Промысел звезд. (часть II) Зов Силы.

      Космический крейсер невероятных размеров, именуемый «Гиперионом», принадлежащий верховному императору Доминиона Арктурусу Менгску, держал путь в направлении от созвездия Понипулар к сектору Браксис_Альфа.       Блестящая, бронированная космическая конструкция с множеством лазерных и плазменных пушек, выглядывающих из отсеков фюзеляжа и необхватных крыльев, извергая из своих мощных турбин огромные сгустки тепловой энергии, направлялась в сторону ледяной планеты Браксис, принадлежащей младшему из братьев Менгсков.       Вдоль орбиты планеты, принадлежащей Антресу Менгску, несли патруль около двух десятков боевых и защитных орбитальных спутников; два тяжелых крейсера, три средних боевых корабля и с полдюжины научных. С первого взгляда можно было догадаться, что Доминион, ровно, как и Конфедерация, находился в военном положении, ни на секунду не ослабляя своей бдительности. Удар мог произойти в любое мгновение, с любого направления, поэтому дополнительные средства защиты были установлены и на гипер-вратах.       По внешнему виду космической обороны, что занимала статичное положение близ планеты Браксис, можно было сделать вывод, что за последнее время армия Антреса Менгска совершенно не принимала участия в боевых сражениях в отличие от остальных других миров, принадлежащих как Конфедерации, так и Доминиону. Ни зерги со своими чудовищными всеразрушающими полчищами, ни конфедераты со своей изощренной тактикой и стратегией, ни, даже, протоссы – совершенно не приближались к космическому сектору, который носил название Браксис_Альфа.       Для современного мира это было большой редкостью избежать даже самого минимального столкновения с кем-нибудь из представителей чужих рас. Возможно, к протоссам эта мера все-таки, пока еще, не подходила, но вот касаемо зергов – это было уже большим вопросом. Несомненно, Браксис_Альфа был далек от рубежей Тарсониса и Земли, не говоря уже о таких местах, как кольцо Дастыли, или звездные системы САРА или Антига, однако, как показывала практика других миров человечества, космические просторы были далеко не критериями оценки возможной атаки зергов. В районах более далеких, чем Браксис_Альфа была обнаружена активность зергов и, вслед за ними, естественно, и протоссов. Объяснить данность было невозможно. Пространственные парадоксы создавали своим существованием зерги, появляясь в таких частях галактики, в которые даже самые рисковые путешественники не рискнули бы отправиться. Еще более странным во всем этом Галактическом бытие было то, что эти же самые зерги, разрушая и опустошая те или иные сектора галактики, иногда совершенно игнорировали примыкающие к атакованным районам жилые области, которые могли быть более подходящие для них, нежели те, которые они выбирали. Буквально на волоске зерги обходили крупные и богатые космические районы Конфедерации, совершенно не обращая на них никакого внимания, при этом устремляясь в более глубокие и более скудные ресурсами звездные системы.       Удары по миру Конфедерации наносились внезапно и в неожиданные места, которые с большим трудом просчитывались даже самыми гениальными военными специалистами. Каждая атака зергов своей уникальностью приносила большой ущерб людям, заставляя их на пределе возможностей пытаться противостоять, и все чаще терпеть поражения, нежели одерживать победы…       – До входа в атмосферу планеты Браксис остается двадцать минут. Во избежание некорректной работы атмосферных стабилизаторов, все отсеки корабля на время, пока мы не приземлимся, заблокируются, – повсюду на крейсере прозвучал нежный женский голос, принадлежащий одной и центральных диспетчеров крейсера.       Над раздвижными стальными дверями, ведущими в овальный зал переговоров, загорелся красный огонек и прозвучал характерный звук, напоминающий скрежет металлических затворок.       Два человека, сидящие напротив друг друга за большим круглым столом, на объявление центрального диспетчера не обратили никакого внимания. Каждый из них был погружен в свои мысли.       Щадящего освещения, плавно стекающего с верхних элементов зала, хватало лишь на то, чтобы присутствующие за столом могли видеть только друг друга, не отвлекаясь ни на что больше. Естественно, свет регулировался, и мог быть достаточно ярким, однако в данный момент времени это не было важным.       Стол был выполнен из минерала, до сих пор добываемого на Корхалле, напоминающего по внешним признакам сталь, а по физическим – дерево. Назвался он тунариат. Блестящий в тусклых огнях стол, имел в центре выпуклый узор, на котором был изображен в черно-красных тонах герб Доминиона, в особенности некоторых деталей которого подчеркивалась его принадлежность к планете Корхалл. Стол был весьма массивный, ребра были украшены позолоченным рельефным рисунком. В некоторых местах рисунка имелись интересные, декоративные элементы. Возле каждого места, которых было ровно двадцать три, на столе имелся голографический приемник, герметично защищенный от воздействий извне. Большие, мягкие кресла, стоящие по периметру стола напротив каждого из мест, были комфортные и гармонично смотрелись со здешним интерьером. На округлых стенах сектора, горизонтальными полосами едва мерцали красные огни, создавая некоторый эффект динамики. Также в зале напротив стен просматривались три тени, расположившиеся строго под сто двадцать градусов относительно центра. Если присмотреться, то можно было разглядеть, что темными пятнами было ничто иное, как обычные декоративные кустарники, привезенные сюда с одной из колоний Доминиона, а может и Конфедерации.       Два человека, сидящие в полумраке, продолжали молча сидеть друг напротив друга. Может из-за освещения, которое из-за своей скудности приводило озаряемые светом субъекты к одинаковому знаменателю, может из-за своей физиологической особенности, но оба человека были похожи друг на друга, словно две капли воды.       – Тревожишься, брат? – спросил как-то император Сирес Менгск.       Арктурус, держащий сомкнутыми руки в замок у своего рта, тем самым закрывающие часть хмурого лица, грозно смотрел на своего визави. Явно чем-то озадаченный, старший брат сидел тихо и ничего не отвечал. Он, словно, смотрел в никуда, сквозь своего оппонента.       Прошло восемь месяцев с того момента, как магистр Эндро Перск уничтожил боевую космическую станцию Менгсков ПМ-1. Несмотря на прошедшее время, в глазах Менгска-старшего, даже в полумраке, было видно, что причиненная ему тогдашняя рана продолжала кровоточить. Никакого намека на душевное исцеление или чего-то похожего в пожилом императоре не наблюдалось.       