Юношеский максимализм

Этой же компашкой мы отправились играть в боулинг, хотя Настя была почему-то очень против. Видимо, не фанатка этой игры. Мы со Степаном повели её туда, разумеется, не случайно. А для того, чтобы выиграть у неё деньги Алсу. Но поскольку Настя соглашалась только на домино, то и решили сыграть в боулинг без ставок. Просто так. В зале для боулинга было десять дорожек, и все заняты, кроме одной, у стены. Её и решили забронировать. Всюду раздавались стуки мячей о кегли, грохот, визг и крики. Играла лёгкая джазовая музыка, создавая атмосферу бара. Столбы и стены светились неоновыми подсветками. Настроение для игры было замечательное. В продолжение всего дня мы изловчились придумать дюжину разных способов кидать шары. Я кидал их, предварительно разбежавшись, чтобы набрать силу в процессе бега и швырнуть шар так, чтобы половину дорожки он пролетел в воздухе. Настя кидала шар изящно, но своеобразным способом: она кидала его недалеко от себя из-за большого веса шара, и, что самое странное, он у неё все-таки докатывался до кеглей и почти всегда приносил «страйк». Суеверный Степан предпочитал доверяться удаче после шести раз впустую; он теперь с того момента всегда брал шар, раскрашенный цветами российского флага. Он думал, что сила родной земли ему поможет. Алсу же всю игру была чрезвычайно подавлена и иногда отказывалась кидать шар, рекомендуя сделать это за неё мне. Впрочем, её настроение было мне понятно, но Степан же не горевал после того, как спустил 40000 тысяч рублей. У него просто не хватает ума, чтобы осознать масштаб потери. Пускай этот дурачок пока веселится! Пальцы Степана застряли в трёх дырках шара и в тот момент, когда он запустил его, - полетел вместе с ним на дорожку, усиливая комичность тем, что он стал – то ли нарочно, то ли нечаянно – изображать пингвина, скользящего на животе. Заступ. Его ход аннулировали. Когда он встал, на его белой футболке обозначилось какое-то жирное пятно в районе груди и живота. - Черт возьми, - сказал он, тщетно стараясь оттереть пятно руками. – похоже, дорожка покрыта какой-то смазкой. - мозги тебе смазкой протереть надо, Степан, ну ты даёшь, ахаха! – засмеялась Настя. В следующий раз Степан кинул тот же шар окраской, как у русского флага, - и на первой же миллисекунде шар закрутился по дорожке так, что у Степана было, вероятно, радостное предчувствие (судя по его лицу), будто он запустил крученый, который выбьет «страйк». Но тут шар докатился до самой средней кегли и внезапно съехал влево. Степан испустил отчаянный рёв. - Да почему русских нигде не жалуют?! – воскликнул он, обращаясь лицом в камеру видеонаблюдения. – Я протестую! Эти кегли – русофобы! Мы засмеялись. - Степан, - похлопал я его по плечу, смеясь, - сейчас русских нигде не будут уважать. Даже за границей. Что уж говорить, когда сами русские друг друга не уважают. А что касается других стран, то их ненависть к нам похожа, пожалуй, на эти кегли. Только потому, что я русский, – иностранец будет избегать меня или тайно или в открытую ненавидеть. Предвзятое отношение всегда намного проще, чем логический анализ. - вау, хорошо , конечно, сказано, Николай, но ты произнёс это так, будто говоришь на языке фактов. А между тем факты любят доказательств. – произнесла Настя, протирая тканью рубашки свои очки. – С чего ты решил, словно за границей нас все будут ненавидеть? - ну, я не говорил, что «все», но определённо бóльшая часть населения. Я же не предвзят. Поэтому допускаю некий процент людей, которым плевать, кто ты: русский ли, немец ли, китаец ли ты. Главное, чтобы в сущности человек был хороший. - Верно! – поддержал меня Степан. - оу, ну… Тогда… - сказала Настя в какой-то уязвленной веселости и подошла к стойке с шарами, чтобы взять один. – Тогда сейчас я тебе покажу, как этот русский собьёт всех иностранцев. Ни одна кегля не обойдёт его стороной и не кинет презрительный взгляд. Она с такою силой вонзила пальцы в дырки, что чуть не улетела вместе с шаром на дорожку, как Степан. Шар сбил лишь две кегли. В тот момент, когда я захотел сбить иностранцев русским шаром, дождавшись, когда он появится на стойке, - я увидел, что в одной из трёх дырок русского шара торчит ноготь. Я подобрал его незаметно для Насти. И, рассмотрев коротко, спрятал его в карман. Закончив игру к вечеру, мы стали прощаться. Я пообещал сделать всё возможное для того, чтобы в следующий раз мы гуляли еще вместе с другими тремя друзьями. Мне показалось странным одержимое рвение Насти к прогулкам с моими новыми друзьями, которые не выходили на связь целый день. Видимо, были заняты. Степан, немного подвыпив в баре за «честный проигрыш», отправился домой вместе с Настей, которая вызвалась помочь ему дойти до дома. В таком случае я решил пригласить Алсу ко мне, она не отказалась. Просто молча закивала головой, в каком-то глубоком исступлении. Ну, думаю, сегодня вечером я поговорю с ней и выясню корень её грусти и апатии.