Секрет Шена

...Казалось, древний кирпичный коридор без единого источника света тянулся в бесконечность. Запах сырости и мокрой земли наполнял лёгкие двух измотанных попутчиков, пробирающихся вглубь туннеля в поисках заветного выхода. Нова и Шен истощили последние силы в церкви, отбиваясь от служителей. И только Ренато, изучивший обитель Бога от земли до купола, помог им скрыться в богом забытых подземных катакомбах, через которые можно было выбраться на свободу. Напарники, казалось, шли уже добрых тридцать минут, но не было даже намёка на долгожданный проблеск вдали. Сначала Нове и Шену источником света служил небольшой огненный шар, созданный чернокнижником. Однако вскоре он начал уменьшаться и тускнеть, что очевидно намекало на истощение сил мага. Когда крохотный огонёк окончательно потух, светящиеся татуировки Шена, почти не освещавшие дорогу, помогали не потерять друг друга в кромешной тьме. Но чем слабее становился чернокнижник, тем меньше татуировок светилось. Сначала потухли щёки, затем шея. Маг снял с себя пальто и рубашку, передав их Нове, чтоб свет тату на торсе помогал идти, но и эти рисунки стремительно затухали от горла до края брюк. Нова начала переживать, ведь неизвестно, как долго ещё им предстояло бродить по подземелью: — Шен, пальто шерстяное, будет хорошо гореть. Нужно намотать его на палку и поджечь твоей магией. — Ни за что, — буркнул маг и молча продолжал свой путь, полный равнодушия. Когда осталось совсем немного горящих голубым светом татуировок ниже пупка, отчаяние Новы начало достигать предела, и даже в глазах чернокнижника появилась слабая искра беспокойства. — Что будем делать? — спросила Нова слегка дрожащим от усталости тихим, но требовательным голосом. Сначала маг очень глубоко задумался, затем его лицо помрачнело, хотя Нове всегда казалось, что сильнее помрачнеть лицо Шена уже физически не может. Чернокнижник продолжал угрюмо молчать. И когда Нова уже окончательно смирилась и похоронила себя в густом мраке, Шен вдруг остановился и ответил на вопрос ведьмы: — Есть одна идея. И тишину прорезал звон ремённой пряжки.