Арктурус Менгск терзался сомнениями каждый раз, чтобы понять: что заставило магистра Перска совершить этот поступок? Помимо одолевающих разум и душу вопросов его сокрушал тот факт, что дело всей его жизни было в одно мгновение уничтожено всего лишь одним человеком, которому он решил протянуть свою руку помощи в дань прошлому времени, в искупление ошибок прошлого…       Император боялся будущего. На данный момент, Доминион был слабейшей стороной из всех, кто был втянут в войну миров. Император Арктурус Менгск смотрел в никуда, пытаясь найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации.       Да, с Арктурусом был его брат Сирес Менгск, который всегда поддерживал его, но этого на сей раз было недостаточно. Для, хотя бы, шаткого укрепления своего положения в нынешней ситуации, охваченной кипящей войной, требовался еще и мир младшего брата. А как показывала практика: Антрес Менгск был не сильно склонен к позиции своих старших братьев, всякий раз избирая свой путь, идущий в совершенно ином направлении. Направлении, которое все дальше отталкивало его и его мир от великого Доминиона.       – Зато ты что-то подозрительно спокоен, Сирес, – ответил после долгого молчания старший брат, голос которого был немного ниже, чем обычно.       – Я очень сильно нервничаю, брат. Пять лет я не виделся с младшим…       – Я итого больше, – нервно проводя по волосам рукой, отвечал Арктурус.       – Кто бы мог подумать, что все так получиться? – с небольшой иронией сказал Сирес.       – Так не должно было произойти, – хмуря лоб, сильно сажая тембр голоса, отвечал Арктурус, продолжая держать руки возле лица.       – Всего не предусмотришь, – качая головой, отвечал брат Арктуруса, разводя руки в стороны.       – А надо было… – выдохнул Арктурус, немного поворачивая голову в сторону. Как только его боковая часть лица предстала свету, сразу же было видно, как в области висков, среди еще недавно черных, как смола волос, отчетливо прорезалась седина.       Младший брат смотрел на Арктуруса, невольно замечая, то, как сильно тот сдал за последний год. Даже несмотря на полумрак, Арктурус Менгск не мог скрыть свое болезненное состояние, которое с каждым прожитым мгновением становилось все серьезней.       – Мне, кажется, мы поторопились… – неловко сказал Сирес, глядя на своего хмурого брата.       – Неправильно тебе кажется! – грубо ответил Арктурус. – Просто не надо было подобно моему блаженному брату пытаться создать союз между моим миром и миротворцами Конфедерации. Фактически, вся наша ошибка – только эта чертова блажь, которой я до сих пор не могу найти ответа!       – Кто бы мог знать, что они настолько окажутся хороши.       – Я сильно недооценил их. Впервые в жизни, я потерпел настолько болезненное поражение! Он лишил меня всего, чего только можно было! Он одним разом перечеркнул все мои старания возродить Доминион, поднять его с колен. Они заставили меня пойти против моих принципов, а это - непростительно…       – Мы все огорчены. Но ты не забывай, что не ты один старался помочь Доминиону. Мы все пытались это сделать, даже Антрес, – поправил Сирес, внимательно глядя на своего брата.       – Он? Ничего подобного, – недовольно выдохнул Арктурус, начиная вспоминать прошлое, связанное с правлением трех братьев, наступившее после того, как их отец погиб.       – Смотря, как на это посмотреть?       – На это следует смотреть только так, как было. Незачем придумывать нелепые отговорки младшему.       – Но ведь он всегда помогал нашим мирам, – явно Сирес был настроен положительным образом к своему младшему брату Антресу, – пусть не военной поддержкой, так хоть ресурсами. Фактически, половина его экономики тянула мой и твой миры одновременно, пока мы были затянуты в болото в военных конфликтах между Конфедерацией, нами и революционерами в секторе Копрулу. Это много стоит, брат. Если бы не он и Браксис – не выжить бы Корхаллу…       – Если бы не наше продовольствие, он бы загнулся с голоду, так что не стоит настолько хвалить его помощь. Мы взаимно помогали друг другу. В целом и твоих ресурсов хватило бы вполне, если бы он встал в позу. Не хвали его понапрасну… – Арктурус говорил с трудом и некоторой раздражительностью. В его тональности звучали нотки оправданий. – На данный момент мне нужно только его окончательное решение. Если он так мне его и не даст – значит все, что он когда-то делал во благо Доминиона, окажется ничем!       Сирес Менгск тревожно смотрел на своего брата, замечая в нем сильное негодование, которое уже в полной мере пылало злобой. Звоночек был тревожный, намекающий собой на возможный сильный перелом в сознании старшего брата, который, на протяжении последних восьми месяцев находился на грани нервного срыва.        – Мне, кажется, не следует лететь на Браксис именно сейчас, в таком состоянии, – тревожно сказал Сирес, чувствуя кожей: насколько сильно был настроен его старший брат, способный в случае возможного провала натворить очень много непоправимых ошибок.       – Мы уже, почти, на месте. И мое состояние: вполне нормальное, – криво улыбнулся император Арктурус Менгск. – Обратного пути нет ни для кого из нас. Пришло время, когда Антрес должен поступить, как мужчина. Я хочу лично посмотреть в его глаза, перед тем, как он даст ответ…       Сиресу было неприятно слушать подобное. Невольно он уже начинал представлять печальные последствия, которые, по всей видимости, были неизбежны. Интуиция и знание характеров двух императоров, и по совместительству своих братьев, постепенно готовила Сиреса сделать решение относительно выбора той или иной стороны, за которую ему придется выступать в дальнейшем. Оба брата на него надеялись, что очень сильно довлело над ним, не давая покоя ни ночью, ни днем.       – Брат, а тебе не кажется, что ты сильно перегибаешь палку? – после некоторого затишья, которое было поглощено раздумьями обоих, спросил Сирес.       – Я?       – Да, – кивнул Сирес, пытаясь внимательнее присмотреться к глазам визави.       – Я пытаюсь вернуть нашим мирам былую силу, власть, жизнь, которую подло и нагло отняли конфедераты, а ты говоришь, что я перегибаю палку? – отвечал Арктурус, недовольно смотря на своего брата, начиная чувствовать, что его начинает покидать последняя опора в жизни.       – Твое давление на Антреса понятно, по крайней мере, мне, однако, мне понятно и сопротивление Антреса, у которого есть свои идеалы и жизненная позиция…       – Какая у него может быть жизненная позиция?! – очень недовольно продолжал Арктурус Менгск, подымая тон своего голоса.       – Он, конечно, молод, но кто сказал, что молодость всегда неправа?       – Он трус, Сирес, – смотря исподлобья серым взглядом, отвечал хмурый Арктурус.       – По мне, так он просто очень осторожный. В отличие от нас с тобой, он более щепетильно относится к доверенному в его управление миру. Он не может размениваться людьми, как пешками. Не в его стиле рубить с плеча.       – А я, значит, могу!? Я, значит, полное ничтожество, которое кроме себя никого не видит и не жалеет!?       – Брат, ты меня не слышишь, – тяжело вздыхал Сирес, кое-как держащий себя в руках.       – Так объясни!?       – Я пытаюсь, но ничего не получается!       – Тогда лучше пытайся! – ударил кулаком по столу Арктурус, от чего Сирес вздрогнул. Легкая гневная дрожь исходила от старшего брата, давящая на своего оппонента очень сильной энергией воли.       – У вас, да какой у вас; у нас у всех разные понимания жизни. Каждый из нас видит по-своему все, что его окружает, все что происходит. Аналогично нашему видению и восприятию, каждый из нас строит свой мир, свою реальность. В конце концов, каждый из нас решает проблемы исходя от своего восприятия этих проблем! И кто знает, может, он прав?       – Я согласен с тобой, что каждый решает проблемы по-своему, но ведь Антрес то их не решает. Он всю жизнь уходить от них. Он всегда прятался, сколько я его знаю. Никогда он не брал на себя ответственность, когда это требовала от него ситуация! Мне тяжело это признавать, но он трус! Мой брат – позор семьи Менгск!       – Не говори так, брат! – серьезно произнес Сирес, начиная тоже злиться. Взгляд его стал таким же суровым, как у старшего брата. Он выпрямился в кресле, словно приготовился встать.       Арктурус Менгск немного притих, совсем немного отступая перед Сиресом.       – Взгляни правде в глаза, – уже спокойнее продолжал Арктурус, – Антрес занимает не свое место в жизни. Я согласен, что он хороший и порядочный человек, но он не достоит уровня быть верховым императором…       Сиресу было очень больно слышать подобное. Он не знал, как на это реагировать. Сидя в легком ступоре и не веря, что подобное говорил его брат, Сирес продолжал слушать.       – Мы втроем знаем, насколько серьезно все то, что сейчас происходит в мире. Антрес может привести миллионы доводов, но ни один из них не будет эффективным без решительных военных, а также жестоких и, в какой-то мере, подлых действий с нашей стороны! То, что к нам приближается – не люди; с ними не получится договориться, их невозможно подкупить, обмануть или сделать еще что-нибудь подобное. Все наши враги, а в особенности зерги будут уничтожать все на своем пути, до тех пор, пока ничего не останется! Если мы подобно брату будем думать в то время, когда надо действовать: наш мир превратится в прах. Все, что оставил нам наш отец, превратится в ничто! Понимаешь?! Три сектора человеческого мира захвачены этими тварями, за которыми хвостом следуют протосские крейсера и военная мощь Конфедерации, и конца и края этому не видать. К тому же, не забывай, какой ценой нам все это досталось. Нам не будет покоя, пока мы не покончим со всей этой тьмой, окутавшей наши миры!       Сирес побледнел. Ком подошел к его горлу. С одной стороны, он понимал, про что говорит его старший брат, чего он боялся и к чему стремился. Но с другой, понимая все это, он понимал еще и то, что взваливать на себя столь тяжелые проблемы: непосильная ноша для одного человека. Сирес понимал, что, несмотря на свои намерения, один Арктурус был не способен реализовать их. К тому же, над Сиресом Менгском тяготило то обстоятельство, что, в самом деле, Доминион слишком много знал, и много в чем был замешен, что априори не могло просто так, бесследно позволить обстоятельствам пройти стороной.       – Можешь думать, что хочешь, а меня не переубедить, брат, – выдохнул Арктурус, отпуская глаза вниз. – Антрес и его политика погубят Доминион…       Сирес только вздохнул, немного качая головой. Арктурус, замолчал, погружаясь в мысли.              – Знаешь, брат, – после продолжительной паузы выдохнул Сирес, – я ни на что не хочу тебе указывать, однако в защиту своего брата, я все-таки кое-что тебе скажу…       Арктурус приготовился внимательно слушать.       – Ты говоришь, что его политика погубит Доминион, что он уходит от проблем и, вообще, только от него одни проблемы. Но, извини, прошу заметить такой факт, что за последние лет пять, его войска не потеряли ни единого бойца в конфликте с Конфедерацией. Разумеется, он не принимал активного участия в столкновениях между нашими мирами, однако, он выступал, как нейтральная сторона, поддерживающая оба наших мира, равноценно рискуя своими людьми, как и мы…       – Вечно он с этими миротворцами, – усмехнулся Арктурус. – Я не удивлюсь, если окажется, что он один из них!       – Ты не прав, брат, – проводя рукой по лбу, отвечал устало Сирес, – ты сильно его недооцениваешь…       Арктурус махнул рукой, отводя глаза в сторону.       – Ладно, – не хотел продолжать Сирес, но понимал, что придется доводить мысль до конца. – Я скажу тебе последний довод в пользу брата…       – Очень интересно.       Сирес тяжело вздохнул, до последнего не решаясь наносить сокрушительный удар по самолюбию своего старшего брата, верховного императора Доминиона.       – Ты постоянно говоришь, что хочешь возродить Доминион, вернуть нам былую силу и власть. Ты говоришь, что делаешь все возможное, чтобы нынешнее положение не стало хуже, чем есть. Ты говоришь, что еще никогда не был так близок к тому, чтобы вернуть всем долги; каждому – свое, кто, что заслужил!       – И что? – горделиво спросил Арктурус, подымая подбородок, на котором красовалась черная с мелкими седыми прожилками борода.       – А то, что ты только говоришь, брат! – резко вымолвил Сирес, сверкнув светло-карими глазами.       Лицо Арктуруса исказило гримасой. Злость проступила на пожилом лице императора и никак не могла найти способ излиться.       – Ты говоришь, говоришь, говоришь. А потом спонтанно действуешь! И…       Арктурус, сильно злясь, продолжал слушать брата, повернув голову немного на бок, словно его слух резало то, что он слышал.       – И оказывается, что за спиной твоего стремления уничтоженная планета: когда-то одна из красивейших планет во всем человеческом мире, за спиной смерти миллионов своих, чужих; за спиной страхи, унижения, провалы, тьма! За спиной астероид ПМ-1, уничтоженный всего одним миротворцем! Брат, все твое стремление, вся твоя погоня за реабилитацией нашего мира только еще больше вгоняет его в небытие. Оглянись и найди в себе силы увидеть то, что с нами стало за последние тридцать лет! Посмотри кто мы, и что есть наш народ! Не знаю, брат; мне не кажется, что союз с Браксисом улучшит наше сложившееся положение. Здесь надо все менять в корне, и не грубой разрушительной силой, а прежде всего умом…       Арктурус молча смотрел на своего брата. Трудно было понять, о чем он думал, но, по всей видимости, думал он очень серьезно. Тяжелые вздохи верховного императора были слышны на весь пустующий зал собраний.       – Может, ты и прав, Сирес, – долго молчал Арктурус, после чего говорил, почти шепотом, – я спорить не буду, потому что очень сильно устал. Скажу лишь одно: наш мир уже сделал свой ход, и сделал его давно. Я понимаю, что, возможно, мы пошли неверной дорогой, возможно, даже, еще наш отец заплутал не туда со всеми этими политическими и военными интригами; но ничего не поделаешь. Время вспять не повернуть, и всего остального не вернешь. Стоить смириться со своей участью и идти дальше, во что бы то ни стало…       – Во что бы то ни стало? – искривилось лицо Сиреса. – А если путь неверный?       – Ничего не поделаешь, – отпустил голову Арктурус, чувствуя в душе сильную боль, пронзающую его ядовитыми жалами, медленно открывающими в сознании прошлые годы, когда он был еще молодым и беззаботным подростком.       – Эх, брат, – выдохнул Сирес, – как же ты не прав…       – Назад вернуться не получится. Я, как ты и наш брат сделал свой выбор, и сейчас, как все остальные времена до этого момента, я не поменяю его. Тридцать лет – это большой срок, и я этим разбрасываться не собираюсь!       – Значит, ты будешь настаивать на своем?       – Да, – решительно кивнул Арктурус, – сегодня все решится раз и навсегда…       – Очень жаль, брат…       – Мне тоже…       – Мы братья, – улыбнулся Сирес, чувствуя сильную усталость и тревогу на душе. – Он обязательно проявит свою волю. Волю семьи Менгсков.       – Тогда я за себя не ручаюсь…       Сирес с грустью посмотрел на своего брата, точно видя в его черных глазах абсолютную уверенность в пути, который он когда-то выбрал. Горящий взор Арктуруса, несмотря на некоторую печаль, заставлял трепетать тело и душу своего брата, который замолкал, тревожно ожидая следующих событий, которые, как надеялся он, никогда не должны были произойти…       Пройдя некоторые процедуры регистрации, каждый раз сильно раздражающей Менгска-старшего, флагман «Гиперион» погрузился в слои атмосферы ледяной планеты Браксис. Оба императора были в нетерпении от ожидания встречи со своим младшим братом.        С каждым преодоленным отрезком пути, лицо Арктуруса становилось бледным, лишенным любых эмоций, кроме напряжения. Сирес выглядел не менее напряженным, но его напряжение было немного иного характера. Средний брат тревожился не за младшего, а за старшего брата. Сирес очень сильно боялся того, что после грядущей беседы – все окончательно пойдет под откос. Он переживал и за себя. Он понимал, что не только Антресу предстоит сделать решение всей своей жизни. Он знал, ровным счетом, как и Арктурус то, что им всем в ближайшее время предстоит сделать тяжелый выбор.       Когда огромный корабль приземлился в одном из крупнейших космодромов планеты Браксиса, в столице планеты – городе Боралисе, достопочтенных гостей встречало чуть ли не все его население.       Огромным праздником ознаменовался прилет двух верховных императоров на планету Браксис.       Оба императора тут же были погружены в торжество, включающее в себя немало разного рода культурных и развлекательных мероприятий, в которых с удовольствием принимал участие Сирес и с совершенной противоположностью – Арктурус.       Постоянное внимание со стороны жителей к своей персоне сильно нравилось Сиресу. Он охотно давал интервью журналистам, беседовал с первыми лицами столицы, не без восторга смотрел устроенные представления здешними концертными группами, которые старались изо всех сил обратить на себя внимание. Особенно Сиресу нравились угощения, которые были представлены в щедром количестве во всей своей красе, обильно сдобренные наличием алкоголя в разнообразном своем изобилии. Про военные дела он избегал каких-либо интервью и разговоров. Ему не хотелось, чтобы вся устроенная идиллия здешнего мира превращалась в страшное бытие всего остального, что охватывало немалые территории Галактики. Каждый раз он уходил от общения с генералами и прочими военными деятелями, чувствуя горечь, подобно той, что оставалась после общения со старшим братом.       Арктурус Менгск держался особняком от всего торжества, смысл которого ему мало был понятен. Недовольный он смотрел на все, что его окружает, чувствуя сердцем, что все это ничто иное, как глупо организованная отсрочка перед неизбежным. Сильное раздражение возникало у него в душе. Время утекало, и каждая секунда этого времени была на вес золота (если выразиться ретроспективно). Арктурусу казалось, словно это была не просто хорошо организованная отсрочка встречи, как это делал брат в прошлые годы; что-то большее крылось в происходящем никому не нужном празднестве. Антрес что-то хотел скрыть от своих братьев, искусно разыгрывая все это представление, в которое, как минимум один брат был уже втянут довольно успешно.       Пренебрегая общением с высшим обществом планеты Браксис, Арктурус каждый раз отсутствовал, находясь то в одном месте, изолируясь от людей, то в другом. Неподалеку от императора Корхалла помимо его свиты, рядом все время находился его правая рука генерал Шезар, постоянно смотрящий за обстановкой и оберегающий своего императора. Ни одна личность, кем бы она ни являлась, не была подпущена к господину без его личного разрешения.       На данный момент Арктурус находился в одной из лоджий большого приемного зала. Красивое место, украшенное вьющимися растениями с местных тепличных садов, и дорогими элементами искусств современного декора, с панорамными окнами на природу, открывала Арктурусу Менгску кристально белый пейзаж, который редко где в Доминионе можно было бы увидеть. Император Арктурус Менгск не наслаждался отдыхом, сказочными пейзажами, он, как это было у него принято в последнее время, пребывал в размышлениях.       Зимняя прохлада этого мира, несмотря на полную защищенность здания, странным образом пробиралась внутрь, охватывая собой пространства пылающего праздником человеческого мира. Арктурус был один из немногих, кто чувствовал холод планеты, невольно сравнивая его с холодом, который был в отношении между ним и младшим братом. Тревога не оставляла ни на мгновение старшего из братьев, который мечтал скорее все прояснить, и в то же время: никогда не доходить до этой грани, которая рисковала быть последней. Арктурус Менгск в глубине души понимал, что в самом деле, его стремление расставить все точки над «i» не увенчаются успехом, но желание, могучее желание, подкрепленное волей, все-таки туманило его разум, заставляя его надеяться на положительный исход.       Горизонт, в котором сливалось лазурное небо и белый снег, манил своей мглой, нежно навеивая некоторые воспоминания из далекого детского прошлого. Карие глаза Арктуруса были неподвижны, лицо тоже. Легкий гул и музыка доносились из глубины, куда императору выходить не просто не хотелось, а было противно. По многим личным причинам Арктурус не любил планету Браксис. Очень много воспоминаний у него было связано с этой небольшой, покрытой снегами и льдом планетой, которая невообразимым образом касалась глубин его души, подсознания, заставляя, как ему казалось, становиться слабым, и из-за сентиментальности ни на что неспособным, не достойным носить фамилию Менгск. Невольно, глядя на белые просторы, обильно застроенные человеческими строениями и погруженные в его быт, император вспоминал свое детство, своих родителей, семью, братьев, тот мир, который, как казалось ему тогда, он знал в совершенстве со всеми его достоинствами и недостатками. Противясь, концентрируясь на нынешних целях и жизни, Арктурус сопротивлялся своему существу, тяжело вздыхая каждый раз, как мысли красочными цветами рисовали в его голове очередные картины прошлого.       