Закон равноценного обмена

Всё зависит в доме оном от тебя от самого:

хочешь – можешь стать Буденным, хочешь – лошадью его.

Владимир Высоцкий

      - Пап, а этот дядя и правда наш дедушка? – невинно интересуется его дочь однажды утром. Сын старается не палиться так явно, что его этот вопрос, видимо, тоже волнует, но пока у него это плохо получается.       - Да, - спокойно отвечает Тоджи.       - Он твой папа?! – невольно громко вырывается у Мегуми. Тоджи хрипло рассмеялся.       - Нет, он мой дядя.       - О, а почему он раньше не приходил? – дальше спрашивает Мегуми.       - По своим причинам, - уклончиво отвечает Тоджи.       - Я думаю он папу боится, папа сильнее дедушки - задумчиво тянет его второй ребёнок, - и того дяди, да и в целом, думаю, сильнее большинства таких, как мы и тех, кто от нас с тобой отличается.       - С чего такой вывод? – мужчине уже любопытно до чего додумалась его девочка.       - Ну, ты другой, - видя непонимание в глазах брата, девочка поясняет. – Ну, то-сан не такой, как мы или Цумико с Микасой, он даже не такой, как Хофуку, - Тоджи поперхнулся от такого сравнения, - и уж точно не похож на монстров. Он совсем другой, у него нет того, что есть у всего вокруг.       Мегуми понятливо закивал.       - Кстати, пап, а почему ты такой? - уголки губ Тоджи невольно опустились, Тэкера прикусила язык, Мегуми заерзал на стуле. – Ну, я не в том смысле, что ты неправильный. Я не знаю, как это объяснить. Будто в мире, где все дышит воздухом ты один можешь не дышать вообще. Прости, - под конец голос ребенка стал совсем тихим, она виновато опустила голову, её тень будто стала меньше. Тоджи тяжело вдохнул, он явно не ожидал, что его дети так рано это заметят, что вообще заметят.       - И в кого ты такая умная у меня, ребёнок? - ворчливо спросил он, потрепав дочь по голове. Девочка довольно засопела. – Я родился таким. Это называется небесным ограничением. Как ты верно подметила, во мне нет ни капли проклятой энергии, но взамен я получил кое-что другое. Я очень быстрый, умный, сильный, ловкий и смелый, а еще, твой папа, невероятный красавец.       - И невероятно скромный, - фыркнула девочка. Тоджи с выгнул бровь.       - На счет ума я бы тоже поспорил, - буркнул под нос Мегуми.       - А еще, у меня очень чуткий слух, - замогильным голосом произнес Фушигуро-старший. Мегуми сбледнул с лица.       - Бежим! – закричала Тэкера.       Совравшись с места, дети с громкими воплями выбежали на улицу. Тоджи не торопясь допил кофе, потянулся и поймал их за пару секунд. Дети барахтались на усыпанной последними осенними листьями земле, громко смеялись и визжали, пока Тоджи подвергал их суровому наказанию в виде щекотки.       В кармане раздалась трель телефона, погребя под своим телом мелких, которые упрямо сопротивлялись, пытаясь выбраться из-под карающей туши возмездия, Тоджи лениво ответил:       - Слушаю.       - Есть работенка, завтра вечером в Киото, дельце - раз плюнуть, забрать одну вещицу и привезти по адресу. Платят пять лямов на руки.       - Через два часа буду у тебя.       Убийца магов сбросил звонок и столкнулся взглядом с желтыми глазищами Хофуку, который сидел прямо напротив него и раздраженно махал хвостом. Озадаченный реакцией кошака, он совсем не обратил внимание на подозрительно затихших детей. Снизу раздался заговорщицкий шепот:       - Сейчас, Мегуми!       - Гончие!       Маленькие ладошки шустро сложили символ и, прежде чем мужчина успел осознать происходящее – два проворных и довольно подросших шикигами впились зубами ему в ягодицы. Тоджи совершенно не по-мужски взвизгнул и мигом вскочил на ноги, псины растворились в тенях сражу же, как сделали свое черное дело, а дети драпанули от теперь уже точно разозленного отца на первой космической.       - Ах вы мелкие говнюки! А ну стоять! – прокричал Тоджи им в след.       - Нашел дураков! – крикнула ему дочь и с громким криком: «И-ха!», перемахнула через забор.       - Вот же ш заразы! - неподдельно восхитился он.       Рядом шумно вздохнул кот.      

