Печальный принц

—Печальные люди всегда ревнуют, — пожимает плечами Ойкава, поджимая ноги к груди сильнее обычного, словно собираясь продавить себе грудную клетку. Словно собираясь выдавить сердце, которое, по ощущениям, сокращается чуть ли не со скоростью света. Словно собираясь спрятаться таким образом, как маленькие дети прячутся под одеялом от монстров. Вот только монстром Тоору считает себя. —Получается, ты сейчас весёлый? — Иваизуми улыбается с жалостью. Ойкава выглядит жалко и этого нельзя отрицать, но его не хочется добить. Его хочется утешить, хочется обнять и прижать к себе, чтобы успокоить. Позволить наконец выплакаться как следует. Но это Ойкава... он не заплачет, он будет сжиматься в маленький комочек, словно почти закончившийся клубок никто, он будет пытаться закрыться в клубке своих мыслей. А потом вновь возьмёт себя в руки, умоется и отправится на новую тренировку. И никто ничего не узнает. Никто, кроме него и Иваизуми Хаджиме. Третьягодки, что играет на позиции доигровщика. —Ты уходишь, уезжаешь, пропадаешь, бросаешь волейбол, бросаешь меня. Нам остался всего год, ты не мог, блять, подождать? — Ойкава начинает агрессировать. Он просто не понимает какие эмоции нужно показать, а Хаджиме, как обычно, выбивает всё желание кричать и злиться подзатыльником. Тоору лишь обречённо усмехается. Такого Иваизуми он полюбил. Такой Иваизуми уже завтра уезжает. —О чём ты думаешь? — Ойкава задумался, кажется, вновь вот-вот закроется, но Халжиме задаёт вопрос аккуратно, оставляя поцелуй на лбу и слабо щипая Тоору за предплечье. Тот всхлипывает. Заплаканный, сопливый, выглядит противно, но Иваизуми раз за разом вытирает ему сопли. Пусть плачет. —Не забывай меня. —Ты действительно думаешь о таком? — удивляется Хаджиме, но после лишь усмехается печально. Обнимает крепко, словно старается заползти в самую душу, остаться там навсегда, согреть своим теплом и развеять все страхи. Избавить от плохих мыслей и помочь — это же Иваизуми Хаджиме, он всегда знает как найти управу на капитана Аободжосай. Как долго ещё просуществует эта команда после того, как уйдёт и Ойкава? Долго. —Заткнись. Я могу попросить тебя об этом? —Не забуду, мой печальный принц. Иваизуми уехал. Ойкава не пошёл его провожать с утра. Хаджиме остался на ночёвку, но на утро исчез, оставив лишь короткую записку. Аккуратный мелкий почерк, подпись в нижнем правом углу. Тоору ревёт в подушку. Он лишился лучшего друга. Он лишился единственного, кому мог доверять. Он лишился своему доигровщика. Он лишился своего сокомандинка и он лишился своей первой любви. Ситуация дерьмовая. По ощущениям самого Ойкавы, он мёртв. Иваизуми оборвал связь и Тоору понимает, что возможно так будет даже лучше, но тогда какого чёрта спустя 15 минут он начинает листать профиль лучшего друга с левого аккаунта? Это идиотизм. И это то ли утешает, то ли добивает. А Иваизуми был в сети всего 15 минут назад. Ойкава заходит в их чат и понимает, что заблокирован. Тоору прогорает, словно спичка. Ойкава опускает взгляд зарёванных глаз на запястья. Порезы зажили, но шрамы остались. Глубокие, но тонкие, почти незаметные для окружающих. Но зато всегда заметные для Хаджиме. Когда-то в детстве, тот шутил, что станет полицейским. Может, если это так, то он когда-то найдёт труп Ойкавы в запертой однокомнатной и грязной квартире? Да, Тоору драматизирует и ему, блять, простительно. Он потерял много в этот день и борется со всевозможными желаниями сделать что-то отвратительное, что Иваизуми точно не одобрит. Иваизуми остался лишь в этой записке, которую Тоору сжимает левой рукой, стараясь не помять и Иваизуми остался в шрамах на запястьях. Сможет ли Тоору отойти от таких событий? У них на носу первые за этот год соревнования… не могут же они пропасть зря из-за капитана, который попросту не сможет выйти. Собственная гордость явно не даст уйти в запас даже на какое-то время. Ойкава сейчас действительно похож на печального принца. На брошенного котёнка, который близок к смерти, но отчего-то цепляется за жизнь своими тонкими коготками. Сердце не получилось выдавить и очень жаль. Ойкава тянется к лезвию, которое уже почти полгода спрятано далеко в тумбочке.