Спустя довольно продолжительное время, которое Арктурус пребывал в одиночестве, в думах, его навестил брат, которого генерал Шезар не посмел остановить, беспрекословно позволив ему пройти вовнутрь.       – Доложили, что Антреса не будет… – тяжело сказал Сирес, расположившись рядом с братом, который смотрел на заснеженные территории, вдалеке над которыми, в белой дымке пролетал воздушный объект, чем-то напоминающий транспортные средства воздушного или космического назначения, – Он передавал свои лучшие пожелания и приятного времяпрепровождения, добавив, что сможет нас принять не ранее чем через полмесяца по универсальному времяисчислению.       Легкий запах алкоголя исходил от Сиреса Менгска, взгляд которого был намного туманнее своего визави.       – Что!? – краснея, воскликнул Арктурус, поднимаясь на ноги с красивой, узорной скамьи.       – Он просил великодушно его простить…       – Кто передал, сам?       – Его дипломаты.       – В его духе! – иронично улыбнулся Арктурус, разводя руки в стороны. – Он снова строит препятствия на пути!       – Брат, не забывай, что Браксис под большой угрозой. Наверняка его путешествие по окрестностям этой планеты – не обычная прихоть или, даже страх…       – Тогда что это? Он даже на связь не выходит!?       – Наверняка на то есть свои причины…       – Плевал я на них! Где этот дипломат! Надо выяснить, где мой брат! Какие, к черту, пол месяца!? – направляясь к выходу, недовольно говорил Менгск-старший.       Арктурус Менгск полный ярости и нежелания идти на компромисс, почти, выходя за рамки дозволенного, сделал все возможное, чтобы ему поведали все, что касалось его младшего брата. Угрожая чуть ли не войной планете и казнью всех, кто был хоть как-то причастен к сокрытию брата, он получил необходимые сведения, касаемо местонахождения Антреса. Незамедлительно Арктурус и его брат быстро лишили праздник своих главных персон. Немедля ни секунды, императоры в специально организованных местными властями транспортных кортежах, мчались на встречу к императору планеты Браксис.       Арктурус прибывал в таком настроении, что, если бы ему не предоставили необходимых данных касаемо младшего брата, он бы отправился на его поиски и выяснение всех дальнейших обстоятельств на своем огромном крейсере. Арктурус был готов на что угодно, готов преодолеть любые препятствия, только бы увидеть своими глазами брата и лично с ним обо всем переговорить…       – Почему он не выходит на диалог? – пожимая плечами, задавался вопросами Сирес.       – Он боится, – хмуро смотрел вперед Арктурус, ни на мгновение, не расслабляя свой боевой настрой.       – А по мне, так он хотел, чтобы мы отдохнули от долгого пути!       – Каждая секунда нашего отдыха разрушает нашу страну – запомни это! – грозно отвечал Арктурус, сильно переживая за что-то очевидное, про что знал и Сирес, тут же замолчавший.       Спустя недолгое время верховные императоры Корхалла и Дилар были на месте. Место встречи, а точнее, нахождение младшего брата, оказалось специфическим. Один из крупнейших комплексов неизвестного назначения открывался императорам.       – Какое странное место? – почесывая черноволосую голову, спросил Сирес, тут же поймав недовольный взгляд старшего брата.       Арктурус смотрел внимательно по сторонам, пытаясь увидеть что-нибудь объясняющее отсутствие своего брата на странном празднике, собственно, как и сам праздник.       – Не кажется странным, что наш брат пожертвовал встречей со своими братьями вот этому безмолвию? – сказал Арктурус, указывая в сторону многочисленных, невысоких, но весьма интересных сооружений, напоминающих своим хаотичным расположением большие по площади крытые лабиринты.       Если ранее глазам гостей открывалась умеренно укрытая снегами планета с соразмерной довольно-таки развитой транспортной системой и динамической жизнью населения, то здесь было совершенно иначе. Огромный городок был почти весь погружен в статичное существование, обильно накрытое снежной пеленой. Улочки между домами кое-как просматривались и были, по всей видимости, только для людей. Никакая техника была бы неспособна проехать там. Никакого движения вдалеке не наблюдалось. Казалось, что все население города отсутствует или, как минимум находится в домах. Сам город, куда прибыли верховные императоры, в плане построек представлял собой почти идеально выстроенную окружность. Более того, сфероподобное явление наблюдалось и в самом городе, который идеально ровно, создавая эффект идеального полукруглого холма, располагался на заснеженной земле.       – Я провожу вас к нему… – отозвался один из глав управления региона.       – Будьте добры… – произнес недовольный, но задумчивый император Арктурус Менгск, продолжающий внимательно разглядывать территорию вокруг.       Императоры, их свита и местные направились к Антресу Менгску. Зайдя в один из домов, который был соединен с массою других. Люди тут же оказались в благоустроенной многосекционной подземной базе, которая внешне: своими коридорами, секторами и прочими элементами, напоминала уничтоженную космическую станцию императора Арктуруса Менгска, которая носила кодовое название ПМ-1. Легкий, холодный трепет пронесся по его спине. Невольно император снова вспоминал некогда могущественный военно-космический агрегат, суливший когда-то в противостоянии с Конфедерацией о сильном перевесе.       Люди Антреса, не спеша, вели гостей с далека запутанными лабиринтами, внутри которых в отличие от уличных пространств попадалось множество рабочего и обслуживающего инженерного персонала. Сирес шел спокойно, о чем-то размышляя. Арктурус напротив, ни о чем не мог думать. Пустыми глазами он смотрел на все, что перед ним представало, совершенно не выказывая никаких эмоций. В глазах императора читалось удивление, интерес и небольшая тревога.       Потеряв достаточно времени на вынужденное путешествие, императоры, наконец, пришли к долгожданной цели, которая все это время словно по закону подлости всякий раз от них ускользала, когда была так нужна.       Проводив императоров и их окружение к залу для совещаний, служащий императора Антреса Менгска удалился. Перед братьями были широкие раздвижные двери, по всей видимости, ведущие в какой-нибудь зал заседаний весьма немалых размеров.       Некоторое время братья медлили. Переглядываясь, они две, может три минуты, не рисковали направиться за дверь, чувствуя какой-то психологический барьер, который не следовало бы переступать.       – Может мне? – стоящий позади вместе с остальными людьми, спросил генерал Шезар, внимательно смотря на Арктуруса.       – Не стоит. Сопровождающий сказал, что там он один… – спокойно ответил Арктурус Менгск.       – Подозрительно все это… – произнес Сирес, чувствуя возможный подвох.       – Есть немного, – кивнул Арктурус, нажимая на индикатор, который должен был открыть двери.       Двери издали глухой шипящий звук, после чего распахнулись. У обоих императоров захватило дыхание. Генерал Шезар хотел было сделать шаг вперед, но Арктурус его резко прервал:       – Не надо, Алан. Здесь мы справимся сами. Никому не вмешиваться в наш разговор…       – Как пожелаете, однако: будьте осторожны.       – Я, теперь, всегда осторожен, – ответил Арктурус, после чего ступил вперед в зияющий полумрак.       Оставив своих людей и телохранителей снаружи, императоры Доминиона вошли вовнутрь. В самом деле, кроме одного человека, которым был Антрес Менгск, сидящий в данный момент на трибуне напротив пришедших гостей, никого больше не было.       Огромный, многоуровневый зал на человек триста, может, четыреста, с большими сводами, не лишенными в некотором своем проявлении архитектурного изыска, встретил своим величием вошедших императоров. Пройдя немного вперед, Арктурус и Сирес остановились, внимательно всматриваясь в своего брата, который сидел в центре, свысока, внимательно, по-хозяйски смотря на своих братьев, которых не видел уже достаточно долгое время.       Совершенно непохожий на двух других Менгсков, Антрес Менгск, сидящий на абсолютно пустых трибунах, выглядел спокойным и уверенным в себе человеком. Внимательно он смотрел на родных гостей своими темно-голубыми с легкой желтой искоркой у зрачков, глазами. Он был, в самом деле, намного младше своих братьев, что очень сильно подчеркивалось в его внешности. Тонкие черты лица Антреса придавали ему некий шарм и элитарную стать. Лицо его было чисто выбрито и полностью лишено каких-либо морщин. Волосы у него были светло-русыми, довольно короткими, в стойке зачесанными назад. Антрес внешне сильно выделялся от своих старших братьев. Если они были копией своего отца, унаследовавшие от него грубые черты, то он – матери; на фоне своих братьев выглядевший красивым и изящным молодым человеком. Одет он был, как и его братья, в национальные для Доминиона одежды, с нанесенными на нее опознавательными знаками, указывающими его принадлежность к планете Браксис.       Сирес и Арктурус встали в центре зала, внимательно смотря на своего брата, который, по всей видимости, не желал спускаться к ним, тем самым, оказывая некоторое неуважение. Совершенно спокойно Антрес продолжал находиться метрах в трех над своими братьями, уверенно и, даже, высокомерно смотря на них.       – Спуститься не желаешь, братец? – после довольно продолжительного молчания спросил Арктурус Менгск, разводя крепкие руки в стороны.       Сирес настороженно смотрел на младшего брата. В воздухе ощущалось сильное напряжение.       – Лучше вы займите места, какие будут вам угодны, братья, – вежливо ответил Антрес, немного склоняя голову.       – Это очень некрасиво: встречать таким образом верховных императоров Доминиона, братец, – сводя брови, ответил Арктурус, глядя своими черными глазами на младшего брата, который оставался незыблемо крепок и верен себе.       – Я просил у вас немного времени, принося свои извинения, однако вы соизволили поступить, как в прежние времена – так как угодно вам, брат…       – К тебе это тоже относится и, пожалуй, не меньше, чем ко мне!       – Согласен, – кивнул младший Менгск, – в таком случае: мы квиты…       – Твоя наглость становится все больше, Антрес! – вдруг не выдержал Арктурус, делая несколько шагов вперед к трибунам, где находился брат. Акустика помещения позволяла громко не разговаривать, но Арктурус пренебрегал этими условиями, начиная общаться во весь свой крепкий голос. – Сколько еще можно продолжать играть в эти игры!?       – Игры? – морщась, спросил Антрес, немного склоняя на бок голову, явно не понимая, про что говорил старший брат.       – Да игры. То, что ты устроил в Боралисе, как это понимать?       – Я хотел, чтобы вы провели время с удовольствием, пока я нахожусь в отъезде. Неужели, сделать приятно своим братьям: называется играть в игры? Для народа честь встречать вас, основу государства, основу их существования.       – Почему ты лично не сообщил нам? Что здесь такого важного, что посмело заставить тебя отменить встречу со своими братьями!?       – Ничего особенного, просто я должен был находиться здесь…       – Опять теневые игры? – прищуриваясь, спросил Арктурус, подходя еще ближе к трибуне своего младшего брата.       – Это уже мое дело, брат.       – Конечно, дело, которое важнее государственного; интересные же у тебя понятия!       – Арктурус, спокойнее… – тихо пытался вступать в беседу двух братьев Сирес.       – Я спокоен, – отталкивал старший среднего, продолжая устремляться всем своим существом в младшего брата, который своим спокойствием сильно раздражал его.       – Думай, что хочешь. Я сказал, что должен был присутствовать лично здесь, и вы мне сильно помешали…       – Еще бы! – усмехнулся Арктурус, начиная догадываться о делах младшего брата. – Вновь дипломатическая миссия с силами Конфедерации? Кто на этот раз?       – Меня очень печалит твое отношение ко мне и моему государству, брат. Ты никогда не хочешь слышать меня и понимать…       – А меня печалишь ты брат! – перебивал младшего Арктурус. – Сколько можно жить, как трус!?       – Эй! – вновь вмешивался Сирес.       – Не надо, пусть говорит…       – Сколько можно жить иллюзией юродивого блага? Ты – верховный император Великого Доминиона. На твоих плечах груз ответственности за свой народ, за наш народ, за честь и имя нашего рода! Сколько можно прятаться!? Сколько можно вести себя не как Менгск?       Сирес покрываясь испариной, нервно провел рукой по своему лбу, предчувствуя сильную ссору, которая сегодня должна была стать последней между братьями.       – Значит, ты по-прежнему считаешь меня трусливым маменькиным сыночком, который до сих пор ни на что не способен? – задумчиво протянул Антрес, с некоторой грустью смотря на своего старшего брата.       – Ты заставляешь меня так думать! Бог свидетель, что я не желаю этого, но все подводит к этому, как бы я не противился!       – Очень жаль, – выдохнул Антрес, закрывая глаза.       Арктурус умолк, переводя дыхание. Сирес не смел вступать в разговор, со стороны прекрасно понимая и одного и другого брата.       – Брат, почему ты не желаешь видеть очевидного? – после серьезного размышления спросил Антрес, снова устремляя свои глаза на Арктуруса.       Арктурус насторожился. В его глазах читались растерянность и недоумение. Антрес явно не был настроен на негативное русло общения. Каждый раз он пытался подойти к Арктурусу с конструктивной стороны, что давало возможность увидеть хотя бы Сиресу, что младший брат сильно переживает из-за размолвок со своей семьей и, исходя из этого мирами Доминиона. Явно было видно, что Антрес желал быть одним из великих императоров Менгсков, но не такой тропой, какую издавна им навязывал их бескомпромиссный отец.       – Я всеми силами пытался, пытаюсь и буду пытаться сохранить наш мир. Я не знаю, почему ты считаешь, что я корень зла, который погубит нашу империю; что я ни на что не способный; что я не достоин носить фамилию моего отца! Все годы, которые я помню себя, я пытался вам всем что-то доказать; я доказывал свою состоятельность, необходимость, важность для этого мира, но вы каждый раз качали головой, говоря, мол, все не так. Я был как вы: жесток, хитер, беспощаден, но все было бесполезно; я был добр, гуманен, щедр, но и это вам не нравилось. Даже отец меня никогда не признавал, как достойного носить фамилию Менгск, называя меня ничтожным приемником! Вы меня постоянно шпыняли, кололи, долбили, и, в конце концов, я сломался, согласившись с вами. Я даже почти сложил с себя обязательства, в некоторый момент поняв, что, в самом деле, все это не мое. Однако мне этого не дала сделать мать. Только она верила в меня, но тогда я отвернулся и от нее, не поняв, что она мне хотела сказать, поведав мне кое-какую историю. Спустя некоторое время, произошел переломный момент в моей жизни, собственно, как и в вашей, который изменил все мое мировоззрение. Произошло это после того, как Корхалл был уничтожен, вместе с моей семьей и всем тем, что я когда-то искренне любил. Именно, когда я увидел окутанную огнем и дымом умирающую планету, я понял, что такое быть настоящим императором, я понял, что не война спасает жизни, не доказательство себя перед другими; не поверхностная иллюзия, закрывающая реальность; не страх и смерть. Я понял, брат, что сохранить Доминион, его жителей, нас: может только мир. Мир, в котором не я буду на первом плане, а мой народ, моя планета, весь Доминион! Именно с тех пор, как погибли наши мама и папа, я сделал выбор, который от меня ждали, избрав путь, за который моим родителям не будет за меня стыдно. Путь, который, к сожалению, не понятен и неприемлем вам; который, отдаляет нас друг от друга. Именно с тех пор, как я, наконец, решился, Браксис шагнул далеко вперед в отличие от ваших миров, которые погрязли в извечной войне с Конфедерацией, уже забыв, из-за чего все началось!       – Хорошо излагаешь, брат, в общем, как обычно, – улыбнулся Арктурус, немного отпуская голову и собираясь с мыслями. – Я, может, покажется тебе странным, понимаю тебя. Я всегда видел твое стремление, твое упорство, твою веру. Ты ошибаешься, говоря, что я, Сирес или наш отец, тебя постоянно принижали, говоря, что ты ничтожество. Все было совершенно иначе. Мы хотели сделать тебя сильным, очень сильным, достойным своих предшественников. Мы закаляли тебя, но ты не поддавался, ты гнул свою линию, вновь и вновь. И вот, когда все уже получилось, произошло это чертово нападение на Корхалл, которое сломало тебя и все наши старания в один миг! Ты стал мыслить, как блаженный, не видя настоящих угроз, которые темным туманом все сильнее обволакивали наш мир. Ты отделился от нас, ослабив на треть великую мощь Доминиона, тем самым подставив его на растерзание Конфедерации.       – Однако этого не произошло! К тому же, брат, мой мир когда-то спас твою планету!       – Ты лишь немного ускорил процесс заживления, которое и так бы прошло успешно! Менгски просто так бы не склонили головы!       – Если бы не Браксис, вы бы давно потеряли свои головы!       – Ты преувеличиваешь, брат!       – В самом деле?       – В самом деле! – сверкнув огнем в глазах, ответил недовольный Арктурус, в глубине души понимающий, куда клонил Антрес.       – Браксис не дал миротворцам уничтожить Дилар, и жилые сектора в системе Бронтес. Если бы не мои старания, не стоять бы тебе передо мной!       – Нет, это не так!       – Арктурус, он прав, – кое-как, вставлял свои слова Сирес, чувствуя некоторую вину со своей стороны из-за того, что поддерживал младшего брата.       – Он не прав! Его странные связи с миротворцами центральных рубежей не дали никаких результатов, кроме, как того, что его армия не рискует погибнуть в столкновение с зергами или протоссами!       – А твои связи с миротворцами дальних рубежей к чему привели, брат? – щуря глаза и внимательно всматриваясь ими в Арктуруса, спросил Антрес. – Разве не к тому, что твой великий астероид ПМ-1 был уничтожен! Не к тому, что некий верховный адмирал теперь является настоящей угрозой не только для наших миров, но и для всего человечества!?       Упоминание о боевой космической станции сильно всколыхнуло нервное состояние Арктуруса, начинающего наливаться краской.       – Мою станцию уничтожили миротворцы центральных рубежей! – сквозь зубы процедил старший брат.       – Значит, они догадались, насколько сильный неконтролируемый боевой потенциал содержался в твоих руках…       – Ни черта он не знал! Не потенциал, не причину его применения!       Антрес услышав ответ, ненадолго задумался, пытаясь понять, что имел в виду его брат под словом «он».       – Значит, ты был готов воплотить в жизнь бредовую идею профессора Бишоффа, будь он неладен…       – Это была не бредовая идея! Это был наш шанс прикоснуться к великой силе мироздания! Шанс выйти вперед не на полшага относительно Конфедерации, а как минимум на корпус!       – И это стремление для тебя вылилось в жизнь целой планеты, и еще двух в системе САРА? Не много ли, брат?       – Это вынужденные жертвы. Война – сам понимаешь…       – Я не понимаю, – недовольно стал качать головой Антрес, продолжая пристально смотреть сверху на своего брата. – Жизнь планеты – это не вынужденная жертва, это самое настоящее истребление, причем мирных людей, которые ни в чем не виноваты! Это непростительные ошибки с твоей стороны, брат!       – Тем не менее, если бы мы не сделали этого, погибло бы все вокруг! Если медлить и разглагольствовать: не останется никого: ни нас, ни Конфедерации, ни даже протоссов!       – Ты преувеличиваешь!       – Так будет, если мы не объединимся, брат…       – Я, в отличие от тебя, брат, никогда не отворачивался от тебя и от твоего мира. Я, честно, хочу помочь тебе, но не могу. Даже несмотря на возможную угрозу, в которую я с трудом верю, я, все равно, не могу помочь тебе. Уничтожение планеты – сверх моих сил и понимания…       – Ты прекрасно знаешь, что в данный момент совершаешь фатальную ошибку, брат! – крайне недовольно давил Арктурус, грозно, исподлобья смотря на своего младшего брата.       – Мы все совершаем фатальные ошибки, просто кто-то – в большей степени, кто-то – в меньшей.       Сирес чувствовал, что начинается кульминационный момент. Атмосфера была накалена до предела. Менгск-старший был готов взобраться на трибуны к брату и голыми руками впиться ему в шею.       – Я их только исправлял, – сквозь зубы продолжал отвечать Арктурус. – Да, мой мир воевал, терпел поражения и праздновал победы, но все это было ради Доминиона. Никто не осмелится сказать, что я ошибался! Я помогал человечеству, как мог. Именно благодаря мне и моей военной мощи, которую необходимо использовать всегда, я все еще вижу Доминион целым и невредимым. Именно благодаря мне и моей политике, наши миры пока в безопасности! Я никогда не поступал подло и эгоистично! Будь оно так, зерги уже бы давно уничтожили твой прекрасный, покрытый хрупкими льдами мирок! Я рисковал нашими мирами – было дело, но ты не забывай, что благодаря этому нам известны истинные цели Конфедерации и ее многочисленных не мирно настроенных секторов! Да, я понимаю, что уничтожение целых миров – это глобальная катастрофа, но она мала по сравнению с тем, что на нас надвигается, благодаря протоссам, Конфедерации и твоему упорству, брат!       – Не вмешивай меня в эту катастрофу, брат! Всегда есть путь отличный от войны и как бы там ни было, я шел и буду идти этим путем… – закрывая глаза, продолжал стоять на своем младший брат.       – Возможно, – выдохнул Арктурус, – но он не относится к нам – людям… Наша сущность – война!       – Как знать… – неоднозначно ответил Антрес, поднимая глаза в огромный куполообразный свод.       – Знать тут нечего, брат. Все уже давно определено, – медленно с расстановкой отвечал Арктурус. – Остался только ты...       – Я? – наивно спросил Антрес, глядя на Арктуруса.       – Да, – выдохнул Арктурус. – Мне нужен твой ответ. Окончательное решение.       – Я не хочу тебе его давать, – сказал Антрес, недовольно отворачиваясь от брата.       – Придется. Сегодня должно все решиться. Я должен знать Менгск ты или нет…       Сиреса била дрожь. Он смотрел то на старшего, то на младшего брата, совершенно не в силах определить, кто из них дрогнет первым. Ему больно было видеть эту семейную драму, которая обязательно должна была окончиться трагедией в независимости от решения младшего брата. Сирес понимал, что оба они не могут преступить через себя, что решение каждого из них в пользу либо против одного из братьев – приведет только к тому, что одна из сторон останется в очень тяжелом положении.       – Я – Менгск! – вставая с кресла, ответил Антрес, грозно смотря на брата.       – Тогда дай мне ответ…       Антрес замер. Сейчас он понимал, что его сегодняшний ответ навсегда решит участь братьев, их будущие пути. Он смотрел в глаза старшего брата, в которых читалась надежда в то, что он все-таки примет сторону, не доводя дело до мирового конфликта. Антрес смотрел в карие глаза и видел в них отражение двух планет, жизнь которых зависела от происходящего момента.       Арктурус безотрывно смотрел на своего брата, видя в его глазах неизбежность, которая холодом врывалась в его душу. Младший брат не спешил, а Арктурусу показалось даже что он колеблется.       – Пойми, сейчас все наши разногласия могут перекрыться одним лишь твоим ответом, – продолжал давить Арктурус. – Если ты не примешь мою сторону, ничто не спасет человечество. Все миры падут, включая и твой и мой…       Все трое ожидали. Жар сердец и холод умов смешивались в сильный, сверкающий молниями ураган, отнимающий годы жизни у всех троих братьев. Казалось бы, обычная ситуация, но как много, фактически участь, как минимум одного объединенного мира, зависело от ответа. Антрес еще раз все хорошо взвесил, обдумал. Закрыл глаза и тяжело вздохнул. Арктурус и Сирес, чувствуя холодный трепет, ожидали долгожданного выдоха. И Антрес коротко выдохнул: «Нет».       – Я не верю!! – завопил Арктурус, пустившийся на верхние ряды.       Сирес быстро схватил брата, не позволяя ему добраться до Антреса.       – Отпусти меня! Ему надо вставить мозги на место! Нет, это невозможно!       – Брат, он сделал свой выбор, – подавленно ответил Сирес, не давая старшему забраться наверх.       – К черту его выбор! Он погубит нас всех!       – Успокойся!       – Нас погубит наша вера в безоговорочную силу оружия, – вдруг ответил Антрес, спокойно смотревший на разъяренного Арктуруса, который безуспешно пытался выбраться из сдерживающих объятий брата.       – Нас погубишь ты, черт тебя дери!!       – Брат!       – Нет, ты, что ли, не понимаешь, что его бесхребетность даст вырваться наружу такому кошмару, которого даже в самых страшных снах никому не снилось! – хватая за грудки среднего брата, весь раскрасневшийся и вспотевший от ярости, кричал Арктурус.       – Пока мы сдерживали кошмар, были уничтожены наши миры, миры Конфедерации. Может, пора уже поступить иначе? – спокойно продолжал вести беседу Антрес.       – Иначе!?       – Может, пора дать выбраться этому кошмару наружу. Может, только он сможет заставить нас с Конфедерацией, наконец, сделаться единым государством?       – Это невозможно! Это – утопия!       – Мы не узнаем, если не попробуем…       – Ты нас погубил! – демонстративно указывая пальцем на брата, кричал Арктурус. – Ты мне больше не брат! Слышишь! Не брат!       – Эй, Арктурус! – пытался что-то сделать Сирес.       – Он все решил! Все – это конец!       – Брат!!       Оттолкнув Сиреса, Арктурус направился к выходу. Его шаги были настолько тяжелыми и громкими, что казалось, будто основание пола разойдется под ними. Сирес ступал следом, растерянно оборачиваясь на младшего брата.       – Все кончено, брат! – задыхаясь, отвечал Арктурус Сиресу. – Он был единственной надеждой остановить миротворцев, и этих проклятых церебралов, до которых уже тянутся руки конфедератов. К тому же мы потеряли особь и пятнадцать лет, связанных с ее подготовкой! Черт!!       – Успокойся, найдем мы другой выход…       – Арктурус! – раздался голос Антреса, когда старший брат уже собирался выходить за порог зала.       Арктурус остановился, повернувшись к брату. Красное лицо кипело гневом.       – Мне очень жаль, что так все получилось, но ты знай, что, если тебе понадобится убежище или какая помощь, я всегда к твоим услугам. Кровь и плоть я не забывал и не посмею забыть…       Арктурус ничего не сказал. Шипя словно змея, он выбежал прочь. Следом за Арктурусом выбежал Сирес, опечаленный тем, что ему не удалось поговорить с младшим.       Антрес в раздумьях сомкнул у подбородка руки, глядя вперед на закрывающиеся двери. Его взгляд был очень сосредоточен. Сильная дрожь, пробирающая до костей своим раздражающим холодом, колотила все его тело. Решение было принято и обратного пути не было. Антрес сидел в раздумьях, не шевелясь. Казалось, что огромные своды зала, в котором он находился, начинали сдвигаться, уменьшая некогда огромный зал до неимоверно малых размеров, которые начинали давить на его сознание.       – Храни его, Сирес… – после некоторого прихода в себя, произнес шепотом император Браксиса Антрес Менгск, смотря своими темно-голубыми глазами в большие раздвижные двери, в которых исчезли его братья. Которых несмотря ни на что, он продолжал любить…