немедленно! - Отец! С этого момента Лу Ши больше не произнес ни слова, а просто вытащил ее из дома и громко скомандовал: - Готовьте лошадь! Слуги быстро привели лошадь. - Я не уйду, отец… - Лу Цинхэ изо всех сил пыталась вырваться, но Лу Ши держал её не менее отчаянно. Она ошеломлённо смотрела ему в глаза. - С тех пор, как ты была маленькой девочкой, разве я не потакал всем твоим капризам? Только на этот раз, Цинхэ, послушайся отца, только на этот раз, прошу тебя. - Лу Ши пристально посмотрел на неё и посадил на лошадь эту маленькую девочку, которая уже выросла и стала совсем большой, но он всё равно почему-то очень ясно вспомнил сейчас то время, когда она училась ездить верхом. Он вручил ей поводья и сказал: - Просто наслаждайся жизнью в пути. Не беспокойся об отце. Глаза Лу Цинхэ наполнились слезами. Рыдания сорвались с её губ, и она попыталась заговорить. - Вперед! - крикнул Лу Ши, и его глаза покраснели. Слезы хлынули из глаз Лу Цинхэ, как только она наконец отвернулась и поехала, стиснув зубы. Конь выскочил из особняка, увозя с собой госпожу в огненно-красном платье. Лу Ши остался стоять на том же месте, наблюдая, как пыль оседает вдали за её спиной. * * * Всё было именно так, как описал Лу Ши: солдаты в чёрных одеждах и тяжёлых доспехах были расставлены по всем улицам и переулкам. Лу Цинхэ окинула взглядом окрестности. Вдруг она на мгновение замешкалась, а затем резко изменила направление и повернула коня, чтобы направить его ко дворцу. Ночь давно наступила, и тишина воцарилась в императорских покоях. Императорский лекарь, оставшийся во дворце, чтобы ухаживать за Ли Яньчжэнем, всё больше и больше беспокоился. Он расхаживал взад и вперёд, держа руки за спиной. В этот момент кто-то тихонько постучал в дверь зала. Это оказалась служанка, которая затем сама распахнула дверь и бесшумно вошла. Императорский лекарь обернулся, чтобы взглянуть на неё, и, хотя у него и возникло смутное ощущение, что он никогда её раньше не видел, он не придал этому особого значения и просто сказал ей: - Я пойду посмотрю, какие лекарства у нас остались. Оставайся здесь и наблюдай за Его Величеством. - Поняла, господин, - сейчас же согласилась дворцовая служанка, не поднимая головы. Лишь когда императорский лекарь поспешил прочь, она внимательно огляделась, чтобы убедиться, что никто не идёт, после чего быстро подняла занавеску и подошла к кровати. Ли Яньчжэнь, выглядевший добродушным и милым даже в беспамятстве, лежал с закрытыми глазами. Его дыхание было поверхностным и тихим, и казался он таким умиротворённым, словно только что просто уснул. Лу Цинхэ какое-то время смотрела на него в оцепенении, а потом быстро подняла руку и потёрла глаза. Немного успокоившись, она положила руку на запястье Ли Яньчжэня, чтобы пощупать пульс. Еле слышный вздох сорвался с её губ: пульс был слабым, но, тем не менее, довольно стабильным, и признаков внутренних повреждений, вызванных отравлением, почти не наблюдалось. Он просто находился без сознания. Это вселило в неё надежду и почти совсем успокоило. Она устроила императора поудобнее и положила руку ему на спину. Затем она успокоила сердце и попыталась использовать свою Ци, чтобы выправить энергетический поток в его меридианах. Она так тщательно всё делала, что на лбу у неё выступили капельки пота. Спустя неизмеримое количество времени, по пальцам Ли Яньчжэня внезапно пробежала лёгкая дрожь. Лу Цинхэ поспешно убрала руку и с надеждой и удивлением взглянула на него. Но увидела, что он всё ещё лежит без сознания. Казалось, эта дрожь была всего лишь иллюзией. Улыбка на её лице застыла, а затем постепенно исчезла вовсе. - Цветы в Цзяннане скоро расцветут. Если ты всё ещё отказываешься просыпаться, я не успею приехать туда вовремя и увидеть их в этом году, - сказала Лу Цинхэ, глядя на него, лёжа рядом с ним на краю кровати. Наконец, она не удержалась и тихо добавила: - …пожалуйста, поправляйся поскорее, хорошо?