ХХХ

      Работенка выдалась и в правду непыльная. Проникнуть в особняк очередных богатеев и реквизировать искомый предмет не составило никакого труда. Доставить его новому владельцу – тоже. Все же есть определенные плюсы в том, чтобы быть таким, как он. Проблемы пришли позже.       - Какого черта?! – капризно воскликнула рыжеволосая женщина. – Я ни черта не понимаю из того, что тут написано. Это не санскрит и не коптский, я не могу прочитать здесь ни единого символа!       Сидевший в кресле мужчина протянул руку, и женщина шустро передала ему книгу. Он задумчиво пролистал рукопись и сделал пару фотографий на полароид.       - Ну что, Мамору, ты что-нибудь понял? – нетерпеливо топнула ногой заказчица.       - Похоже на авестийский, но это явно не он.       - Ну, мы, пожалуй, пойдем, - напомнил о себе Шиу Кон, от этого заказчика у него были мурашки по коже. – Удачи вам в прочтении.       - В смысле вы пойдете? Работа не выполнена! – эмоционально отреагировала женщина, тряхнув копной волос.       - Дамочка, заказ был такой: забрать вещь из пункта А и принести её в пункт Б. Работа выполнена, - зло сплюнул убийца магов.       - Да как ты смеешь, отброс!       - Тихо, Лейла, - прервал поток её ругательств мужчина в кресле. – Предлагаю новую сделку: книга побудет под вашей охраной до тех пор, пока мы не найдем того, кто сможет её прочитать.       - А если не найдете?       - Месяц, пусть книга побудет под вашей охраной месяц. Мы - первые в списке подозреваемых в её хищении. А так, нет вещи – нет дела. За хранение мы заплатим вам еще десять миллионов, независимо от того, какой срок она будет у вас. Если вдруг среди ваших знакомых найдется тот, кто сможет её перевести мы заплати вам еще пять миллионов сверху. Переводчику мы заплатим тридцать. Единственное условие – перевод должен быть выполнен при нашем участии. Ну что? По рукам?       Наемники переглянулись, губы Тоджи изогнулись в хищной улыбке:       - По рукам! С вами приятно иметь дело Мамору-сан.       Они стояли в темном переулке, окруженные возведенной Шиу завесой. Посредник сделал несколько снимков и помог Тоджи упаковать книгу специальными печатями.        - Бррр, у меня от этого мужика мурашки по коже, - тихо произнес посредник, делая глубокую затяжку. - Где прятать будем?       - Где-где? В самом надежном месте, очевидно.       - Не продолжай! Меньше знаю – меньше скажу на допросе. Тогда на тебе сохранность, на мне – поиск переводчика, если такие вообще существуют. О, и кстати, Фушигуро, ты сегодня какой-то дерганный? И двигаешься странно. Спину сорвал?       - Да нет, скорее проиграл превосходящим силам противника.       У Шиу выпала изо рта сигарета, он шустро стряхнул с себя горящий пепел, упавший на пальто, и удивленно присвистнул:       - Ебать и кто смог задеть такого, как ты?       Убийца магов предпочел оставить этот вопрос без ответа.      

