Never let you go

— Да уж, в такую идиотскую ситуацию мог попасть только ты, Минхо, — сказал Чанбин со смесью сочувствия и насмешки в голосе. — Я даже не знал, что Хёнджин всё это замечает. Слишком старался не вызвать подозрений, и вот, доигрался. Заставил его нервничать. Я, конечно, расскажу ему всё, но уже никакого сюрприза не получится. — Бедный Хёнджин. Ему что, придётся ещё три года ждать предложение, чтобы получился сюрприз? — возмущённо спросил Бин, за что получил от Чана с просьбой быть тише. Хёнджин прикрыл рот рукой, чтобы не издать восторженного писка. Предложение? Минхо собирался сделать ему предложение? — Нет, конечно. Мне просто жаль, что всё так глупо получилось. Джинни не заслужил этого, — тяжело вздохнул альфа. — Не раскисай, Хо. Да, ситуация не самая приятная, но ты уже ничего не изменишь. Не знаю, в который раз это говорю, но главное сейчас — объясниться перед Хёнджином. Поэтому не тяни больше время, — омеге пришлось напрячься, чтобы расслышать шёпот Чана. Сердце Хëнджина забилось чаще, и он сделал глубокий вдох в попытке хоть как-то успокоиться. Ему нужно было переварить услышанное, и он, пока его не заметили, бесшумно вернулся в свою комнату. Он не хотел ничего додумывать самостоятельно, хоть это и было очень сложно, и поэтому принялся ждать, когда альфа придëт к нему.

