Где небо горит

Им принесли угощение. И не абы как — будто в последний раз кормят. На столе в мгновение выросли груды жареного мяса, щедро сдобренного приправами, дымящегося так, что запах плотно сел на одежду и волосы. Сыр, крепкий, с прожилками, от которых закладывало уши. Плоские лепёшки, обжаренные до хруста, бульон в глиняных мисках и что-то, похожее на запечённые коренья — местный аналог картошки, только с фиолетовой кожурой и острым вкусом. А главное — выпивка. В тяжёлых стеклянных кувшинах принесли густую, ало-красную жидкость. На вкус — настойка с чем-то вязким, сладким и пугающе согревающим. Она жгла горло, но как только проскальзывала внутрь — организм принимал её, как старого врага, с которым пришлось заключить перемирие. Очень хреновый, но полезный враг. Опасный. Люк такие уважал. Они втроём сидели за круглым столом. Играли в покер — по всем правилам, которые Люк, ещё вначале вечера, собственноручно начертал на клочке пергамента, объяснил Тайго и Дэйту, и, что самое интересное, оба поняли. А теперь — вошли во вкус. Карты были самодельные, грубоватые, но вполне рабочие. Люк внимательно следил за своими картами, краем глаза — за лицами соперников. Щёки у него давно порозовели, на висках пульсировала теплынь от выпивки, а глаза блестели, как у кота, который знает, где спрятана курица. Он был пьян, но не потерян. Тайго тоже был под шафе, но трезвость в нём ещё сопротивлялась. А вот Дэйт… Дэйт будто и не пил вовсе. Хотя Люк собственными глазами видел, как тот опрокидывал кружку за кружкой — ни гримасы, ни сдвинутой брови. Словно квас пил. Или человеческую кровь. Игра шла серьёзно. Самодельный фишки щёлкали, карты шуршали, ставки поднимались. Люк, изогнувшись в полуухмылке, уже видел себя победителем. Всё шло как надо — расчёт, интуиция, лёгкая бравада. — Ну всё, генерал, — хмыкнул он, подбрасывая карты. — Готовься отдать последние монеты. Я тебя раздену до последних штанов, потом посажу на Иррана и заставлю скакать перед народом. Будешь их развлекать, как карнавальный клоун. Дэйт медленно поднял взгляд. Не ответил. Но во взгляде проскользнуло что-то хищное. Он не был бы против, если бы Лейтенант Лековский снял с него одежду. И не только в покере. А потом — и сам бы сорвал с Люка всё до последнего ремешка. Но генерал был сдержан, в голове еще стояли слова Кига. Он лишь тихо усмехнулся — и выложил карты. — Фулл-хаус, — произнёс он сухо, — дамы на валетах. Люк уставился на стол, будто туда кто-то подкинул гранату. — Твою мааать, — выдохнул он, откинувшись на спинку стула и вцепившись в волосы. — Тайго, нас разъебали. — Всё, я не играю, — проворчал Тайго, бросая карты. — У меня не осталось золотых. Дэйт медленно, с ленцой хищника, сгреб монеты к себе. Щёлк фишки — и всё, добыча у него. Он даже не пытался скрывать довольство. — Похоже, играть ты не умеешь, Люк, — бросил он с лёгкой усмешкой. — Хочешь, научу? — Я не умею?! — фыркнул Люк, задрав бровь. — Просто рука тяжёлая. Не идёт карта сегодня. И вообще — всё, пас. Приберегу последние два золотых. А уж дома, на трезвую голову, я тебя так сделаю, что сам попросишь реванш. — Ну-ну, — хмыкнул генерал, и в этой короткой усмешке было больше вызова, чем в любой войне. Тайго молчал. Сидел, не моргая, наблюдая, как между Люком и Дэйтом тянется невидимая, но явственная ниточка. Между взглядами, между репликами. Между шуткой