ХХХ

      - Ой, Тоджи! Ты сегодня рано! Что-то случилось?       - Ничего особенного, просто пораньше закончили. А где дети?       - Я их наказала, - Тоджи недоуменно поднял бровь, Цумико испуганно вжала голову. – Нет, ты представляешь? Эти двое сегодня пошли играть с соседскими детьми водяными пистолетами и все бы ничего, - его жена возмущенно постукивала ложкой по бокам кастрюли, - но эти двое залили в игрушки какую-то дрянь и выстрелили детям прямо в лицо! И мало того этот бешенный кот снова напал на соседских собак! Их до сих пор не привезли с ветеринарной клиники! Тоджи, его нужно усыпить! Он опасен для общества!       - Но мам, - робко попыталась вставить слово Цумико.       - Не мамкай! Это хорошо, что соседские успели руками глаза прикрыть и им на лицо не попало, их увезли в больницу с химическими ожогами! А у псов бока разодраны, будто не кот напал, а дикий кабан! Тоджи вздохнул и молча направился в комнату близнецов. Детская территория встретила его мрачным молчанием и настороженными взглядами. На щеках его детей красовались красные следы от удара ладонью, мужчина непроизвольно сжал зубы.       Фушигуро садится на край кровати, опуская локти на колени, его взгляд блуждает по комнате.Одна кровать была идеально заправлена, на ней и не спали вовсе, на второй лежали две подушки, два одеяла, огромная плюшевая игрушка пса и несколько книг. Питомец дочери злобно сверкал на него глазищами с подоконника.       Стоило бы детям сказать, что им не стоит спать в одной кровати. Все-таки они брат и сестра. С другой стороны, им еще и пяти нет, вряд ли в этом есть что-то большее, чем простая детская блажь. Сколько он помнил, они всегда старались быть поближе друг к другу. Даже когда появилась Цумико, Мегуми пусть и проводил с ней много времени, но всегда цеплялся взглядом за сестру и периодически приходил спать к ней посреди ночи. А после нападения и вовсе переселился к ней в комнату.       - Они первые напали, - тихо сказала Тэкера. Тоджи едва заметно усмехнулся, в его девчонке смелости на троих мужиков. – Нас позвали поиграть и вроде все было хорошо, но…       - Они проиграли, - тихо продолжил сын, схватив за руку сестру. – Сначала в догонялки, потом в «один или три», потом в «песочную горку», потом в «дотронуться до спины», а потом...       - Они обиделись, а потом полезли драться…       - Может, ты лишнего наговорила? – предположил отец семейства.       - Думаю, наоборот, - прошипела его дочь не хуже заправской змеи. – Недоговорила и нужно было подраться.       Мегуми хихикнул, но быстро поник под суровым взглядом отца.       - Что за история с пистолетами?       - А-но, мы вроде как помирились, и они предложили пострелять из водных пистолетов, пока Тэкера ходила за ними в дом…       - Они спустили собак с поводка, - мрачно закончила дочь, - если бы не Хофуку, Мегуми бы сейчас был в больнице. Я разозлилась и кинула в них пистолетами.       - А кислота откуда?       - Какая кислота? – удивленно уставились на него дети.       - Микаса сказала, что их увезли в больницу с ожогами от кислоты.       - Это я виновата, - дочь поджала губы и посмотрела ему прямо в глаза, Мегуми сильнее сжал её ладонь. – Я тогда так разозлилась, что оно само взорвалось. Я кидала с целью сделать сварить их поганые рожи в кипятке.       - Ты ведь понимаешь, что это не выход? – спросил Тоджи больше для проформы, по лицу его чада и так все было понятно: она понимала, что именно она сделала и ничуть в этом не раскаивалась.       - А что мне нужно было сделать? Стоять и смотреть? – громко воскликнул его ребёнок. Мегуми скривился от резкого шума.       Честно говоря, соседским ублюдкам повезло, что в доме была именно Тэкера, он понятия не имеет как решать такие детские конфликты, но ничем хорошим бы это не закончилось будь он дома в этот момент, одной детской травмой бы точно не обошлось.       Тоджи сидит пару секунд низко опустив голову и зарывается пальцами в волосы.       - Это ты его так проклятой энергией шарахнула?       - Если ты имеешь ввиду то, что внутри, то -да. Оно само как-то получилось, я действительно очень сильно испугалась. Прости, пап, - шмыгнула носом дочь.       Тоджи тяжело вздыхает и крепко обнимает своих непутевых детей. Как там говорилось: яблоко от яблони? Дочь явно унаследовала его поганый характер, а Мегуми видимо в Момотаро пошел.       - Завтра я покажу вам пару трюков, - две пары глаз восторженно засияли. - “Надеюсь, эти знания никогда в жизни вам не пригодятся”, - про себя добавил мужчина.       А еще, как бы ему не хотелось это признавать, но Наобито был прав. Его детям нужен кто-то, кто сможет помочь им освоиться со своим даром и этот кто-то явно не он.       Явно ощущалось присутствие третьего человека под дверью. Цумико, добрая девочка, явно переживала и была готова вмешаться в любой момент.       - Приведите себя в порядок и выходите кушать, думаю все уже готово.       Тоджи резко открыл дверь, испугав падчерицу. Проигнорировав её лепет и смущение направился на кухню. Ему нужно было прояснить еще одну малюсенькую деталь. Микаса стояла и вытирала посуду, он подошел к ней сзади, зажав между собой и столешницей. Большие мужские ладони обманчиво нежно накрыли хрупкие женские руки сверху. Его жена прижалась спиной к его груди нежно ему улыбнулась, Тоджи предусмотрительно забрал у нее с рук кухонную утварь, и тихо произнес:       -Еще раз посмеешь ударить моих детей, и я тебе руки переломаю, - женщина испуганно дернулась. – Поняла? Я тебя спрашиваю, поняла?       - Д-да! Поняла! – хрипло просипела женщина.       - Вот и славно. Кот остается в доме, положи ему кусок мяса побольше. С соседями и последствиями я разберусь сам, - он поцеловал её в макушку, игнорируя дрожь и страх чужого тела, и мило улыбнувшись, спросил: - Что у нас на ужин, дорогая?      