***

— Ты здесь, — облегчённо выдохнул Минхо, войдя в комнату. Хёнджин сидел на краю кровати и мазал какой-то крем себе на ноги, и Минхо, подойдя ближе, опустился на колени перед ним. — Хорёчек. Знаю, что прошу это в миллионный раз, но… Ты можешь выслушать меня, пожалуйста? — он положил руки на бёдра Хёнджина, частично скрытые тканью шортиков, и перевёл взгляд на его лицо. На волосах омеги был ободок, и он выглядел так очаровательно, что сердце сжималось от нежности. — Хорошо. Но тебе необязательно стоять на коленях, — сказал Хёнджин с лёгкой улыбкой. — Но я хочу, — Минхо улыбнулся тоже, борясь с желанием повалить омегу на кровать и расцеловать его. — Кхм, в общем, Джинни. Я правда думал, что всё-таки смогу скрыть это. Но после нашего вчерашнего разговора я понял, что это невозможно, — Минхо нервно прикусил губу. — Не думал, что буду рассказывать это при таких обстоятельствах, но… Где-то месяц назад я начал планировать сделать тебе предложение. Опустим то, что я хотел этого ещё с первого дня нашего знакомства, — он посмотрел на омегу с обожанием. — Я так боялся облажаться, ведь ты, самый романтичный и нежный мальчик, заслуживаешь самого лучшего. Я хотел сделать это в Париже, ведь у нас так много воспоминаний, связанных с ним, впрочем, ты сам это знаешь. Но не успел тебе предложить провести наш отпуск именно там — ты опередил меня, сказав, что хочешь сделать это здесь, на Чеджу. Сначала я растерялся, и, по-моему, даже отказался, испугавшись, что все мои планы нарушатся, но потом понял, что нет ничего страшного в том, чтобы полететь во Францию уже после Чеджу. И всё бы хорошо, оставалось только дождаться этого момента, но я всё равно умудрился проебаться, — он досадливо нахмурился. — Забыл про нашу годовщину, и до сих пор ненавижу себя за это. А вчера, когда я узнал, что ты переживал о том, что я вёл себя как-то странно, пока готовился к предложению… Я правда думал, что не вызываю подозрений, но, оказывается, я не могу от тебя ничего скрывать, — он уткнулся лицом в живот омеги и шумно выдохнул. Хёнджин покрылся мурашками от ощущения грубоватых рук на своей нежной коже, что продолжали его гладить, и на автомате вплёл свои пальцы в волосы альфы. Первое, что он почувствовал после рассказа альфы — облегчение. У них всё в порядке. Минхо к нему не остыл, и это самое главное. Всё остальное для него не имело значения. — Я честно не знал, что тебя это тревожит, Джинни. Думал, ты дуешься только из-за годовщины, и поэтому очень растерялся вчера, когда ты спросил, что я скрываю, — продолжил альфа. — И мне пришлось признаться. Прости меня, хорёчек. Я всё испортил, — виновато посмотрел он на омегу. — Ты такой дурачок, Минхо, — Хёнджин покачал головой и мягко улыбнулся, — иди ко мне. Быстро, — он потянул альфу на себя, из-за чего они оба повалились на кровать, и заключил его в крепкие объятия. Родной запах заполнил лёгкие, и омега наконец-то почувствовал себя спокойно и умиротворённо, словно вернулся домой. — И когда ты… сделаешь то, что хотел? — спросил омега, не в силах не думать об этом. Минхо улыбнулся и поднёс его ладонь своему лицу, целуя безымянный палец. — Позволь мне сделать это в более романтичной обстановке, детка. Я не прощу себя, если облажаюсь даже здесь. — Это всё формальности, Хо, они не так важны для меня. Я просто хочу как можно скорее называть тебя своим мужем, — попытался убедить его Хёнджин. Глупая, абсолютно влюблённая улыбка не покидала его лица, и Минхо потянулся к его губам, чтобы сцеловать её. — Где моё кольцо? Как оно выглядит? Когда ты его купил? — разорвав поцелуй, Хёнджин начал засыпать альфу вопросами. — Я оставил его дома, малыш, — Минхо умиляло то, каким взволнованным был его будущий муж. — Ты такой нетерпеливый у меня. — Ты раздразнил меня разговорами о предложении, а теперь говоришь, что я нетерпеливый?! — притворно возмутился омега. Минхо в ответ лишь рассмеялся и чмокнул его в родинку под глазом — одно из любимейших мест для поцелуев. — Так давно мечтал это сделать, — проговорил он, и стал осыпать маленькими поцелуями всё лицо омеги. Хёнджин, чересчур довольный, лежал под ним и плавился от ласки. Руки он засунул под футболку альфы и обхватил ими его крепкую спину, чтобы быть ещё ближе. — Хочу поплавать. Пойдём в бассейн, пожалуйста? — внезапно попросил омега, и Минхо сразу же согласился. Все уже спали, а значит, они будут одни. Что может быть лучше? — Подожди. Посиди тут, — уже там Хёнджин усадил альфу на кафельную плитку возле бассейна, а сам зашёл в воду и расположился между чужих разведённых ног. Из одежды на альфе были одни боксеры, как и на самом Хёнджине, и для того, чтобы завестись, омеге было достаточно только этого — сказывалось долгое отсутствие близости. Он положил руку на пах мужчины и сжал в ней пока ещё мягкий член, заставляя глаза Минхо широко распахнуться от неожиданности. — Хёнджин, что ты… — Хочу отсосать тебе, — прервал его омега и стянул с него ненужную ткань. Минхо не нашёл слов, чтобы