АРВИ

Ночь. Артём ворочается в кровати, сжимая кулаки в темноте. Мысли о Викторе — о его равнодушном взгляде, о тех бесячих ответах, которые он бросал, будто плевал в лицо, — не дают ему покоя. «Блять, да что с ним не так?»— Артём злится даже не столько на новенького, сколько на себя. Почему этот хлюпик, этот беженец с потухшими глазами так цепляется за его нервы? Почему он не боится? Не лебезит, не ноет? «Ну ладно… Ладно. В школе я сделаю так, что он заплачет. Теперь уж точно. Не надо было меня бесить.» Утро. Виктор проснулся с неожиданным чувством — лёгкости. Даже после вчерашней стычки у пруда, после насмешек и угроз, внутри будто что-то сдвинулось. Может, от того, что он пообщался хоть с кем-то. Или просто от усталости — эмоции выгорели, оставив после себя странное спокойствие. Он даже позавтракал. Впервые за долгое время. Школа. Первые два урока прошли тихо. Артёма не было — Виктор почти поверил, что сегодня обойдётся без тупых столкновений. Но расслабляться было рано. На перемене Виктор зашёл в туалет, а когда вернулся в класс — остановился, будто в него ударили током. Его рюкзак был разрезан. Длинные, аккуратные порезы — словно кто-то методично вспорол ткань лезвием. Листы из тетрадей выдраны, скомканы, некоторые обуглены по краям, будто их поджигали. На парте — пепел. Виктор не двигался. Просто смотрел. В голове стучало только одно: «Мама потратила на это деньги.» Она это покупала — всё это было не просто вещами. Это было её заботой. Её «ты справишься» И теперь это лежало перед ним — изуродованное, уничтоженное. Он медленно повернул голову — и увидел *их*. Артём стоял в метре от него, сгорбившись от смеха. Он буквально задыхался, вытирая слёзы мизинцем, а за его спиной переминались Ярик и Андрей. Ярик щёлкал зажигалкой, подбрасывал её в воздух и издавал идиотские звуки: — «О-о-о, гори-и-им!» И тут в Викторе что-то щёлкнуло. Та самая банка, которую он годами держал закрытой, — с яростью, с болью, со всем, что он прятал за маской пофигизма, — переполнилась. Он больше не мог терпеть.