ХХХ

      Микаса была умной и доброй женщиной. Воспитанная в традиционных ценностях она старалась изо всех сил быть прилежной сотрудницей, верной, любящей женой и заботливой матерью. Пусть даже и для чужих детей.       Она была из хорошей семьи, родители жили в любви и согласии, владели небольшими пекарнями, расположенными в разных уголках шумного Токио. Сильно её не баловали, но тщательно следили, чтобы было не хуже, чем у других. Она и не жаловалась. У нее были красивые платья, украшения, карманные деньги на маленькие девичьи радости и многое другое.       Первый брак был навязан родителями. Её первый муж был из состоятельной семью, владеющей небольшой сетью аптек. Он был хорош собой, богат и вел себя, как джентльмен. Потом родилась Цумико. Такая крохотная и маленькая, краснючая, кричащая, её маленькое чудо. Она помнит тот день в мельчайших подробностях. Помнит, как плакал от счастья её муж, как поздравляли родственники, как выкрикивали поздравления под окнами подруги. Она действительно тогда думала, что жизнь удалась.       И совершенно не понимает в какой момент все пошло под откос. Уж точно не в день, когда на нее в первый раз подняли руку и точно не в день, когда родители выгнали её, стоило ей заикнуться о разводе и попросить помощи. И точно не в день, когда её уже бывший муж, разорил оба семейных бизнеса. Это было следствие.       Еще Микаса помнит, когда встретила его. И помнит, как затрепетало женское сердце. Красивый, высокий, сильный. Настоящий мужчина. Мужчина, спасший её и Цумико от того ужасного человека, в которого превратился её муж. И как-то все быстро закрутилось.       Тоджи не водил её на свидания, он не был джентльменом и их встречи происходили преимущественно в горизонтальной плоскости, они мало разговаривали и мало знали друг о друге, тем не менее она без раздумий сказала: «Да», когда он предложил узаконить их отношения, благополучно пропустив часть про двоих его детей. Она не видела в этом особой проблемы. Детей она любит, а то, что они такие маленькие даже лучше, проще будет наладить контакт. Возможно, даже получиться заменить им их мать. Так она думала тогда. И действительно пыталась, старательно игнорируя все странности, связанные с ними.       Они были развиты не по годам, умные, наблюдательные и очень странные. Поначалу она обрадовалась, у Тоджи росли маленькие гении. Из них могли получится ученые, врачи или просто очень состоятельные люди. Главное - не упустить момент и дать им хорошее образование. Фушигуро-старший неплохо зарабатывал и денег на детей не жалел, пусть она и знала, что деньги нажиты не честным путем, но учитывая обстоятельства их знакомства Микаса предпочитала пребывать в блаженном неведении.       С Мегуми они как-то сразу нашли общий язык. А вот с Тэкерой. Микаса видела, что девочка все понимает, что папе нужна женщина, что папе нужна поддержка. И девочка была не плохой, молчаливой просто. Просто Микаса была для неё чужой и девочка её словно и не замечала. Зато не устраивала истерики, не пакостила, как падчерица одной из её знакомых, которая ту самую знакомую невзлюбила, после развода родителей. Между Фушигуро-младшей и Микасой появился просто «худой мир», вместо «доброй ссоры». Девочка редко нос и комнаты показывала, избегала семейных застолий и старалась поменьше сталкиваться с ней и Цумико. Женщина тоже с дружбой не навязывалась.       И по-прежнему с завидным упрямством игнорировала все странности, происходящие в доме. Звучащий то тут, то там цокот когтей, так похожих на собачьи, звонкий жуткий смех, иногда звучащий из комнаты падчерицы, перебои с электричеством и периодические пропажи продуктов из холодильника. Это происходило слишком редко, что действительно стоило обращать на это внимание.       До того ужасного утра. Она слышала, как дети ссорились и малодушно обрадовалась, что возможно дело сдвинется с мертвой точки и девочки подружатся. А потом дом содрогнулся, как при землетрясении. Она услышала крик Цумико и жуткий грохот. Комната была перевернута вверх дном, а одежда Тоджи изрезана на лоскуты. Муж был взволнован и быстро увез куда-то Тэкеру. Неуправляемый кот её падчерицы наматывал круги по квартире, путаясь под ногами, а потом закричал Мегуми, и она побежала к нему.       