Одна ночь

Одиннадцатый класс, на дворе стоят теплые весенние деньки. В Санкт-Петербурге наконец солнце светит безостановочно, настроение медленно ползет вверх и скучные школьные будни сменяются на тусовки, гулянки и пьянки с одноклассниками. Экзамены на носу совершенно не волнуют подростков, ведь с первыми лучами солнца забываются все возможные заботы, вместе с ними и подготовка к выпускным. Ваня знал половину своей школы, знал кто и когда устраивает тусовки, а вместе с этим был приглашен на добрую часть из них, потому как без Евстигнеева было скучно, без Евстигнеева было совсем не то, а еще без него не было огромной части алкоголя, который он приносил с «запасом». Богатый подросток, который сыпал своими деньгами направо и налево, совсем не знал о том, что такое финансовая грамотность, ведь родителей слушал одним ухом, а на уроках экономики и подавно спал за партой. Его белобрысая челка торчала в разные стороны, глаза светло-голубые, чуть ли не стеклянные смотрели сквозь очередную девчонку. Он подпирал рукой щеку пока слушал очередной план тусовки. Все как обычно: встречаемся в восемь вечера, покупаем алкоголь в ближайшем магазинчике, собираемся на квартире у одноклассницы, а дальше как обычно. Ваня кивал медленно и вздыхал, потому что это было рутинно. Так он скучал до момента, когда в класс не ввалился такой же вечно шумный, яркий и заразно смеющийся тезка. Ваня Светло буквально ураганом залетел в класс и упал рядом с Евстигнеевым, отсалютовав всем вокруг стоящим. Он влился в разговор с девчонкой в тот же момент, улыбаясь ей максимально открыто и хитро, чуть ли не скалясь. Его нос забавно морщился при улыбке, Ваня очень часто это подмечал для себя. Евстигнеев даже не заметил, как все его внимание переключилось на Светло, он слушал только его мурчание в ответ на инструкции одноклассницы Тани Заиной, которая пыталась в очередной раз донести, что ей неважно кто будет на квартире и что они будут пить, ей важна только сохранность её жилья. Когда Светло дослушивает всю пламенную речь, он наконец хлопает в ладоши, а затем ухватывается руками за края парты, приближаясь лицом к девочке. — Отлично! С меня несколько бутылок пиваса, вам точно понравится. Батя недавно привез несколько коробок, так что отряд не заметит потери бойцов, — снова хитрая улыбка и Ваня встает с места, хлопая Евстигнеева по плечу, — увидимся, бро. Они, вообще-то, особо и не были бро. Просто Светло называл так практически всех, а Евстигнеев ничего против не имел, ему даже в какой-то мере это нравилось. Поэтому он кивнул парню в ответ и неловко улыбнулся, все же Ваня не девчонка и было непривычно отвечать так, как он отвечал всем милым подружкам. После школы Ваня быстро закинул вещи домой, переоделся и рассчитал свои финансы. Ну как рассчитал, просто схватил свою карту, паспорт и выбежал за двери, крикнув маме напоследок, что ночью его дома не будет. Его мама уже давно привыкла, что парень начинает пропадать как только на улице теплеет, да и понять его можно было, ведь подростки хотят гулять, так что их удерживать дома? Евстигнеев чуть ли не вприпрыжку добежал до ближайшего алкомаркета, хватая в нём все, что неправильно стояло. Бутылка водки, бутылка дорогого виски, еще одна бутылка водки и зачем-то джин, который он не особо часто пил. Он знал, что девчонкам нравилось, поэтому почему бы и нет? В квартире громко орет музыка, кто-то уже выпил и откисает в комнате, кто-то встречает Евстигнеева радостными вскриками. Хотя, скорее, они встречают пакет из алкомаркета, который быстро перехватывают из его рук и уносят куда-то в комнату. Собственно, Ваня не был против, он все равно пришел сюда, чтобы выпить и повеселиться. Вдруг из ниоткуда выбегает Светло, очевидно уже выпивший, протягивает ему бутылку пива и вешается на шею Ване. Сначала блондин удивлённо вскидывает брови, но тут же обнимает подвыпившего Ванечка, который что-то невнятно лепечет ему в плечо. Он берет из его рук бутылку пива и делает глоток. По ощущениям и вкусу гадость редкостная, но градусов там предостаточно, чтобы напиться с трех бутылок. Евстигнеев задумывается и вспоминает миллион случаев, когда напивался странными и не самыми элитными напитками, поэтому в голове сразу же возникают не самые приятные воспоминания. В моменте на эти воспоминания становится похуй, когда они со Светло медленно удаляются в кухню. Евстигнеев придерживает парня за плечо, усаживает на стул и садится напротив, открывая еще одну бутылку пива, коего на полу стоял целый ящик. — «Русский ковш»… Что за хуйня, чел, где вы его вообще отрыли? — Ваня смеется и делает пару крупных глотков, одновременно морщась от привкуса спирта. — Ахуенно же! Набухивает с двух бутылок, а что еще для счастья надо? — Ванечка улыбается пьяно и снова кладет руку на плечо Евстигнееву, который в свою очередь слегка