Истина в причинах отыгрываться

Единицы становятся творческими людьми первой величины, или высшей пробы, кому как лучше звучит, что одно, что второе — те, кто на слуху во всём мире. А после за ними идут все остальные, кто тоже причислен к творческим, но факт остаётся фактом, что степени известности по миру ну очень огромна, почти бесконечна. Чем бы он ни занимался из того, к чему его влечет без нарушения закона, и кто всё же на слуху у определенного обширного количества людей, количество которых тоже очень даже разное. Ведь и проститутка или порноактриса становится известна множеству как раз больше не за то, какая она «шалава» и ей должно быть стыдно. А потому что творит в постели или на камеру волшебство и повод для поклонения телу, что более чем отвечает широким запросам красоты, отчего его можно назвать совершенством — пусть через «боль» ради недурного заработка или по своему желанию, что может означать здоровое самолюбование. С мужчинами-стриртизерами в основном также, пусть и с несколькими существенными различиями, но если и рассматривать их известность гораздо меньшему кругу людей, чем у актеров, то на существенном слуху среди тех, кто добровольно записывает себя в фанаты творящих людей в тени, могут считаться диджеи, не «заводилы» программы в ночных клубах. Или те, кто создаёт инструментал из инструментов для исполнителей — частенько имеются ввиду битмейкеры для рэперов. — Давай немного потише там, Долин. Не удержался, блин, пососать у меня, стоило тебе наконец выбить отгул вчера? Я так тебя и не спросил, ты собираешься за эту неделю наверстывать якобы упущенный год, намереваясь всё из меня высосать уже щас? Возня с оралом от любимого мужчины сейчас, кажись, перейдет на пояснительную беседу без отвлечения от процесса глотания с подбритым подбородком до яичек. Болтовня и в постели-то кому-то там моветоном считается, но если приперло, то… тем более повод есть. Тот, у кого сосет член его любимый человек, вообще-то сидит за работой за своим столом. Ведь дистанционная, без требований выхода в коллектив, точно такая же профессия. Они оба также не сказали бы, что гордились тому, что сосали друг у друга по очереди, кто-то чаще, кто-то реже, как и трахались со смазкой с презервативом или без — много кто из пар геев считает это невъебенным равноправным достижением, а они просто занимались любовью между делом. — М-м-мпкха, слушай, ну… я хотя бы у начальника не сосу. И не остосал за отпуск, бесят подъёбы на эту тему. И не сосал и не собирался не потому, что у него жена, а он по бабам в бары продолжает тащиться, иногда запрягая гея-новенького, не такого, как я, чтобы он снимал ему стресс. А потому что люблю сосать у тебя, и мы друг у друга, раз живём вместе… ну, неважно сколько, главное что любим. — Да я чё, не спорю, нет… Только не пойму, отвлекаешь ли ты меня, слушай… О-охох, да, блядь, я всё же ненадолго отвлекусь, языком сейчас хорошо проводишь, ништяк. Им можно быть немногословными или не особо эмоциональными — они делали всё так, как хотели, по настроению. И сам молодой человек за сидячей работой возле экрана дома, мог готовить, стирать, убирать и не подкачиваться, зато набивать татухи и одевать серьги с тематиками, что подходит творческим людям вроде него. Тогда как внизу, под столом его парень или гражданский муж ходит качаться, боксировать, лежать в фито-бочке и вообще он начальник цеха, над которым главнее только директор группы компаний. У кого из них не всё в порядке с мировосприятием, мало кого будет касаться, раз родители, что у одного что у второго всё ещё спустя уйму времени были не готовы принять гомосексуальность своих подросших до взрослых отпрысков. Так что если что и не так, пусть осмелится кто-нибудь задать этот вопрос напрямую. Однако, без осуждения и «у вас даже сучки на ночь ни разу не было, не то что школьной любви?» оба были бы не против и поговорить, что они думают об этом мире. И насколько велика степень, что они утопили его «отвратную грязную» внешку в «радуге принятия всего и вся». — Что-то я, слуш… раз я первые сутки с тобой целиком, а не каждый вечер, как обычно, то… Редко интересовался, извини… не, я