возразить. Да и какой в этом был смысл? Бассейн находился в помещении, значит никто не мог случайно их увидеть, так что оставалось только наслаждаться моментом. Он возбудился за рекордно быстрый срок, и Хёнджин, воспользовавшись этим, взял в рот его влажную головку. Минхо судорожно вздохнул, и сразу же до боли прикусил губу, чтобы быть тише. Да, увидеть их никто не мог, но вот услышать — запросто. Но Хёнджина это совершенно не волновало. Он ни в чём себе не отказывал, рукой массируя тяжёлые яички альфы, и одновременно с этим пытаясь принять его член всё глубже в себя. Минхо запрокинул голову назад. Его грудь тяжело вздымалась, а на руках выступили вены от напряжения, и он отчаянно пытался не вскидывать бёдра наверх. — Посмотри на меня, — Хёнджин ненадолго оторвался, чтобы отдышаться, и принялся ласкать языком его яички. Положил одну руку альфы себе на голову, поощряя его управлять процессом, и перевёл на него свой взгляд. Минхо всегда убивало, какими невинными глазками смотрел на него омега в эти моменты, что совершенно не вязалось с тем, какие вещи вытворял в это время своим языком. И альфа никогда не смел отводить взгляд, зная, что это заводило омегу. Пользуясь предоставленной возможностью, он взял омегу за волосы — тот обожал щепотку грубости, и вновь вернул его рот на свой член с мокрым хлюпающим звуком, насаживая почти до конца. В уголках глаз омеги выступили слёзы, но он продолжал усердно сосать, с каждой секундой приближая разрядку своего парня. — Подожди, Джинни. Иди ко мне, — Минхо приложил все усилия для того, чтобы остановить своего омегу. Но ограничиваться одним минетом он точно не хотел. Хёнджин нехотя послушал его, и Минхо помог ему забраться к себе, сразу же накрывая припухшие губы жадным поцелуем. — Хочу тебя, — прошептал он на ухо Джину и развернул того спиной к себе, ставя на четвереньки. Снял боксеры с завидной скоростью, и, подавшись порыву, шлёпнул любимую задницу. Хёнджин издал жалобный стон и прогнулся в спину, демонстрируя себя альфе. — Хватит медлить, Минхо, и трахни меня уже, — требовательно сказал он. — Или ты уже разучился это делать? Минхо хищно улыбнулся от попытки спровоцировать себя и шлёпнул омегу ещё пару раз. Но сдерживаться на тот момент казалось преступлением, и он, не теряя больше времени, приступил к растяжке. Хёнджин был безумно мокрым внутри, и то, как он сжимался вокруг его пальцев, сводило с ума. Минхо так скучал по этим ощущениям, что не мог ими насытиться, и понял, что слишком увлёкся, когда пальцы внутри двигались слишком свободно, а Хёнджин хныкал от удовольствия. — Сейчас, малыш, — Минхо поцеловал его в поясницу, и, наконец-то, медленно вошёл внутрь. Оба издали облегчённые вздохи, и альфа, немного подождав, начал совершать первые толчки. Пальцами он крепко сжимал бока омеги, уже предвкушая, как на чувствительной коже появятся следы. Оставлять отметки на Хёнджине, а потом любоваться ими было его любимым занятием. — М-минхо… Подожди. Хочу объездить тебя, — еле выговорил омега сорванным голосом, и Минхо сразу поменял их местами. Он поморщился от ощущения холодной плитки под своей спиной, но когда Хёнджин оседлал его и вновь насадился на его член, все неприятные ощущения его покинули. Хёнджин опёрся руками об его грудь и принялся скакать на его члене, и у Минхо больше не осталось сил на то, чтобы говорить ему быть потише. Как вообще можно сдерживаться и ограничивать в чём-то это произведение искусства? Поэтому он принял единственное верное решение — стал подмахивать омеге снизу и обернул руку вокруг его члена, принимаясь медленно надрачивать. Вскоре их обоих накрыло волной удовольствия, и Минхо кончил внутрь плотно сжавшего его в себе омеги, в то время как тот излился ему на живот. — Ну что, хорошо поплавали, милый? — Хёнджин улыбнулся и обессиленно упал на альфу. — Просто отлично, Джинни, — Минхо улыбнулся в ответ и затянул его в очередной поцелуй, на этот раз ленивый и нежный.

***

На следующий день они немного опоздали на завтрак, ведь не могли отлипнуть друг от друга, и каково же было удивление остальных ребят, когда они увидели их вместе, держащимися за руки и с улыбками на лице. — Да ладно?! — у Чанбина даже выпали палочки, которыми он ел кимбап. — Вы помирились? — Да, — Минхо кивнул, и они с Хёнджином присоединились к остальным за столом. Напрочь проигнорировав второй стул, он усадил омегу к себе на колени, не в силах больше его от себя отпускать. — Вы не могли продержаться ещё два дня? Я поспорил с Сынмином, что вы не помиритесь до конца отпуска! — наигранно разочаровался Джисон, но не мог не улыбнуться. Потому что слишком обрадовался тому, что у друзей наконец-то всё нормально. — Нет, Хани. Ещё бы чуть-чуть, и я бы умер без своего любимого альфы, — ответил Хёнджин, заставляя всех, кроме Минхо, поморщиться от переизбытка сахара. — Да уж, ребята. Я вас всех, конечно, люблю, но ни одного совместного отпуска я больше не осилю, — сказал Джисон, и все за столом его поддержали.