напрягается, но продолжает смотреть на Светло — И то верно, мы ведь здесь не за культурным отдыхом, — это умозаключение выходит каким-то неуверенным, не в стиле Вани, но пить он все же продолжает, все еще оставаясь в цепкой хватке Ванечки. Бутылка заканчивается подозрительно быстро, Евстигнеев поджигает сигарету прямо на кухне и притягивает поближе к себе какую-то и без того грязную тарелку, чтобы стряхивать в неё пепел. Он выдыхает дым в лицо Светло, а тот смотрит на него так, будто перед Ванечкой не просто его одноклассник и околодруг, а целый ангел, сошедший с небес. Влюбленные глаза и приоткрытый рот выдают парня с потрохами, пьяные движения Вани все больше приобретают интимный характер, ладонь спускается от плеча к локтю, он кладет её на грудь Евстигнееву и выдыхает одновременно с Ваней. Сердце старшего бьется с такой скоростью, что палит абсолютно всю контору, чувства накрывают слишком сильно. Все это длится так быстро, что Ваня успевает выпить еще бутылку проклятого пива, уже привыкая ко вкусу спирта. Ох уж эта кухонная романтика подростков, они сидят вдвоем за столом, на улице давно потемнело и музыка в квартире стала значительно тише. Светло близко на опасном расстоянии и Ваня дышит учащенно. Его горячее дыхание ощущается на губах Ванечки, который поправляет спадающую на глаза челку. Вечно в темных очках, но сейчас без них он кажется таким внеземным, что Евстигнееву голову кружит. Он быстро допивает очередную бутылку этого ядерного пойла, которое даже сложно пивом назвать и хватает Светло за плечи, притягивая к себе. Их губы сталкиваются в резком поцелуе, парни прикусывают друг друга и одновременно мычат, стукаются зубами и продолжают жадно сцеловывать капли спирта. Руки Евстигнеева не планируют отпускать хрупкие плечи Светло, он сжимает его так крепко, как будто бы это их последняя встреча. Ванечка подается всем телом, лезет ближе и встает со своего места, склоняясь над сидящим Евстигнеевым, но поцелуй не разрывает. Он жмурит глаза, укладывает руку на грудь Вани, а следующим движением поднимает ладонь к его затылку, гладит по волосам и слегка тянет их. Евстигнеев отрывается от чужих губ так же резко, как и прильнул к ним, быстро встает с места и бежит в сторону уборной, еле успевая до неё добраться. Следом слышится только то, как его тошнит, очень и очень долго. Евстигнеев в тот момент думал, что умирает и этот поцелуй был его предсмертным. Он на секунду улыбается, а затем его снова тошнит. Парень усаживается напротив унитаза, еле придерживая свою голову, а затем прикрывает глаза всего лишь на секунду. Оказывается, секунда длилась целую вечность, ведь глаза он раскрывает, когда вокруг него бегает несколько девчонок, а рядом сидит Светло со стаканом какого-то лекарства, пытаясь его отпоить им. В глазах Ванечки полное непонимание и испуг, он даже протрезвел за секунду когда понял происходящее. Евстигнеев тяжело вздыхает, когда окончательно приходит в себя. Он сидит в ванной один на один со Светло, который умывает его лицо холодной водой и удерживает ладони на щеках Евстигнеева. Снова взгляд глаза в глаза и нежная улыбка Ванечки. Он, кажется, даже немножко усмехается с ситуации. Евстигнеев не может найти в себе силы хотя бы легко стукнуть Светло за то, что тот над ним насмехается, он лишь бессвязно мычит и откидывает голову к кафельной стене, выдерживая все манипуляции над ним стойко. — Все уже спать разошлись, тебе бы тоже не помешало, — Светло садится напротив парня и укладывает свои руки на колени, стараясь все еще следить за состоянием Вани. — Ты мне скажи нахуя ты споил меня этой спиртягой? — Я тебя не спаивал, просто не успел остановить. Да и ты на трезвую голову никогда бы не признал, что можешь поцеловать мужика. — Какой из тебя мужик-то? — Евстигнеев тихо усмехается и чувствует как подкатывает тошнота, поэтому сразу же закрывает свой рот — Самый лучший в твоей жизни, — Ванечка пожимает плечами и едко улыбается, — если бы не я, то ты бы отъехал здесь на квартире Ваня согласно кивает. Во всяком случае Светло не бросил его в беде и занялся его спасением. Скажем так, сам обезвредил бомбу, которую заложил. Евстигнеев хочет усмехаться, но делает это лишь в мыслях, потому что понимает, что Ваня прав. Он бы никогда не поцеловал его на трезвую, хотя пиздец как хотел этого всю старшую школу. — Давай прямо в ванной уснем вместе? Похуй на утренние последствия, я не дойду до спальни, — Евстигнеев залазит кое-как в достаточно просторную ванную и приглашает взглядом Светло, который тут же залезает следом, укладываясь максимально близко сверху на Евстигнееве — Уверен, у тебя в тетрадках текста про меня, Ваня. Они засыпают в неудобной ванной и Светло жмется ближе, чтобы согреть собой Ваню, которого потряхивает от слабости. Он медленно поглаживает его по блондинистым волосам, снова хитро улыбаясь.