Мальчик лепетал что-то про то, что сестра умерла и громко плакал, захлебываясь собственными рыданиями. Кот немигающим взглядом смотрел в стену, позволяя себя сжимать, как плюшевого зайца. Она не поняла, когда и как это мужчина очутился в доме, она смутно помнит, как он накинулся на нее с кулаками, как срывал с нее одежду, мерзко ухмыляясь, но запомнила на всю жизнь, как этот пугающий кот, с жутким рычанием вцепился ему в рожу. Она не помнит, как им удались закрыться в подвале, но она отчетливо помнит громкий скрежет, мужские вопли боли и мольбы о пощаде, наверху творился настоящий ад, а потом все затихло.       С тех пор странности стало сложнее игнорировать, но упрямства женщине было не занимать. По дому то тут, то там раздавался звонкий смех, сладости пропадали с завидной регулярностью, а во многих книгах и детских альбомах появились жуткие рисунки. Цокот когтей по паркету стал мерещиться все чаще.       Но все странности сглаживало изменение отношений с Тэкерой, и Микаса бы раньше очень сильно обрадовалась, вот только рядом с девочкой ей было жутко находиться. Пространство вокруг нее часто будто искажалось, тени становились гуще и будто холоднее, а одна из них как-будто лизнула её за ногу. Микаса стала бояться девочку, а та особо не навязывалась, но с Цумико они поладили.       Когда Мегуми назвал её «мамой» счастью Микасы не было предела, она прижалась сильнее к боку любимого мужчины и посмотрела на него, желая разделить радость этого мгновения. Лучше бы не смотрела.       Лицо её мужа застыло непроницаемой маской, а в глазах была застарелая боль. Сердце болезненно кольнуло. Глаза невольно защипало, но она подавила порыв разреветься здесь и сейчас. Позже Тэкера, называвшая её всегда по имени, и никак иначе, очень ясно ей указала – она для них чужая и никогда не станет своей.       Любовь Тоджи к детям нельзя было назвать нормальной. Он часто оставлял их одних, возвращался поздно, но всегда первым делом проверял детей. Он откупался от них подарками и сладостями, избегал излишнего телесного контакта, всегда на секунду замирая, прежде чем опустить свою огромную ладонь на их головы.       И если, разговаривая с сыном он всегда смотрел тому в глаза, охотно отвечая на его детские «почему», «зачем» и «откуда», то вот с дочерью, по мнению Микасы, у него были странные взаимоотношения. Он будто избегал её, всегда отводил взгляд, уголки его губ опускались при виде её, и он часто избегал долгих диалогов с ней. Микаса долго не могла понять почему все именно так, пока во время уборки подвала не нашла фотоальбом.       Тэкера Фушигуро обещала вырасти полной копией своей матери внешне, унаследовав от отца лишь цвет глаз и жуткий тяжелый взгляд. Пазл сложился в голове Микасы. Горькие слезы обиды потекли ручьем.       Она сидела в полной темноте, согревая замерзшие руки о бока горячей кружки. Сзади раздались шаги, женщина вытерла мокрые щеки рукавом, ведь в детстве учили, что хорошая жена не будет устраивать истерики мужу.       Тоджи прислонился к дверному косяку и молча рассматривал её, не произнося ни слова. Микаса хорошая жена, правильная жена, вот только ревность к покойнице, разъедавшая её изнутри, вновь вспыхнула, разрастаясь ядовитым пламенем после сегодняшней ссоры.       - Я ведь никогда не смогу заменить её, стать для тебя важнее, чем она? Любимее чем она? Тогда для чего, Тоджи? Она уже давно умерла! Она всегда будет стоять между нами?! – громким надрывным шёпотом разнеслось в тишине кухни.       - Я не обещал тебе любовь Микаса, я обещал тебе хороший секс и деньги. К тому же, Момотаро – мать моих детей и…, - мужчина тяжело вздохнул. - Я всегда буду любить её, сколько бы времени не прошло.       - Ну конечно, мать твоих сумасшедших, больных на голову детей! – обида захлестнула молодую женщину, она уже не выбирала выражения, пытаясь словами сделать как можно больнее. Быть может тогда он, поймет? Быть может, тогда он почувствует то же, что и она?       - Ты думаешь я не заметила, как ты смотришь на неё? Больной на голову ублюдок? Чего ты ждешь? Когда она вырастет? Чтобы что? Может твоя дочь и будет выглядеть как она, когда станет девушкой, женщиной, но…       Звонкий звук пощёчины раздался в тишине.       - Если кто и болен тут на голову, то только ты. Каким бы ублюдком я не был, но я бы никогда не посмел коснуться своих детей в этом смысле. Я не твой бывший извращенец. Или тебе напомнить, кто именно спас твою пятилетнюю дочь от её папаши-педофила?       Жевалки заиграли на лице Тоджи, руки были плотно сжаты в кулаки, ей действительно удалось задеть его. Правда не в том смысле, в котором она надеялась это сделать.       -Пойдем спать, Микаса. У тебя сегодня был очень тяжелый день. Тебе нужно отдохнуть.       Женщина выбежала из кухни, громко хлопнув дверью спальни, она сползла по двери, оплакивая своё разбитое вдребезги сердце. Тоджи равнодушно пожал печами, громко зевнул, почесал зад. Спать не хотелось совершенно. Самое время для утренней разминки и крепкого кофе.       Минутная стрелка с тихим тиканьем перешла за отметку в двенадцать, начиная отсчет нового часа. Мрачного часа. Мгновения, когда по непреложному закону бесконечные множества миров соприкасаются, грани миров истончаются и духи могут свободно бродить по земле. Кто-то выбирает месть, кто-то заботу об оставшихся в мире живых, кто-то просто не может смириться, а кто-то хочет лично убедиться, что его прихоть будет исполнена надлежащим образом.       Тем зимним утром Тоджи Фушигуро стал невольным свидетелем соприкосновения двух миров. Под звук постукивания ложки о бока керамической кружки, под тихое завывание ветра снаружи и единый ритм биения детских сердец, на порог его дома явился призрак чужого прошлого. Призрак, чьё существование не посмели игнорировать даже Боги.       В отражении стекла Тоджи Фушигуро видит смазанное движение и, резко обернувшись, встречается взглядом с красными глазами мужчины, облаченного в золотой доспех. В руках у мужчины книга, та самая, которую убийца магов выкрал из дома коллекционера в Киото и по-варварски закопал у себя на заднем дворе.       Фигура мужчина прозрачная, оттого создавалось впечатление, что книга будто плывет по воздуху. Мужчина лениво осматривает окружающее его пространство, кидает оценивающий взгляд на Тоджи и будто теряет к нему интерес. Доспехи шуршат и лязгают при его передвижении. Незнакомец целенаправленно держит путь в комнату его детей.       Тоджи не успевает дернуться, как его тело сковывают золотые цепи. Он пытается крикнуть, но те же цепи служат отличным кляпом, ничуть не хуже обычной тряпки. Он вырывается изо всех сил, но цепи только сильнее сдавливают его тело. Отчаянье захватывает все его естество, когда дверь в детскую едва слышно открывается, концентрированный ужас затапливает грудную клетку, когда мужчина в золотом доспехе убирает прядь волос с лица его дочери. Сердце грозит проломить ребра, когда рука в перчатке касается маленькой руки, чертя на ней узор.        Вены на теле убийцы магов вздулись от усилий, лицо покраснело от напряжения. Еще никогда он не был так напуган. Время, казалось, застыло. Незнакомец кладет книгу прямо на грудь Тэкеры, перекладывая детскую руку поверх грязной обложки. Тоджи перестает сопротивляться.       Фушигуро видит, как тревожно заворочался Мегуми, как Тэкера хмурит брови, как приоткрыл желтые глаза Хофуку и лениво зевнув, вновь заснул, перевернувшись на другой бок. Фушигуро видит, как бордово-красным вспыхивают непонятные символы на тыльной стороне ладони его драгоценного ребенка и книгу будто затягивает внутрь. Символы исчезают, хватка цепей ослабевает, Тоджи делает рывок, и мужчина растворяется прямо перед ним в воздухе, мерцанием тысяч золотых песчинок, напоследок окинув убийцу магов презрительным взглядом. Тяжело дыша, Фушигуро оседает на пол. Дети так и не проснулись до самого утра.       Позже, раскопав тайник во дворе, наемник с удивлением обнаружит в нем ту же книгу, но с пустыми страницами. Заказчик на это лишь равнодушно пожмет плечами и заплатит обещанную награду. Ночное происшествие никак не отобразиться на поведении и самочувствии его детей. Однако, оно заставит Тоджи задуматься над тем, чтобы найти кого-то, кто сможет помочь его детям освоить дар, полученный ими при рождении и кого-то, кто в случае, если он окажется недееспособен, сможет присмотреть за ними, обеспечив им надежную защиту.      