и угрозой. В сердце закололо — ревность, злая и беспомощная, как собака на цепи. Люк смотрел на генерала слишком долго. А генерал — слишком внимательно. Тайго не мог себе позволить наблюдать это дальше. И в тот момент, как по заказу, Дэйт встал. — Ладно, — сказал он, — пойду отолью и вернусь. Он бросил взгляд на Люка, подмигнул. И ушёл. — Иди-иди, — хмыкнул омега ему в спину. — Только мимо не сходи. Дэйт обернулся, усмехнулся и, не говоря ни слова, показал кулак. Не угрожающе — по-своему даже дружелюбно. Люк фыркнул. И тут Тайго понял — это его момент. Алкоголь наконец дал то, что не давал месяцами: решимость. — Пойдём на свежий воздух, — тихо предложил он, не глядя в глаза. — А то уже душно как-то. Проветриться бы. — О, пошли, — легко согласился Люк. — Как раз покурю. Он поднялся из-за стола, расправил плечи и последовал за Тайго к выходу. Ему нужно было просто глоток ночного воздуха. А Тайго — нужен был он. Сумерки уже опустились. Теплый, чуть влажный воздух приятно шевелил волосы, нес в себе пыль дороги, запах костров и далёкой травы, которая в этом проклятом мире пахла иначе, чем в его. Всё было иначе. Люк — откинулся на шершавую, прогретую за день стену таверны и с наслаждением затянулся. Сигарета потрескивала, дым медленно выползал из его рта, тёплый, терпкий, как утренний туман в прифронтовой зоне. — Шикардосно, — выдохнул он, прикрыв глаза. Голос его был ленив, довольный. — Это как? — спросил Тайго, встав рядом, прижавшись плечом к стене. Он смотрел не на небо и не вдаль — только на Люка. — Это… — протянул тот, задумываясь. Прикусил нижнюю губу. Тайго тут же отметил это движение глазами, как хищник, почуявший запах крови. — Это как “хорошо”, только пиздец как хорошо. Альфа не сводил взгляда с его губ. Медленно потянулся ближе, словно сам не до конца осознавал, что делает. — Ну, значит, мне с тобой шикардосно, — почти шепотом произнёс он. И прежде чем Люк успел хоть что-то понять, осознать, сказать — Тайго схватил его за шею и впился в губы. У Лейтенанта Лековского, прошедшего через ад войны, блокаду и несколько горячих точек, глаза полезли на лоб. Он буквально стоял с открытым ртом, ошарашенный. Умом понимал — целуют. Его. Мужчина. А телом — стоял как парализованный. Момент спас громкий, звериный рык из-за спины. Рык, в котором было столько ярости, что воздух словно сгустился. Генерал, вернувшись к столу и не найдя там ни Люка, ни Тайго, вышел на улицу, ведомый нехорошим предчувствием. Увиденное снесло ему крышу. Его омега — его! — целовался с Тайго! Он был готов убить обоих. Но не успел сделать и шаг, как Люк пришёл в себя. — Ты чё, ахуел?! — рявкнул омега, оттолкнув Тайго с такой силой, что тот, будь трезв, может и устоял бы, но сейчас лишь пошатнулся. Люк, не теряя секунды, замахнулся и с размаху всадил кулак прямо в скулу. — Аа, сука!.. — завыл он сам же, отдёргивая руку. По пальцам ударила боль, будто в кость вогнали гвоздь. — Блять, у тебя что, челюсть из камня?! Тайго попятился, а следом раздался новый рык — куда опаснее предыдущего. Дэйт метнулся вперёд, как хищник, и схватил Тайго за грудки. Прижал к стене с такой яростью, что у того захрустели зубы. — Совсем страх потерял?! — прорычал генерал сквозь зубы, дыхание обжигающее, как кузнечные мехи. — Да пошёл ты! Это наше дело! — выплюнул в ответ Тайго, не сдаваясь. — Я тебе, сука, голову оторву, если