L'automne est une interdiction.

Эмма не любила осень. Это было как тёмная тень, которая накрывала её душу, как одеяло, пропитанное холодом и сыростью. Она лежала на кровати, читая книгу, страницы которой были похожи на осенние листья, падающие в бесконечный поток. Её брат Сиэль сидел на полу, словно маленький островок тепла в этом ледяном мире. — Эмма, — позвал он, его голос был как слабый луч солнца, пробивающийся сквозь тучи. — Да? — ответила она, оторвавшись от книги и посмотрев на него. Её взгляд был как луч маяка, который искал спасение в глазах брата. — Может, пойдём погуляем хотя бы в ограде? — спросил он, его голос был как мелодия, которая могла бы согреть её сердце, но сейчас звучала слишком тихо. Эмма сглотнула и села, её руки скрестились, как две ветви, которые пытались удержать её от падения в бездну. Она посмотрела на него, её взгляд был как холодный ветер, который дул с севера, замораживая всё вокруг. — Ты правда хочешь гулять в такую рань? Ты забыл, что сказали родители? — спросила она, её голос был как ледяной поток, который сковывал его слова. — Прости... Мне действительно скучно, — ответил он, его голос был как шелест осенних листьев, которые уносил ветер. Он виновато отвёл взгляд в сторону, его глаза были как два маленьких озера, в которых отражалась вся его печаль. Эмма хмыкнула, как ребёнок, который не понимает серьёзности ситуации. Но было одно «но»: Сиэль был старше Эммы на год, а она более ответственная, чем её брат. Ему бы только погулять с Аршамбо и Роберами, детьми из других богатых семей. Она была бы не против отпустить его с ними, но приказ родителей есть приказ. Родители Эммы и Сиэля уехали на встречу с Аршамбо. Насколько она знала, их родители не были одержимы богатством и властью, но это не делало их мягче. Их дом был как крепость, в которой каждый уголок был под строгим контролем. — Ты неисправим, Сиэль, — фыркнула она, покачав головой. Её слова были как острые иглы, которые впивались в его сердце. Сиэль опустил взгляд на ковёр, рассматривая его, как будто в первый раз. Его глаза были как два потерянных путника, которые искали дорогу в этом мире. — Если хочешь погулять именно в ограде, советую тогда выпросить разрешения у обоих родителей. Чтобы не было недопонимания между ними, понятно? — сказала она, её голос был как эхо, которое разносилось по пустой комнате. — Понял... — ответил он, его голос был как шёпот ветра, который затихал вдали. Он поднялся и поплёлся к двери. Эмма смотрела на дверь несколько секунд, потом перевела взгляд на улицу через окно. Осень. Это их запрет на прогулки. Никто не пойдёт против родителей, даже ранним утром в ограду, чтобы погулять или встретиться с друзьями. Это было как невидимая стена, которая окружала их дом, не позволяя вырваться наружу. Осень была как зеркало, в котором отражалась вся их жизнь — холодная, тёмная и безрадостная.