ХХХ

      Зимним вечером, в канун Рождества, Микаса и Цумико не приходят домой. Микаса уходит от мужчины, в чьем сердце никогда не будет места для неё. Мужчины, что понятия не имеет как любить так, как делают это обычные люди. Мужчины, что трепетно оберегает все то, что дорого для людей, занимающих важное место в его жизни. Начиная от безумного кота и заканчивая любимым праздником его покойной жены.       Тоджи приносит в дом огромную, местами поломанную, ель, пакет промерзших мандаринов и пытается по памяти приготовить лимонные рождественские кексы, которые так обожала Момотаро. Его не по годам умные дети снова не задают вопросов, за что он снова малодушно им благодарен. Они вымазываются в муке, ставят нарядную перекособоченную елку и забывают про кексы. Выпечку есть травмоопасно для организма, в чем убедился сам Тоджи, сломав кусочек зуба о свой шедевр кулинарии.       Дети многозначительно переглянулись и выудили из недр кухни одну пачку заварной лапши не самого лучшего качества. Четыре голодных желудка в унисон заурчали. Фушигуро почесал затылок, на ум пришло лишь одно место, работавшее в сочельник, с довольно съедобной стряпней, достаточно безопасное для таких, как он, и куда пустят с детьми, не задавая лишних вопросов.       Тэкере пять. На коленках у папы удобно, он подарил Мегуми нож, а ей большую конфету. Перед ней сидит раскрасневшийся дяденька доктор и знакомый девочке дяденька маг, часто бывающий у них в гостях и приносящий ей интересные книги с вкусными сладостями, а рядом громко смеются и танцуют незнакомые девочке тёти. На скромный вкус Тэкеры на них слишком мало одежды и слишком много косметики.       От женщин пахнет похотью, смущением и жалостью. Хофуку сидит за спиной то-сана и раздраженно машет хвостом, больше для проформы, конечно. Не пристало приличному коту шастать по таким заведениям, но вот прямо там, возле основания хвоста можно почесать еще раз и еще тут за ушком. О, а это что? Красная рыбка? Что ж ты её так далеко поставила-то? Правильно, придвинь поближе. Ладно уж, живите пока.       Мегуми вертит головой по сторонам и его синие глаза восторженно блестят. Полуголые женщины учат его играть в карты и у него, вроде неплохо получается. Брат хмурит брови, поджимает губы и на его сосредоточенном лице явно прослеживается работа мысли. Женщины, смотря на него, умиляются и подкладывают мальчику в тарелку побольше мяса и овощей, а еще сладостей, которые вываливаются у него из карманов. В углу мерцает красивая, нарядная пушистая ель.       Мужчины громко разговаривают, чокаются и маленькая Тэкера совершенно им не мешает. Они делятся лихими историями из жизни, старательно избегая самых кровавых подробностей и пытаясь сильно не материться. Часы бьют полночь, и вся разномастная толпа громко гудит, поднимая бокалы высоко вверх. Мегуми и Тэкера не хотят отставать, залезая на стол и высоко, на сколько позволял им их крохотный рост поднимают в руках стаканы с соком, крича «Ура!» во всю мощь детских легких.       В приватной комнате элитного борделя, среди света неоновых голубых вывесок маленький клан Фушигуро громко смеется, дружно отмечая своё пятое по счету Рождество.