АРВИ

После школы Артем лежал на своей кровати, но вместо привычной пустоты его переполняло странное, светлое чувство – гордость. Глупая, детская, но такая сладкая. Он провел ладонью по лицу, сдерживая улыбку. *Блин, я все-таки молодец.* Не зря пересилил страх и пришел в школу. Не зря выстрелил той идиотской запиской. Он словно взял первую, самую высокую ступеньку на лестнице обратно к Виктору. Первую сложность преодолел. Но эйфория быстро сменилась легкой досадой. После того смеха... ничего. Виктор просто рванул со звонком, даже не оглянувшись. Артем хмыкнул, переворачиваясь на спину и уставившись в потолок. – Гордый мой, – пробормотал он под нос. Ладно. Он не ожидал, что все сразу упадет к его ногам на блюдечке. Виктору нужно время. Значит, Артем даст ему это время... но не будет сидеть сложа руки. Мысль созрела быстро, как спелый плод. Если слова (хоть и корявые) и взгляды сработали частично, нужен следующий шаг. Более весомый. Более красивый. Подарок.Что-то, что не просто напомнит о нем, а расплавит остатки льда в сердце Виктора. Артем вскочил с кровати, энергия била ключом. Пора действовать. Он резко вышел в холл, где дежурила пара его людей. Лицо Артема стало сосредоточенным, властным – лицо человека, отдающего важный приказ. – Слушайте внимательно, – голос прозвучал четко, без тени сомнения. – Делайте что хотите, договаривайтесь, нанимайте курьеров, не знаю. Но он должен получить это сегодня. Идеально – к вечеру. – Он сделал паузу, убеждаясь, что его слушают. – Достаньте листочки. Записывайте дословно. Нужна красивая открытка. Пусть в магазине напишут в ней: "Хочу поговорить с тобой. Я скучаю. Очень. Уже скучаю. Приду к твоей двери в 00:00. Если захочешь... открой." – Артем продиктовал медленно, вкладывая в каждое слово всю свою тоску и надежду. – Потом эту открытку – в огромный букет. Самый дорогой и красивый, что там есть. – Он задумался на секунду, представляя Виктора. – Напихайте туда красных роз. И цвета... – Артем провел рукой по своим черным волосам, потом тронул ресницы, – …цвета моих волос. И моих глаз. Поняли? Охрана стояла, замершая. Глаза хлопали, руки автоматически записывали указания, но в их взглядах читалось легкое недоумение. Странная нынче дружба у парней...– пронеслось в головах. Но дисциплина взяла верх. Они молча, синхронно кивнули. Без лишних вопросов. Их работа – выполнять приказы, а не анализировать романтические порывы босса. – Выполнить, – отчеканил Денисыч. – Сейчас же, – добавил Артем, для верности. Он наблюдал, как они разворачиваются и уходят, четко зная свое дело. Оставшись один, Артем прислонился к косяку. Напряжение схлынуло, сменившись сладким предвкушением. Он натянул лыбу и нервно потер ладони друг о друга, как будто согреваясь. – Как же я хочу его увидеть... – шепот сорвался с губ, полный такой нежности, что самому Артему стало неловко. – Хочу постоянно видеть. Всегда. – Он закрыл глаза, представляя Виктора: его улыбку в классе, его смех над "жопками", его упрямый, гордый взгляд. – Хочу забыть все, что было... – голос стал тверже, решительнее, – …и просто начать с чистого листа. Буду извиняться. Как умею. Но буду. *Тем временем, в доме Виктора.* Виктор буквально влетел в свою комнату, прижимая ладонь к груди, где сердце колотилось, как сумасшедшее. Он прислонился к двери, пытаясь отдышаться, но широкую, безудержную улыбку сдержать было невозможно. Она светилась на его лице, отражаясь в зеркале. Его мир, перевернутый с ног до головы после той страшной ссоры и "разоблачения", будто вернулся на ось. Он наконец признался себе: слова "уходи, не приходи никогда" вырвались тогда из ошеломленного, треснутого сердца. Чистый адреналин, шок, предательство иллюзии. Но под этой лавиной эмоций оставалось неизменное, нерушимое – безумная любовь. Ее нельзя было выкорчевать, как ни старался. Он тоже скучал. Отчаянно. Жаждал увидеть. И сегодня... сегодня он увидел это в глазах Артема. Ту самую безумную любовь, отчаяние и мольбу. Взаимность. Настоящую, оголенную, без масок. Такого с ним еще не было. Никогда. И Виктор принял решение: Хватит. Хватит копаться в прошлом, выискивать обиды, подпитывать гнев. Нужно поддаться этому моменту, этой силе, что снова и снова сводила их вместе, как магнитом. В тот день "раскрытия маски" он доверился Варе, своей верной подруге и молчаливой союзнице. Нашел ее заплаканный, вывалил все, что накопилось: и боль от "уходи", и ошеломление от разоблачения, и... сегодняшний смех, этот прорыв света. Валя слушала, не перебивая, не напоминая, что догадалась о Зайчике первой. Она просто обняла его, когда слезы снова накатили. Виктор плакал – впервые так открыто перед кем-то. И Варя впервые видела его таким... сломленным и одновременно освобожденным. В тот момент ей дико захотелось найти этого Артема и устроить ему "тёплый" прием за все слезы лучшего друга. Но она знала. Знала глубже, чем кто-либо. Знаком "уходи" такие чувства не остановить. Их огонь мог лишь тлеть под пеплом обиды, ожидая ветра – вроде той дурацкой записки или... чего-то большего.