ещё раз к нему подойдёшь! — взревел Дэйт, и на этот раз даже камни под ногами, казалось, отозвались эхом. Они бы, наверное, и убили друг друга — ни один не собирался отступать, — но их отвлёк сдавленный стон. Омега вообще не собирался вмешиваться, хоть они бы поубивали тут друг друга. Ему бы было все равно, потому что он их сейчас даже и не замечал, но рука болела знатно. Люк, скрючившись, держал свою руку, которую, как теперь понял, возможно, сломал. — Люк! — одновременно вскрикнули оба альфы и бросились к нему. — Покажи руку, малыш, — неожиданно мягко проговорил Дэйт, осторожно касаясь плеча омеги. — Прости, Люк… Дай глянуть, — сказал Тайго виновато, почти шепотом. И вот тут Люк вскипел. Ему хватило. Люку явно достал этот цирк и эти два альфы. Один из которых его, блять, поцеловал. От чего получил в морду, и теперь рука у парня болела, а другой вдруг с того с нечего, назвал его «малыш». Эти два альфы, которые должны были быть командирами, вели себя как хрен знает кто. А он — Лейтенант Лековский, между прочим, а не какая-то фея в шелках. — Да отъебитесь вы оба, — взорвался он, скинув руки с плеч. — Ох, блять, какой я злой! Щемитесь, суки, пока целы! Он выпрямился, забыв о боли и скинул с себя руки альф. Глаза полыхнули. Щека подёрнулась. Он был зол. Зол до дрожи в руках и стального привкуса на языке. Боец на ринге. Живой взрыв. Дэйт потянулся было снова, пытаясь удержать его за локоть: — Малыш, спокойно. Пойдём, посмотрим руку. — Какой, нахуй, я тебе малыш?! — рявкнул Люк, прищурив глаза и вздернув подбородок. — Дэйт, оцепись. Пока тебе в морду не заехал. У меня, между прочим, ещё одна рука есть. Рабочая. Он резко развернулся, пнув стоящую рядом бочку так, что та покатилась по улице, громыхая. Люк шагал прочь, как маленькое торнадо. Его трясло от злости. — Ух, блять, какой я злой!.. Сука, пизда всем! Уёбы, блять! Нахуй вообще! Да почему я-то?! За что?! — орал он, шагая всё дальше от ошарашенных альф. Но, пройдя пару метров, замер. Обернулся. Помолчал. Потом опять отвернулся. И снова обернулся. — Блять… Я ж не знаю, куда идти… — буркнул он, растерянно. — Да сука! Он развернулся обратно и, уставившись в лица двух замерших мужчин, процедил: — В какой, мать вашу, стороне лагерь? — Я провожу, — тут же сказал Дэйт, но осторожно, не дотрагиваясь. — Я сам могу проводить, — вмешался Тайго. Это стоило ему злого взгляда генерала. — Тайго, тебе лучше вообще ко мне сейчас и на пушечный выстрел не подходить, — отрезал Люк. — А то снесу тебе челюсть с ноги. Берцы у меня выдержат. Проверено. — Люк я..— тут же начал альфа. — Блять, Тайго не сейчас… ничего мне щас блять не говори! Если хочешь остаться моим другом,— отрезал Люк смотря прямо в глаза альфе. — Прости…— поджав губы сказал Тайго и отступил, заходя в таверну. Возможно бы при других обстоятельствах, Люку стало бы жалко альфу, но не сейчас. Сейчас лучше было бы — что бы тот ушел, потому что Люк мог высказать все, что потом бы окончательно разрушало их дружбу. Поэтому не медля он развернулся и пошел по улице и направился в сторону, как он думал, верную. — Люк, нам не туда, — спокойно сказал Дэйт. Люк четырхнулся, матюгнулся и топнул ногой. Повернул обратно. Генерал хмыкнул, не сказав больше ни слова. И пошёл рядом, вровень, будто так и надо. Он не трогал Люка. Просто шёл. И следил, чтобы тот не вывихнул себе вторую руку по дороге.