Унмён

      Праздник урожая разгорался во всей красе. Красные огни прыгали по дорогам, танцевали в небе. Фейерверки, хлопушки, фонари — всё это было ярче даже звёзд. Люди толпились на улицах, громко смеялись и кричали от восторга.       Уён, видя эту картину, был до смерти напуган: тело трясло, голову нещадно кружило, а дыхание было громким и быстрым. Он никогда не переступал границ маленькой горы Пэктусан, обросшей высокими деревьями. Это заставляло страх впитаться в тело ледяными иглами.       Но вдруг чужая рука опустилась на его плечо: — Не бойся, — прошептал Сан. — Иди вперёд.       Они шли, оглядывая улицы. Кумихо впервые видел такое изобилие красок и…людей. Его глаза ослепляли огни улиц, а уши закладывало от множества голосов. Ему казалось, будто он вот-вот растворится в этой огромной толпе.       Но рядом был Чхве, что держал его за руку. Даже в таком опасном мире, который, казалось, мог его раздавить, он чувствовал себя в безопасности, чувствуя чужое тепло.       Вдруг запах еды проник внутрь, в нос. Прилавки были наполнены явствами, всё выглядело так аппетитно. Уён резко дёрнул Сана за руку и сказал: — Пошли туда! — Что? — тот недоумевал.       Они подошли к небольшому прилавку, забитому фруктами в карамели. Клубника, виноград, мандарины — глаза разбегались от такого изобилия. — Что это? — тихо спросил лис про себя. — Танхуру, — ответил дедушка. — Какие вы хотите?       Уён посмотрел на принца, который был крайне растерян. — Что такое? — спросил он, ничего не понимая.       В лисьих глазах мимолётом пробежала грусть. Он, кланяясь, проговорил: — Ну… ладно, спасибо, дядюшка. Мы пойдём.       Но вдруг Сан его остановил: — Выбирай, — сказал он, улыбаясь. — Что? — Что ты хочешь? Выбирай.       Уён тут же буквально заискрился от восторга. Он, чуть ли не прыгая от безграничной радости, указывал пальцем почти на всё, что было там.       Набрав полные руки сладкого танхуру, он с жадностью откусывал каждое. — Ты чего? — рассмеявшись, спросил удивлённо Чхве. — Никогда не ел танхуру? — Нет! Это же так вкусно. Боже, я бы всю жизнь питался этим!       Для Сана танхуру было не больше, чем уличная дешёвая еда. Но смотря на то, с каким удовольствием ел Уён, в душе стало так паршиво и невыносимо больно.       Прямо сейчас он вёл его — такого счастливого, окрылённого эйфорией — на верную смерть. Вокруг них бегала стража, что внимательно наблюдала за каждым мельчайшим движением принца. Стоит ему поднять руку и вытянуть три пальца, как они, верные королевские псы, нападут на кумихо.       Совесть мучала его, вонзала свои когти прямо в грудь. Как он может смотреть ему в глаза и улыбаться, зная, что его поймают и зарежут, словно скотину? Как будет жить с таким грузом на сердце? Неужели… такова цена власти?       Хотелось жалобно рыдать, кричать от боли и молить небеса о пощаде. Ведь ничего другого ему не остаётся.       Принц, сжав зубы, резко потянул лиса в сторону. — Мы куда? — недоумевал тот. — Мы… тут слишком людно. Давай пойдём в другое место. Там не менее интересно, я уверен.       Сан его отводил за руку подальше от снующей повсюду стражи, пытался затеряться в толпе, обходил их через узкие, замудрённые улочки.       Вскоре, оглянувшись, Чхве вдохнул с облегчением. Никого из королевских не виднелось. — Что-то случилось? — переживал Уён, хватая его за руку. — Нет, всё хорошо, — соврал он.       Между ними повисло странное и тяжёлое молчание. Янтарные глаза были наполнены непониманием и растерянностью, что сильнее сжимало горло совести. Принц, притворно откашлявшись, вдруг сказал: — Как тебе фестиваль? — Это… я не могу поверить своим глазам. Я никогда не видел так много красок! Так много еды! Мне бы так хотелось тут остаться жить! — с детским восторгом говорил Уён. — Хочешь поиграть в игры? — А? — Тут есть места, где можно поиграть в разные игры. Юнори или тухо. Что ты хочешь? — Всё! — прокричал Уён. — Мне нужно попробовать всё!       Они обошли каждый уголок, который могли: ловили мелкую рыбу, стреляли из игрушечного лука, играли в шого.       Такие мелкие забавы казались чем-то грандиозным и вызывали необычайную радость. Это было куда приятнее, чем занудные, тянувшиеся веками пиры во дворце рядом с тошнотворными лицами, что были украшены в золоте.       Уён, несмотря на свои поражения, излучал подлинное счастье. Принц никогда не видел его таким — задорный смех, искренняя радость. И всё это благодаря простым детским играм.       Чхве задумался: насколько же жесток мир кумихо, если его друг был буквально окрылён от столь простого удовольствия? Или, возможно, он сам привык к изобилию приятного и просто не замечал простых радостей?       После встречи с кумихо, жестоким и кровожадным созданием, мир Сана начал меняться. Он стал замечать мелочи, которые раньше ускользали от его внимания. Смех людей, яркость полевых цветов, приятное тепло солнечных лучей на коже — всё это стало для него источником радости. Даже в самых, казалось бы, обыденных вещах он начал видеть красоту и счастье.       Принц был безмерно благодарен судьбе за то, что свела его с Уёном. Этот необыкновенный лис, с его заразительным смехом и светлой душой, пробудил в Сане чувство глубокого восхищения. Ведь благодаря ему он научился видеть мир иначе — ярче, красочнее и счастливее.       «И как же я могу его убить», — пронеслось у него в голове. В тот же момент Чхве почувствовал привкус горечи лжи и коварства во рту. — Я не смогу тебя убить, — тихо проговорил он про себя, смотря на кумихо, что играл с детьми.