ж не настолько занятой ёбарь и в то же время шлюшка для своего мальчика. — Да упаси от того, чтобы ты совсем уж привык разговаривать таким жаргоном! Мы что, друг перед другом всё ещё проститутки какие-то или всё-таки влюбленные? Что может заставить или побудить прервать оральный секс своему молодому человеку у девушки или гея? Совершенная эякуляция от теплоты рта отсасывающего с заботой и любовью при массаже яиц пальцами, посторонний шум, особенно если они, типа не выдержав, заперлись в кладовке на работе. Или же упадок подходящего для сосания настроения… а раньше кто бы мог подумать в интимной обстановке из всяких там секс-гигантов, что может быть виновен в этом он, а не оказывающий ему услуги только по любви или под гнетом контракта от брака по расчету. — Вот, знаешь… вырвалось у тебя. Эту тему я и хочу затронуть, Морф. Ты сказал «проститутки», подразумевая женщин. Оно и понятно, что такое слово близко по характеристикам скорее к женскому полу, хотя полно таких и среди геев, тебе ли не знать. Ты, между прочим, подрабатывал так. Тот, у кого сосут здесь и сейчас в этой комнате под позднее утро после омлета со свининой с вафлями в шоколаде — израильтянин, да ещё и косящий своей внешностью под худощавого гота-металлиста со стрижкой «карэ», и нацепивший себе на шею «колье» с Мэрлином Мэнсоном — то рисовал, то добавлял эффектов, то отвлекался стоном на массаж своего ствола языком партнёра — как бы не совсем типичного босса качалки на сей раз без деловой рубашки и так далее, что входит в костюм по дресс-коду. Если уж кто и стал бы заводить в разговоре речь о национальности не с целью обстебать, то этот молодой художник предпочитал называть себя израильтянином. А не евреем — мол, это пренебрежительное название, обозначающее продажность и извлечение выгоды любой ценой, будто такая расчётливость со стороны выглядит некрасиво — и тем более кафиром или кефиром. — Блин, ну что ты выпытать у меня пытаешься. Ну, может, я догадываюсь, но не-е… о другом нельзя, что ли… — У тебя фобия, чувак, если ты продолжаешь… к женщинам у тебя фобия, хоть ты и рисуешь их или фотошопишь в принтах для одежды. Тебе, конечно, поступают заказы на разные дизайны, и если бы у тебя реально была фобия к женщинам… как гомо- и лесбофобия у нетерпимых к нам, которых дохуя, но при мне они в основном молчат… ты бы не работал с изображениями с ними. Да уж, так глядеть в глаза страху, тем более тебе и женщины на мыло присылают запросы образцов И зажёг он сигарету после того, как дорисовал эскиз возле перевёрнутого креста у изображённой монашки храма БДСМ, что был серебряный и весь в розовых стразах в середине кожаного лифа как части пошлого костюма, пока «служительница вечной ебли» была вся в кружевах и тоже курила через мундштук. В это время, доделав одну из тысяч частей работы, он всё же кончил на «типичного начальника» со вздохом удовлетворения. Ладно он такой худой, пусть и с вызывающим видом, но они вместе с его накачанным «шкафом» при его круглых аккуратных мышцах могли и «пиздострадания баб» послушать под бит, как они трахались со множеством мужиков, но так и не нашли того единственного. Ну, и, нередко залипали на его зубодробильное гитарное месиво с поехавшими гроул-стихами про жертвоприношение коров и младенцев Аиду или ещё кому из богов, которым так необходима резня на всесожжение — перед тем, как опять смотреть какой-нибудь посредственный ужастик. — Но походу твоя фобия настолько разрослась к ним, к женщинам, что ты их в основном показываешь распутными шлюхами. Пусть и неплохо то, что хоть одежда на них сексуальная… для футболок и прочего ты и мужчин обрабатываешь полуголыми, но образы с ними явно выглядят посветлее… Реально, видно, к чему у тебя неприязни меньше, но за оформленных женщин платят больше. — И это всё на меня вылил гей, серьезно? Ага, заебись изложение и разбор моего мозга и мировосприятия по косточкам, поздравляю. Это же пустяк, который нихуя не значит… что меня пыталась склонить к сексу школьный учитель. А потом ещё и декан универа захотела меня так же… я уж тогда почти был не против, прикинь… Познакомились мы с тобой, Долин, намного после.